Суббота , 12 Октябрь 2024
Домой / Русский след в мире / Предки Александра Пушкина

Предки Александра Пушкина

Генеалогия А. С. Пушкина неоднократно служила предметом пристального исследования. С одной стороны, это облегчает задачу того, кто берётся писать о роде великого поэта, с другой – усложняет. Трудно и неинтересно ходить по следам чужих исследований, пересказывать уже известные факты и события. В то же время интерес к Пушкину, его творчеству и биографии не утихает, появляются новые данные и к родословной поэта, истории его предков и потомков. Это обстоятельство делает важным даже небольшой очерк, ни в коей мере не претендующий на научное исследование.

Предки А. С. Пушкина – род Ратшичей – один из самых прославленных и значительных родов России, история которого тянется в глубокую древность.

Ратшичи считали своим предком Ратшу (Ратислав), служившего тиуном великого князя Всеволода Ольговича, в Киеве на Руси. После смерти великого князя Всеволода Ольговича 1146 году, княжить в Киеве стал его родной брат Игорь Ольгович, жители Киева поклялись ему в верности и потребовали убрать из Киева ненавистного им управляющего городом Ратшу. Несмотря на обещание князя, горожане Киева взбунтовались и разграбили дом богатого Ратши, а сам Ратша бежал в Новгород Великий. Ратша имел единственного сына — Михаила (Якуна, древнерус. «Якунъ», «Акунъ»), ставшего посадником новгородским, умер в 1206 году. От Михаила Ратша пошли многие боярские и дворянские фамилии России: Бутурлины, Челяднины, Пушкины, Свибловы, Кологривовы, Каменские, Мятлевы, Замыцкие. Сам поэт знал родовое предание о Ратше, что отразил в строках:

Мой предок Рача мышцей бранной
Святому Невскому служил…

Александр Сергеевич несколько сместил хронологию событий – боевым соратником Александра Невского был не Ратша, а его потомок Гаврила Алексич, однако рассмотрим ранние страницы истории рода по порядку.

Имя первого известного предка Александра Пушкина – Ратша, как уменьшительное от славянского имени Ратибор или Ратислав. Известно, что среди дружинников Александра Невского был Ратислав, погибший в бою с немцами в 1268 г., и в некоторых летописях его называют Ратшей. Такая форма уменьшительных имён была широко распространена в Великом Новгороде, например, Кирилл – Кирша, Даниил – Даньша, Павел – Павша и др.

Выдвигались и более экзотические гипотезы о происхождении Ратши. Разные родословные предания XVII–XVIII вв. считали его выходцем из Семиградии, Германии или Пруссии. Это не более чем досужие домыслы московских служилых людей, видевших в иностранном происхождении особую аристократическую прелесть.

Первое исторически достоверное лицо в родословной Ратшичей – Гаврила Алексич, правнук Ратши, который был дружинником Александра Невского. Житие Невского подробно описывает подвиги Гаврилы в Невской битве: «Сей же наехал на судно и, увидев королевича, которого тащили под руки на корабль, въехал по мосткам до самого судна. И побежали все перед ним на корабль, но потом обернулись и сбросили его с мостков с конем в Неву. Он же, Божией милостию, выехал оттуда невредим и опять напал и бился с самим воеводой, посреди полка их». В бою Гаврила Алексич сразил воеводу и самого епископа шведов.

Сыновья Гаврилы Алексича – Иван Морхиня и Акинф Великий – были боярами князя Андрея Городецкого, младшего сына Александра Невского. После смерти князя Андрея Александровича в 1304 г. его боярам пришлось выбирать между тверским и московским князьями, которые начали борьбу за великое княжение. Из двух княжеств Акинф Гаврилович выбрал Тверь и вместе со своими сыновьями перешел на службу к Михаилу Ярославичу Тверскому.

Акинф Гаврилович принял участие в противостоянии Москвы и Твери. В 1304 г. Михаил Тверской и Юрий Данилович Московский отправились в Орду спорить о великокняжеском ярлыке. Пользуясь отсутствием князя в Твери, Акинф предпринял смелый поход на Переяславль-Залесский, с целью захватить в плен князя Ивана Даниловича (Калиту) и отвоевать эти владения у Москвы.

Тверская рать во главе с Акинфом подошла к Переяславлю-Залесскому, но горожане оказали ей упорное сопротивление. На третий день осады подоспели московские полки – тверичи были разбиты. Акинф Гаврилович погиб, а его сыновья Иван и Федор, бежали в Тверь.

Поражение под Переяславлем-Залесским и другие неудачные походы Твери привели к победе Москвы. Потомки Ратшичей решают перейти на службу к московскому князю, и в 1339 г. «всем родом» переходят на службу к Ивану Данииловичу Калите. Сразу же в Москве они заняли высокое положение среди московского боярства. В 1339 г. воевода Федор Акинфович и его двоюродный брат Александр Иванович Морхинин были во главе московского войска в походе на Смоленск. В 1348 г. московский воевода Иван Акинфович возглавлял военный поход на Новгород.

Потомки Акинфа Гавриловича занимали главные места среди московского боярства во второй половине XIV– XVII вв., а в XVIII – начале XX вв. – в государственном управлении империи и при дворе российских императоров. Род Акинфа разветвился и дал России многие знаменитые аристократические фамилии: графов и дворян Бутурлиных, Челядниных, Замыцких, графов и дворян Каменских.

Однако Пушкины являлись потомками не Акинфа Великого, а его брата Ивана Морхинин, сын которого Александр Иванович Морхинин в 1339 г. был московским воеводой. Александр Иванович Морхинин оставил четверых сыновей,  ставших родоначальниками дворянских родов Холопищевых, Гавриловых, Неведомициных и Пушкиных.

Младший сын Александра Ивановича Морхинина, Григорий Александрович, носил прозвище Пушка. Его жизнь приходится на вторую половину XIV – начало XV века — время появления и распространения артиллерийских орудий на Руси. Само слово «пушка» впервые упоминается в летописях 1382 года. Почему Григорий Морхинин волоцкий вотчинник, получил такое прозвище? Есть предположение, что такое прозвание было дано ему за взрывной характер. Григорий Александрович Пушка оставил пятерых сыновей, родоначальников различных ветвей рода Пушкиных.

От старшего, Александра Григорьевича Пушки, происходит линия рода, владевшая поместьями в Новгороде. В конце XVII века один из представителей этой ветви, Иван Калинникович Пушкин, женился на Матрене Даниловне Меншиковой, сестре знаменитого фаворита Петра I. Особых преимуществ от столь влиятельного родства новгородские Пушкины не получили: ни Иван Калинникович Пушкин, ни его родня не заметны в высоких чинах при Петре I. Однако поддержка Меншикова позволила Ивану Калинниковичу и его брату Петру, вопреки существовавшим законам и обычаям наследования недвижимости, в 1707 г. получить вотчины их дальнего родича Матвея Степановича Пушкина, сосланного в Сибирь.

Выдвинулись потомки Александра Григорьевича в середине XVIII века. Алексей Михайлович Пушкин при Елизавете Петровне занимал должность сенатора и тайного советника, отправлялся послом в Данию и Швецию. Его сыновья, Михаил — прокурор Коммерц-Коллегии и Сергею, были большими любителями авантюр, но попались на этом. В 1772 г. за изготовление фальшивых ассигнаций братьев сослали в Сибирь. Жена Михаила Алексеевича, Наталья Абрамовна (урожденная княжна Волконская), последовала за мужем в ссылку, а после возвращения поселилась в Москве. Её литературный салон посещали известные литераторы – дальние родичи хозяйки Василий и Сергей Львовичи (отец поэта) Пушкины, князь Петр Андреевич Вяземский и другие.

Сын Михаила Алексеевича и Натальи Абрамовны, Алексей Михайлович Пушкин, прославился как театрал, острослов и писатель. От брака с Воейковой он оставил сына Ивана Алексеевича, со смертью которого в 1875 г. старшая линия рода пресеклась.

От других сыновей Григория Пушки – Никиты и Василия – происходят дворянские роды Курчевых, Рожновых, Улитиных, Мусиных-Пушкиных, Кологривовых и других.

Наиболее примечателен род Мусиных-Пушкиных, вписавший своё имя в летопись отечественной культуры благодаря деятельности коллекционера и историка графа Алексея Ивановича Мусина-Пушкина.

Правнук Григория Пушки, Михаил Тимофеевич Улитин-Пушкин, носил прозвище Муса. Он жил во второй половине XV века и скончался около 1490 году. От сыновей Михаила Мусы род разделяется на три ветви, старшая, от Ивана Михайловича Мусина-Пушкина, представляет наибольший интерес.

Праправнук Ивана Михайловича Мусина-ПушкинаАлексей Богданович – служил в стольниках при царе Алексее Михайловиче (1629—1676). Как считают историки древнерусской литературы, Алексей Богданович и его супруга Ирина Ивановна (урожденная Полозова) были авторами исторического сборника «Книга о великих князьях русских, отколь произыде корень их», содержавшего изложение древней русской и славянской истории, построенное не только на летописных известиях, но и на русских сказочных повестях и исторических преданиях. С именем Ирины Мусиной-Пушкиной связано загадочное следственное дело.

В 1675 году «для государева тайного дела и сыску» отправились в Ростов бояре – князь Яков Никитич Одоевский и Артамон Сергеевич Матвеев. Царский наказ повелевал им расспросить жену стольника Алексея Мусина-Пушкина Ирину и пытать её «накрепко». Были приняты строгие меры для сохранения тайны. По дорогам разослали стрелецкие отряды, имевшие приказ допрашивать всех, кто едет из Москвы или в Москву, и досматривать, нет ли каких писем. Розыск кончился тем, что несчастную Ирину под караулом из 50 стрельцов сослали в дальнюю деревню на Вологде, её брата Изота Полозова и двух сестёр сослали в другие деревни, а имения отписали на государя. Сын Мусиной-Пушкиной, четырнадцатилетний Иван Алексеевич, содержался под караулом в Москве, после чего был сослан в ростовское имение, где пробыл вплоть до воцарения нового государя – Федора Алексеевича.

Чем же провинилась жена стольника Алексея Мусина-Пушкина Ирина и почему именно Матвеева, человека доверенного и расторопного, отправил царь для розыска по этому странному делу? С большой долей осторожности можно предполагать, что вся вина Ирины Мусиной-Пушкиной заключалась в том, что её сын Иван был рожден от связи с царем Алексеем Михайловичем. Зная личность и характер царя, это представляется невероятным, но ряд косвенных доказательств подтверждают такое предположение. Петр I в своих письмах называл Ивана Алексеевича Мусина-Пушкина «братцем». Сын Ивана Алексеевича Мусина-Пушкина, Платон, в 1716 г. был отправлен учиться в Голландию. Царь рекомендовал его голландскому резиденту князю Б. И. Куракину: «Господин подполковник! Посылаем мы к вам для обучения политических дел племянника нашего Платона, которого вам яко свойственнику свойственника рекомендую. Петр». Куракин был женат на сестре царицы, Евдокии Федоровны Лопухиной.

Таким образом, всё становится на свои места. Слух о царском происхождении Ивана Алексеевича Мусина-Пушкина стал потихоньку распространяться. Озабоченный этим, царь поручил Матвееву заставить замолчать Ирину Мусину-Пушкину и её болтливую родню. К тому же у Артамона Сергеевича была личная заинтересованность поддерживать тишину и спокойствие вокруг семейной жизни царя Алексея Михайловича, его воспитанница за несколько лет до этого стала второй супругой царя, и в 1675 г. уже подрастал трехлетний царевич Пётр I.

В пользу гипотезы о том, что Ивана Алексеевич Мусин-Пушкин был сыном царя Алексея Михайловича, свидетельствует и то, что она была впервые изложена князем П. В. Долгоруковым – знаменитым историком и генеалогом XIX вtrt, большим знатоком сплетен и тёмных моментов в родословных знатных семейств. Таким образом, можно с достаточной долей уверенности считать, что эта линия Мусиных-Пушкиных является первой внебрачной ветвью царского рода Романовых.

Иван Алексеевич Мусин-Пушкин сделал блестящую карьеру при Петре I. В 1677 г. он служил в стольниках, спустя двенадцать лет назначен воеводой в Смоленск, а в 1693 г. получил чин окольничего, затем – боярство. Женатый на племяннице патриарха Иоакима, Мавре Тимофеевне Савеловой, он ещё при жизни Иоакима вошёл в дела духовного управления и участвовал в них и при следующем патриархе – Адриане. Это обусловило то, что после смерти Адриана в 1700 г. Мусин-Пушкин возглавил Монастырский приказ – светское учреждение, управлявшее церковными имениями на пользу государству.

Заслуги Ивана Алексеевича на этом поприще были столь значительны, что Петр I возвёл его в 1710 году в графский титул, третий по счёту в России, а при учреждении Сената в 1711 году назначил сенатором. Выше уже говорилось, что император Петр называл Ивана Алексеевича Мусина-Пушкина «братцем» и оказывал ему всяческое расположение. Иван Алексеевич Мусин-Пушкин талантливо действовал на дипломатическом поприще, управлял Палатой Юстиции, руководил Монетным двором. По интригам Александра Меншикова Иван Алексеевич Мусин-Пушкин был отстранён от должностей и сослан в Соловецкий монастырь, где и умер в 1729 г.

Старший сын боярина Ивана Алексеевича Мусина-Пушкина, Александр Иванович, был убит в Полтавской битве. Два других – Платон и Аполлос – обучались за границей. Платон возвратился в 1714 г. и хотел жениться на дочери сибирского губернатора князя Матвея Петровича Гагарина (впоследствии повешенного за хищения), но та, чтобы избежать этого брака, постриглась в монахини. Вскоре Платона вторично отправили за границу, сначала в Голландию, с уже известным нам рекомендательным письмом Петра I, затем во Францию.

Сохранилась одна любопытная подробность французской жизни Платона Ивановича Мусина-Пушкина. Арап Петра Великого, знаменитый предок А. С. Пушкина по матери, Абрам Петров, также обучавшийся в то время во Франции, в своих письмах к секретарю императора А. В. Макарову жаловался на нищету и долги, добавляя: «ежели бы здесь не был Платон Иванович, то я бы умер с голоду. Он меня по своей милости не оставил, и я обедал и ужинал при нём все дни».

Заграничная жизнь младшего Мусина-Пушкина продолжалась недолго, престарелый отец, который к тому времени потерял уже двух сыновей (граф Аполлос Иванович умер в 1716 г.), упросил императора возвратить Платона в Москву.

По прибытии на родину Платон Иванович Мусин-Пушкин получил чин статского советника и должность в Московской конторе Сената. Потом он недолго разделял с отцом заточение в Соловецком монастыре, возвращён из ссылки Анной Иоанновной и был назначен смоленским губернатором. В 1732 г. он служил губернатором в Казани, в 1743 г. – в Эстляндии, с 1736 г. занимал должность президента Коммерц-Коллегии, а в 1739 г. получил звание сенатора. В подчинении П. И. Мусина-Пушкина также находились Канцелярия конфискации и Коллегия экономии (последняя исполняла те же функции, что и Монастырский приказ).

Своим возвышением граф Платон Иванович Мусин-Пушкин обязан двум выдающимся деятелям эпохи Анны Иоанновны – вице-канцлеру князю Алексею Михайловичу Черкасскому, на родной племяннице которого, княжне Марии Петровне, он был женат, и своему другу – кабинет-министру Артемию Петровичу Волынскому. Привлеченный к «делу Волынского», Платон Мусин-Пушкин был лишён всех чинов, орденов и графского достоинства, бит кнутом и после жестокой пытки, сопровождавшейся «урезанием» языка, сослан в Соловецкий монастырь. Трусливый Черкасский даже не попытался спасти своего родственника. Проведя менее двух месяцев в холодном и сыром каземате Головленковской тюрьмы на Соловках, Мусин-Пушкин тяжело заболел. 28 октября 1740 г. Бирон, именем императора Иоанна Антоновича, облегчил его участь. Платон Иванович был освобожден и сослан в Симбирский уезд, в одно из дальних имений своей жены. Императрица Елизавета Петровна велела простить Мусину-Пушкину его вину, которой и не было, но к государственным делам не определять. Всеми забытый, он умер вскоре в Симбирском уезде.

Вдова графа Платона Ивановича долго хлопотала о возврате конфискованных имений Мусиных-Пушкиных. Канцлер граф А. П. Бестужев-Рюмин взялся ходатайствовать за неё перед императрицей и попросил составить список лучших имений. В результате Бестужев-Рюмин выпросил у императрицы имения  Мусиных-Пушкиных себе. Только при Екатерине II та часть земель графа Платона Ивановича, которая ещё оставалась в государственной казне, была отдана его вдове.

Сын Платона Ивановича, граф Валентин Платонович, родился в 1735 г. Ещё ребенком его записали на службу в гвардию, такова была обычная практика воинской службы дворян в XVIII веке. Боевое крещение он получил в Семилетней войне при Елизавете Петровне, имея от роду всего тринадцать лет. Он участвовал в перевороте Екатерины II, за что в день коронации новой императрицы получил 600 душ крестьян и придворный чин камер-юнкера. В Русско-турецкую войну 1771–1775 гг. Валентин Платонович служил под начальством своего тестя князя Василия Михайловича Долгорукова-Крымского и за проявленную храбрость был награжден орденом Святого Георгия 3-й степени. Впоследствии граф был награжден орденами Святой Анны, Святого Александра Невского и Святого Андрея Первозванного, получил чин генерал-аншефа и должность генерал-адъютанта.

В войну со Швецией, начавшуюся в 1788 г., Валентин Платонович Мусин-Пушкин был назначен командующим армией, действовавшей против шведов в Финляндии, но особых успехов он не добился и был отставлен. Царь Павел I возвёл Валентина Платоновича Мусина-Пушкина в фельдмаршалы и назначил шефом лейб-гвардии Кавалергардского полка. Граф Валентин Платонович умер в Москве 8 июня 1804 г. и был погребен в Успенском соборе московского Симонова монастыря.

Его вдова, графиня Прасковья Васильевна Мусина-Пушкина, возвела над могилой супруга придел соборной Успенской церкви во имя великомученика Валентина. Она скончалась в Санкт-Петербурге в 1828 г. и была погребена рядом с мужем. Впоследствии Валентиновский придел Успенской церкви  расширили и переименовали в придел во имя святых мучеников Валентина, Прасковьи и Василия, освящён в 1843 году. В 1930-е гг. большинство зданий Симонова монастыря разрушены. Был уничтожен и Успенский собор. Спустя почти шестьдесят лет, в 1987 г., при проведении реставрационных работ, захоронения Валентиновского придела вскрыли и исследовали.

В 1994 году во время проведения международной конференции «А. И. Мусин-Пушкин и его потомки в истории России» на месте погребения графов Мусиных-Пушкиных в Симоновом монастыре была отслужена церковная служба, на которой присутствовали ныне живущие представители этого рода.

Сын Валентина Платоновича – граф Василий Валентинович (1773–1836) – был женат на одной из богатейших невест России – графине Екатерине Яковлевне Брюс, единственной наследнице имений с 14 тысячами крестьянских душ. В 1796 г. граф Василий Валентинович выхлопотал разрешение прибавить к своей фамилии имя угасающего рода Брюсов и стал именоваться графом Мусин-Пушкин-Брюс. Брак этот был несчастен: супруги не имели детей. Огромное богатство располагало графа к расточительности, в результате чего денежные дела семейства сильно запутались. Графиня даже просила в 1804 году предоставить ей развод, но получила отказ, хотя все основания для этого имелись. Оба супруга пренебрегали верностью. Василий Валентинович от блиставшей в ту пору актрисы Нифодоры Семеновой, впоследствии вышедшей замуж за князя Гагарина, имел дочь Прасковью, которой и оставил всё своё состояние. В свою очередь, у Екатерины Яковлевны был роман с графом Камилем Гритти. Сыновьям, Камилю и Александру Гритти, графиня Мусина-Пушкина-Брюс завещала свою часть семейного достояния.

Граф Василий Валентинович служил в основном при императорском дворе. Он носил чин действительного камергера, был обер-шенком и кавалером высших российских орденов. Граф Мусин-Пушкин-Брюс являлся одним из видных русских масонов – он возглавлял некоторые масонские ложи и был почётным членом в других масонских ложах.

Не меньший интерес представляет и другая ветвь рода – потомки Саввы Яковлевича, троюродного брата Алексея Богдановича. Из этой линии наиболее знаменит граф (с 1797) Алексей Иванович Мусин-Пушкин (1744–1817), правнук Саввы Яковлевича.

Само происхождение вводило Алексея Ивановича в круг подвижников и знатоков отечественной культуры. Его матерью была Наталья Михайловна Приклонская, тетка поэта А. П. Сумарокова. Двоюродная сестра Натальи Михайловны, Лукерья Васильевна Приклонская, в замужестве Чичерина — прабабушка А. С. Пушкина. По линии Мусиных-Пушкиных, собирателями рукописей, монет и других «древностей», а также литераторами являлись Алексей Богданович, Ирина Ивановна, Иван Алексеевич и Платон Иванович Мусины-Пушкины.

Действительный тайный советник, обер-прокурор Синода и президент Российской академии художеств – таков лишь краткий список должностей Алексея Ивановича Мусина-Пушкина. Однако он стяжал известность не на государственной службе и даже не своим покровительством российскому искусству, а скорее как историк и собиратель уникальной коллекции древних рукописей.

Алексей Иванович впервые открыл и опубликовал выдающиеся произведения древнерусской литературы и памятники истории – «Слова о полку Игореве», Лаврентьевской летописи, надписи на Тмутараканском камне и других.

Драгоценное собрание размещалось в гостеприимном московском доме графа на Разгуляе. Им активно пользовался М. Н. Карамзин и другие историки той поры. В московском пожаре 1812 г. дом Мусина-Пушкина сгорел, с ним погибли коллекция древностей, библиотека и научные труды самого графа. Огонь уничтожил и единственный список «Слова о полку Игореве», известного нам теперь только по публикации, осуществленной графом А. И. Мусиным-Пушкиным в 1800 г. Алексей Иванович был страшно потрясен. Вскоре последовал и новый удар: 21 марта 1813 г. в сражении под Люнебургом погиб старший сын графа – Александр, которого отец готовил к занятиям российской истории. С тех пор и до самой кончины графа, как замечает историк и археолог К. Ф. Калайдович, «пасмурный взор его одушевлялся только в беседе любителей отечественной истории». Скончался граф Алексей Иванович Мусин-Пушкин в 1817 г. в Москве и погребён в своём родовом имении Иломны Моложского уезда Ярославской губернии.

У Алексея Ивановича Мусина-Пушкина и его супруги Екатерины Алексеевны (урожденной княжны Волконской) было пять дочерей и трое сыновей.

Старший Иван Алексеевич (1783– 1836), генерал-майор и обер-гофмейстер, от брака с княжной Марией Александровной Урусовой оставил четырех сыновей.

Старшие из них, Алексей и Александр Ивановичи, были друзьями детства Л. Н. Толстого (в повести «Детство» – братья Ивины). Второй сын историка Алексея Ивановича Мусина-Пушкина, Александр, как уже говорилось выше, погиб ещё при жизни отца.

Третий сын – Владимир Алексеевич (1798–1854) – был членом Северного общества и привлекался к следствию по делу декабристов. После полугодового тюремного заключения его перевели из гвардии в армию.

Женой графа Владимира Алексеевича была одна из самых блестящих красавиц Петербурга – Эмилия Карловна Шернваль фон Валлен (1810–1846). Влюбленный в графиню М. Ю. Лермонтов посвятил ей строки:

Графиня Эмилия —
Белее чем лилия,
Стройней ее талии
На свете не встретится.
И небо Италии
В глазах ее светится,
Но сердце Эмилии
Подобно Бастилии.

Ранее красоту другой Мусиной-Пушкиной – графини Марии Александровны, супруги Ивана Алексеевича, – воспел Александр Сергеевич Пушкин.

Род графов Мусиных-Пушкиных в XIX – начале XX в. считался одним из самых блестящих дворянских родов Империи. Александр Сергеевич Пушкин писал в «Моей родословной»:

Я Пушкин просто, не Мусин,
Я не богач, не царедворец,
Я сам большой: я мещанин.

В XV веке Пушкины известны тем, что владели вотчинами в Дмитровском уезде, там же, где и другие потомки Григория Пушки. Возвышение этого рода происходит во второй половине XVI века и непосредственно связано с Иваном Грозным.

Праправнук Константина Григорьевича Пушкина – Семён Михайлович – упоминается в источниках в 1563 г. На церемонии свадьбы ливонского короля Магнуса и племянницы царя Ивана Грозного, княжны Марии Владимировны Старицкой, он нёс «сорок соболей», предназначенных в подарок жениху. С введением опричнины Семён Михайлович Пушкин был зачислен в число новых слуг царя. В 1567 г. в Ливонском походе он был вторым воеводой у царского знамени. В 1578 г. он описывал Волоколамский уезд, что означало не только занятия статистикой, но и исполнение судебных функций в этом регионе.

Служба Семёна Михайловича Пушкина в опричнине дала возможность выдвинуться его племяннику Евстафию Михайловичу, человеку даровитому и незаурядному. Впервые он упоминается на свадебной церемонии Магнуса и Марии Старицкой (1563), затем на долгое время исчезает из источников.

В 1571 г. крымский хан Девлет-Гирей совершил неожиданный набег на Москву. Опричные воеводы не смогли отразить крымцев, и хан Девлет-Гирей дошёл до русской столицы и сжёг её. Когда на другой год были получены известия о новом набеге крымцев, царь бежал в Новгород и, не доверяя ни опричным, ни земским воеводам, царь Иван Грозный приказал расставить по дорогам стрелецкие заставы, выбрав для этого особо доверенных людей. Одной из таких застав – на дороге в Новгород, у Старицы – был назначен командовать Евстафий Пушкин.

В следующем, 1573 г., царь Иван Грозный поручил Евстафию Пушкину отвезти на погребение в Иосифо-Волоколамский монастырь тело Малюты Скуратова, убитого при штурме ливонской крепости Пайды.

Евстафий Пушкин пользовался особым доверием царя Ивана Грозного, благодаря своим административным и дипломатическим успешно продвигался по службе. В различных военных походах, начиная с 1576 г.,  Евстафий Пушкин возглавлял передовой полк, а в 1580 г. назначен воеводой в Смоленске. В следующем году Пушкин проявил себя на дипломатическом поприще.  Евстафий Пушкин был отправлен на переговоры к польскому королю Стефану Баторию со следующим наказом: «…А будут учнут укорять, или бесчествовати, или лаяти… ино отвечивати слегка, а не браниться».

Евстафию Пушкину было поручено, усмирив гордыню, добиваться мира с польско-литовским княжеством во что бы то ни стало, так как русские войска терпели от поляков и литовцев одно поражение за другим. Польский король не захотел принять русских послов. Иван Грозный в поисках мира был вынужден прибегнуть к посредничеству римского посланника, кардинала Антония Поссевино, который прибыл в Москву в 1582 году. При нём мы снова видим Евстафия Пушкина, выполняющего весьма деликатное поручение. Царь захотел показать Антонию православное богослужение, а дабы соблюсти порядок, не нарушив честь и почитание православных святынь, приставил к кардиналу Евстафия Пушкина и знаменитого дипломата Федора Писемского. И не напрасно. Кардинал Антоний Поссевино, не дожидаясь появления царя, хотел идти в собор. Но Пушкин и Писемский «его поуняли». Поссевино рассердился и стал было скандалить, но получил через дьяка Андрея Щелкалова строгий выговор царя. Кардиналу велели передать, чтобы он «не пригожева дела не делал».

Спустя пятнадцать лет Евстафий Пушкин снова появляется на дипломатическом поприще. В 1595 г. он был товарищем князя Ивана Самсоновича Туренина в посольстве в Швеции при заключении «вечного» мира. Тогда же Евстафий Михайлович выполнил ещё одно важное поручение. В Астрахани скончался крымский царевич Мурат-Гирей, сторонник России. Возникло подозрение, что царевича уморили присланные из Крыма колдуны. Для расследования этого дела был послан в Астрахань Евстафий Пушкин.

Летопись подробно повествует об этом загадочном и драматическом следственном деле. Колдуны были схвачены в татарских поселениях в степи. По приказу Евстафия Пушкина их пытали, но никак не смогли узнать, по чьему приказу они «извели» царевича. Тогда следствие взял в свои руки местный лекарь, родом арап. Он приказал засунуть в зубы колдунам конские удила, подвесить их на балке и бить не по телу, а по теням на стене. Тогда злодеи рассказали всё. После пытки Евстафий Пушкин приказал сжечь татарских колдунов в степи. Когда злодеев сжигали, то слетелось в поле множество ворон и сорок; и пока жгли колдунов, птицы кричали, а когда сожгли – исчезли. Царь Федор Иванович был доволен успешно проведенным розыском и пожаловал Евстафия Пушкина чином думного дворянина. Наградил царь и его помощника арапа.

Достижение Е. М. Пушкиным чина думного дворянина сыграло важнейшую роль в семейной истории Пушкиных. Теперь другие члены рода могли опираться на этот прецедент в местнических спорах и сами продвигаться по служебной лестнице. Вслед за Евстафием выдвинулись и его братья: Иван Большой, Никита, Леонтий и Иван Меньшой. Но в 1600 г. карьера братьев Пушкиных прервалась.

Историки, изучавшие генеалогию поэта, спорили: было ли удаление от дел Евстафия Михайловича Пушкина около 1600–1601 гг. опалой и знал ли об этом Александр Сергеевич Пушкин. В трагедии «Борис Годунов» поэт не только выводит на сцену двух представителей своего рода – Афанасия Михайловича и Гаврилу Григорьевича Пушкиных, но и упоминает о том, что царь Борис преследовал Пушкиных. В уста Бориса Годунова поэт вкладывает слова: «Противен мне род Пушкиных мятежный». Гаврила Пушкин в начале повествования упоминается как «опальный изгнанник».

Академик С. Б. Веселовский приходил к выводу, что опала на Евстафия Михайловича Пушкина не отразилась на благополучии всего рода, который вопреки словам поэта не был ни «мятежным», ни враждебным Годунову. Однако историк В. И. Корецкий, проанализировав архивные материалы, которые не были учтены С. Б. Веселовским, пришёл к иным заключениям. В 1600 г., вскоре после опалы на Романовых и ссылки этого рода, холопы Евстафия Пушкина донесли, что их господин говорит крамольные речи, направленные против царя. Евстафий Михайлович Пушкин якобы жаловался своим братьям на то, что царь Борис, обещав в начале правления никого не наказывать, стал «розсылати в заточение таких великородных и ближних людей», как Федор Никитич Романов и его родственники. За это и сам Евстафий, и его братья попали в опалу и были высланы из Москвы на дальние воеводства в Сибирь, в основном вторыми воеводами.

Более того, как полагает Корецкий, А. С. Пушкин знал подробности этого следственного дела и пользовался какими-то семейными источниками, не известными Н. М. Карамзину, автору «Истории государства Российского», которая считается основным источником трагедии «Борис Годунов». В своём монологе Афанасий Михайлович Пушкин в доме князя Василия Шуйского повторяет те же обвинения, которые (согласно доносу) выдвигал против царя Евстафий Михайлович Пушкин:

Уверены ль мы в бедной жизни нашей?
Нас каждый день опала ожидает,
Тюрьма, Сибирь, клобук иль кандалы,
А там – в глуши голодна смерть иль петля.
Знатнейшие меж нами роды – где?
Где Сицкие князья, где Шестуновы,
Романовы, отечества надежда?
Заточены, замучены в изгнаньи…

Таким образом, Корецкий пришёл к выводу, что прототипом Афанасия Михайловича Пушкина из трагедии «Борис Годунов» был думный дворянин Евстафий Михайлович Пушкин. Перемена имени могла произойти как от ошибки переписчика (древнерусская форма Астафий сходна с именем Афанасий), так и от того, что поэт сам придал ему более поэтическое звучание.

Евстафий Пушкин и его брат Никита оказались в Тобольске. Там Евстафий и скончался в 1603 г., приняв перед смертью монашество с именем Евфимия. Сына Евстафия – Луку – сослали в Мангазею, в другие сибирские города – Гаврилу Григорьевича (троюродный брат Е. М. Пушкина), Василия Никитича, Савлука Третьякова и Федора Семеновича (сын опричника) Пушкиных.

Ещё двое Пушкиных — Леонтий и Иван Меньшой Михайловичи лишились своих вотчин и «животов» (имущества) за «раскручинившее» царя Бориса местничество с князьями Елецкими и также оказались в Сибири.

Лишь с появлением у южных границ России армии Лжедмитрия I Борис Годунов, ощущая нужду в ратных людях, возвратил из ссылки некоторых Пушкиных. Гаврилу Григорьевича направили вторым воеводой в Белгород, Леонтия Михайловича – в действующую армию, впоследствии он погиб в бою под Кромами в 1605 г. Ещё двое Пушкиных попали на литовский рубеж, и один из них, Афанасий Иванович, сложил голову в том же Кромском бою, где и Леонтий Михайлович.

Гаврила Григорьевич Пушкин – личность яркая и замечательная. Им восхищался поэт: «Он был особенно талантлив – как воин, как придворный и в особенности как заговорщик». Согласно семейному преданию, после рождения младшего сына А. С. Пушкин предложил Наталье Николаевне на выбор два семейных имени для новорожденного: Гаврила и Григорий. Супруга поэта выбрала для сына имя Григорий.

Гаврила Григорьевич Пушкин был зятем царя Ивана Грозного. В 1579 г. он женился на Марии Мелентьевне Ивановой, дочери казнённого в опричнине дьяка и Василисы Мелентьевой, шестой жены царя. Василиса Мелентьевна вдова дьяка, пожалуй, самая загадочная из всех жён Ивана Грозного. Одно время её существование даже подвергалось сомнению – считалось, что запись об этом браке подделана владельцем «Хронографа о браках царя Ивана Васильевича» известным мистификатором Сулакадзевым. Однако существующие помимо этого источника документы подтверждают факт женитьбы царя Ивана Васильевича Грозного на Василисе Мелентьевой. Не вполне ясно, был ли Иван Грозный женат на Василисе церковным браком. В любом случае, она недолго была женой царя и вскоре умерла.

Александр Сергеевич Пушкин, возможно, не знал о столь высоком родстве своего предка Гаврилы Григорьевича, иначе, он бы обыграл это в «Борисе Годунове» и в других произведениях.

Впрочем, брак на падчерице царя Ивана Грозного не повлиял на служебную карьеру Гаврилы Григорьевича Пушкина. В течение долгого времени Гаврила Пушкин прозябал в незначительной должности «татарского головы» — начальника отряда служилых татар. Опала на Пушкиных ухудшила его положение. Появление же самозванца решило судьбу Гаврилы Пушкина. Мы не знаем, на каком этапе продвижения Лжедмитрия I Гаврила Пушкин оказался в числе его сторонников, но после восстания в Кромском лагере (7 мая 1604) он встречается среди доверенных лиц самозванца Лжедмитрия I .

Из Кромского лагеря Лжедмитрий I неоднократно посылал в Москву посланников с грамотами, но все они попадали в руки правительства. Наконец двоим, благодаря ловкости и удаче, удалось добиться успеха. Это были Гаврила Пушкин и Наум Михайлович Плещеев. Войдя в Красное село, они возмутили «прелестными грамотами» крестьян и в сопровождении большой толпы народа прорвались в Москву. В Москве на Красной площади Гаврила Пушкин с Лобного места прочитал грамоты Лжедмитрия I, призывавшие свергнуть царя Федора Годунова – дальнейшие события хорошо известны. Династия Годуновых пала, и на трон взошел Лжедмитрий I.

В награду за деятельное участие в воцарении самозванца Пушкин получил чин думного дворянина и должность сокольничего, которую сохранил и при следующем царе – Василии Шуйском. Во время борьбы Шуйского против Болотникова и Лжедмитрия II Гаврила Пушкин и его брат Григорий Сулемша неоднократно возглавляли войска в различных походах против мятежников. Участвовал Гаврила Пушкин и в злосчастной Клушинской битве, когда русские войска потерпели сокрушительное поражение от поляков. После разгрома Пушкину удалось через леса и болота бежать в Можайск, а оттуда в Москву.

Столица бурлила в преддверии нового мятежа. Свержение Василия Шуйского организовал Захарий Ляпунов. Гаврила Пушкин примкнул к заговорщикам и участвовал в насильственном пострижении царя Василия Шуйского в монахи (19 июля 1610).

Позднее Г. Г. Пушкин примкнул к Первому ополчению. В 1612 г. он находился в «таборах» князя Д. Т. Трубецкого, а после воцарения Михаила Федоровича защищал от поляков Устюжну, позднее был воеводой в Вязьме, а в 1619 г. возглавил Челобитный и Разбойный приказы. В том же году в составе торжественного посольства Гаврила Пушкин встречал государева отца Филарета Никитича Романова в Вязьме. Однако это не спасло его от немилости властного Филарета. Филарет, сам некогда насильственно постриженный в монахи и томившийся в польском плену, чтил память царя Василия Шуйского и преследовал его противников. Он отстранил Пушкина от управления приказами и в 1626 г. сослал его в имение, где Гаврила и умер, приняв перед смертью монашество с именем Герасима.

Сыновья Гаврилы Пушкина в начале правления царя Михаила находились в ссылке с отцом, потом возвратились ко двору и достигли значительных успехов. Григорий Гаврилович Косой в 1645 г. был пожалован в окольничьи, в 1646 г. входил в состав посольства в Швецию и тогда же получил боярство, а на следующий год должность оружничего, ведавшего не только царским вооружением, но также Оружейным и Ствольным приказами, Серебряной и Золотой палатами. Связь Г. Г. Пушкина с царскими мастерскими известна еще раньше. В 1643 г. он руководил работами по восстановлению фресок Успенского собора. Младший брат Гаврилы, Степан, достиг должности окольничего.

Из того же поколения, что и сыновья Гаврилы Григорьевича, вышел еще один значительный представитель рода – Борис Иванович, племянник Евстафия Михайловича, сын Ивана Большого. В 1611 г. он входил в состав русского посольства к Сигизмунду III, которое возглавляли Филарет Романов и князь Василий Голицын. Вместе с другими членами посольства Борис Пушкин был задержан поляками, протомился в плену восемь лет и возвратился вместе с Филаретом в 1619 г. При царе Михаиле он возглавлял различные приказы, воеводствовал в городах, а при Алексее Михайловиче получил чин окольничего.

Сын Бориса Ивановича – Никита Борисович (1620–1719) – был очень богатым, гордым и заносчивым человеком. Своего сына Афанасия он женил на дочери известного дипломата, думного дьяка Емельяна Украинцева, а дочь выдал за петровского сподвижника – адмирала графа Николая Федоровича Головина. Гордость Никиты Пушкина доходила до того, что в 1687 г., подавая роспись Пушкиных в Родословную палату, он не признал своими однородцами старшую линию новгородских Пушкиных. Те жаловались, что Никита Борисович «горд с ними, надеясь на свое великое богатство» и влияние при дворе.

Но богатство не принесло Никите Пушкину счастья. Семейным мучителем стал его сын Афанасий. Он пьянствовал и всячески досаждал отцу. В 1692 г. Афанасий Пушкин нанес побои отцу и матери, за что был заключен в Нилову пустынь. Игумен монастыря доносил, что Афанасий Пушкин и там буйствует и нет никакой возможности его усмирить. Афанасий дважды пытался бежать из монастырского заточения, но был пойман и умер в монастыре в 1694 г., всего 19 лет от роду. После смерти сына Никита Борисович затеял иск против его вдовы, обвиняя ее и ее отца, Украинцева, в краже. Долго судился, возводя на невестку поклеп за поклепом, но окончание судного дела до нас не дошло. В конце жизни Никита Пушкин постригся в монахи с именем Нифонта и умер, не дожив одного года до ста лет.

Вернемся к потомкам Гаврилы Пушкина. Его внуки, Матвей и Яков Степановичи, были боярами. По своим родственным связям братья Пушкины входили в ту партию, которая сложилась вокруг Милославских и оказывала сопротивление Петру I и его реформам. Сын М. С. Пушкина – стольник Федор Матвеевич – женился на дочери окольничего Алексея Прокофьевича Соковнина. Соковнин – личность в российской истории примечательная. Он – родной брат знаменитых проповедниц раскола – боярыни Феодосии Морозовой и княгини Евдокии Урусовой.

Вокруг А. П. Соковнина группировались враги петровских преобразований. В этой среде возник заговор, целью которого было убийство Петра I. Замешан в него был и Федор Пушкин. Когда заговор раскрыли, его участников казнили – Соковнину, Пушкину и полковнику Ивану Елисеевичу Цыклеру отрубили головы (4 марта 1697). О судьбе Федора Матвеевича Пушкина поэт писал:

Упрямства дух нам всем подгадил:

В родню свою неукротим,

С Петром мой пращур не поладил

И был за то повешен им…

Здесь слова «повешен им» скорее свидетельство незнания поэта о судьбе крамольного родича, чем поэтический вымысел.

Отца Федора – боярина Матвея Степановича – за вину сына лишили боярства и сослали вместе с внуком Федором Федоровичем в Енисейск. Якова Степановича отправили в его имения в Касимовском уезде, где он и умер в 1699 г.

Причастность Пушкиных к противникам Петра I подчеркивают и другие родственные связи этой семьи. Дочь Я. С. Пушкина Ирина в 1716 г. вышла замуж (третьим браком) за стольника Ивана Ивановича Цыклера, сына казненного Ивана Елисеевича. Родственница Матвея и Якова Степановичей Пушкиных, Ирина Федоровна Пушкина, была женой предводителя знаменитой Хованщины – князя Ивана Андреевича Хованского.

В результате опалы самая выдающаяся линия рода пресеклась. Сын Ф. М Пушкина, Федор Федорович, умер в Енисейске, не оставив детей. Родственные связи дочерей Ф. М. Пушкина чрезвычайно интересны. Евдокия Федоровна, в замужестве Боборыкина, оставила дочь Анну (род. 1746), вышедшую замуж за Юрия Петровича Лермонтова (см. очерк о Лермонтовых). Сестра Евдокии Федоровны, Прасковья, была замужем за сыном знаменитого украинского гетмана – Александром Петровичем Дорошенко. Ее правнучка, Наталия Ивановна Загряжская, вышла замуж за Николая Афанасьевича Гончарова и стала матерью Наталии Гончаровой. Таким образом, М. Лермонтов и Н. Гончарова приходились друг другу пятиюродными братом и сестрой. Наконец, Екатерина Федоровна была женой Грибоедова, одного из представителей семьи, давшей России великого драматурга, автора «Горя от ума». Вероятно, это был Федор Иванович Грибоедов – прапрадед Александра Сергеевича.

После пресечения ветви Гаврилы Григорьевича к началу XVIII в. осталась только одна линия рода – потомство опричника Семена Михайловича. Сын Семена Михайловича, Тимофей Семенович, в 1601 г. был воеводой в Цареве-Борисове, в 1618 г. – в Цивильске. Он оставил сына Петра Тимофеевича Черного Толстого, служившего воеводой сторожевого полка в Пронске в 1624 г. В 1625–1628 гг. Петр Тимофеевич воеводствовал в Тюмени и умер около 1634 г. От брака с Еленой Григорьевной Сунбуловой (из древнего рязанского рода) Петр Тимофеевич оставил сына – Петра Петровича, служившего в стольниках.

Петр Петрович прожил недолго и скончался в 1661 г. Его вдова, Анастасия Афанасьевна (урожденная Желябужская), известна по одному скандальному судному делу. В 1675 г. стольник, князь Иван Петрович Козловский, повинился царю в том, что «жил с племянницею своею с двоюродною с Петровой женою Петрова сына Пушкина с Настасьею Офанасьевой дочерью, лет с десять и больши» (т. е. состоял с ней во внебрачной связи). Царь Алексей Михайлович приказал взять Козловского под стражу, а Анастасию Пушкину отправить в Страстной монастырь, где держать «под крепким начальством». Неизвестно, сколько времени провела Пушкина в монастыре, но впоследствии она переписывалась с царевной Прасковьей Ивановной (внучкой царя Алексея Михайловича), из чего можно заключить, что прожила она долго.

Сын Петра Петровича, также Петр Петрович, стольник и второй судья Владимирского судного приказа, умер 12 февраля 1692 г. Он имел пятерых сыновей, из которых третий, Александр Петрович, был прадедом поэта по отцовской линии, а пятый, Федор Петрович, – прапрадедом по материнской.

Александр Петрович Пушкин родился в 90-е гг. XVII в. В 1718 г. он поступил на службу в лейб-гвардии Преображенский полк солдатом, а в 1722 г. произведен в сержанты и каптенармусы. Женой Александра Петровича стала дочь любимого денщика Петра I, а затем адмирала Ивана Михайловича Головина, Евдокия Ивановна. В 1725 г. Пушкин в припадке ревности или сумасшествия зарезал свою жену. За убийство Александр Петрович был арестован и умер в тюрьме. Двое детей Пушкина – Лев и Мария – остались сиротами, их взял на воспитание дед Головин, к которому перешли и управление семейными владениями Пушкиных. Эти имения располагались в Московском, Зарайском, Коломенском, Рязанском и Дмитровском уездах. Кроме того, в 1718 г. к Александру Петровичу по завещанию его бездетного родственника Ивана Ивановича Пушкина перешли все его земли, и в том числе знаменитое село Болдино в Нижегородском уезде. Когда-то это село пожаловал царь Михаил Федорович деду И. И. Пушкина Федору Федоровичу за «московское осадное сиденье», т. е. за участие в отражении похода на Москву королевича Владислава в 1618 г.

Лев Александрович Пушкин (1723– 1790), сын Александра Петровича, еще в детстве был записан в службу в лейб-гвардии Семеновский полк. Карьера его шла без особых взлетов и падений. В 1759 г. Л. А. Пушкин получил чин майора. Когда произошел переворот Екатерины II, Лев Александрович, верный присяге Петру III, отказался признать новую императрицу, попал под арест и, по некоторым данным, провел в заключении два года. В 1763 г. он вышел в отставку с чином подполковника и уже больше никогда не служил, а жил в Москве или в своих деревнях. А. С. Пушкин характеризовал своего деда Льва Александровича как человека «пылкого и жестокого».

Поэт сообщает, что свою первую жену, Марию Матвеевну (урожденную Воейкову), Лев Александрович заточил в домашнюю тюрьму за мнимую или настоящую любовную связь с французом, воспитателем его сыновей. Там она и умерла, а француза разъяренный муж велел повесить на черном дворе. Проверить это известие не представляется возможным, тем более что сын Л. А. Пушкина, Сергей Львович, отец поэта, решительно отрицал это. Тем не менее в формулярном списке Л. А. Пушкина находится следующая запись: «За непорядочные побои находящегося у него на службе венецианца Харлампия Маркиди был под следствием, но по именному указу велено его, Пушкина, из монаршей милости простить». Вероятно, эти «непорядочные побои» и послужили поводом для возникновения легенд о расправе над учителем-иностранцем, дошедших до Александра Сергеевича.

Вторая жена Л. А. Пушкина, Ольга Васильевна (урожденная Чичерина), (1737– 1802), много страдала от его жестокого нрава. По сообщению поэта, однажды Лев Александрович велел жене наряжаться и ехать с ним в гости. Та была беременна и плохо себя чувствовала, но не посмела отказаться. В дороге она почувствовала муки и прямо в карете родила. Сергей Львович Пушкин опровергал и это сообщение своего сына.

От двух браков Лев Александрович Пушкин оставил пятерых сыновей: подполковника артиллерии Николая (1745– 1821), подполковника артиллерии в отставке Петра (1751–1825), капитана Александра (1757 – после 1796), коллежского асессора Василия (1767–1830) и статского советника Сергея (1770–1848). Кроме того, он был отцом двух дочерей: Анны (1769–1824) и Елизаветы (1776–1848), в замужестве Солнцевой.

Трое старших сыновей Л. А. Пушкина были бездетны. Неудачен был и брак поэта Василия Львовича Пушкина с Капи-толиной Михайловной Вышеславцевой. Светская львица, блиставшая красотой и привлекательностью, она оставила дядю поэта, обладавшего неказистой внешностью, добилась развода и вышла замуж за Ивана Акимовича Мальцева. После этого гражданской женой В. Л. Пушкина стала московская купчиха Анна Николаевна Ворожейкина. У них было двое детей: Маргарита Васильевна (1810–1889), в замужестве Безобразова, и Лев Васильевич (род. 1812), носивший фамилию Васильев.

Род Пушкиных продолжился от Сергея Львовича, женатого на «прекрасной креолке» Надежде Осиповне Ганнибал (1775– 1836). Она приходилась внучатой племянницей своему супругу. Родителями Надежды Осиповны были капитан флота Осип (Януарий) Абрамович Ганнибал (сын знаменитого петровского «арапа») и Мария Алексеевна (урожденная Пушкина). Мария Алексеевна была дочерью капитана Алексея Федоровича Пушкина и внучкой стольника Федора Петровича, младшего брата Александра Петровича. Таким образом, потомство двух братьев соединилось через три поколения браком Сергея Львовича Пушкина и Надежды Осиповны Ганнибал.

От этого брака появились на свет: Ольга (1797–1869), в замужестве Павлищева, Александр (1799–1837), Лев (1805–1852). Еще пятеро детей С. Л. и Н. О. Пушкиных – Николай, Павел, Михаил, Платон и Софья – умерли в младенчестве и детстве. Николай, родившийся в 1801 г., был резвым и веселым мальчиком. Братья Николай и Александр играли, шумели и часто ссорились, а когда малютка заболел, старший брат с участием подошел к его кровати. Больной братец, желая подразнить его, показал брату язык и вскоре умер (30 июля 1807). Могила его находится в селе Большие Вяземы, в ограде Преображенской церкви.

Домик Петра I в Голландии
Потомки русских казаков в Китае - православные китайцы

Оставить комментарий

Ваш email не будет опубликован.Необходимы поля отмечены *

*