Русский след Русский след в мировой истории
«Самые старинные Ведомости, так называемые куранты, сохранились в Московском государственном архиве, от 1621 года…» — писал дипломат Александр Булгаков, сотрудник Московского архива Министерства иностранных дел (ныне это часть РГАДА, Российского государственного архива древних актов).
В хорошо знакомом Пушкину журнале «Московский телеграф» сенатор Российской империи Александр Булгаков опубликовал в 1827 году первую в нашей стране статью по истории отечественной прессы.
Именно с легкой руки Александра Булгакова и повелось отсчитывать историю наших первых газет с 1621 года. Позднее историки найдут в архивах и более ранние рукописные «ведомости« — сводки новостей из Европы и Азии. Некоторые рукописные обзоры иностранной прессы, переведённые на русский язык, восходят ещё ко временам Бориса Годунова (1552 — 1605).
Однако регулярный выход «курантов« прослеживается лишь с рубежа 1620–1621 годов. Булгаков оставил нам и первое определение «ведомостей-курантов» именно как газеты с новостями из Европы и Азии.
Итак, надвигается 1621 год. Россия едва не погибла, пережив Смутное время (с 1598 по 1613 годы), а на Западе разгоралась Тридцатилетняя война (1618 -1648 г.г.) — один из самых долгих, жестоких и бессмысленных войн в истории человечества. Поводом в войне послужили события 1618 года в Богемии. Протестанты потребовали объяснений от короля Фердинанда II, по приказу которого были закрыты несколько протестантских церквей. В течение трех десятилетий европейские народы с помощью оружия, костров и виселиц выясняли — останется ли Священная Римская Империя католической или же перейдёт в протестантизм.
Нашей стране тогда удалось остаться в стороне от общеевропейской бойни, уничтожившей треть населения Германии и Чехии. Избегая большой войны, Русь смогла залечить раны и потери Смуты. Именно такая острожная политика и требовала хорошей информированности о том, что же происходит у наших разбушевавшихся европейских соседей.
«Куранты». 1670 . РГАДА. Ф. 155. Оп. 1. 1670 г. Д. 8. Л. 169.
Не зря дипломат Булгаков определял «куранты» именно как «переводы и выписки из разных иностранных газет». Собственно, сам термин «куранты», хорошо знакомый и нам, пришёл в Россию в XVII веке из западноевропейской прессы. Изначально так — courant, бегущий, текущий, — на ряде европейских языков именовались не только башенные часы, но и первые газеты.
Голландцы до сих пор называют газету krant, именно от старинного courant, а самая первая газета на их языке, возникшая в 1618 году, именовалась Courante uyt Italien, Duytslandt, &c. — «Известия из Италии, Германии и пр.»
Напомним, что в ту эпоху Россия враждовала с католической Польшей, зато с протестантами далекой Голландии шла оживленная торговля. Именно голландский купец Исаак Масса четыре века назад стал одним из первых поставщиков в Москву европейских газет и новостей. «Во всех землях у меня есть друзи добрые и могу проведать что есть и что надобно…» — гласит в переводе на старый русский язык челобитная купца Исаака Масса царю Михаилу Федоровичу, первому из династии Романовых.
Вскоре Исаака Массу дополнили другие голландцы Юлиус Кранк и Давид Николаас Рутс («Давыд Миколаев» на русском языке той эпохи), собиратели информации, а так же немцы Мельхер Бекман и Юстус Филимонатус. Так у России впервые появились те, кого ныне именуют собственными корреспондентами.
Мода петровской эпохи — «Европейничание» — болезнь русского народа.
«Европейские поведения»
Понятно, что с такой корреспондентской сетью в Москву четыре века назад поступали в первую очередь всяческие голландские courante и германские couranten на немецком языке той эпохи — текущие вести, известия.
Термина «газета» в русском языке той эпохи не было — то, что мы сегодня называем газетой, наши предки четыре века назад именовали «летучими листками«, либо «вестовыми листами». Перевод на русский язык обзора новостей иностранной прессы, в виде 2-3 экземпляров рукописи предназначались только для царя и бояр в Думе, именовались на западный манер — «курантами«, затем «вестями», а после указа царя Петра I от 16 декабря 1702 года «Ведомостями«.
Рукописи с переведенными новостями из западноевропейских газет в Москве XVII века по традиции делопроизводства той эпохи не сшивали в привычные нам тетради или книги, а склеивали в длинные «столбцы» — свитки. Сегодня мы говорим «лента новостей», а четыре столетия назад, свиток с новостями был в прямом смысле бумажной лентой рукописных новостей длинной, до нескольких метров!
Немало исторических «новостных лент» сохранилось в архивах до наших дней. Для примера возьмем свиток от 1621 года. Содержание его любопытно даже сегодня. Первыми идут новости о разгоравшейся в центре Европы Тридцатилетней войне, или, на языке той эпохи, «европейские поведения»:
«Цесарскому величеству ехать было в город Регенсбурх и для воинскаго страху на шесть недель отложил…» — речь о том, что германский император Фердинанд II из-за военных действий отложил поездку по своей стране.
«Князя Бевиерского люди грабят и секут и все городы и деревни выпустошили…» — так ровно 400 лет назад на русском языке звучала новость о боевых действиях, начатых курфюрстом Баварии.
«Граф Мансфелт ещё со своими людьми хотел стати в городе Видене, а из города ему не позволили стати и для того он велел против города большой наряд поставити и хотчет его силою взять…» — новость о том как знаменитый в европейской военной истории предводитель наёмников граф Мансфельд пытался наступать на «Видень», то есть Вену.
«А из Цряграда пишут что у турсково царя будет в феврале войско збиратца а будет ево триста тысяч, а хочет идти на короля полсково…» — новость из «Царьграда»-Стамбула о том, что турецкий султан собирается в поход на Польшу.
Известия 1621 года не ограничиваются только войной, есть и то, что мы бы сегодня назвали криминальной хроникой: «Из Итальянские земли в грамотах пишут что розбойник Самсон на море многих торговых кораблей взял…»
Есть и сообщения об удивительных и непонятных событиях — совсем как сегодня популярные сенсации. Например, царю и боярам 400 лет назад зачитали такую забавную новость:
«В Голанскои земле в поморье под островом Теселом рыбники рыбу ловили и ведели чюдо в море — голова у него человеческая да ус долгой, а борода широкая. И рыбники от того добре устрашилися. И один рыбник побежал из судна в нос и хотел то чюдо смотрети. И чюдо под судно нырнуло и опять вынырнуло и рыбники побежали на корму и хотели ево ухватит и он опрокинулся и оне видели у него туловище что у рака и хвост у него широк, да и ноги у него также широки были, а плавал что собака».
Неизвестно, что же увидели голландские рыбаки, может, заплывшего к их берегам огромного тюленя, а может, действительно, некое морское «чюдо под островом Теселом» явно имеется в виду остров Тексель, крупнейший на севере Голландии.
Рукописный свиток новостей -«европейских поведений» 400-летней давности до сих пор хранится в Российском государственном архиве древних актов (РГАДА).
«Курантельщики»
В Москве четыре века назад довольно быстро сложился целый механизм сбора, перевода и донесения новостей до властей страны. Известно, что за иностранные известия тогда платили дорого, по-настоящему огромные суммы. В 1665 году московские власти заключили контракт с «Иваном Шведовым» (голландцем Иоганном фон Сведеном) о доставке в течение года не реже двух раз в месяц всяческих «вестовых листов», то есть газет и новостей из европейских государств. Для приобретения заграничной прессы голландцу выдали собольих мехов на 500 рублей, а за быструю доставку газет через Ригу в Москву уплатили ещё 500 рублей наличным серебром. Напомним, что в ту эпоху хороший дом в Москве стоил всего десять рублей.
Голландец «Иван Шведов» не подвёл, между выходом некоторых европейских газет и их переводами в Москве проходило не более трёх недель. Для эпохи, когда любая корреспонденция доставлялась конным курьером или морем под парусом, это огромная скорость обработки информации!
Доставленные из Европы «вестовые листки» в Москве переводили в Посольском приказе (предшественнике Министерства иностранных дел). Для большей оперативности создали и группу переводчиков, постоянно работавших в Пскове — именно через этот древний город в XVII веке шла на Русь большая часть европейской корреспонденции. Иногда такие выездные группы переводчиков европейских новостей работали в Смоленске, тогда пограничном городе между Россией и польскими владениями.
Со временем всех трудившихся над доставкой, отбором и переводом иностранных известий из немецких и голландских «Курантов» стали именовать «курантельщиками» вплоть до эпохи царя Петра I, сегодня в России мы называем их журналистами.
Некоторые свитки «Курантов» содержат указание на авторство журналистов в стилистике той эпохи, например: «Ивашко Тяшкогорский переводил и руку приложил…» Ведь «курантельщики» не просто переводили тексты или готовили краткие выдержки — нередко они давали к ним свои пояснения и замечания в стилистике XVII века отмечались маленькими дугами и пояснениями на боковых полях рукописи. Напомним, что в ту эпоху «вестовой лист» вообще не имел конца — «вестовые листы» склеивали в длинный, иногда многометровый свиток.
Как пример — в одном из свитков «Курантов» за 1665 год есть фраза: «аглинской караван на море вскоре ж поедетъ под началомъ князя Роберта». И неизвестный нам «курантельщик», готовивший этот свиток, на полях добавил примечание, что указанный князь Роберт «аглинского короля брат». Журналист — «курантельщик» XVII века — не ошибся: в 1665 году Англия действительно готовилась воевать с Голландией, и британскую эскадру возглавил герцог Руперт Пфальцский, двоюродный брат короля, известный в британской истории политик и военачальник.
Михаил Фёдорович на собрании боярской думы (художник Андрей Рябушкин, 1893)
«Государю чтено и бояром…»
«Куранты» не были газетой в современном смысле слова — их не печатали, а черновики переводчиков, от руки переписывали в 2-3 экземплярах и эти рукописи не предназначались для самостоятельного чтения царя и баяр! Куранты — «вестовые листы» зачитывали вслух специальные чтецы либо индивидуально для царя, либо царю вместе с боярами. На полях некоторых «Курантов» об этом сохранились записи, например: «Государю и светлейшему патриарху чтена», «Государю чтено и бояром».
Однако порою экземпляры «Курантов» попадали и к простым людям, хотя и необычными способами. В 1642 году «в избе у стрельчихи Катеринки Андреевой» при обыске по постороннему уголовному делу случайно нашли несколько рукописных листков. Оказалось, что это кусок свитка «Курантов». Следствие выяснило:
«стрелец Гришка», муж «Катеринки», выпросил этот кусок бумаги от неизвестного «подьячего» (чиновника) — «он ему из-под стола драную бумагу на заряды давал».
Бумага требовалась стрельцу, чтобы ловчее готовить ружейные пыжи, и едва ли он читал то, что считается первой русской газетой. Кстати, так и не потраченный на пыжи стрельцом Григорием кусок «Курантов» содержал отрывок любопытных новостей из итальянского Неаполя:
«Из Наполи пишут в Калабрии новой пророк явился и сказывался что Моисеев сын, и о том де стала в Калабрийском королевстве великая страсть».
Вообще, «Куранты», как и современные новостные ленты, помимо чисто политических известий всегда содержали массу любопытных и просто забавных материалов.
«В столице фронцузской был град такой болшой, как курячья яйца, и много гораздо шкоды учинило по полмили виноград и хлеб попортило и лежал тот град часа четыре и выпало граду в ступень вышиною…» — это из новостной ленты «Курантов» за 1664 год.
Порою такие ленты содержали и полные переводы разных статей и новостей из иностранной прессы, имеющих интерес для «государя и бояров». Например, свиток за 1621 год, с которого по традиции и начинается отсчёт регулярных «Курантов», содержит «перевод речи, что говорил англинскому королю полского короля посол Георгиус Оссолинский».
400 лет назад русскому Царю и боярам этот поляк был хорошо знаком — «Георгиус», он же Юрий Оссолинский, будущий канцлер Речи Посполитой, лишь несколько лет назад с 1610 года московский престол занимал де-юре польский королевич Владислав Ваза (1595-1648). Своё право называться «царём русским» в международных документах он подтвердил в 1618 году. «Георгиус», он же Юрий Оссолинский, в 1618 году, был среди командиров последнего рейда польской шляхты к стенам Москвы, когда поляки пытались заменить первого царя из династии Романовых на польского королевича Владислава Ваза.
Романовы вернули царский титул только в 1634 году, когда вынудили польского короля Владислава отказаться от русского престола, в результате Смоленской войны (1632 — 1634).
У английского короля польский посол Оссолинский пытался выпросить военную помощь для борьбы с турками, но в Москве подозревали, что и для войны с Россией. Перевод речи посла («…тою Полскую землею за всю Европу принимается« читали внимательно — благо «Куранты» уже 400 лет назад работали исправно и оперативно.
Историк Волынец Алексей.