Застолье с Чеховым

29 января 1860 года в Таганроге, Екатеринославской губернии (ныне Ростовская область), родился Антон Павлович Чехов, выдающийся русский писатель, прозаик и драматург.

Семья Чехова была довольно большой: отец – Павел Егорович, мать – Евгения Яковлевна, урождённая Морозова, а также четыре брата и сестра. С малых лет дети помогали родителям в купеческой лавке, которую держал отец. В 1868 году юный Чехов начал учебу в гимназии Таганрога. Именно здесь выстраивалось его видение мира, страсть к литературе и драматическим произведениям.  Первым спектаклем, который посетил 13-летний Антон Чехов, стала оперетта “Прекрасная Елена”. С тех пор он не мог представить себе жизни без театра и драматургии.

В 1876 году для большой семьи Чеховых наступил непростой период – глава семьи разорился и поспешно уехал в Москву, распродав всё имущество. Гимназист Чехов начал давать уроки, чтобы выжить, и спустя 3 года, окончив гимназию, он поступил в Московский университет, где получил медицинское образование. В это же время его брат Иван переехал Подмосковье, где получил квартиру. Наведываясь к нему в гости, Антон Павлович познакомился с доктором Архангельским, который спустя несколько лет помог молодому выпускнику получить место земского доктора в Чикине.

Со студенческих лет Антон Чехов писал небольшие рассказы, его первые рассказы и юмореска были опубликованы 1879 году в журнале “Стрекоза”. Несколько лет Антон Павлович писал  небольшие юморески, зарисовки и рассказы под разными псевдонимами. Его рассказы в те времена печатали почти во всех иллюстрированных изданиях: «Свет и тени», «Мирской толк», «Развлечение», «Будильник», «Москва», «Зритель», «Стрекоза», «Осколки», «Сверчок».

В 1898 году Антон Павлович Чехов купил участок земли на окраине Ялты. В Ялте у Чехова бывал старинный друг его и всей чеховской семьи знаменитый русский художник И. И. Левитан.

В центре города цены на землю стояли очень высокие, а этот же участок, размером в 800 кв. саженей, Чехов купил землю по 5 рублей за кв. сажень и в долг. Самого писателя не страшила отдаленность участка от центра города, и он находил в этом даже свои преимущества. Ему так же, как и сестре, нравился открывавшийся с участка вид:

«…Но что за вид с нашего участка! Это не вид, а рахат-лукум», — писал он в одном письме.

«Правда, открывавшийся с участка вид был прекрасен: вся Ялта как на ладони и широкий горизонт моря. Тогда ещё был виден мол, в порту стояли корабли и пароходы. Я залюбовалась видом на горы…»

Строительство дома в Ялте длилось 10 месяцев, а 9 сентября 1899 года Чехов въехал в свой новый дом вместе с сестрой Марией Павловной и матерью Евгенией Яковлевной. В последствии дом Чехова в Ялте нарекли «белой дачей» за его белоснежный вид и гостеприимство.

Писатель был твёрдо уверен, что превратит это место в «новое родовое гнездо», в котором найдётся место всем. Кто только не гостил на Белой даче у Чехова с 1899-1904 года.  В ялтинский период своей жизни Антон Павлович встречался в Крыму со многими виднейшими деятелями литературы и искусства той эпохи. Лев Николаевич Толстой говорил о нём:

«Чехов… был несравненный художник жизни… и достоинство его творчества то, что оно понятно и сродно не только всякому русскому, но и всякому человеку вообще… А это главное».

Частыми гостями Чехова в Ялте бывали такие известные писатели, как А. Куприн, И. Бунин, Л. Андреев, Н. Телешов, Н. Гарин-Михайловский и другие. С ними Антон Павлович был дружен, и они подолгу бывали в чеховском доме. Приезд их всегда радовал писателя, частые встречи с Алексеем Максимовичем Горьким.

На этой лавочке Чехов любил уединиться со своим гостем для долгих бесед. Она и по сей день стоит на «Белой даче» в Ялте.

Все личные встречи Чехова и Максима Горького состоялись в Крыму, и на даче в Ялте. В 1898 году началась их переписка. Чехов так написал о творчестве Горького в одном из писем к нему:

«… Какого я мнения о Ваших рассказах!.. Талант несомненный и при том настоящий, большой талант. Например, в рассказе «В степи» он выразился с необыкновенной силой и меня даже зависть взяла, что это не я написал. Вы художник, умный человек, Вы чувствуете превосходно, Вы пластичны, т. е. когда изображаете вещь, то видите её и ощупываете руками. Это настоящее искусство…«

Бывал у Чехова и всемирно известный певец Фёдор Шаляпин. Он с удовольствием пел русские классические романсы и народные песни, которые так любил Чехов в его исполнении.

У Чехова было несколько любимых романсов русских композиторов: П. И. Чайковского — «Ночь» («Отчего я люблю тебя») «Ночи безумные», «Снова, как прежде, один»; М. И. Глинки — «Сомнение», «Я помню чудное мгновенье»; Н. А. Римского-Корсакова — «О чём в тиши ночей», «На холмах Грузии»; А. Г. Рубинштейна — «Ночь» («Твой голос для меня») и другие…

Застолье у Чехова – это отдельный вид развлечений. Во время трапезы с удовольствием играли на фортепиано, пели песни и читали стихи. Сам писатель играть на музыкальных инструментах не умел, но любил слушать хорошую музыку.

Выдающийся русский композитор и пианист С. В. Рахманинов, любивший творчество А. П. Чехова, играл для него в ялтинском доме свои фортепьянные произведения и композитор Сергей Прокофьев.

Гостями Чехова бывали артист П. Н. Орленев, академик А. Ф. Кони, литератор В. А. Гиляровский и многие другие писатели, артисты, музыканты, учёные, привлечённые ярким талантом писателя и его личным обаянием.

Очень дружен был Чехов в то время с жившими в Ялте писателем-врачом С. Я. Елпатьевским, академиком Н. П. Кондаковым, врачом И. Н. Альтшуллером, постоянно лечившим Чехова, художником Г. Ф. Ярцевым, с врачами А. Н. Алексиным, Л. В. Срединым и П. П. Розановым.

Бывал у Чехова в Ялте и выдающийся русский писатель Дмитрий Мамин-Сибиряк. Дмитрий Наркисович своими шутками, остроумными репликами всегда вносил оживление в общество. Афоризмы Антона Чехова. Оба писателя были убеждены, что талантливый русский народ ещё проявит свою мощь и создаст новую «полную, умную и смелую жизнь».

В течении всей трапезы шли непрерывные беседы на различные темы. Говорили о театре, литературе, политике, иногда затрагивали религиозные и философские темы. Центром всеобщего веселья на Белой даче в Ялте всегда был Антон Павлович, который позже написал:

«Я положительно не могу жить без гостей».

Юмор и ирония Антона Чехова по отношению к своему дню своего рождения неподражаемы! Из письма Чехова к Дюковскому М. М., 16 января 1886 г. Москва:

«Завтра известный писатель волею судеб производится в чин именинника. Надеюсь, что Вы будете у меня… Жду!
Теперь просьба. Я человек бедный: жена вдова и дети сироты. Не можете ли Вы одолжить мне для бала следующей домашней утвари:
а) 1½ дюжины каких-нибудь ножей и вилок.
б) Чайных ложек возможно больше.
в) Стаканов, блюдечек, мелких тарелок, ваксенных щеток, чугунную печку и проч.
Пригласите Алексея Афанасьевича. Все вещи будут возвращены во всем их первобытном целомудрии.
Ваш А. Чехов.»

Рассказы Чехова довольно часто пестрят застольными сценами и описанием различных блюд. На даче Чехова гости обычно садились за большой стол, который прозвали «сороконожкой», потому что он был раздвижной и за счёт дополнительных ножек увеличивался настолько, что за столом могли разместиться все гости.

Отрывки из рассказа А. П. Чехова «Сирена»

-Ну-с, когда вы входите в дом, то стол уже должен быть накрыт, а когда сядете, сейчас салфетку за галстук и не спеша тянетесь к графинчику с водочкой. Да её, мамочку, наливаете не в рюмку, а в какой-нибудь допотопный дедовский стаканчик из серебра или в этакий пузатенький с надписью «его же и монаси приемлют», и выпиваете не сразу, а сначала вздохнете, руки потрете, равнодушно на потолок поглядите, потом этак не спеша, поднесете её, водочку-то, к губам и — тотчас же у вас из желудка по всему телу искры…

«Надо знать, чем закусывать. Самая лучшая закуска, ежели желаете знать, селёдка. Съели вы её кусочек с лучком и с горчичным соусом, сейчас же, благодетель мой, пока ещё чувствуете в животе искры, кушайте икру саму по себе или, ежели желаете, с лимончиком, потом простой редьки с солью, потом опять селедки, но всего лучше, благодетель, рыжики солёные, ежели их изрезать мелко, как икру, и, понимаете ли, с луком, с прованским маслом… объедение! Но налимья печёнка — это трагедия!»

— Для закуски хороши также, того… душоные белые грибы…

— Да, да, да… с луком, знаете ли, с лавровым листом и всякими специями. Откроешь кастрюлю, а из нее пар, грибной дух… даже слеза прошибает иной раз! Ну-с, как только из кухни приволокли кулебяку, сейчас же, немедля, нужно вторую выпить.

— Ну-с, перед кулебякой выпить. — Кулебяка должна быть аппетитная, бесстыдная, во всей своей наготе, чтоб соблазн был. Подмигнешь на неё глазом, отрежешь этакий кусище и пальцами над ней пошевелишь вот этак, от избытка чувств. Станешь её есть, а с неё масло, как слезы, начинка жирная, сочная, с яйцами, с потрохами, с луком…

— Как только кончили с кулебякой, так сейчас же, чтоб аппетита не перебить, велите щи подавать… Щи должны быть горячие, огневые. Но лучше всего, благодетель мой, борщок из свеклы на хохлацкий манер, с ветчинкой и с сосисками. К нему подаются сметана и свежая петрушечка с укропцем. Великолепно также рассольник из потрохов и молоденьких почек, а ежели любите суп, то из супов наилучший, который засыпается кореньями и зеленями: морковкой, спаржей, цветной капустой и всякой тому подобной юриспруденцией.

— Как только скушали борщок или суп, сейчас же велите подавать рыбное, благодетель. Из рыб безгласных самая лучшая — это жареный карась в сметане; только, чтобы он не пах тиной и имел тонкость, нужно продержать его живого в молоке целые сутки.

— Хорош также судак или карпий с подливкой из помидоров и грибков. Но рыбой не насытишься…; это еда несущественная, главное в обеде не рыба, не соусы, а жаркое.  

— Ежели, положим, подадут к жаркому парочку дупелей, да ежели прибавить к этому куропаточку или парочку перепелочек жирненьких, то тут про всякий катар забудете, честное благородное слово. А жареная индейка? Белая, жирная, сочная этакая, знаете ли, вроде нимфы…

— Господи, а утка? Если взять молодую утку, которая только что в первые морозы ледку хватила, да изжарить ее на противне вместе с картошкой, да чтоб картошка была мелко нарезана, да подрумянилась бы, да чтоб утиным жиром пропиталась…

«После жаркого человек становится сыт и впадает в сладостное затмение. В это время и телу хорошо и на душе умилительно. Для услаждения можете выкушать рюмочки три запеканочки. Домашняя самоделковая запеканочка лучше всякого шампанского. После первой же рюмки всю вашу душу охватывает обоняние, этакий мираж, и кажется вам, что вы не в кресле у себя дома, а где-нибудь в Австралии, на каком-нибудь мягчайшем страусе…»

К слову – «запеканочкой» называли настоянную на различных пряностях водку с мёдом, которую наглухо закупоривали в глиняной посуде и настаивали от трёх недель и больше.

— Во время запеканки хорошо сигарку выкурить и кольца пускать, и в это время в голову приходят такие мечтательные мысли, будто вы генералиссимус или женаты на первейшей красавице в мире, и будто эта красавица плавает целый день перед вашими окнами в этаком бассейне с золотыми рыбками. Она плавает, а вы ей: «Душенька, иди поцелуй меня!»

— Покуривши, подбирайте полы халата и айда к постельке! Этак ложитесь на спинку, животиком вверх, и берите газетку в руки. Когда глаза слипаются и во всем теле дремота стоит, приятно читать про политику: там, глядишь, Австрия сплоховала, там Франция кому-нибудь не потрафила, там папа римский наперекор пошёл — читаешь, оно и приятно.»

«Белая дача» писателя в Ялте и сегодня ежедневно гостеприимно принимает сотни туристов со всех концов света.

В августе 2021 года – дому-музею Чехова исполннилось 100 лет. «Белая дача» до сих пор не потеряла своего шарма и обаяния прежних лет.

Ад и рай Антона Чехова