Христианство в Приазовье и древнерусская письменность

Евграф Савельев
История казачества с древнейших времён до конца XVIII века.

Историческое исследование в трёх частях.
Часть І. Предки казачества.

Глава 9. Христианство в Приазовье и древнерусская письменность.

Христианство на восточные и северные берега Чёрного и Азовского морей проникло весьма рано. По сказанию древних церковных летописцев, по вознесению Христа, вместе с апостолами Андреем Первозванным и Матвеем, пошёл проповедовать Св. Евангелие в Кавказские страны известный ревнитель закона по имени Зилот,  Св. Апостол Симон Канонит.  Проповедовать на западном побережье Кавказа выпало на долю Св. Апостола Симона, где он и оставался до самой своей смерти. Дикие нравы жителей западного побережья Кавказа, древней Севасты, привыкших к языческим кровавым жертвам и родовой мести, совсем не подходили к кроткому учению Христа о прощении обид и братской любви к врагу. Симону пришлось терпеть множество жестоких обид и гонений и, наконец, принять мученический венец. Грузинский царь Адеркий, гонитель христианства, велел распять его на кресте. По преданию, немногие ученики похоронили его, на том месте, где он обычно молился и жил, в простой природной пещере на берегу реки Псырта, близ нынешнего Ново-Афонского монастыря.

Святой апостол Андрей Первозванный

По другим сказаниям, Андрей Первозванный из г. Едессы, после двух дальних путешествий, предпринял третье с несколькими спутниками в Кавказские страны, дошел до земли Иверской (Грузии), прошел Триалетскую область до реки Чорох, впадающего в Чёрное море близ нынешнего Батума, поднялся в горную Сванетию, где святой апостол Матвей остался устраивать молодую паству, перевалил через главный хребет в Осетию, а оттуда спустился на морской берег в Чигию и Гетию, или Джигетию (проф. А.Н. Краснов).

В 26-томе «Сборника материалов по описанию местностей и племен Кавказа» помещена выписка из гражданских Синоксарий VIII и IX вв., хранящихся в Сионском соборе г. Тифлиса. Из этой выписки видно, что апостол Андрей проповедовал Евангелие в странах приморских: Вифинии, Понте, Фракии и Скифии, посетил великий город Севастополь (Себастополис – древний Диоскурий, ныне Сухум), потом пошёл к северу в страну Джи-Гетов (Чигов-Гетов), далее в Готию и Тавроскифию (Таврию — Крым); был также в Боспорском царстве, столице Пантикапей, ныне Керчь. Предание, записанное Нестором, говорит, что апостол Андрей посетил Днепр, был на Киевских горах и даже в Новгороде Великом.

Апостольская проповедь на восточных берегах Чёрного моря не погибла, и христианство там мало-помалу укоренилось. В IV веке на месте погребения Симона Канонита был построен храм, развалины которого восстановлены в 1875 г. (Ново-Афонский монастырь).

При византийском императоре Юстиниане I (527–565 гг.) христианство на Кавказе становится господствующим повсеместно; западное побережье Кавказа покрывается торговыми городами византийских греков, православными храмами и монастырями под прикрытием сильных крепостей. Архиереи, назначенные Константинополем, стали управлять епархиями и в резиденции митрополита Пицунде.  В большом торговом древнем городе Диоскурий, ныне Сухум, в 551 г. был построен великолепный храм Софии, Премудрости Божией, наподобие Константинопольского храма. Туда стекались богомольцы из ближайших и приазовских стран. Пышный расцвет христианства на западном побережье Кавказа наступил в XI и XII вв., когда имеретинские цари сделались владыками и Грузии и Абхазии. Своими победами царь Давид Возобновитель объединил страну и высоко поднял знамя христианства над мусульманскими соседями. Начавшаяся с XV века борьба христиан с мусульманами, завладевшими Константинополем в 1453 г. и всей страной, что привело Византийскую Империю в упадок. (Статья проф. А.Н. Краснова «Русская Колхида«). Даже по современным остаткам развалин христианских храмов можно судить, какое множество городов и храмов было на западном побережье Кавказа.

Христианство рано распространилось и среди местных жителей восточного побережья Чёрного и Азовского морей, по низовью Дона и в Таврии (Крыму), благодаря христианам грекам-византийцам. Христианство распространилось среди Чигов, Черкасов, Алан, Гетов и Казахов, их богослужебные книги были переведены на господствующий среди них древний славяно-русский язык. О существовании «роуской» письменности еще в языческий период истории Таврии мы уже говорили в VI главе; теперь же приведём лишь некоторые данные из истории церкви Приазовья. Иоанн Златоуст говорит, что Скифы, Сарматы и Индейцы (Синды Черноморские) имели уже в его время (IV веке) слово Божие на собственном их языке.

Блаженный Иероним, современник Иоанна Златоуста, в послании к Летии, его духовной дочери, говорит:

«Гунны изучают псалтырь, хладная Скифия проникается пламенем истинной веры, рать (белокурых) Гетов носит с собою походные церкви»

Церковный историк Созомен Саламинский говорит о Скифах, как о народе самостоятельном, неподвластном Византийской Империи, у которого множество не только городов, но и крепостей; что они имеют обширную и богатую столицу Томис. Он же называет Феотила, родом скифа, автокефальным архиепископом Томитанским (городов Томы и Таны) и всех прочих епархий Скифии (кн. 7, гл. 26).

Известный толкователь Библии, настоятель Рейхенау, Валафрид Страбон, живший в первой половине IX веке, около 844 г. пишет:

«Я слышал от верных братий, что у некоторых скифских племён, преимущественно у Томитан, и до сего времени богослужение отправляется на их собственном языке».

Герберштейн в начале XVI века и ученый миссионер Крижанич, родом кроат, крестивший во времена Алексея Михайловича всю Россию и даже побывавший около 15 лет в ссылке в Тобольске, утверждают, что Кубанские Черкасы – славяне и что богослужение у них совершается на славянском же языке. (См. Глава 3. Черкесия и её прошлое.).

В начале IV века диакон Феофил, посвященный Евсевием, был послан к Индам Черноморским для поддержания их в вере. Он же потом был и первым епископом всей Босфорании, подписавшим в числе других Символ веры Никейского Собора в 325 году. 105)

На актах Константинопольского Собора в 381 г., где участвовали только азиатские епископы, имеется подпись епископа провинции Скифии (Задонской) Геронтия, митрополия которого была в г. Томы, на Таманском полуострове. На Ефесском соборе, в 431 г., подпись Тимофея, епископа епархии Скифии. В латинском переводе подпись эта приведена так: «Тимофей, епископ Томитанский«, т.е. городов: Томы и Таны (на Дону).

На акте Константинопольского Собора, 449 г., читанном на Халкидонском в 451 г., значится подпись: «Александр, епископ области (самостоятельной, независимой) Томеон, епархии Скифии » (Акты Соборов, т. II).

Влияние Томитанской митрополии простиралось до половины VI веке на обе Скифии, т.е. на Великую и Малую, но со времени императора Юстиниана I в актах соборов подпись Томитанского митрополита Скифии прекращается, так как в это время г. Тана был уже разрушен Гуннами, которые к тому же вели войну и с тюркскими каганами, и с союзником их Юстинианом.

В области митрополии оставалась только одна Боспорания, заключающая в себе Керченский и Таманский полуостров, отрезанные от твердой земли озерами и рукавами Кубани. Ввиду чего в актах Константинопольского Собора 553 г. вместо одной подписи являются две: Иоанн, епископ митрополии Боспора, и Домециан, епископ народа Чигов или Чигии (Δομετιανού τού Ζηχζών έעνοις или Ζηχζιαςών)106).

В приговоре Синода Константинопольского против ереси Аноимия подписали те же лица, т.е. Иоанн, епископ Боспора, и Домециан, епископ Чигии.

Христианство в Чигии и Черкасии соблюдалось, как об этом сказано выше, в чистоте ещё долго.

В XIII веке, судя по известиям греческого историка Георгия Кодина, архиепископ Чигии был возвышен в сан митрополита.

В уставе греческого императора Льва Философа (886–911 гг.) «О чине митрополичьих церквей, подлежащих патриарху Константинопольскому», на 60-месте поименована церковь Русская (Ρωσια), а рядом следующая за ней церковь Аланская. В числе архиепископий, подчиненных Константинопольскому патриарху, на 29-месте Боспор (Керчь) и на 39-месте Метраха (Тмутаракань), рядом с Готией, Судгией (Судак) и Фулой (города в Крыму107).

Русская церковь, упоминаемая на 60-месте, до Олега не могла быть Киевской, так как там княжили языческие князья с языческой же дружиной. В договоре Олега с греками также ни одним словом не упоминается о крещеной Руси; последняя, а равно и христианский храм в Киеве встречаются только в княжение Игоря. Отдельные случаи обращения в христианство днепровских руссов не могли составить митрополичьей церкви. Следовательно, под Русской митрополией, управлявшей, по актам Никейского Собора, церквами в Великой и Малой Скифии, первоначально нужно понимать церковь Азовско-Донскую, с городом Россией, отмеченном на древних картах в устьях Дона и упоминаемом в договоре греков с генуэзцами в 1170 году. Это тмутараканская Русь, о которой многократно говорят многие арабские историки и географы и часть которой в ХIII веке вошла в состав татарского царства под именем Руссов, Гетов и Чигов. Об этом ясно и определенно говорят также современники татарского владычества, греческие историки Никифор Григора и Георгий Пахимер.

В Х веке, с появлением на юге России кочевников, русская митрополия могла быть перенесена в Киев. На это указывают и слова договора Игоря с греками:

«Мы же (христиане Руссы), елико нас крестилися есмо, кляхомся церковию Св. Ильи в соборной церкви, предлежащим честным крестом и харатьею сею, юже есть написано на ней…» «Хрестьянскую Русь водиша роте (обету, присяге) в церкви Св. Ильи, яже есть над ручаем, конец постничи беседы в Козарехе», т.е. в Казарском конце города, где и была построена церковь Св. Ильи переселившимися с Дона в Киев христианами хазарами из древнерусской Алано-Донской митрополии.

Где собственно было местоположение города России, отмеченного на картах Эдризи (XII в.) и Бенниказы (XV в.), трудно сказать, но только достоверно то, что город этот находился близ устьев Дона и вероятней всего по левой его стороне, на месте нынешнего Азова или близ него. Итальянцы ещё и в XIV веке продолжали называть Азов Таной, о чём свидетельствует найденная там в 1889 г. намогильная плита венецианского консула Иакова Корнаро, графа Арбэ, хранящаяся в Донском музее. Граф Арбэ, как видно из латинской надписи на плите, умер в Тане в 1362 г.

В русских летописях того времени город Тана носил уже название Азова, от народа «Азов» или «Ясов», как называла себя приазовская алано-хазарская Русь, а не от какого-то, как думают некоторые, половецкого хана XI века Азупа, будто бы обитавшего в тех местах и построившего эту крепость.

Быть может это и есть часто упоминаемый историками аланский город-крепость Ас-Кала.108). Следов бывшей сильной венецианской крепости в Азове уже нет, она смыта Доном, как смыта уже часть последних турецких укреплений.

Casa degli Rossi итальянских географов тоже означает г. Азов-Россов. Турки, захватив итальянскую Тану, дали этому городу прежде существовавшее название, встречаемое и у некоторых арабских историков: Адзака, Ассака, Казака, Казавы, Казовы и Азова, т.е. города народа Ас-Саков, т.е. Казаков. Что православное русское поселение на месте нынешнего Азова существовало раньше XI века и даже раньше Х и IX в., можно указать на следующие данные.

В Азове издревле существовал православный храм во имя Иоанна Предтечи, который, по старинному преданию казаков, считался покровителем этого города. После знаменитого «Азовского сиденья» казаки с большим торжеством в 1643 г. вывезли из храма Иоанна Предтечи всю церковную утварь, иконы и колокол, хранящиеся в настоящее время частью в Воскресенском соборе Старочеркасска, частью в Донецком Предтеченском монастыре, Воронежской губ., Богучарского уезда, в 12 веке от Казанской станицы Донецкого округа.

Монастырь этот раньше был казачьим и находился в пределах земли Донских казаков. Туда и в другие монастыри престарелые и увечные воины донцы ходили на богомолье и часто удалялись на покой, принимая пострижение109)

Из вывезенных икон, свидетельствующих о древности азовского храма, замечателен образ Иоанна Предтечи, писанный, судя по сделанной на нем греческой надписи, в 637 г. Образ этот хранится в Донецком монастыре, а копия с него – в старочеркасском соборе и в часовне на Монастырском урочище, в 7 вер. ниже Старочеркасска, где был раньше, в XVI и начале ХVII в., главный казачий стан. Колокол, в виде широкого конуса, гораздо шире, чем льют теперь, находится также в Донецком монастыре. Колокол этот содержит в себе большой процент золота и серебра и славится нежностью и мелодичностью звука. Вывезенное из того же храма изящной венецианской работы медное, посеребренное паникадило находится в соборе Старочеркасска.

Из приведенных выше данных видно, что богослужение у приазовских народов с IV веке совершалось на  старославянском языке. Следовательно, у них была своя письменность и книги Священного писания. Алфавит был тот же, что и у Руссов-Троян, Гетов-Руссов Италии и славян берегов Балтийского моря, хотя уже с течением времени измененной. Алфавит этот очень древний, древнее греческого и латинского и во многом сходен со славянским, т.е. с Кириллицей.

В VI гл. настоящего исследования приведены некоторые образцы письменности южных Гетов-Руссов; теперь скажем несколько слов о древней письменности северных славян, употреблявших почти тот же алфавит, как и Геты-Руссы Италии.

В Берлинском королевском музее находится так называемая «Северно-славянская камея», вырезанная на магнитном камне. Древность этой камеи, по исследованию учёных, не менее 2000 лет. Она изображает моровую язву или чуму в виде нагого скелета с горящим черепом и бичом в правой руке. Скелет стоит на колеснице, в которую впряжена пара львов. В левой руке он держит вожжи. Под ногами львов лежит другой скелет, означающий смертоносный поезд чумы. Скаковой ход чумы останавливает северная богиня жизни Ифунна, называемая также Идуною. Надпись, сделанная под фигурами, гласит:

«А ни дверри отверри; ей тени ехан неби. Нехай ме Хела мти». – «Отнюдь дверей не отворяй, ея тень съехала с неба. Пусть меня Гела отмстит». Надпись позади чумы, отвесно: «Бедами оводейен». – «Бедами, окруженна». Далее следует надпись подле возницы и колес: «Амфони теме ваявия». – «Открыто это объявляет». Надпись над лежащим скелетом и под ним: «Его миене иноме и все инне милой его». – «Его имение иному и все иное милое его». За богиней на краю камня: «Ето Ифунна». – «Это Ифунна». Надпись по другой стороне богини, на её груди и ногах говорит о покоящихся в песках умерших от чумы: «Уни ураен песех немне тихо». – «Они орают песок немо, тихо».(Рис. 3).

В древности, как говорят летописные сказания, при появлении чумы держали все двери запертыми, чтобы избегнуть заражения, а когда лютость болезни прекращалась, то жители возвращались в свои оставленные жилища и входили в них через окно. Чума изображалась всегда с горящей головой.

Гела — богиня северных славян Венедов и Сорбов, к которой они, как повелительнице подземного мира, обращались с мольбой о даровании блаженной кончины и просили об отмщении. Богиню эту нельзя смешивать с скандинавским адским чудовищем Гелом. Берлинская академия наук не могла истолковать эту надпись и это сделал лишь славянин Воланский, применив только существующий славянский алфавит и говор древних северных славян.

Этот выдающийся исследователь древних славяно-русских памятников изучил все славянские наречия и таким образом пролил свет на жизнь и мировоззрения наших предков, доказав одно из выдающихся исторических явлений – глубокую древность славяно-русской письменности. В трудах его приведено множество надписей, подобных вышеуказанной, и все они ясно подтверждают высказанное им мнение.

Помимо этих археологических данных, на существование древней славяно-русской письменности указывают еще и следующие исторические сказания. Ксетий говорит, что царь скифов вызывал на бой персидского царя Дария ругательным письмом в 513 г. до Р. X.

В VI веке византийцы говорят о северных славянах как о народе образованном, имеющем свои собственные письмена, называвшиеся «буквицей». О том же говорят и скандинавские саги.

Дитмар, епископ Мерзебургский (род. 975 г.), описывая храм Ретры, на южном берегу Балтийского моря, в земле Бодричей, где ныне Мекленбург – Стрелиц, говорит, что внутри его стояли идолы и на каждом из них было написано его имя. Впоследствии снимки с этих надписей  многократно были изданы в печати. Западные учёные того времени не могли истолковать эти надписи, так как не знали славянской азбуки, а позднейшим западным учёным и в голову не приходило применить славянскую азбуку.

В чешской песне «Суд Любуши», или «Любушин суд» (чеш. Libušin soud) дошедшей до нас в списке IX века, говорится, что у престола этой княжны во время народного собрания стояли две судные девы: у одной из них был «меч кривду караючи», а у другой «доски правдодатне», т.е. доски законов. Один из присутствующих на суде — Ратибор из Крконоше — говорит следующие знаменитые слова, ставшие лозунгом чешского патриотического движения: «Негоже нам искать у немцев правду» (Nechvalno nám v Němciech iskati pravdu). Это значит, что законы у чехов, в то время ещё язычников, были уже писанные.

Константин Порфирородный говорит, что Хорваты, тотчас по принятии христианства, следовательно, прежде чем могли научиться латинской грамоте, собственными подписями подтверждали свою клятву папе Римскому не воевать с другими христианскими народами.

Феофан упоминает о договоре болгар с греками при Константине Копрониме в 774 г., причем обе стороны обменялись письменными договорами и грамотами110). Если бы славянская грамота не существовала прежде у болгар, а была введена только при болгарском царе Борисе, то было бы трудно объяснить то процветание болгарской письменности, которое достигло такой высокой степени развития при Симеоне, преемнике царя Бориса.

В договоре Олега с греками сказано:

«Ношаху сли печати златы, а гостие сребряны: ныне же уведел есть князь ваш посылати «грамоту» ко царству нашему: иже посылаеми сице, яко послах корабль селько»… «О работающих в Грецех Руси у христианского царя: аще кто умрет, не урядив своего имения, ци и своих не имать, да возвратит именье к малым ближним в Русь. Аще ли створить обряженье, таковый возмет уряженое его кому будеть писал наследити именье, да наследует». «Иже посылаемы бывают от них (от Руссов) послы и гостье, да приносят грамоту пишюче сице».

Некоторые полагают, что славяне-язычники пользовались уже в IX и Х вв. азбукой Кириллицей, но этого не может быть, так как азбука эта употреблялась исключительно для книг Св. писания и распространялась христианскими учителями среди славян, язычники же про неё знать не могли. Впрочем, в самом житии Св. Кирилла и не говорится об изобретении им письмен, а употребляются неопределенные выражения:

«И тогда сложи письмена и нача беседу писати евангельскую». В житии Мефодия сказано: «Да ту яви Бог филосову словенскы книги, и абие устроив письмена и беседу ставль».

Об изобретении письмен в буквальном смысле ничего не сказано. Об этом говорит лишь монах Храбр (список XIV века), но и тот добавляет, что на этот счет существуют и другие мнения.

Что философ Константин (Кирилл) не изобретал славянского алфавита, а нашел его уже готовым, можно судить по следующему месту Паннонской летописи о жизни этого славянского учителя, а именно:

при путешествии братьев в Хазарию они посетили Таврию (Крым) и там в г. Корсуни «обрете евангели и псалтырь Русскы (по другим спискам – роушьскыми) письмены писаны«.

Следовательно, книги Св. писания на русском языке существовали в Приазовье раньше Кирилла и Мефодия. Многие арабские писатели IX и Х вв. также определенно говорят о существовании у юго-восточных Руссов, живших по Дону и нижней Волге, письменных знаков, вырезанных на деревянных дощечках и камнях для обозначения имён умерших, или названий богов, а также для предсказаний будущих событий (Массуди, Ибн-Фадлан, Ибн-ин Надим и др.).

Ибн-Фадлан говорит, что в 921–922 гг. после смерти русского язычника на Волге Руссы сожгли его труп и на этом месте насыпали курган, в середину которого водрузили большое дерево (столб) и написали на нём имя умершего и имя русского царя.

Скифскими письменами пользовались также и тюркские народы, жившие в Средней Азии в V и VI вв. Так, в 568 г. тюркский царь Дизабул заключил союз с Восточной Римской Империей, и договор по этому поводу был написан скифскими письменами за неимением у тюрок своих. Образцы этой письменности, большею частью на камнях, были собраны и прочитаны Томсеном в 1893 г. Они дают наглядную картину тюркской культуры 733 г. по Р. X. Прекрасное изображение их можно видеть в книге L. Cohnna „Турки и монголы”111).

Надписи на известном «Чингизовом камне» в Монголии буквами прямоугольной формы также указывают, что древнескифский алфавит был в употреблении у тюркских народов до начала XIII века.

П.К. Козлов, посетивший в 1908–1909 гг. центральную Монголию, в могильниках мёртвого города Хара-Хото, древней столице Тангутского царства (ХI–ХIV вв.), нашел свыше тысячи томов книг, писанных на разных языках: китайском, тибетском, маньчжурском, монгольском, арабском и на «неизвестном». Не есть ли этот «неизвестный» язык древним скифским? Об этом нам скажут исследователи-ориенталисты.

Примечания

105) Список библ. Кольберта; Акты, изданные Лаббе в XVII в. Акты соборов. Т. I. Собор Никейский. На акт этого Собора исследователями мало обращено внимания, а между тем в нем говорится о Малой и Великой Скифиях, в которых водворилось уже христианство.

106) По морской карте de Fréduce d’Ancone, Maura Zichia лежит на южной стороне Кубанского лимана (Mauro lago), за ней Alba Zichia.
107). Codini de officiis. Парижское издание, т. I, стр. 379 и след.
108) Кала или кел – крепость, неприступное место по-персидски. От этого русское скала и скель в просторечье. Ас-Кала – крепость народа Ас, как себя на своем языке именовали аланы, хазары и азовские Саки или Казаки.
109) Донские дела. Кн. 1я, стр. 543 и 913.
110) Theoph. Ed. Bon. 691 и 775.
111) L. Cohnn „Турки и Монголы”, Париж, 1896 г., стр. 73

Далее…Глава 10. Хазары-беловежцы и переселениe их на Днепр.