Владимир Маяковский в Крыму

Сегодня исполняется 130 лет со дня рождения выдающегося советского поэта Владимира Владимировича Маяковского (1893-1930 г.г.), родившегося 19 июля 1893 года в селе Багдады, недалеко от Кутаиси, в Грузии.

В 1910 году Маяковский стал студентом Строгановского училища живописи, ваяния и зодчества и сблизился с футуристами. Футуристическая эстетика поэзии, полная бравады, откровенного эпатажа, нарочитых экспериментов со словотворчеством и игрой с рифмой отразилась в стихотворном творчестве молодого поэта.

Маяковский был в числе авторов первых футуристических манифестов — «Пощёчина общественному вкусу», «Садок судей П», «Идите к чёрту». Однако нигилистическое бунтарство футуристов не удовлетворяло поэта.

Праздник жизни.

Первое знакомство Владимира Маяковского с Крымом состоялось в 1913 году, когда он вместе с группой футуристов, в числе которой был Игорь Северянин, совершил гастрольный тур по Крыму с выступлениями перед публикой с лекциями и чтением стихов.

В памяти Владимира Маяковского Крым остался местом вечного праздника. В январе 1914 года дерзкая команда молодых футуристов ошеломила Крым. В размеренную провинциальную жизнь крымских курортов ворвался молодой задор, смелость, азарт и даже скандал. На сцену Дворянского театра в Симферополе двадцатилетний Маяковский вышел во фраке и… с хлыстом. Публика была сражена.

Идея устроить гастроли футуристов в Крыму принадлежала местному поэту Вадиму Сидорову. Впрочем, он предпочитал называть себя Вадимом Баяном. Он был довольно обеспеченным человеком и потому брал на себя все расходы на дорогу, проживание и обеспечение необходимым приглашённых столичных гостей. Маяковский предложил назвать турне «Олимпиадой футуризма»: необычно, интересно, и с элементами состязания поэтов. Сначала Маяковский и его товарищи жили в доме Вадима Сидорова, на Долгоруковской, 17. Там вечерами кипели жаркие споры, доходившие до оскорблений и даже попыток метнуть в оппонента тяжёлыми предметами. Во всяком случае, Маяковского, пытавшегося запустить в кого-то хрустальной пепельницей, обезоружил местный врач Виктор Салтыковский.

Вскоре для своих шумных гостей Вадим Сидоров-Баян решил снять два роскошных номера в гостинице «Европейская». Столичные гости себе ни в чём не отказывали, ежедневно лилось рекой шампанское, в кафешантане поэты сиживали каждый вечер. Вадиму Баяну, намекнувшему на чрезмерные траты, Маяковский ответил:

«У нас с вами не дружба, а сделка… Мы выполняем заказ. Предельной платы вы нам не назначили, ограничившись расплывчатым: «дорожные расходы, содержание в отеле, развлечения, и прочее». Так вот и потрудитесь оплачивать счета».

Крымское турне прошло в Симферополе, Севастополе, Керчи. А вот Феодосию организаторы в список не включили. Между тем, бабушка Владимира Маяковского, Ефросинья Осиповна, в Феодосии родилась, выросла, вышла замуж за канцелярского служителя Константина Маяковского. Потом канцелярского чиновника перевели на Кавказ, и уже там родился отец поэта.

«Я здоров и весел, разъезжаю по Крыму, поплевываю в Чёрное море и почитываю стишки и лекции», — писал поэт маме и сестрам из Крыма.

В 1919 -1922 годах Маяковский активно работал в Российском телеграфном агентстве (РОСТА), выпустил более 3000 агитационных плакатов для «окон» РОСТА и написал поэму «150 000 000».

В 1922 году состоялась поездка Маяковского в Америку, поэт написал цикл стихов об Америке. Более 100 лет назад Америка не понравилась Владимиру Маяковскому.

В стихотворении «Христофор Колумб» он написал:

Ты балда, Коломб,-
скажу по чести.
Что касается меня,
то я бы
лично —
я б Америку закрыл,
слегка почистил,
а потом
опять открыл —
вторично.
(1925)

В 1924 году поэт написал поэму «Владимир Ильич Ленин» и работал в газетах «Известия», «Комсомольская правда». В 1924 году Маяковский снова приехал в Крым, но не на отдых, а на «вторую работу», как он назвал её в главе «1926 год» поэмы «Я сам»:

«…продолжаю прерванную традицию трубадуров и менестрелей. Езжу по городам и читаю: Новочеркасск…, Париж, Ростов.., Ялта, Евпатория… и т.д.».

Маяковский уже не юный и восторженный ниспровергатель устоев. Он знаменитость. Его стихи и поэмы заучивают наизусть и читают на всех вечерах и праздниках. При его появлении на сцене овации длились по несколько минут, и поэту приходится утихомиривать восторженную публику.

В 1926 году «без Маяковского» остались севастопольцы. Организаторы выступления отказались оплатить выступление поэта до мероприятия, и встреча не состоялась. Маяковский предлагал выступить бесплатно, но организаторы на это не пошли: они рассчитывали на прибыль от продажи билетов. Поэт очень переживал, и даже попросил в местной газете «Маяк коммуны» напечатать объяснение.

«Скучаю, как лошадь»

В Ялте Маяковский закончил поэму «Хорошо!», крымские впечатления дали жизнь многим стихотворениям. В Крыму Владимир Маяковский не только выступил перед публикой со своими новыми стихами, но и создал сценарии «Дети», «Слон и спичка» для Ялтинской кинофабрики.

Летом 1926 года он послал из гостиницы «Россия» телеграмму Брикам: «Целую дорогую Кису и Осика. Скучаю как лошадь». Рассчитывал, что можно будет как-то совместить свои выступления и недолгую командировку Лиле. Ей предложили сниматься в фильме о становлении еврейских колхозов. К слову, Маяковский после съёмок взял на себя хлопоты по отправке киноплёнки в Москву.

Маяковский жил в странном, подвешенном состоянии. Личная жизнь со стороны кажется хаосом. Позади несколько романов, но ни один не стал поводом создать семью. Рядом с Маяковским Лиля Брик — любовь, подруга, соратник, товарищ, муза, страсть и мучение. И её муж Осип, тоже друг, коллега, помощник, всепонимающий, всепрощающий, каким-то чудом выносящий странную жизнь «на троих». Те дни, что Маяковский проводил в Крыму, если не успокаивали его душу, то заставляли отвлечься. Может быть, иначе посмотреть на жизнь. В Крыму ему легко и хорошо писалось.

«Дорогой-дорогой, родной, любимый и милый Кис, — писал он 8 июля Лиле Брик. — Как ни странно, а я пишу из Симферополя. Сегодня еду в Евпаторию, а через день обратно в Ялту (где и буду ждать ваших телеграммков и письмов)… В Севастополе не только отказались платить по договору (организаторы, утверждающие, что они мопровцы), а ещё и сорвали лекцию, отменили и крыли меня публично разными, по-моему, нехорошими словами… Я пока ещё не загорел, а с носа уже третья шкура слазит, и я его ношу, как пунцовый флаг. Надо думать, что я некрасивый«.

«Товарищ девушка»

Поэт вернулся в Крым летом следующего, 1927 года. Телеграммой Маяковский вызвал из Москвы в Крым свою знакомую, 20-летнюю библиотекаршу Наташу Брюханенко. При первой встрече он её окликнул: «Товарищ девушка!» Наталья благоговела перед его известностью и талантом. Но сама затруднялась описать те отношения, что связывали её с Маяковским. Не дружба, не роман. Он читал ей стихи, водил в кафе, познакомил с друзьями, в том числе Бриками. Она ходила в его квартиру и подолгу сидела, когда он работал. Однажды он сказал, что мог бы полюбить её второй. Потому что первой всегда будет Лиля.

В августе 1927 года Маяковский встречал «товарища Наташу» в Севастополе.

«Нанял специально, только для нас, двухместную машину до Ялты. Дорогой рассказываю мелкие московские новости. Время от времени Маяковский читает строки из «Севастополь – Ялта», иллюстрируя дорогу готовыми стихами», — вспоминала девушка.

Наталья описывала прогулки по набережной, стремление Маяковского завалить её ворохом подарков, от сувениров до платьев. Тогда, в Ялте, родилось светлое и радостное стихотворение «Крым»:

«Хожу, гляжу в окно ли я
цветы да небо синее,
то в нос тебе магнолия,
то в глаз тебе глициния».

И глупо звать его «Красная Ницца»,
И скушно, звать «Всесоюзная Здравница».
Нашему Крыму с чем сравниться?
Не с чем нашему Крыму сравниваться!
Вином и цветами пьянит Ореанда,
В цветах и в вине- Массандра.

За обедом поэт смешил Наташу, рисуя на салфетках, а вечером играл на бильярде, запретив отходить от него далеко, и даже отпугивал неё потенциальных ухажеров. Возможно, от «товарища девушки» ему и нужно-то было лишь ощущение связи с юностью.

В июне «Комсомольская правда» напечатала его стихотворение «Чудеса», про крестьянский санаторий в Ливадии, созданный в 1920 году в национализированном царском дворце.

Маяковский дважды посетил Ливадию и выступал перед крестьянами. Гордость за свою страну, за новую жизнь в Ливадийских дворцах, он выразил в стихотворении «Чудеса»:

«Пусть тот,
кто Советам
не знает цену,
со мною станет
от радости пьян:
где можно ещё
читать во дворце —
что?
Стихи!
Кому?
крестьянам!»

В царских дворцах —
мужики-санаторники.
Луна, как дура,
почти в исступлении,
глядят глаза
блинорожия плоского в афишу на стенах дворца:
«Во вторник выступление товарища Маяковского».

«Евпатория — это вещь!»

В 1928 году Маяковский «открыл» для себя Евпаторию. В Евпатории поэт был с Лилей Брик. Выступал в санаториях, полёживал на пляже. Он сумел прочувствовать особенную курортную душу старинного приморского города.

Сопровождавший Владимира Маяковского Павел Лавут рассказал об одном из выступлений поэта на страницах евпаторийской городской газеты:

«Евпатория, клуб «Первое Мая». Открытая площадка заполнена целиком. Обладателям входных билетов некуда втиснуться. Курортники настроены шумно и весело. Маяковский в ударе: «Евпатория — это вещь!». Конечно, отдых на курорте в Евпатории для российских туристов более доступный и привычный, не только потому, что не так далёк, как Паттайя, но и потому, что Крым русскому человеку всегда был родным и близким по духу и по общей истории, веками связывающей русских людей с Крымом и Чёрным морем.

На следующий день в Евпатории Владимир Маяковский  читал свои стихи перед пациентами санатория им. Семашко для лежачих больных костным туберкулёзом. 

Сейчас это  санатории «Таласса». Эстрадой для выступления поэта служила терраса главного корпуса, а перед ней расположились больные на кроватях или на шезлонгах. Собрался весь медицинский персонал санатория, всего собралось 300 человек.

Побывал Маяковский и в евпаторийской гимназии, и выразил своё удивление, как можно удержать детей за партами, как можно учиться, когда в окна классов гимназии заглядывает море и солнце! Всем евпаторийцам известно стихотворение В.В. Маяковского, посвящённое Евпатории.

ЕВПАТОРИЯ
Чуть вздыхает волна,
и, вторя ей,
Ветерок
над Евпаторией.
Ветерки эти самые
рыскают,
Гладят
щеку евпаторийскую.
Ляжем
пляжем
в песочке рыться мы
бронзовыми
евпаторийцами.
Скрип уключин,
всплески
и крики —
развлекаются
евпаторийки.
В дым черны,
в тюбетейках ярких
караимы —
евпаторьяки.
И, сравнясь,
загорают рьяней
москвичи —
евпаторьяне.
Всюду розы
на ножках тонких.
Радуются
евпаторёнки.
Все болезни
выжмут
горячие
грязи
евпаторячьи.
Пуд за лето
с любого толстого
соскребет
евпаторство.
Очень жаль мне
тех,
которые
не бывали
в Евпатории.
3 августа 1928 г. Евпатория

В целом Маяковский воспринимал Крым таким, каким он был в конце 20-х годов. Не оправившимся полностью от войны и голода.

Шумный, яркий, щедрый, странный, нелогичный, местами нелюбезный. Всё это Маяковский высказал в стихотворении «Земля наша обильна». Тут и про пляжи, на которых «и корове лежать не годится», и фруктовое изобилие при том, что

«Иду по ларькам Евпатории обыском, — хоть четверть персика! — Персиков нету».

И резюме поэта о Крыме: «Страна абрикосов, дюшесов и блох, здоровья и дизентерии«. И нельзя сказать, что всё это Крым в наши дни победил…

Крым

Хожу,
гляжу в окно ли я —
цветы
да небо синее,
то в нос тебе
магнолия,
то в глаз тебе
глициния.

На молоко
сменил
чай
в сияньи
лунных чар.
И днём
и ночью
на Чаир
вода
бежит, рыча.

Под страшной
стражей
волн-борцов
глубины вод гноят
повыброшенных
из дворцов
тритонов и наяд.

А во дворцах
другая жизнь:
насытясь
водной блажью,
иди, рабочий,
и ложись
в кровать
великокняжью.

Пылают горы-горны,
и море синеблузится.
Людей
ремонт ускоренный
в огромной
крымской кузнице.