Ремесленные изделия славян

Любор Нидерле. Славянские древности. Книга вторая. Жизнь древних славян. Глава IX. Ремесленные изделия.
Добыча металлов и их обработка.

Ремесленные изделия.

 До сих пор мы говорили об одном виде хозяйственных работ, имевших своей целью добычу пищи. Другой вид, столь же древний, относился к добыванию сырья и производству предметов домашнего обихода, необходимых в хозяйстве. Несомненно, первоначально хозяин-славянин всё необходимое – и посуду, и материал для одежды – производил сам, сам плел корзины, сам добывал из руды металл и делал из него орудия и оружие. Но с течением времени во всех этих видах производства выделяются искусные мастера, посвятившие себя определенной работе, которые обслуживали членов общины и передавали свои знания по наследству лишь членам семьи.

Когда началась эта специализация по отдельным ремёслам, неизвестно, но уже источники XI и XII веков полны упоминаний о ремесленниках такого рода, называемых в латинских документах sutores (сапожник; башмачник), pellifices — скорняк (albi et nigri — чёрный и белый; pelli — кожа), pistores (мельник; пекарь), coqui (повар), molendinarii (мельник; мукомол), carpentarii (плотники), murarii (каменщики; mura — стена), pictores (маляры), lignarii (кровельщики), fabri (столяр), scutarii (оружейник; копейщик; SCUTUM — щит;), scutellarum et cyphorum artifices, figulli (гончарный круг; figulis — кирпичник), armarii (шкаф, гардероб), tornarii (точильщики; обтачивать), rotarii (колесничий; rota — колесо), artifices (мастер, художник), tornatores picariorum (могильщик), picarii (катафалк; гробовщик;), sagittarii (стрельцы), lagenarii (флакон, бутылка; стеклодув), caliciarii (чашник; calici — чаша — килик), plaustrifices ferrarii и т. п., причём иногда встречаются и славянские термины: rudnici, pkelnici, вырабатывавшие смолу, csassnici, делавшие чаши, zeleznici, becsuari.

   О некоторых из этих ремёсел я имел возможность упомянуть уже раньше, например о кожевниках, сапожниках, каменщиках и плотниках, а ниже, в главе XI, я подробно буду говорить о производстве оружия. Здесь же, в этой главе, я хочу рассмотреть керамическое, ткацкое, плотницкое, бондарное ремесла и главным образом добычу металла и производство металлических предметов – ремесла, оставившие нам после себя больше всего материала в археологических раскопках. С кузнечными и ювелирными изделиями мы уже частично познакомились выше, в различных местах нашего труда (см., в частности, Украшения славян), но вместе с тем история и археология дают ещё значительное число сведений, касающихся главным образом производства металлов из руд, а также кузнечной и ювелирной техники.

Добыча металлов и их обработка.

Не подлежит никакому сомнению, что славянам были известны основные металлы, а именно золото, медь, серебро, олово и железо, уже в эпоху их единства. Золото, медь и олово были известны в Центральной и Северной Европе с конца III тысячелетия до н. э., а железо – с конца второго тысячелетия, хотя собственно железный век начинается несколькими столетиями позже. При таком условии невозможно, чтобы эти металлы остались неизвестными и славянам Прикарпатья. Это подтверждается также данными индоевропейского сравнительного языкознания. Хотя только два слова – «медь» и «серебро» (славянская форма которых утрачена) – имеют общую форму (санскрит, ayas, авест. ayah, лат. aes, готск. aiz, древнеинд. rajatam, авест. erezatam, армянск. arcath, лат. argentum, древнеиранск. argat), но о наличии у славян издавна таких слов, как «золото», «серебро», «олово» и «железо», свидетельствуют термины, общие с терминами германцев или балтов:  слав, железо; прусск. gelso; лит. gelżis; латв. dzelzs; слав. злато; латв. zelts; гот. gulp;    слав, сьребро; лит. sidabras; гот. silubr;    слав, олово; прусск. alvis; латв, alva; лит. alvas.

На этом основании общеславянские названия для золота, серебра, олова и железа можно считать древними, праславянскими, и, следовательно, эти металлы были давно уже известны славянам. Только вместо праарийского aj os у славян установилось другое название – медь, впрочем, также древнее, так как это термин общеславянский, засвидетельствованный в древнейших текстах. Славянское слово руда столь же древнее, так как уже в эпоху индоевропейской первобытности оно перешло из шумерского urudu к финнам и соседним индоевропейцам. Зато славянские названия олова (tin) и латуни (mosaz) заимствованы из немецкого языка.

Прямые доказательства добычи и обработки металлов славянами можно привести, разумеется, только со времен исторической эпохи. Также и археологические свидетельства обработки металлов славянами весьма многочисленны и бесспорны лишь со второй половины I тысячелетия н. э. Древние плавильные печи на берегу Волги в эпоху медного века.

Древними славянскими терминами для рудников, которые встречаются в средневековье, были доль, мн. ч. долы, яма или термин, получивший широкое распространение у славян, но заимствованный из латинского языка, бална (лат. balnea).

Металлические вещи, встречающиеся на поселениях и в погребениях той эпохи, славяне частично получали из чужеземных стран путём торговли, частично выделывали сами, сами же добывая металл, в особенности со времени расселения славян по их историческим землям, где они заняли старые покинутые рудники или же открыли новые. В частности, золота было достаточно в некоторых реках, а также в глинистых пластах Чехии, Моравии, Силезии, Полыни и Померании, а главным образом в старых римских рудниках Венгрии, Семиградья и Балканского полуострова, где в VI и VII веках повсюду появились славяне. Однако большая часть золота доставлялась всё же с чужбины; так, на Русь оно привозилось с Урала и Алтая, с территории Акмолинской и Семипалатинской областей, так же как и серебро, которым изобилуют русские находки X и XI веков.

Серебра много также в соседней Малой Азии, Армении и Персии. Но у южных и западных славян было в то время достаточно и своего серебра, особенно в чешских и польских землях, где известно много древних рудников, в которых добывалось серебро. При производстве серебра (из галенита) вырабатывался и свинец, который часто служил приплавом для тогдашней бронзы, а также наряду с оловом – металлом, имитирующим серебро. Наличие олова в Чехии в X веке (очевидно, из рудников в Крушных горах) подтверждает Ибрагим ибн Якуб.

Сплав олова с медью – бронза – был одним из предметов ввоза в славянские земли. Появление бронзы в конце языческого периода нам мало известно, и её относительно немного, так как в то время у славян преобладает серебро. В Россию медь поступала главным образом из рудников Урала и Хорасана, а вместе с ней, по всей вероятности, и готовая бронза.

Русская северная бронза X–XII вв. отличается полным отсутствием олова, зато в ней много свинца и цинка, то же самое в Чехии. В противоположность этому в пермской и сибирской бронзе значительный процент олова (20–24 %), так же как и в китайской бронзе.

Производство меди у славян было незначительным. Больше всего славяне занимались выплавкой железа. Железо добывали из рудных месторождений лимонита, магнетита и гематита, которые имелись в достаточном количестве во всех славянских землях, и плавили в плавильнях – небольших печах, сделанных из глины, применявшихся в Чехии и Польше уже в до римскую эпоху; в этих печах получали либо ковкое железо, либо сталь, конечно, не совсем чистую, так что её нужно было затем обрабатывать ковкой.

Обработка металлов производилась двумя основными способами: ковкой холодного или раскаленного металла и литьем расплавленного металла в формы. Оба этих технических приёма мы встречаем у древних славян.

Железные рудники (ferrifodinae) или железные копи (ferrarii) упоминаются в Каринтии уже в X в., а в других местах в XI и XII вв. Много найдено древних печей для плавки железа в Чехии, Моравии, Силезии, Польше и в Юго Западной России. Форма печей для плавки железа везде одинакова.

Хотя о литье металла и нет исторических сообщений, но об этом процессе свидетельствуют многочисленные находки литых изделий, прежде всего украшений. Литейных форм найдено мало, и они не представляют большого интереса. Зато кузнечное дело засвидетельствовано не только множеством орудий и оружия, но и упоминанием исторических источников о кузнецах (fabri, fabri armorum), кроме того, древностью слова ковать и производимых от него слов (коей, ковачъ, коваль и т. д.), так же как и находками кузнечных инструментов в славянских городищах. На городище Власлав у Тшебенец в Чехии найдена наковальня с большими клещами.

Предметами, изготовлявшимися способом ковки, были, во-первых, разные хозяйственные орудия и предметы: косы, серпы, пилы, топоры, молотки, клещи, гвозди, цепи, замки, ключи, колокольчики и т. п., затем разнообразное оружие, о котором мы будем подробно говорить в главе XI. Сюда относится также ряд сосудов: большие котлы из железа и меди для подвешивания над огнем. Несколько таких котлов различной формы было найдено в русских могилах, и более тонко сделанные металлические кувшины и кубки, которые, однако, почти все без исключения являются изделиями чужого производства, попавшие в славянские земли путём торговли, а золотые и серебряные сосуды – просто в качестве даров. Варварские князья получали подобные дары от византийских императоров. Местных славянских имитаций этих вещей очень мало, и они относятся к более позднему времени. Наиболее древней из них является глиняная имитация, найденная близ Костриц и хранящаяся в музее в Гере.

Если в изготовлении металлической посуды славяне X и XI века отставали, то этого нельзя сказать о тонком ювелирном деле в целом. В этом отношении славяне достигли уже известных высот мастерства.

До X века нельзя говорить о развитии ювелирного производства у славян. Их прародина была страной торговых дорог и художественных влияний. Только когда они проникли на Дунай, Балканский полуостров и к Чёрному морю и оказались в непосредственной близости к римским и греческим городам, когда у них постоянно перед глазами было множество украшений, изготовленных в тамошних мастерских, только с этого времени мы имеем основание полагать, что и у славян появилось стремление иметь подобные драгоценности и имитировать их. Но ещё долго мы не находим подтверждения результатам этого стремления ни в письменных источниках, ни в археологии. Возможно, что, например, некоторые типы грубых фибул (застёжек на одежде) так называемого готского типа, найденные в центре России, были изготовлены в славянских мастерских на Днепре или на Оке, но доказать этого нельзя. Лишь начиная с X века можно проследить существование у славян мастеров золотых и серебряных дел и говорить о развитии славянского золотообрабатывающего производства.

Начало этого развития связано на западе с расцветом этой отрасли производства в Германии и Франции в эпоху Карла Великого и его преемников, а на Востоке – с тесным общением славян с Азией и Византийской империей во времена князя Владимира (980 год) . Так, например, мы читаем в легендах, что ещё чешский князь Вацлав вызывал aurifices et argentarios из чужеземных стран, желая украсить пражский костёл, но уже в XI веке в чешских документах упоминаются чешские мастера золотых дел со славянскими именами: «qui toreumata facit, Nema» – «aurifex Coiata» (1046), «Prowod aurifex et filius eius» (1185); кроме того, «artifices auri et argenti» упомянуты польскими документами XII и XIII веков.
 Неизвестно, славянскими или чужеземными мастерами были сделаны замечательные украшения и оружие идолов поморских и руянских богов, но несомненно, что покрытые золотом и серебром головы этих, а также и русских идолов, которых Владимир поставил на Киевском холме, не могли быть изготовлены христианскими золотых дел мастерами греческого или римского происхождения. О балканском округе нам известно, что архиепископ Лаврентий из Спалато в 1060 году послал своего человека в Антиохию для обучения там ювелирному делу, а в другой грамоте, относящейся к 1080 году, упоминается Grubiz aurifex, имя которого славянское.

Наличие на Руси в X и XI веках знаменитых ювелирных мастерских подтверждается археологическими раскопками. Великий князь Владимир привёз в 988 году из Корсуни (Херсона, Херсонеса Таврического) первые предметы церковного обихода для киевского храма, а также вызвал мастеров из Греции (Византии); эти мастера создали в Киеве постоянные мастерские, положив тем самым начало славянской ювелирной школе. Элементы чеканного орнамента:

Ювелирные мастерские появились и в Великом Новгороде, Владимире, Чернигове, Рязани, Суздале — ювелирное мастерство достигло огромного расцвета в XII и XIII веках, сюда приходили мастера из различных земель. Уже в 996 году мы читаем в летописи, что Владимир приказал отлить серебряные ложки для всей своей дружины.

С этим связано то, что среди многочисленных драгоценностей, встречающихся в русских могилах и городищах X–XII веков, часть вещей носит несомненно славянский характер, например, некоторые типы ожерелий, браслетов, перстней, серёг и височных колец, которые мы уже рассматривали выше, в IV главе. В этом материале есть явные славянские подделки под чужие образцы, например, под византийскую эмаль.

Наконец, киевский археолог В. Хвойко нашёл на месте древнего киевского града близ Десятинной церкви остатки ювелирной мастерской с тигельками, в которых осталась расплавленная эмаль.

Техника ювелирного дела состояла в том, что основная форма украшения заготовлялась либо на небольшой наковальне при помощи тонких инструментов, либо отливалась в форме с грубым, резко выступающим рисунком.

Последующая более тонкая обработка поверхности производилась при помощи специальных приёмов иноземного происхождения, но быстро распространившихся среди славян с началом развития у них ювелирного ремесла.

Самым излюбленным ювелирным приёмом славян стала филигрань двух видов. При первой из них поверхность украшалась узорами, выполненными при помощи припаянной скрученной проволочки или цепочки, второй вид составляли декоративные линии и фигуры, чаще всего треугольники, сделанные из мелкой припаянной зерни (filigrane granule – гранулированная филигрань). Оба вида были известны как в южной Европе, так и на Востоке.

В Центральной Европе они появились в Латенскую эпоху, и оттуда в римскую эпоху на востоке от Чёрного моря ещё раньше филигранные предметы стали проникать и к славянам. Но наибольшее распространение филигрань приобрела лишь в IX–XII веках, когда в славянские земли ввозилось из Византии и с Востока множество украшений и других дорогих вещей, на которых филигрань, в особенности зернь, была очень частым декоративным приёмом орнаментации по серебру или золоту.

Украшения, которые встречаются в многочисленных кладах серебра, сопровождаемых куфическими монетами IX и X веков, все без исключения отделаны зернью или тонким проволочным узором. Эти последние настолько понравились славянам, что они не только покупали и носили подобного рода украшения, но и имитировали их, вернее сказать, делали заново такие же украшения. По большей части это разные височные кольца и серьги  – частью славянского происхождения, частью – иноземного.

Эти иноземные украшения, отличающиеся необычайно тонким мастерством, были изготовлены где-то в западной Азии, до сих пор точно не установленном, вероятно, в Самарканде.

Наряду с филигранью, припаянной к поверхности, на славянских предметах того времени часто встречается техника чеканного орнамента, когда поверхность украшалась точками, кружками, крестиками, треугольниками, звездочками, нанесенными на металл при помощи пуансонов. Этот приём также иноземного, вероятнее всего, галло-германского происхождения получил начиная с римской эпохи широкое распространение в германских землях, а отсюда проник вместе с изделиями скандинавского ремесла и к восточным славянам на север Руси. В других местах он встречается реже.

Большую популярность получили у славян и приёмы, придававшие украшению многоцветность; к ним относятся, кроме широко распространенного обычного приёма покрытия поверхности предмета другим металлом, главным образом золотом, техника инкрустации драгоценными камнями и стеклом, так наз. verroterie cloisonnee, затем покрытие эмалями и ещё один вид инкрустации, так наз. tausia — золотые и серебряные узоры на стальных изделиях и niello – все эти приемы опять-таки иноземного происхождения, но они получили большее или меньшее распространение в славянской индустрии в X–XII веках.

 Наименьшее распространение получила у славян verroterie cloisonnee = производство бусин и бисера, так как время расцвета этого производства уже миновало к тому периоду, когда славяне начали заниматься ювелирным делом. Эти древние орнаментации, первые образцы которых мы встречали уже в древнем Египте и Халдее, а позднее в Персии и Туркестане, где повсюду в изобилии встречались цветные драгоценные камни, проникли в греческое искусство, которое в последние века нашей эры создало вещи, инкрустированные драгоценными камнями — гранатами, бирюзой или янтарем и стеклом для варваров южной России.

На Юге России, главным образом в мастерских Пантикапея, в III–IV веках н. э. было положено начало новому виду ювелирной индустрии, создавшей с помощью инкрустации особый стиль, распространившийся в IV и V веках по всей Европе и сохранялся вплоть до VIII века, – это так называемый готский, или меровингский, стиль.

Отдельные драгоценности, украшенные в этом стиле, попадали в ту эпоху и в области, заселенные славянами, что вполне естественно и подтверждается находками.

Вообще же этот стиль у славян распространения не получил. О нём нет сообщений, а в могилах славянских земель очень мало инкрустированных таким способом вещей, хотя славяне любили стекло и ожерелья из стеклянных бус у них всегда многочисленны.

Гораздо более распространенной и вызвавшей у славян многочисленные подражания была другая орнаментация, также привлекавшая славян своей многоцветностью, но выполнявшаяся в иной технике, а именно в технике эмалей. Что касается эпохи древности, то тут мы различаем два способа покрытия эмалью: перегородчатая эмаль, когда расплавленная стеклянная масса наливалась между перегородками из проволоки, припаянной на поверхности металла, и выемчатая эмаль, наливавшаяся в сделанные на поверхности ямки. Эмаль  была изобретена на Востоке. В Египте эмаль употреблялась по меньшей мере уже в птолемеевскую эпоху, более древние вещи украшались лишь стеклянными пластинами, вставленными в холодном состоянии, а возможно, ещё и раньше. Очевидно, отсюда техника эмали проникла в Европу, скорее всего в Массилию (Марсель), Галлию и затем в Италию, где такие вещи в большом количестве изготовлялись в I–IV веках н. э. для варварских народов. Позднее и Византия заимствовала у Востока (Персии) технику эмали и достигла в этой области в X и XI веках замечательных результатов, тогда как в остальной Европе лишь в отдельных местах сохранились незначительные остатки римских эмалей.

Эмаль проникла к славянам, и приобрела значительную популярность. Из немецких мастерских на Рейне и в верхнем течении Дуная происходят, по всей вероятности, так называемые эмали Кётлахской археологической культуры (Köttlachkultur 8–10 вв. у вост. от­ро­гов Альп, альпийские словенцы -на территории совр. Ав­ст­рии и Сло­ве­нии).  Кётлахские эмали были очень популярны в VIII и IX веках среди славян альпийских земель; из прусско-литовских мастерских, в свою очередь, поступала в Россию в V–VII веках варварская эмаль мошчинского типа; из византийских мастерских образцы эмалей поступали в главные русские города и на Кавказ, где повсюду в XI и XII веках вызывали удачные подражания при производстве золотых украшений (крестиков, энколпионов, диадем, серег, нагрудных блях с изображением святых, бармы и т. п.).

В Киеве археолог В.В. Хвойко нашёл и мастерскую XI и XII века, изготовлявшую эмаль. Примером русского мастерства служит покрытый эмалью шлем князя Ярослава приблизительно 1200 года и крест из Белой Церкви на Киевщине

По сравнению с техникой эмали далеко позади остаются два последних приема: позолота и чернь, техника которых состоит в том, что на гладкой золотой или обычной серебряной поверхности наносят чернёный рисунок (niello) либо по железной поверхности наносят серебряный или золотой рисунок (tausia). Оба этих приёма мы встречаем в избытке в римском производстве императорской эпохи, в особенности в III и IV веках н. э.

Техника позолоты, достигшая в VI и VIII веках столь значительного развития у германцев, у славян вообще не получила распространения, за исключением Балканского полуострова, где сохранилась до исторических времён. Больше подражали, не римской, а византийской и восточной Черни X и XI веков. В России чернь употреблялась и позднее.