Война не бывает далёкой…

Стихи поэта Владимира Захарова.

ВОЙНА НЕ БЫВАЕТ ДАЛЁКОЙ

Война не бывает далёкой,
Провинций не знает она.
Под боком, как души под Богом,
Тоской возле сердца — война.

Плывёт по сердцам человечьим
Разбуженный голос святой,
И вновь загораются свечи
За здравие и упокой.

И слышится: «Братья и сестры»,
И вновь пополняется строй,
Где вдовы бредут на погосты,
Слезами умытой весной.

И смотрит на чистое небо
Совсем по-другому страна,
Где вовсе не где-то, не где-то,
Не где-то, а рядом — война.

Далёкой война не бывает.
Мы с нею веками на «ты».
Но вера — Победа настанет,
Нам ближе войны и беды.

БЕЗДЕДНЫЕ

Речь не сладка победная
И мне за ней видна —
Семья моя бездедная,
Бездедная страна.

Войны суровы правила
Во всех её краях —
Дедов она оставила
На выжженных полях.

С друзьями я беседовал
От роду семи лет:
— Мы все, как есть, бездедные! —
Сказал в сердцах сосед.

Ловили солнце линзою
В луче у бОсых ног.
— Мой дед ушел на Финскую….
— А мой — под Брестом лёг.

Разглядывали в осени
Стрекоз в лесу полёт
С бездедными вопросами:
-Кто нам дедов вернёт?

Летели истребители
С тетрадочных листов
И мы в них были мстители
За сгубленных дедов.

За деда меткой платою,
В пылу лихих атак,
Игрушечной гранатою
Подбит фашистский танк.

Сходились в рукопашную
На берегу реки
Уроками бесстрашия
Бездедные внучки.

Наш бесшабашный героизм
Не кончился игрой,
Бездедные друзья мои
В солдатский встали строй.

Глаза и лица строже их.
Поход — за часом час.
Все на дедов похожие
И в профиль и анфас.

Бездедность всё не пройдена,
Хранят утрат печаль —
В коробочке два ордена
И старая медаль.

ДОЛГОЖИТЕЛИ

Из дворовой среды, с кем на «Мстителя»
Пацанами ходили в кино,
Повстречал я вчера долгожителя,
Хотя он и ровесник со мной.

Как дела, как друзья, как родители?
Умер, умер, едва ли живой…
– Слушай, брат, а ведь мы долгожители,
Неожиданно стали с тобой.

В двадцать лет уложилось столетие,
Ни щадя ни родных, ни друзей,
Молодое, увы, долголетие
У вместительной жизни моей.

Что ж застолья с их «долгими летами»?
Результатов не дали тосты.
Большинство отсверкало кометами
Под надгробия да кресты.

Словно черного культа служители
Вытрясали нутро из страны,
Где за сорок уже долгожители,
Чуть дожившие до седины.

Не скрывая ни боли, ни горечи,
Как на «Мстителе» в энном году…
– Что же вы понаделали, сволочи,
С киноманами в первом ряду.

СОМНЕНИЙ НЕТ И ЖАЛОСТИ ВО МНЕ

Летел наш поезд по откосу вниз,
Терзали сны, пугало пробужденье,
И за окном летела наша жизнь
По правилам свободного паденья.

Летела жизнь, катились вниз года,
Срывались с полок совесть, честь и гордость,
И мерзости зловонная вода
Лилась и доходила нам до горла.

Летела жизнь и, вот, уже война
Маячит справа станционной будкой.
А нам всё пели, словно ночь нежна,
А зла цветок синеет незабудкой.

Летела жизнь, и бездны на краю
Нам губы мертвые шептали, как подсказку,
Убогую считалочку свою:
«Остановись паденье – ты прекрасно!»

Летела жизнь по тлену на крови,
Но в ход такой вмешалось Божье чудо,
И воинство отмщенья и любви,
По-ангельски, явилось неоткуда.

Я с ним взлетаю в яростном огне,
И снова жить и чувствовать пытаюсь,
Сомнений нет и жалости во мне,
Они в паденьи прерванном остались.

ХОРОШИЕ ПАРНИ

В моря, в шторма с волнами пенными,
В тревожных дней войны походы,
Хорошие парни всегда идут первыми
В огне себе не ищут брода.

Проявленными кинолентами,
С чертами подлинных мужчин —
Хорошие парни приходят последними
Как следствие главное многих причин.

Уже ушли они. Я знаю.
И те, кто выплакал глаза —
Парней хороших повстречают.
И те — кто виноват в слезах!

ВСЁ КУКУШЕЧКА КУКУЕТ

Всё кукушечка кукует.
Рад, два, три, четыре, пять…
А по сыну мать тоскует.
Сын уехал воевать.

Под Ростовом ночи тЁмны,
А над Питером светлы,
Одним цветом только войны —
Горя, пепла и золы.

Всё кукушечка кукует.
Крестит мать иконостас.
Пока сын её воюет
За Россию, за Донбасс.

Было много войн на свете,
Всё не видно им конца,
И теперь воюют дети
Вместо деда и отца.

Нет конца, и нет начала
У печали и тревог.
Мать сыночка окликала
У распутия дорог.

Мать сыночка окликала,
Нет на матери лица,
А кукушка куковала,
Куковала без конца.

Прохудилась дома крыша,
Пошли трещины в стене.
Только сын её не слышит,
Сын сегодня на войне.

На войне, где плачут дети,
Где не сеяны хлеба.
Ещё много бед на свете,
Обойти их – не судьба.

Всё кукушка голосила,
За окном рассвет алел,
И ждала сынов Россия
На намоленной земле.

ВСЁ ТОТ ЖЕ СЛЕПОК ВИЖУ ВНОВЬ

Крутил Земли гончарный круг
Из глины мир в небесной сени,
И я надеялся, что вдруг –
Моя любовь его изменит.

Где образ Спаса на Крови,
Где храм Спасителя в движеньи,
Я силе доверял любви —
Всея Земли преображенье.

Как птиц неведомых крыла,
Души движенья изумляли.
Любовь всё ширилась, росла,
И мир, и я черты меняли.

Крутился мир, росла любовь,
Вот-вот всё измениться сможет,
И вся реальность станет вновь
На первозданный Рай похожа.

Кружится мир за пядью пядь,
Вопрос больной ему не ведом:
Как можно силы потерять
За миг до счастья и победы?

Всё тот же слепок вижу вновь.
И снова хочется мне верить,
Что возрождённая любовь —
До святости весь мир изменит.

ИКОНОЧКА

Поцеловал девчоночку,
Голубушку мою.
Дала мне мать иконочку,
Чтоб сберегла в бою.

Иконочка наследная
И крестик на груди.
Отца слова последние:
– Смотри, не подведи.

Двора стояли посреди.
Теля в хлеву мычал.
А я вернуться к осени
Родным пообещал.

Трубач играл походную,
Кружил холодный снег…
Я маму свою рОдную
Не видел целый век.

Поля покинув курские,
Врага под Прагой бил.
Ворота Бранденбургские
С пехотой проходил.

Где, что ни шаг, вороночка,
Да вражья пуля зла –
Меня моя иконочка,
Иконка берегла.

Разлита в кружки водочка,
Размокли сухари…
Храни меня, иконочка,
Нательный крест, храни!

Шли в рост, склонялись дО земли,
Рвалась шрапнель у ног,
И все четыре осени
Вернуться я не мог.

Молитв слова таинственных
Шептала мать во сне,
Чтоб сын её единственный
Не сгинул на войне.

От пули есть бороздочка
Поверх иконки той.
Иконочка, иконочка …
Сын ранен, но живой.

Иконочка наследная,
Такие, брат, дела –
До боя, до последнего
Солдата берегла.

В санбате чисты простыни,
Слова в письме видны:
Ваш сын вернётся к осени.
На пятый год войны.

БУРЛИЛ ВОСТОРГ, КИПЕЛА СТРАСТЬ

Храпели кони. Говорят,
Они победу в битвах зрят.
Молчали люди. В лицах свет,
В сердцах – предчувствие побед.

Смотрели с завистью в строю
На тех, кто был уже в бою,
Кто говорил вчерашним днём:
«Друзья, как славно мы умрём!»

Сверкали сабли на свету.
Крестились люди на ходу.
Бурлил восторг, кипела страсть,
Лавина русская неслась.

И для врага, как в страшном сне,
«Ура!» гремело всё сильней.
В рядах последних — мы с тобой
И не закончен этот бой.

ЛИЧНОСТЬ ОБРАЗУЕТСЯ ЛЮБОВЬЮ

Не клади инструкций к изголовью —
Как создать, как выкроить себя.
Личность образуется любовью,
Личность созидается любя.

Взлёт высокий да паденье близко.
Сказки ложь намёк накрыл венцом –
Зеркала пугают Василисков
Каменным, безжизненным лицом.

Ни штыки не вечны, ни законы.
Без любви, что мне не говори –
Мумиями стали фараоны,
Стали тенью мрачною цари.

Временна звериной хватки цепкость.
Выживанья навык — звук пустой.
Лишь любовь дарует жизни ценность,
Лишь любовь нас делает собой.

Владимир Захаров.

Минута молчания

Почему я плачу в День Победы,
почему бывает горько мне? –
не терял я ни отца, ни деда,
ни кого из близких на войне,
и весь год живу, не вспоминая,
(будто так и надо), про войну…
А приходит день в начале мая,
день, когда молчит на всю страну
гулко поминальная минута,
то в минуту эту каждый раз
сам не понимаю – почему-то
слёзы сами катятся из глаз.
Катятся – и не могу иначе…
Каждый год девятого числа
в День Победы я, наверно, плачу
за всех тех, чьи жизни унесла
та война, за многих кто не дожил
до Победы, плачу вместо них,
и в стране, наверно, плачут тоже
миллионы — павшие в живых.
Отгремит салютами столица…
Триста шестьдесят с довеском дней
будет жизнь сумбурная катиться
по набитой колее своей.
Будут вновь проблемы и задачи
от войны минувшей в стороне.
…Май придёт, и я опять заплачу,
не стыдясь, о павших на войне.

Александр Росков — член Союза писателей