Русский след Русский след в мировой истории
9 апреля 1883 года в Москве родился Иван Александрович Ильин (1883 — 1954), крупнейший русский философ ХХ века, писатель, профессор, правовед и общественный деятель.
Иван Ильин появился на свет в дворянской семье, его отец служил адвокатом Московской судебной палаты, а также занимал выборные должности в местном самоуправлении Рязанской губернии, где находилось его имение. Иван был третьим сыном в большой русской семье, жившей по обычаям старины. Современники вспоминали об отце философа Александре Ильине, как о типичном русском барине, очень добром и внимательном к нуждам простого народа. Мать Ильина – русская немка Каролина фон Штадион, также происходила из дворянского рода, приняла православие. Порой Ивана Ильна принимали за немца, тем более что он отличался педантичностью в повседневной жизни. Ильн был настоящим полиглотом, прекрасно владел французским, латинским, греческим и старославянским языками.
После окончания гимназии с отличием Иван поступил на юридический факультет Московского университета, чтобы продолжить дело отца. Но за время обучения увлекся философией и в итоге стал специализироваться именно в философии, а не в правоведении. Интересный факт, в юности Ильин, как и многие его сверстники, увлёкся революционной идеологией, но, столкнувшись лицом к лицу «со страдальцами за народ», очень быстро пересмотрел взгляды и стал убеждённым консерватором. За время обучения Ильин подготовил целый ряд работ по философии, исследуя Канта, Шеллинга, Фихте и Аристотеля. Уже в это время Ильин обратил внимание на марксизм, получавший всё большее влияние в революционной среде России, став одним из первых его критиков с глубоко научной философской точки зрения. В 1909 году вышла единственная философская работа Владимира Ленина «Материализм и эмпириокритицизм», Ильин тут же откликнулся на неё разгромной рецензией.
Ильин ещё в начале ХХ века обратил внимание, что Ленин в своей работе прибегает к полемическому методу, популярному в наши дни. Излагая взгляды своих оппонентов, Ленин осознанно упрощает их, после чего старательно ниспровергает то, что сам же и придумал. Не остался незамеченным и фирменный ленинский стиль политического хама.
«Литературная развязность здесь порой доходит до геркулесовых столбов и иногда переходит в прямое издевательство над элементарными требованиями приличия… а превращение фамилий своих противников в нарицательные клички является далеко ещё не худшим приёмом в полемике», — отмечал Ильин.
Нетрудно понять, с каким чувством русский философ встретил большевистскую Октябрьскую революцию 1917 года. В 1918 году Иван Ильин защитил диссертацию «Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека», за которую ему были присуждены степени магистра и доктора государственных наук, и занял должность профессора правоведения.
Профессор Ильин никогда не скрывал своих взглядов и открыто высказывался против новых большевистских властей. Уже весной 1918 года Ильин был арестован, однако на защиту известного в научных кругах философа и любимого студентами университетского профессора поднялась вся общественность и по их требованию профессора Ильина освободили. К 1922 году Ильин побывал в тюремных застенках шесть раз, последний арест грозил смертью – непримиримый философ так раздражал большевиков, что был без «лишних» формальностей приговорен к расстрелу. Однако к тому моменту оказалось, что число приговорённых к расстрелу учёных с мировыми именами — философов, историков, социологов, экономистов — шло уже на сотни. Власти решили, что для имиджа новой советской власти будет выгоднее не казнить их, а выслать из страны Советов. Знаменитый «философский пароход»
— собирательное название не менее пяти рейсов пассажирских судов, включая «Oberbürgermeister Haken» (29—30 сентября 1922 года) и «Preussen» (16—17 ноября 1922 года), доставивших из Петрограда в Штеттин (Германия) 81 высланного из Советской России оппозиционного представителя интеллигенции России, в том числе русских философов. Общее число высланных из России вместе с членами семей на «философском пароходе» составляет от 228 или 272 человека. В числе высланных из России оказался профессор Иван Ильин, который затем обосновался в Берлине, где продолжил научную деятельность в стенах Русского научного института.
Отношения с нацистским режимом Германии у философа тоже не сложились. Уже в 1934 году Ильин потерял работу, а в 1938 году, преследуемый гестапо, бежал из Германии, перебравшись в Швейцарию, где прожил до конца жизни, оставаясь одним из самых влиятельных русских философов. В наши дни в левых кругах очень любят считать Ильина сторонником нацистов, но подумайте, как можно выдвигать такие обвинения человеку, одна из программных статей которого называется «Германия – главный национальный враг России».
Особый интерес представляет отношение философа Ильина к Украине и украинскому сепаратизму.
Отрывки из статьи Ильина «Расчленителям России».
«У национальной России есть враги. Их не надо называть по именам, ибо мы знаем их, и они знают сами себя. Они появились не со вчерашнего дня, и дела их всем известны из истории. Для одних национальная Россия слишком велика, народ её кажется им слишком многочисленным, намерения и планы её кажутся им тревожно-загадочными и, вероятно, «завоевательными», и самое «единство» её представляется им угрозой. Малое государство часто боится большого соседа, особенно такого, страна которого расположена слишком близко, язык которого чужд и непонятен и культура которого инородна и своеобразна. Это противники — в силу слабости, опасения и неосведомлённости.
Другие видят в национальной России — соперника, правда, ни в чём и никак не посягающего на их достояние, но «могущего однажды захотеть посягнуть» на него или слишком успешным мореплаванием, или сближением с восточными странами, или же торговой конкуренцией! Это недоброхоты — по морскому и торговому соперничеству.
Есть и такие, которые сами одержимы завоевательными намерениями и промышленной завистью: им завидно, что у русского соседа большие пространства и естественные богатства; и вот они пытаются уверить себя и других, что русский народ принадлежит к низшей, полуварварской расе, что он является не более чем «историческим навозом» и что «сам Бог» предназначил его для завоевания, покорения и исчезновения с лица земли. Это враги — из зависти, жадности и властолюбия.
Но есть и давние религиозные недруги, не находящие себе покоя оттого, что русский народ упорствует в своей «схизме» или «ереси», не приемлет «истины» и «покорности» и не поддается церковному поглощению. А так как крестовые походы против него невозможны и на костёр его не взведёшь, то остаётся одно: повергнуть его в глубочайшую смуту, разложение и бедствия, которые и будут для него или «спасительным чистилищем», или же «железной метлой», выметающей Православие в мусорную яму истории. Это недруги — из фанатизма и церковного властолюбия. Наконец, есть и такие, которые не успокоятся до тех пор, пока им не удастся овладеть русским народом через малозаметную инфильтрацию его души и воли, чтобы привить ему под видом «терпимости» — безбожие, под видом «республики» — покорность закулисным мановениям и под видом «федерации» — национальное обезличие.
Не следует закрывать себе глаза на людскую вражду, да ещё в исторически-мировом масштабе. Не умно ждать от неприятелей — доброжелательства. Им нужна слабая Россия, изнемогающая в смутах, в революциях, в гражданских войнах и в расчленении. Им нужна Россия с убывающим народонаселением. Им нужна Россия безвольная, погружённая в несущественные и нескончаемые партийные распри, вечно застревающая в разногласии и многоволении, неспособная ни оздоровить свои финансы, ни провести военный бюджет, ни создать свою армию, ни примирить рабочего с крестьянином, ни построить необходимый флот. Им нужна Россия расчленённая, по наивному «свободолюбию» согласная на расчленение и воображающая, что её «благо» — в распадении.
Но единая Россия им не нужна.
Одни думают, что Россия, расколовшаяся на множество маленьких государств (например, по числу этнических групп или подгрупп!), перестанет висеть вечной угрозой над своими «беззащитными» европейскими и азиатскими соседями. Это выговаривается иногда открыто. И ещё недавно, в тридцатых годах, один соседний дипломат уверял нас, что такое саморасчленение «бывшей России» по этническим группам будто бы уже подготовлено подпольными переговорами за последние годы и начнётся немедленно после падения большевиков.
Другие уверены, что раздробленная Россия сойдет со сцены в качестве опасного, — торгового, морского и имперского, — конкурента, а затем можно будет создать себе превосходные «рынки» (или рыночки) и среди маленьких народов, столь отзывчивых на иностранную валюту и на дипломатическую интригу.
Есть и такие, которые считают, что первою жертвою явится политически и стратегически бессильная Украина, которая будет в благоприятный момент легко оккупирована и аннексирована с запада; а за нею быстро созреет для завоевания и Кавказ, раздробленный на 23 маленькие и вечно враждующие между собой республики.
Естественно, что религиозные противники национальной России ожидают себе полного успеха от всероссийского расчленения: во множестве маленьких «демократических республик» воцарится, конечно, полная свобода религиозной пропаганды и конфессионального совращения, «первенствующее» исповедание исчезнет, всюду возникнут дисциплинированные клерикальные партии, и работа над конфессиональным завоеванием «бывшей России» закипит. Для этого уже готовится целая куча искушённых пропагандистов и вороха не правдивой литературы.
Понятно, что и закулисные организации ждут себе такого же успеха от всероссийского расчленения: среди обнищавшего, напуганного и беспомощного русского населения
Гораздо менее понятно и естественно, что эту идею расчленения, обессиления и, в сущности, ликвидации исторически-национальной России ныне стали выговаривать люди, родившиеся и выросшие под её крылом, обязанные ей всем прошлым своего народа и своих личных предков, всем своим душевным укладом и своей культурой (поскольку она вообще им присуща). Голоса этих людей иногда звучат просто слепым и наивным политическим доктринёрством, ибо они, видите ли, остались «верны» своему «идеалу федеративной республики», а если их доктрина для России не подходяща, то тем хуже для России.
Но иногда эти голоса, как ни страшно сказать, проникнуты сущей ненавистью к исконной исторически сложившейся России, и формулы, произносимые ими, звучат безответственной клеветой на неё. Замечательно, что суждения этих последних писателей, по существу своему, очень близки к той «украинской пропаганде», которая десятилетиями культивировалась и оплачивалась в парниках германского милитаризма и ныне продолжает выговаривать свою программу с вящим ожесточением».
Статья Ивана Ильина «Основы борьбы за национальную Россию» 1938 года.
Украина сама предаст себя на разграбление и завоевание.
«Украина признаётся наиболее угрожаемою частью России в смысле отделения и завоевания. Украинский сепаратизм есть явление искусственное, лишенное реальных оснований. Он возник из честолюбия вожаков и международной завоевательной интриги. Малороссы суть ветвь единого, славянороссийского народа. Эта ветвь не имеет причин враждовать с другими ветвями того же народа и отделяться в отдельное государство. Отделившись, это государство предает само себя на завоевание и разграбление иностранцам.
Малороссия и Великороссия связаны воедино верой, племенем, исторической судьбой, географическим положением, хозяйством, культурой и политикой. Иностранцы, подготовляющие расчленение, должны помнить, что они объявляют этим всей России вековую борьбу. Не будет мира и хозяйственного расцвета на востоке при таком расчленении. Россия превратится в источник гражданских и международных войн на века. Расчленяющая держава станет ненавистнейшим из врагов национальной России.
В борьбе с нею будут пущены в ход все союзы и всякие средства. Россия переложит свой центр на Урал, соберёт все свои огромные силы, разовьёт свою технику, найдет себе могучих союзников и будет бороться до тех пор, пока не подорвет в конец и навсегда мощь расчленяющей державы. Национальная Россия не ищет ничьей погибели, но она сумеет ответить своевременно на всякую попытку расчленения и будет бороться до конца. Всякой державе выгодней иметь Россию другом, а не врагом. История ещё не сказала своего последнего слова».