Военные полки польского князя Болеслава Храброго (967— 1025 г.г.) заняли Киев — главный город русского государства 14 августа 1018 года. Формальным поводом для этого стала Предслава – родная сестра киевского князя Ярослава Мудрого, которая не пожелала стать женой Болеслава. Но дело не только в Предславе.
Болеслав не мог быть равнодушным к Руси, ибо с ней, напоминает польский исследователь Анджей Зелиньский, тогда «дружбы и союза… искали многие европейские короли и князья».
Один из самых известных польских историков Павел Ясеница в книге «Польша Пястов», ссылаясь на саксонского хрониста Титмара Мерзебургского, который посещал тогдашнюю столицу Руси, пишет:
Киев «по тем временам был городом огромным и очень богатым». Только церквей в нём наличествовало четыре сотни, а численность киевского населения «невозможно определить».
Киев, слыл «на востоке Европы вторым после Константинополя городом по богатству и роскоши», невиданной в соседних западнославянских странах, подчеркивает в книге «Древнепольское государство» и российский славист В.Д. Королюк.
В стольном граде Киеве было восемь больших рынков, куда приезжали купцы с дальних стран, особенно из Византии, что приобретало особое значение для восточной и северной Европы в связи с упадком торговли с арабами и персами, подвергшимися нападению турок-сельджуков.
Когда Болеславу удалось захватить Киев, он в течение десяти месяцев грабил Киев, отправляя деньги и товары в Польшу, многие ценные трофеи забрал с собой, уходя из русской столицы, пишет Зелиньский в книге «Скандалисты на тронах». Однако польский князь Болеслав, выстраивая своё отношение к восточному соседу, исходил не только из соображений добычи. Движимый планами создания мощного польского государства, Болеслав понимал, что наличие сильных, но не дружественных соседей и на западе, и на востоке не будет способствовать тому.
Войну с германским императором Генрихом II (973 — 1024 г.г.) Болеслав вёл уже полтора десятка лет, но ему надо было «поставить под своё влияние киевский двор», ибо ещё и «враждебная позиция Киевской державы грозила полным крахом всего политического курса Болеслава Храброго», отмечает В.Д. Королюк.
Германская империя «прилагала усилия к тому, чтобы столкнуть Польшу с могущественным соседом на востоке». Заключив мир с польским князем перед его походом на Русь, Германия выделила ему в помощь 300 немецких рыцарей и 500 венгров.
Влиять на Русь Болеслав пытался и раньше, поэтому он выдал свою дочь за правившего в Турове князя Святополка, третьего сына Великого князя Владимира Красно Солнышко. Болеслав отправил в Туров и епископа Рейнберна, которому предстояло заботиться, чтобы обретённый родственник, имевший шансы занять главный киевский стол, учитывал интересы тестя. Однако Святополк за два года до кончины отца попал в немилость и был посажен отцом в поруб в Киеве.
После смерти князя Владимира в 1015 году Святополк всё же сел на царский трон в Киеве и, «помысливъ высокоумъем своим», сообщает «Повесть временных лет», решил убить братьев Бориса и Глеба: «Избью всю братью свою, а приму власть русьскую единъ». Предслава передала письмо отцовскому наместнику князю Ярославу в Новгород, и сообщила: «Отець ти умерлъ, а Святополкъ сѣдить в Киевѣ, уби Бориса и по Глѣба посла, а ты блюдися сего повелику». Ярослав побил Святополка под Любечем, что на Черниговщине, Святополк бежал за помощью в Польшу к тестю, но Болеслав счёл нужным действовать сначала не военными методами.
Анджей Зелиньский утверждает, что Болеслав Храбрый «искал добрых контактов с великим князем киевским», после смерти своей супруги Эмнильды Болеслав решил жениться на Предславе. В Софийском соборе Киева сохранилась фреска, на которой изображены четыре киевской княжны — дочери Ярослава Мудрого. Современники все пишут, что Предслава слыла девушкой необыкновенно привлекательной. Княжна была хорошо образована, говорила и писала по-гречески и латыни, была очень музыкальна, что делало её достойной невестой «для наиболее могущественных европейских королевских домов».
Однако пятидесятилетнему польскому жениху в Киеве дали отказ, посоветовав искать супругу соответствующую ему летам. Как утверждал Титмар Мерзебургский, Княжна Предслава не желала стать женой польского князя. Ей было известно, что Болеслав «толст и склонен к прелюбодейству». Похоже, в Киеве знали и о его жестокости.
Став главным на польских землях, Болеслав одних родственников изгнал, других ослепил. Пригласив чешского короля Болеслава Рыжего в Краков, приказал вырвать ему глаза, пишет Павел Ясеница, и сам сел на трон в Праге. Однако польские войска повели себя так, что чехи подняли восстание. Болеславу пришлось отступить «перед бунтом всего населения».
После киевского отказа Болеслав женился на Оде – дочери германского маркграфа Эккенгарда, но «оскорбление носил в сердце», ожидая «быстрого повода для атаки на Киев». И тут явился к нему зять — туровский князь Святополк Владимирович, обиженный Ярославом.
Был ещё один фактор, побудивший его ударить на Русь — это конфликт между сыновьями Великого князя Владимира Крестителя. Почву для ссоры братьев создал их отец, решивший изменить порядок наследования в Древнерусском государстве. Сыновей у Владимира было двенадцать.
Старший Всеслав, правивший в Новгороде, погиб, сватаясь к Сигрид Гордой – вдове шведского конунга Эрика, которая сожгла его вместе со свитой в бане после пира в честь встречи.
Изяслав Полоцкий умер в молодом возрасте. Туровский Святополк потерял доверие отца — Великого князя Владимира. В.Д. Королюк полагает, что он готовил «восстание против отца, был арестован вместе с полячкой женой и епископом Рейнберном». После смерти князя Вышеслава в Новгороде Великом, Святополк не был переведён в Новгород – главный город после Киева, а был вызван в столицу и посажен отцом в поруб.
Из Ростова Великого в Новгород переехал князь Ярослав, возведённый тем самым в статус старшего сына, которому по старому «лествичному праву» и положено было наследовать трон Великого князя Владимира в Киеве.
Великий князь Владимир, посвятивший жизнь собиранию русских земель, не мог не заметить, что собиранию земель больше всего мешало соперничество князей, ведь и у него были стычки с братьями Ярополком и Олегом. Кто знает, не от предчувствия ли конфликтов между сыновьями Владимир вознамерился передать правление на Руси одному из самых младших сыновей – Борису. По свидетельству Иоакимовской летописи, матерью Бориса была Анна, сестра константинопольского императора Василия II, а такое родство значило многое, империя играла одну из ведущих ролей в европейской и азиатской политике.
Как подчеркивал историк Сергей Соловьев, поясняя «предпочтение, которое оказывал Владимир Борису»: младший сын Борис родился в христианском супружестве, на которое отец «должен был смотреть, как на единственное законное». Князь Владимир поэтому и поручил царевичу Борису старшинство над княжеской дружиной, хотя у него «брада мала и ус, млад бо бе еще». В будущем единственно законными претендентами на Великое княжение становились бы сыновья Бориса, но Владимир не успел объявить о передаче трона Борису. Он умер, собираясь в поход на Ярослава, сидевшего в Новгороде, который перестал платить урок – две тысячи гривен ежегодной дани Киеву.
Говорят, «считая себя при невзгоде Святополка старшим», но видя предпочтение, которое отец оказывает Борису, Святополк тоже «не хотел быть посадником в Новгороде». Перед кончиной князь Владимир выпустил из поруба сына Святополка, но не позволил ему возвращаться в Туров, чтоб на глазах был. Однако, оказавшись к киевскому престолу ближе братьев, Святополк сел на место отца, начал раздавать подарки, а затем, утверждают летописцы, приказал умертвить Бориса, Глеба и Святослава. Князь Ярослав с новгородским войском пошёл в Киев на Святополка и побил его.
Святополк бежал в Польшу к тестю Болеславу, поляки двинулись к Западному Бугу, где стояли новгородские рати Ярослава. Дружинники киевского князя напора не выдержали. Ярослав, поспешно уходя в Новгород, оставил в Киеве свою супругу и сестер. А Болеслав после вступления в русскую столицу учинил своё мщение, о чем объявил и войску.
Как пишет Анджей Зелиньский, ссылаясь на хрониста XI века Галла Анонима, войдя в город, Болеслав вынул из ножен меч и ударил им по Золотым Воротам Киева. А когда люди его удивились, ведь битвы уже нет, со смехом пояснил:
«Так же, как в этот час Золотые Ворота поражены этим мечом, так следующей ночью будет обесчещена сестра самого трусливого из королей, который отказался выдать её за меня замуж. Но она соединится с Болеславом не законным браком, а только один раз, как наложница, и этим будет отомщена обида…».
Насилие было совершено «показательным способом». Княжну привели в зал, где победители отмечали успех, а затем в соседнюю комнату, куда сразу же последовал Болеслав. Когда он вернулся в зал к пирующим, то был встречен овациями. Русский же летописец Нестор, утверждает, что «склонный к прелюбодейству» Болеслав всё сделал публично. Польский князь держал княжну в одной из комнат своего дворца и «наведывал Предславу, как только появлялось на нее желание». О том, что стало с Предславой после смерти Болеслава Храброго, сведений не сохранилось. Зелиньский пишет, что на Острове Ледницком она родила двух дочерей. Но никто не знает, где и когда она умерла, где похоронена, возвращалась ли в Киев, осталась ли навсегда в Польше.
Польские историки полагают, что Болеслав не намеревался занять русский престол, как это сделал в Праге. Тем не менее демонстративно посидев на киевском троне Владимира, он направил специальные посольства к германскому императору Генриху II и в Константинополь Василию II, пишет Павел Ясеница. Российский историк Александр Широкорад напоминает, что одновременно он начал в Киеве чеканить серебряные монеты с надписью кириллицей «Болеслав».
Похоже, Болеслав исходил из того, что Ярослав новгородский побит, зятя Святополка он не брал в расчёт , потому главным на Руси посчитал себя, однако зять разругался с тестем, и воины Болеслава в местах постоя стали бесследно исчезать — то в Днепре, то в реке Почайне, впадающей в Днепр. Пришлось польскому князю Болеславу уйти из Киева. Но западные Червеньские земли Червонной Руси Болеслав все-таки присоединил к своим владениям. Червонная Русь объединяла Русское воеводство (Галичину) и Белское (Белзское) воеводство. На востоке Червонная Русь граничила с Подольем и Волынью (С-В), на западе (Ю-З) — с Закарпатской Украиной, на юге (Ю-В) — с Буковиной, на севере — с современной Литвой. Самыми значительными городами Червонной Руси являлись Львов, Звенигород, Галич, Теребовля, Санок, Кросно, Белз, Замостя (Замошць), Холм (Хелм).
Оставляя Киев, Болеслав забрал с собой Предславу, её сестер Добронегу, Мстиславу… В Польше он поселил Предславу «в самом безопасном месте своего княжества, которым считался Остров Ледницкий», пишет Зелиньский, а потом «не согласился на обмен княжны на собственную дочь, жену Святополка Туровского, которая тогда оставалась в руках Ярослава Мудрого».
Болеслав умер через несколько месяцев после того, как польские епископы возложили на него польскую корону. После смерти Болеслава началась страшная борьба за власть между его сыновьями Болеславичами – новым королем Мешко II и его братьями Безпримом (Бесприм) и Оттоном Болеславичами. В ходе междоусобной борьбы Мешко, посидев на польском троне несколько лет, лишился гениталий, а Бесприм потерял голову.
В Польше вспыхнул бунт и против насильственного насаждения католичества. Восставшие «поубивали епископов, капелланов и господ своих…». Зелиньский поясняет, что «христианизация Польши в издании римско-католическом была… быстрой и насильственной», люди недоумевали, почему они должны «молиться Богу на неизвестном им языке», делать выплаты на строительство католических костелов, монастырей, тем более, что поборов и так было много: земельные, лесные, но и коровьи, свиные, голубиные, собачьи, бобровые, меховые, рыбьи.
Возглавил восставших внук Болеслава, тоже Болеслав, лично участвовавший в уничтожении христианского клира… Вернул к жизни польское государство другой внук Болеслава Храброго – Казимир Восстановитель (1016 — 1058 г.г.). Зелиньский уверен, что сделал он это «исключительно благодаря немецким и русским штыкам, щитам и мечам», так как хаос «между Одером и Бугом угрожал и интересам соседей».
Отношения Руси и Польши через некоторое время восстановились, притом великий князь киевский Ярослав Мудрый принял активное участие в судьбе соседнего государства. Казимир отравился в Киев за помощью и поддержкой киевского князя Ярослава Мудрого против сепаратиста Мецлава. Киевский князь Ярослав Мудрый стал не только сподвижником, но и родственником польского князя Казимира. Ярослав отдал ему в жены свою сестру Марию-Добронегу.
И русскому Великому князю Ярославу Мудрому, и Генриху нужна была Польша, обеспечивающая спокойствие на торговых путях и на границах.
Ярослав Мудрый вернул себе Червеньские города (Червонная Русь), отнятые у Руси Болеславом Храбрым, и побил некоего Маслава, желавшего отделить от польского королевства Мазовию.
Однако после смерти Ярослава Мудрого на Руси началась борьба между его сыновьями Изяславом, Святославом, Всеволодом. И дважды военным походом на Киев ходил польский король Болеслав Смелый, правнук Болеслава Храброго. Он вновь отобрал Червеньские города у Руси. А после батыева нашествия на Русь польский король Казимир Великий захватил Львов.
Среди поляков жива легенда, связанная с мечом Болеслава Храброго, которым он якобы ударял по киевским Золотым Воротам, и его выщербленный меч, получил название «Щербец», ставший самой почитаемой реликвией и важным реквизитом при церемонии коронации польских королей. Правда, потом выяснилось, что Легенда о мече-щербце противоречит как дате заложения Золотых ворот Киева (ок. 1037 года), а Болеслав Храбрый умер в 1025 году, и никак не мог ударить по Золотым воротам, которых ещё не было в Киеве. Фальшивкой оказался и меч-щербец Болеслава, хранящийся в королевском замке в Кракове. Экспертиза меча показала, что оружие относится к концу XII — началу XIII века.
Фальшивые реликвии и баснословные легенды поляков невольно напоминают не только о их высокомерных амбициях, но и о их несбывшихся мечтаниях, которые выдаются польскими историками за действительность…