Таинственная земля Мангазея

Многие слышали о Мангазее — первом и чрезвычайно богатом русском городе в Заполярье. Уже в XV — XVI вв. русские мореходы из Архангельска, Мезени и Пустозерска открыли несколько морских ходов в Баренцевом и Карском морях.
В конце XV столетия русские поморы проложили Мангазейский морской ход, который вёл из Белого моря через Тазовскую губу Карского моря в богатую пушниной землю.

Мангазе́я — первый русский заполярный город XVII века в Сибири, опорный пункт Мангазейского морского хода.
Заполярный город Мангазея основан русскими колонистами в 1601 году, располагался на севере Западной Сибири, на реке Таз в месте впадения в неё реки Осетровки (Мангазейки), на территории севера современного Красноселькупского района Ямало-Ненецкого автономного округа.

Название города Мангазея, предположительно, происходит или от имени самодийского князя Маказея (Монгкаси), или от старинного названия реки Таз. По мнению историка Н. И. Никитина, топоним «Молгонзея» восходит к коми-зырянскому «молгон» — «крайний, конечный» — и обозначает «окраинный народ».

В памятнике древнерусской литературы «Сказание о человецех незнаемых на восточной стране и о языцех розных» конца XV — начала XVI века, встречающемся в рукописях с XVI по XVIII века и представляющем собой полуфантастическое описание девяти сибирских народов, живущих за «Югорской землёй», сообщается:

«На восточной стороне, за Югорскою землею, над морем, живут люди Самоеды, зовомые молгонзеи. Яд их — мясо оленье да рыба, да межи собою друг друга ядят…»

По мнению этнографа В. И. Васильева, «молгонзеями» в этом источнике называют современный самодийский народ энцы, по названию энецкого рода Монгкаси.

В 1562 году английский дипломат и представитель Московской компании Энтони Дженкинсон опубликовал в Лондоне «Карту Руссии, Московии и Тартарии», на которой указал уже название местности «Молгомзея» («Molgomzaia»), расположенной на широте 65°. На этой широте побывал Пифей из Масалии, древнегреческого полиса, находившегося на месте нынешнего Марселя.

Великий путешественник и исследователь IV века до н. э. из Массали Пифей Массалиот всю свою жизнь был одержим космической тайной Севера — поисками Ultima Thule. Путешествие Пифея к самому северному пределу обитаемого мира — таинственной Туле. Пифей первым из эллинов наблюдал на острове Туле летние «белые ночи».

По мнению Г. А. Стратановского, Туле следует помещать на 66° СШ. А. Б. Дитмар полагал, что возможная широта Туле — 64° СШ. (Дитмар А. Б. Рубежи ойкумены. М., 1973. С. 57.) Г. Брош, интерпретируя сообщения о Туле, приведенные у античных авторов, высказал мнение, что широта острова Туле — 64-65° СШ.
По сообщению византийского историка Прокопия Кесарийского (500 — 565 г.г.) (В. Goth., И, 15), большая часть Туле была пустынна, а в обитаемой жило 13 больших племён, каждое со своим царём. Они поклонялись многим богам и демонам неба, земли и моря, а также мелким божествам источников и рек. Больше всего почитался бог войны. Постоянно приносили жертвы, в том числе мёртвым и героям. Лучшей считалась жертва первого военнопленного.  На острове Туле были горы и огромные леса, изобиловавшие разными животными. Прокопий сообщает о переселении на Туле эрулов, которые в его время после долгих скитаний прошли через землю данов, подошли к Океану и, сев на корабли, отправились на остров, где и остались.

Плиний Старший писал, что в одном дне пути от Туле находится «замерзшее море» (латин. mare concretum; кельт. Muir-croinn — «замерзшее море»), называют его Кроновым морем (a nonnulis Cronium appelatur. Plin. N. H., IV, 30) или Кронийским заливом (греч. Κρονιος κολπος; Геродот, 58, IV, 104). Римский философ-стоик, поэт Луций Сенека (4 до н.э. — 65 н.э.) о Туле:

«Пролетят века, и наступит срок,
Когда мира предел разомкнёт Океан,
Широко простор распахнётся земной,
И Тефия нам явит новый свет,
И не Туле тогда будет краем земли».
(Sen. Medea, 374-379).

На карте Страленберга «Nova Descriptio Geographica Tattariae Magnae…» 1730 года обозначены и Старая и Новая Мангазея, а также залив Тазовской и Обской губы назван как «Море Мангазейское», обозначена Провинция Мангазея на территории плато Путорана — горный массив на северо-западе Среднесибирского плоскогорья.

На картах XVIII века существуют две различные точки с названием Мангазея. «Imperium Russiae Magnae juxta recentisimas observationes» (1744) за авторством Seutter Matthaeus и «Карта для изъяснения к сочинению о положении Югорской земли» изображают Stara Mangasea и развалины Старой Мангазеи на реке Таз.

На глобусе Универсальных солнечных часов императрицы Елизаветы Петровны, созданном в Инструментальной палате Петербургской академии наук в 1745 году, Мангазея показана на левом берегу Енисея напротив устья Нижней Тунгуски в области Старотуруханска.

История Мангазеи

XVI век и первое поселение поморов в Мангазее.

Ещё в XVI веке через ямальский волок поморы совершали свои походы в Обскую губу. Предположительно, ещё в конце XVI столетия на правом, более низком берегу судоходной тогда реки Лососёвой, позднее переименованной в Мангазейку, при впадении её в реку Таз, могла появиться их торговая фактория поморов их Архангельска.

Как постоянное поселение, Мангазея была основана по инициативе царской администрации — в качестве опорного пункта для продвижения русских вглубь Сибири и укреплённого центра сбора ясака (налог).

У В. Н. Татищева в Истории Российской краткая запись:

7107 (1598), Сентября 1 короновался царь Борис Федорович от патриарха, Мстиславский корону нес и золотом осыпал. В Сибири построен город Мангазея от князя Василия Масальского-Рубца 1599 году.

В 1600 году по указу царя Бориса Годунова из Тобольска на реку Таз был отправлен отряд из сотни стрельцов и служилых казаков во главе с воеводой Мироном Шаховским и письменным головой Данилой Хрипуновым. В пути немногочисленный отряд подвергся вооружённому нападению «воровской самояди» — предположительно юраков или селькупов. Потеряв в бою около тридцати человек, служилые люди сумели, однако, добраться до реки и заложить деревянный острог и церковь.

XVII век. «Под государевой рукой»

В следующем, 1601 году из Тобольска, Сургута и Бёрезова на помощь отряду воеводы Мирона Шаховского был отправлен более крупный отряд из двухсот служилых людей во главе с воеводами Василием Мосальским и Савлуком Пушкиным. Они помогли завершить в 1601 г. на месте небольшого поселения поморов в низовьях реки Таз  Мангазейский острог и основать посад. Строительство велось на правом, высоком берегу реки Таз, в трёхстах километрах от устья реки. Сейчас это территория Ямало-Ненецкого автономного округа.

В течение последующих пятидесяти лет Мангазея была крупным центром пушной торговли и единственным портом в сибирском Заполярье, связавшим сибирские города с Северным Ледовитым океаном. Такая роль способствовала тому, что о богатстве Мангазее слагали легенды и называли «златокипящей».

В основе благосостояния Мангазеи лежала «мягкая рухлядь», то есть пушнина, которая ценилась чрезвычайно высоко. Ясак составлял две шкурки, остальную добычу коренные жители могли продавать по собственному усмотрению. Это притягивало многочисленных купцов — как российских, так и иноземных, ведь приобретать шкурки в Мангазее было куда выгоднее, чем в любом другом месте. Приезжали сюда и многочисленные охотники в надежде на удачу.

«А попадались соболи по 10 и по 20 рублей каждый и черные лисицы по 100 и по 300 р. по московской цене. После такой добычи совершенно нищий сразу делался богачом! И такие счастливцы бывали. Например, в 1624 году один сибирский воевода писал в Москву, что Иван Афанасьев в прошлом 1623 году «угонял» две черных лисицы — одну в 30 р., а другую в 80 рублей. <…> А продав черных лисиц за 110 рублей, чем он стал? На вырученные деньги он мог купить по тогдашней средней цене: двадцать десятин земли (20 р.), прекрасную хату (10 р.), пять добрых лошадей (10 р.), десять штук рогатого скота (15 р.), два десятка овец (2 р.), несколько десятков штук разной домашней птицы (3 р.) — словом, полное хозяйство. Если же имел право, то в Сибири мог еще купить пар пять рабов (20 р.). Да у него еще оставался бы капитал про черный день в 30 р.».Петр Буцинский «К истории Сибири. Мангазея и мангазейский уезд. 1601 г. — 1645 г.»

Однако бурное развитие Мангазеи оказалось на редкость коротким. С одной стороны, активная охота стремительно сокращала численность драгоценных пушных зверей. По подсчетам специалистов, только за семь лет, с 1630 по 1637 год, из города вывезли порядка полумиллиона соболей. Неудивительно, что с каждым годом количество добычи падало: если в 1630 году шкурок поступило 39 900, в 1638 году их было уже всего 30 234.

В 1603 году в Мангазею был послан воеводой Фёдор Юрьевич Булгаков, основавший там гостиный двор и доставивший туда священника и церковную утварь.

В 1606 году в Мангазею прибыли новые воеводы Давыд Жеребцов и Курдюк Давыдов. Воеводская власть в крае была установлена окончательно. В 1607 году начато было строительство городских крепостных укреплений — возведены Давыдовская, Ратиловская, Успенская, проезжая Спасская и Зубцовская башни. Четырёхстенный пятибашенный город сразу стал значительным экономическим центром.

В 1608 году в Мангазею регулярно доставляли ясак не только местные племена — самоеды (ненци) и остяко-самоеды (селькупы), но и проживавшие значительно южнее енисейские остяки (кетамы) и тунгусы (эвенки).

В 1612 году в Амстердаме голландский торговый агент Исаак Масса издал географический чертёж Мангазеи, на котором были показаны церкви, воеводский двор и хозяйственные постройки.

В 1616 году поморы, идя вдоль Мезенских и Пустозерских берегов через пролив Югорский Шар в Карское море, спустились по протекающей поперёк полуострова Ямал реке Мутной до озера Зелёного, откуда вышли в Обскую губу, проложив таким образом морской путь в Мангазею из Архангельска.

Запрет морского пути в Мангазею

Однако уже в 1620 году — в начале правления царя Михаила Фёдоровича Романова — было запрещено плавание «морским путём», через ямальский волок в Мангазею под страхом смертной казни.

Есть несколько версий о причинах запрета:

Контролировать морской путь в Мангазею государству не представлялось возможным, в то время как всё пути по Оби и её притокам были перекрыты таможенными постами, и невозможно было провезти ни одну шкурку соболя, не заплатив казне государственную пошлину;
Морским путём пользовались поморы, подрывая таким образом, «монополию» купечества на пушнину;

Английские и голландские купцы были чрезвычайно предприимчивыми, имели богатый опыт морских плаваний и освоения новых земель; английский и голландский торговые и военные флоты были лучшими в мире, и Сибирь могла стать английской или голландской колонией, подобно Северной Америке, Индии, Индонезии и др.

Из обнаруженных в британских архивах в 1914 году историком И. И. Любименко документов следует, что в 1612 году Англия планировала захват земель и установление своего протектората на Русском Севере, в Мангазее и на сопредельных территориях. Профессор В. С. Виргинский, опубликовал в 1940 году статью о проекте превращения Северо-Восточной России в английскую колонию, а в 1989 году об этом захватническом проекте писал британский историк Чарльз Даннинг. Московская власть и богатое купеческое сословие справедливо опасались проникновения Англии и Голландии в русские владения на Севере. Закрыв морской путь в Мангазею, они тем самым сняли проблему потери этих территорий.

В 1629 году управление Сибирью было разделено на два разряда (области): Тобольскую и Томскую. В разряд Тобольска входили города: Верхотурье, Пелым, Туринск, Сургут, Березов и Мангазея с малыми острогами и зимовьями.

В 1629 году в город прибыли воеводы Андрей Палицын и Григорий Кокорев, между ними началась вражда, которая привела к вооружённому противостоянию.

По указу царя Петра I от 1708 года Россия была разделена на 8 губерний, город Мангазея вошёл в состав Сибирской губернии.

«Исчезновение» Мангазеи

Закрытие морского пути привело к тому, что английские, голландские, а также большая часть русских купцов перестали торговать в Мангазее, это привело к экономическому упадку города. После очередного пожара Мангазея исчезла с карты, как город, порт и торговая фактория, а затем и как историческое поселение и географическая точка. Глухие отзвуки о существовании в древности «златокипящей Мангазеи» остались в преданиях, легендах, устном творчестве и немногочисленных архивных документах. Историки и географы долгое время не проявляли никакого интереса к легендарному сибирскому городу. В культурном, историческом и географическом плане Мангазея повторила судьбу гомеровской Трои: с течением времени Мангазею стали считать легендарным никогда не существовавшим городом, просто выдуманным и опоэтизированным в народной памяти и культуре, превратившимся в местный фольклор.

Материальные и документальные свидетельства существования Мангазеи

В 1940—1941 годах советская экспедиция на гидрографическом судне «Норд» обнаружила на островах Фаддея и в заливе Симса на восточном побережье полуострова Таймыр остатки зимовья русских землепроходцев и предметы начала XVII века. Исследования находок и человеческих останков, проведённые археологами во главе с А. П. Окладниковым, позволили заключить, что около 1618 года русские мореходы под предводительством Акакия Мурманца сумели обогнуть полуостров Таймыр, попав в море Лаптевых северным морским путём.

В 1956 году известный полярный исследователь и историк географических открытий М. И. Белов предложил руководителем безвестной экспедиции считать мангазейского жителя Ивана Толстоухова, а её саму отнести к гораздо более позднему времени.

Известный голландский географ Николаас Витсен в книге «Северная и Восточная Тартария» — первом европейском труде о Сибири, изданном в 1692 году в Амстердаме, — ссылаясь на сведения, полученные от тобольского наместника Алексея Петровича Головина*, сообщает, что в 80-х годах 17 века из Туруханска вниз по Енисею «вышли в море 60 человек», чтобы оттуда направиться к реке Лене и «обогнуть Ледяной мыс». Никто из них назад не вернулся. Витсену было известно, что этот поход возглавлял «Иван, у которого прозвище Толстое Ухо, сын видного русского дворянина».

*Алексей Петрович Головин — боярин и воевода Симбирский (1684) ,  в 1688 — 1689 г. — воевода Тобольский. Воевода А.П. Головин сделал первое размежевание Сибирских земель, построил Тобольский земляной вал.

В вахтенном журнале бота «Оби-Почталион», плававшего у берегов Таймыра в XVIII веке, в июле 1738 года была сделана следующая запись:

Паренаго рапортовал: «написано на кресте: 7195 год. Ставил оный крест мангазейский человек Иван Толстоухов».

Надпись на кресте означала, что Иван Толстоухов поставил крест в 1687 году.

По мнению М. И. Белова, экспедиция Толстоухова, покинув зимовье Крестовское, продолжала путь на север, затем, обогнув Северо-Восточный мыс, двигалась вдоль западного берега Таймыра и в следующем году достигла Пясинского залива. В северной части залива Толстоухов соорудил зимовье и провёл там ещё одну зиму. Это зимовье обнаружил летом 1740 года Фёдор Минин, который нанёс зимовье Толстоухова на  карту, которую отослал в Петербург в Адмиралтейств-коллегию.

Оказавшийся среди вещей русской экспедиции нож с надписью «Акакий Мурманец» даёт основание предположить, что нож принадлежал одному из тех Мурманцев, которые таинственно исчезли из списков Енисейского уезда как раз в 1680-х годах, когда Иван Толстоухов двигался к северной части Таймыра. Вполне возможно, — утверждает Михаил Белов, — что Акакий Мурманец шёл вместе с Толстоуховым и вместе с ним погиб на Таймыре.

«Златокипящая» Мангазея и её роль в российской истории и культуре

Раскопками установлено, что Мангазея состояла из кремля детинца с внутренними постройками (воеводский двор, съезжая изба, соборная церковь, тюрьма) и посада, делившегося на торговую половину (гостиный двор, таможня, купеческие дома, 3 церкви и часовня) и ремесленную (80—100 жилых домов, литейные мастерские, кузницы и др.). Всего в городе Мангазея было четыре улицы и свыше 200 жилых домов.

В городе Мангазея стоял отряд казаков и сотня стрельцов с пушками. Мангазея ведала всеми «тазовскими и нижнеенисейскими инородцами» —ненцами и селькупами, которые платили «государев ясак» пушниной в казну «Большого Белого Царя», государевы люди защищали местные племена и народы от воинственных соседей и разрешали внутриплеменные споры и конфликты.

Русские «купеческие людишки» вели меновую торговлю с местным населением: выменивали меха, особенно соболиные, сами промышляли охотой на соболя, занимались также рыболовством, скотоводством, судоходством, ремёслами — литейным, косторезным и другими.

О богатстве города ходили легенды, за Мангазеей прочно закрепилось прозвание «златокипящая»; это был чрезвычайно богатый торгово-купеческий город, где товары и золото находились в большом по объёму и быстром по времени осуществления сделок торговом обороте, приносившим баснословные прибыли. Только за период 1630—1637 годов — время для Мангазеи далеко не лучшее — отсюда было вывезено около полумиллиона шкурок соболей.

Торговые связи сибирского города выходили далеко за пределы России: через поморские города Европейского Севера России он был связан с крупными торговыми компаниями Западной Европы. Массы крестьян различных категорий, представители крупнейших торговых домов — именитых «гостей», как тогда называли купцов, Усовых, Ревякиных, Федотовых, Гусельниковых, Босовых и других — впервые объявились именно в Мангазее.

Во времена расцвета города в первой трети XVII века здесь скапливалось до двух тысяч купцов и промышленников.

После пожара 1619 года и ввиду неимоверных трудностей по доставке в Мангазею провианта и прочих запасов, а также вследствие уменьшения поголовья пушных зверей в Тазовском крае и основания Туруханска и Енисейска, влияние Мангазеи стало уменьшаться.

В 1630—1631 годах между мангазейскими воеводами Кокаревым и Палицыным разгорелась вражда, город и уезд лихорадило от этой распри, которая доходила до вооружённых столкновений. Нормальная жизнь населения была нарушена, воеводское «двоевластие» причиняло очевидный ущерб государственным интересам. И мангазейский «мир» в этой обстановке взял на себя функции управления. Мангазейцы составили коллективную «одиначную запись», в которой объявили о своей решимости укротить распрю воевод, пресекать их действия, нарушающие порядок и нормальную жизнь населения:

чтобы воеводы «впредь со всяким оружием ходить не велели, и меж собою убийства не учинили, и над… городом и …казною никакие порухи и худа не делали». Свои подписи под этим документом поставили более 250 человек. Участники «одиначной записи» обязались «стоять и говорить друг за друга накрепко, бесстрашно».

Жители Мангазеи проявили не только единство и сплочённость, но и острое чувство государственного порядка. «Мир» выступал в качестве ответственного за все происходящее и против воцарившейся в Мангазее анархии воеводского несогласия. Однако второй большой пожар в 1642 году привёл к быстрой деградации города и окончательному запустению в 1662 году.

В 1672 году вышел официальный указ царя Алексея Михайловича (1629–1676) об упразднении города.

«А будет которые русские люди пойдут в Монгазею болшим морем и учнут с Немцы торговать мимо нашего указу, а тем их непослушанием и воровством, и изменою Немцы или иные какие иноземцы в Сибирь дорогу отыщут, и тем людем, за то их воровство и за измену, быта кажненным злыми смертьми и домы их велим разорит до основания».

После этого царского указа и началось постепенное падение города. Окончательно Мангазея была оставлена в 1677 году, а её гарнизон был переведён на реку Енисей — в Туруханское зимовье.

Новая Мангазея — Туруханск

В 1607 году в устье Нижней Тунгуски было срублено Туруханское зимовье. В 1672 году в Туруханском зимовье был заложен русский город — Новая Мангазея.

С 1780-х годов Новая Мангазея стала называться Туруханском в Томской губернии. Позднее поселение называли Старотуруханском. Сегодня города не существует, и на его месте находится село Старотуруханск.

История изучения Мангазеи

После того как город был оставлен и прекратил своё существование, в местных языках городище носило название «Тагаревы хард», что означало «Разломанный город».

Планомерное научное изучение Мангазеи началось в 1862—1863 годах, когда экспедиция Ю. И. Кушелевского на шхуне «Таз» прибыла на эти земли, чтобы установить границы средневекового городища. Хотя экспедиции и не удалось полностью решить свою задачу, было точно определено место будущих раскопок.

Российский путешественник Оттон Маркграф первый обнаружил, задокументировал точное местоположение заброшенного города и сделал краткое его описание. В 1900 году, совершая поездку по рекам Енисею, Оби и Уралу, он обследовал городище и отписал о своей находке в Русское географическое общество. Следующая попытка исследовать легендарный город была предпринята в 1914 году томским биологом И. Н. Шутовым, который также обследовал городище и собрал небольшую коллекцию из найденных на поверхности земли предметов.

В ходе экспедиций 1927 и 1946 годов был детально изучен рельеф городища и составлен его первый план. Исследования 1946 года проводил российский археолог Валерий Чернецов.

Летом 1964 года Мангазею посетила группа энтузиастов, в которую входил писатель Борис Лиханов. В последующие несколько лет эти экспедиции продолжались и обнаружили в окрестностях бывшей Мангазеи следы древних поселений.

19-20 августа 1967 года путешественник и потомственный помор Дмитрий Буторин и писатель Михаил Скороходов на карбасе «Щелья» повторили торговый путь купцов XVII века («Мангазейский морской ход» — Северный морской путь) из Архангельска в Мангазею.

Полномасштабное научно-археологическое изучение Мангазеи началось летом 1968 года с прибытия на место комплексной историко-археологической и физико-географической экспедиции АН СССР. В 1968—1970 годах, затем — в 1973 году  проводились археологические исследования под руководством историка Михаила Белова.

При раскопках Мангазеи в 1972—1975 годах профессор М. И. Белов обнаружил обширный литейный двор. В остатках найденных медных изделий присутствовали платиноиды, а руду для плавки привозили из норильских месторождений.

Проведенные исследования 2000 г. дали представление об обширных торговых связях, занятиях и быте жителей города Мангазея и местного населения.

Одна из представленных в экспозиции Исторического музея находок — пряничная форма в виде рыбы, уникальный предмет среди множества обнаруженной в Мангазее деревянной утвари. Ещё в процессе использования форма треснула посередине и была отремонтирована, в этом месте остались следы ремонта.

Археологи нашли и много предметов, связанных с развлечениями жителей Мангазеи: шашки и шахматы, кости для азартной игры «в зернь», музыкальные инструменты. Игра в шахматы, по всей видимости, была одним из излюбленных видов досуга для жителей Мангазеи. Среди таких находок собрана одна из самых больших археологических коллекций шахмат (261 шт.) и шахматных досок (8 шт.).

Было обнаружено и немало изделий, принадлежавших аборигенному населению. Коренными жителями мангазейской земли были были самоеды (ненцы), остяки (ханты) и тунгусы (эвенки). Судя по находкам в Мангазее, они находились в частых контактах с русскими жителями города.

Нередко встречаются голубые стеклянные бусины — одекуй. Они были популярны у местного населения и широко использовались при товарообмене. Известно, что за десяток таких бусин выменивали соболя.

В Мангазее были обнаружены тысячи футляров от привесных печатей к «проезжим грамотам», которые выдавали промышленникам и торговцам. Оплатив пошлину в таможне, они приобретали печать, без которой грамота была недействительна. Чтобы хрупкие печати из сургуча и воска не повредились, их помещали в деревянные футляры из двух половинок и скрепляли бечевкой.