Вторник , 8 Октябрь 2024
Домой / Мир средневековья / Олоф Рудбек «Атлантида»

Олоф Рудбек «Атлантида»

Лидия Грот.
Призвание варягов, или Норманны, которых не было.

Часть 1. Каким бывает «светлое прошлое».

Олоф Рудбек «Атлантида»

Удобством работы с историческими химерами было то, что при этом не требовалось особого изучения автохтонных источников. Перед шведскими историками XVII в. были величественный мираж готицизма и мифы о гипербореях, озаренные собственной фантазией: достаточно было как-то притачать одно к другому. Эту миссию и осуществил шведский писатель и профессор медицины Олоф Рудбек в его знаменитом произведении «Атлантида», или «Атлантика или Манхейм» (Rudbeck О. Atlantica sive Manheim. 9 vol, Uppsala, 1675-1698), в которой доказывал, что Швеция была изначальной родиной мира, называемого греками Туле, Огигией, Гипербореей, Меропией, Садом Гесперид и особенно Атлантидой. И поэтому он отстаивал мысль, что роль народа, ведущего за собой человечество, до того времени приписывавшаяся евреям Библии, фактически принадлежала «его предкам» — готам. Основные главы «Атлантиды» были изданы в 1679–1698 гг. и вобрали в себя как традиции готицизма, так и гипербореаду Буре и его учеников.

Рудбек принадлежал к упсальскому кружку и разделял взгляды учеников и последователей Буре на скандинавское происхождение гипербореев. В своей «Атлантиде» он попытался собрать воедино как фантазии Иоанна Магнуса о великом готическом прошлом Швеции, химеры «гипербореады», возвеличивавшие прошлое свеев как гипербореев, а также присовокупить сюда путаные фантазии Петрея о варягах из Швеции и создать таким образом из шведской истории какую-то величайшую фантазию мирового масштаба. Основной мыслью рудбековской «Атлантиды» стало стремление «обосновать» о том, что с древнейших времён шведы основоположники истории большинства европейских народов, а Швеция — колыбель общеевропейской культуры, в том числе древнегреческой, скифской и древнерусской. Рудбек обнаруживает специфическую методику работы с источниками. Уже его влиятельные предшественники Магнус и Буре проявили склонность к более чем свободной интерпретации писателей древности Иордана и Диодора Сицилийского. Но Рудбек пошёл ещё дальше. И у Магнуса, и у Буре всё-таки можно увидеть границу между источниками и их собственными домыслами. Рудбек мешает источники и свои фантазии беззастенчиво и вкладывает в уста древних авторов то, что ему заблагорассудиться, поэтому пробираться через чащобу его писаний особенно сложно.

В своей «Атлантиде» Рудбек высказывает уже ставшие привычными для шведского общества убеждения, что за именами многих народов и стран у античных и других древних авторов скрывались прямые предки шведов, но что это с течением времени всё это забылось, оказалось утерянным и т. д. И он начинает «реконструировать» утраченную шведскую историю через отождествление со Швецией платоновской Атлантиды, острова гипербореев, или Эликсии, Скифии, Варягии и др.[26]

Важное место у Рудбека занимает, естественно, дальнейшее развитие «гипербореады» его старших упсальских коллег, как новомодного витка шведской историософии, выводящего местное мифотворчество на орбиту совершенно безбрежных возможностей. Рудбек, вслед за Буре, Штэрнъельмом, Верелиусом стремился представить античные мифы о гипербореях картинами подлинной шведской истории в древности. Но если основоположник шведской «гипербореады» Буре оставлял грекам хотя бы имя бога северного ветра Борея, полагая, что оно было переводом на греческий исходного скандинавского имени, забытого со временем, то Рудбек начинает уверять, что имя Борея — шведское, но искаженное при передаче на греческий язык. Манипуляция ономастиконом, начатая ещё Магнусом (Телеф-Елефф) и охарактеризованная Нордстремом как «рискованные этимологии», расцвела под пером Рудбека пышным цветом.

«Филологический» метод, с помощью которого Рудбек препарировал имя Борея, также отдаёт чем-то до боли знакомым. По убеждению Рудбека, имя Борей принадлежало одному из древних шведских конунгов и по-шведски звучало как Боре (Роrе/Воrе), но греки произносили его как Борей. Выражение «род Борея» (Bores ätt), по мнению Рудбека, у скандинавских скальдов варьировалось как borne (урожденный), ätteborne (по происхождению, по рождению), bordig (происходящий). Исходным для всех этих слов, указывал Рудбек, служил глагол bära, «рождать», откуда и barn (ребенок), и barnbarn (потомок). Отсюда пошли, согласно Рудбеку, выражения börd födsel (благородного происхождения) и bore fader. Последнее выражение как таковое смысла не имеет, но в общем русле рассуждений Рудбека фактически наделяется значением «урожденный по отцу», ибо далее Рудбек рассуждает следующим образом. Слово «дети, или потомки», ungar, стало произноситься как Yngiar или Ynglingar, эквивалентно имени Инглингов, легендарной династии шведских конунгов из «Круга земного» Снорри Стурлусона, и постепенно стало использоваться для обозначения королевской династии. Почва для этого была подготовлена прежними обозначениями королевских потомков, такими как borne, baarne, baroner. Последнее слово Рудбек также относит к «скандинавским» по происхождению, отмечая, что происхождение этого титула было сложно установить, но совершенно очевидно, что оно входит в состав таких шведских слов, как Yfverborne, Upboren, af Yfver, что означает высокий или рожденный как борен (Boren född) — строго говоря, совершеннейшая абракадабра. Постепенно слово borne стало варьироваться и использоваться с приставкой över, «высокий», чтобы подчеркнуть благородство происхождения. Именно такая форма, överboren, «высший среди borne», и закрепилась за династией конунгов.

Это слово, согласно Рудбеку, было подхвачено древними писателями, чтобы отметить особо выдающихся потомков рода borne, поэтому слово overborne утвердилось в значении «благороднейший». Название överbornes ö (у Рудбека Yfwerbornes Öö) закрепилось за Скандинавским полуостровом в качестве места проживания Упсальской династии как самой высокородной. Соответственно, считает Рудбек, по имени этой династии древние греки и латины стали называть северный ветер Boreas. Но вот только не знаю, писал Рудбек, как именно Диодор Сицилийский смог узнать народное шведское имя Yfverboren и ввести его в греческий язык. Наверняка он взял из скандинавского слова приставку över- и перевел её на греческий как hyper, откуда и получилось слово hyperboreas. Диодор, в интерпретации Рудбека, сам признает, что все короли гипербореев, назывались cettborne или Bores cett (род Боре), т. е. Boreades от имени первого их короля Боре/Воrе. Поэтому греки и латины называют весь народ Yjverborne, и это исконное скандинавское слово («…detta namnet wara det Norska folkets egenteliga modermåls ord…»).

На Северном полюсе в любую сторону — только Юг

Сами греки думают, что слово Гиперборея греческое, и не очень уверены в происхождении этого слова от старого доброго шведского слова («…menades det wara Grekiska, som är gamla goda Swenskan…»), которое значит наивысший в королевстве и называется Högborne или Yjverborne. С помощью такой «этимологии» — или «филологической герменевтики» — Рудбек доказал скандинавское происхождение Гипербореи, продемонстрировав, что Диодор Сицелийский не опознал в греческом Борее доброе старое шведское имя Поре/Боре. Такую же «герменевтику» Рудбек использовал для доказательства скандинавского происхождения и ряда других топонимов греческих мифов. Например, в главе «О наименовании Швеции Heligs öja или остров Блаженных» Рудбек утверждал, что в древности Швеция называлась также и Эликсией, или островом Блаженных:

«Из всех имён, которыми Швеция была почтена и которые были услышаны греками и записаны ими в несколько неверном виде, было и такое как Неііхоіа…», которое произносилось также как Еііхоіа, или остров, где жили yßverborne, — Рудбек, не раздумывая, вставляет своё искусственное слово yßverborne вместо гипербореи в цитаты из древнегреческих авторов, принуждая их говорить его тарабарским языком. Если бы греки понимали наш язык, уверен Рудбек, они бы не стали писать, что Еііхоіа — остров, поскольку шведское слово «о», «остров», уже входит в название Еііхоіа. Но отсюда и явствует, что за греческим названием Эликсия скрывается шведское Heligsö, что и означает, по Рудбеку, «Остров Блаженных»[27]. Учитывая современное состояние науки, следует предупредить, что вся вышеприведенная «лингвистика» Рудбека — набор бессмыслицы.

Кроме гипербореады с идеей о том, что шведы основоположники в создании древнегреческой культуры, Рудбек дал ход и другой фантазии, зародившейся одновременно с гипербореадой, — идее основоположничества шведов в создании древнерусской государственности. Политическая конъюнктура благоприятствовала: после Столбовского мира, заключенного в 1617 г., Швеция удерживала захваченные во время Смутного времени обширные территории Новгородской земли: Ижорскую землю, Ивангород, Копорье, Ям, Орешек, Корелу с уездом, благодаря чему контролировала русскую торговлю хлебом на западноевропейских рынках, что давало приток свободных средств в казну шведской короны.

В 1630-х гг. Швеция вступила в Тридцатилетнюю войну (1618–1648), общеевропейский военный конфликт, изначально вспыхнувший между католиками и протестантами Германии с целью подчинить своему контролю балтийское побережье Германии, и одержала ряд крупных побед в этой войне. Все эти обстоятельства направляли шведскую историографическую мысль на поиск новых «побед» и в историческом прошлом.

В 1671 г. была опубликована «История десятилетней шведской войны» Юхана Видекинди, где была приведена сфальсифицированная речь Киприана, в которой он якобы говорил о Рюрике из Швеции. В 1675 г. в Лундском университете Эрик Рунштеен защитил диссертацию «О происхождении свео-готских народов», в которой, развивая фантазию о переселении свея-готского народа из Швеции в Скифию, доказывал, что этнонимы Восточной Европы — скандинавского происхождения: аланы получили своё имя от провинции Олодингер (Ålåndingar et Olåndingar), а роксоланы — имя выходцев из Росландии (Roslandia) или Рослагена (Roslagia).

Как видим, путь от фантазии готицизма к утопии норманнизма выстраивался представителями шведской историографии XVI–XVII вв. как в игре в кубики: для каждого нового пролёта отбирались «кубики» от предыдущей «стройки», при этом чуткий нос придворных историков всё время вытягивался, жадно ловя и изучая парфюмы, исходящие из придворных канцелярий, — какой материал отбросить, какому отдать предпочтение? Диссертация Рунштеена как раз олицетворяет попытку соединить историю роксоланов — древнего народа Восточной Европы, в которых античная и ренессансная традиция видела одного из предков русских, с выдуманной историей свево-готских народов. У Рунштеена уже присутствует «вставка» с идеями о шведском происхождении восточноевропейских этнонимов, о происхождении от Рослагена имени роксоланов, связываемых с предками русских. А материал для этой «вставки» нашёлся всё в той же неистощимой сокровищнице неопубликованных произведений Буре.

В один из периодов своей деятельности Буре составлял словарь готских и старошведских терминов, используя принятую в его время традицию «рискованных этимологий». Так, он решил, что финское название шведов «rodzelainen» произошло от шведского названия прибрежной полосы в Упландии Рослаген (Roslagen), а топоним Рослаген возник как результат сложных трансформаций целого комплекса понятий, восходящих к глаголу ro — грести:

«Rodhen och Rodhzlagen hafwa nam(n) af ro- och rodher ty der brukas mest rodd med båtar, och deres rät heter rodherätt som i äl(d)sta lagbokene fines(;) af roen har Sverike fåt na(mnet) Rodzema på finska, och alle svenske rodzelainen ty de wiste först föga af andra än Roslagen». «Bure(us), Johan(nes): Götisk och gammalsvensk lexicon»[28]. (Роден и Родслаген получили название от слова грести, поскольку там в обычае были гребные суда, а право называлось гребное право, оно есть в самых старинных законах; от гребли Швеция стала называться по-фински Родзема, а все шведы — родзелайнен, поскольку финны узнали Рослаген прежде других земель [Швеции]).

Эти рассуждения творца шведской гипербореады Буре сейчас известны как основа символа веры норманнизма. И с того времени, как он написал их, т. е. с начала XVII века, все только и делали, что переливали из пустого в порожнее их «филологический» смысл, не тратя много усилий на проверку их исторической доброкачественности.

Авторитет Буре явно вдохновил некоторых историков Швеции, в том числе Рунштеена, использовать название Рослагена в рамках своих готицистских построений и начать примерять его на восточноевропейских ландшафтах. На следующем витке шведской выдуманной историографии роксоланы, были отброшены как неподходящий материал, а Рослаген оказался непосредственно подключенным к этимологии Руси. И этот новый «строительный кубик небылиц», введенный в игру уже в XVIII веке, был также создан шведскими историками А. Моллером, А. Скарином, Ю. Тунманном и др. Но как далее будет показано, Рослаген в силу геофизических особенностей образовался не ранее XI–XII вв., следовательно, такого же позднего образования должно быть и финское название «Родзема» (Руотси), если оно связано с Рослагеном и «греблей».

Конечно, пробиться через развесистые кущи историографической фантазии XVII века и составить о ней чёткую картину не так просто, но полагаю, что именно Рудбек был тем историком, кто первым в полной мере дал развитие подброшенной Петреем идее, что к предкам шведов следует причислить и древнерусских летописных варягов, а также использовал «свидетельства» Видекинда о Рюрике из Швеции. Но поскольку единственным источником Петрея был Иоанн Магнус, Рудбек постарался максимально расширить свою источниковедческую базу и призвал в свидетели своей правоты даже самого Господа Бога и библейские тексты.

Ссылаясь на Священное Писание, Рудбек, сохраняя традиционную для европейского летописания XVI–XVII вв. схему Библии, пытается доказать присутствие на севере, т. е. в Швеции и Финляндии, внука Ноя, Магога и других библейских праотцов. Рудбек ссылался, например, на книгу пророка Иезекииля (38, 2-15; 39, 1–6)[29] и следующие слова Писания:

«И было ко мне слово Господне: сын человеческий! Обрати лице твое к Гогу в земле Магог, князю Роша, Мешеха и Фувала, и изреки на него пророчество и скажи: так говорит Господь Бог: вот, Я — на тебя, Гог, князь Роша, Мешеха и Фувала! И поверну тебя… Гомера со всеми отрядами его, дом Фогарна, от пределов севера… Посему изреки пророчество, сын человеческий, и скажи Гогу: так говорит Господь Бог: не так ли? В тот день, когда народ Мой Израиль будет жить безопасно, ты узнаешь это; и пойдешь с места твоего, от пределов севера…»; «…Ты же, сын человеческий, изреки пророчество на Гога и скажи: так говорит Господь Бог: вот, Я — на тебя, Гог, князь Роша, Мешеха и Фувала! И поверну тебя, и поведу тебя, и выведу тебя от краев севера, и приведу тебя на горы Израилевы. И выбью лук твой из левой руки, и выброшу стрелы твои из правой руки твоей… И пошлю огонь на землю Магог и на жителей островов, живущих беспечно, и узнают, что Я Господь…».

Эти слова из пророчества Рудбек комментирует следующим образом. Все названные здесь персонажи: Магог, Гог, Фувал, Мешех, по убеждению Рудбека, явно проживают на Крайнем Севере или в северных широтах, а также на островах Севера. Все ученые люди знают, что жители островов на Севере — это Швеция и Финляндия, так что упоминание севера и островов, согласно Рудбеку, первое неопровержимое доказательство того, что речь в пророчестве идёт о Швеции и Финляндии. Библейские имена легко идентифицируются Рудбеком как шведские, с помощью чего он доказывает, что страна Гога и Магога, которая упоминается в Священном Писании, находилась в Швеции, а шведы были князьями над финнами и русскими[30].

Образ вендов и славян, подчиненных шведам, занимает у Рудбека много места и обосновывается благодаря манипулированию известными источниками. Кому подчинялись венды и славяне, убеждает Рудбек, видно из преданий самих русских, а также из рассказа императорского легата Герберштейна. Согласно этим источникам, русские брали своих королей от варягов-шведов (Waregis/Swenska), от них же прозывается море как Warega more (Балтийское море — Östersiön или Восточное море), а остров как Варген (дословно: Волчий остров). Однажды пришли с этого Волчьего острова (Wargön) три брата Roderick, Sinaus и Trygo. У Гваньини, говорит Рудбек, мы можем прочесть о том, что этот Rörick Varg (что дословно означает Рерик Волк — так Рудбек переворачивает по-своему имя Рюрик варяг) расширил свою державу до Греции, а Одерборн (Рудбек пишет Oderbernus) писал, что Родерик Варг/Волк (Roderik Warg) жил в Новгороде (Nogord), а его родственники или девери/зятья (swågrar) правили в Литве, Финляндии, Швеции и Норвегии. В старых летописях рассказывается, что своими первыми королями русские считают тех, кто пришел с (острова) Варген (Wargöön), а Варген находился по другую сторону Балтийского моря, из чего ясно, что это была Швеция. Саги рассказывают, продолжает Рудбек, что старейшей резиденцией русских правителей был сначала Новгород, а потом Киев. Эти резиденции объединил Вальдемар, который был потомком Эрика Вэдерхата, короля Швеции (Erik Väder hatt — мифологический правитель в Упсале, сказочный герой, мог менять направление ветра, поворачивая свою шляпу), а его сын Ярослав женился на дочери Олофа Шетконунга. Этот Вальдемар обращался за помощью к варягам и получил её благодаря Эрику Победоносному, его союзнику. Все эти данные, по мнению Рудбека, являются убедительными доказательствами того, что шведы с глубокой древности правили вендами, т. е. славянами и русскими. Подтверждение тому Рудбек находит и у Матвея Меховского и напоминает, что тот писал, что древняя территория Сарматии, или Азиатской Скифии, находилась под властью готов, пока татары не подчинили себе все её земли.

 

Азиатская Скифия, согласно Рудбеку, это Венден, т. е. Польша, Болгария и Россия до Волги и Оби, а готы — это шведы. Ссылаясь на Никифора Грегору, Рудбек пополняет свои «доказательства» батальными картинами, которые уже совсем легко проецируются на сочинения многих современных норманнистов:

«Наши предки гиперборейские скифы (Yfwerborne Skythar), или гиперборейские норманны (Yfwerborne Norske), — пишет Рудбек, — их насылал бог на тех, кого хотел покарать, они покидали свою родину и подчиняли себе многие страны мира, а народы превращали в своих рабов, взимали с них дань. Те народы, которые жили ближе к их отечеству Старой Скифии (gambla Skythien), или Швеции (Swerige) сохранили за ними их старое название и продолжали называть их по-прежнему Скифией. Они покорили и тех, кто жил севернее истоков Дона (Tana flodens källor), т. е. финнов, и тех, кто жил по реке Дону (Tana floden), т. е. русских, а потом захватили и остальную Европу и подчинили её до Меотийского болота. Потом через много сотен лет из нашей первейшей и старейшей Скифии вышли другие могучие ватаги и, разделившись на два потока, покорили Азиатскую Сармарию (Sörmland) до Каспийского моря, а также Польшу, Германию, Францию, Италию, Рим, Испанию и Африку. Когда читаешь, что писали о нас другие писатели, — заканчивает Рудбек свои фантазии, — то видишь ясно, что наш Гог в стране Магог (Швеции) был действительно владыкой над Мешехом (Финляндией) и Тувалом (Венден или Россией) вплоть до Чёрного моря, Босфора и Каспийского моря, и все это подтверждается Священным Писанием»[31].

Для того чтобы доказать шведское происхождение летописных варягов, Рудбек выстраивает следующую «этимологическую» конструкцию. Среди многочисленных имён, которые, согласно Рудбеку, Швеция носила в древности, было название Варген или Варген (Warg-öön). Поясню, что название это Рудбек производит от warg — волк и öön — остров. Как обычно, для подкрепления своих нелепых утверждений Рудбек обращается к «авторитетным» авторам:

«…Магнус в своей истории говорит, что остров Швеция некоторые называли Балтиям, а некоторые Вергион. П. Классон называет Швецию Wargöön. Шведское море Эстершен (Восточное море. — Л.Г.) русские называют Варгехавет (Wargehafwet)… а шведов — варьар (Wargar), что показывает, что великокняжеское имя русской династии явилось из Швеции, когда мы к ним пришли. Почему Швеция получила это имя, хорошо разъясняется О. Верелиусом в его примечании к Гервардовой саге: от великого разбоя на море, поскольку волки (Wargur) — это те, кто грабят и опустошают и на суше, и на море… И поскольку Швеция носит имя Варген, а шведские мореходы называются волки, я хотел бы пояснить некоторые старинные сказания… У нас верят, что люди могут обращаться в волков… Об этом было известно Геродоту, когда 2000 лет тому назад ему рассказывали о наших предках и говорили, что, живя среди греков и скифов, они могли раз в год превращаться в волков, но Геродот отметил, что он не поверил этим рассказам… Если бы Геродот понимал наш язык и значение слова warg, а потом бы ещё прочёл наш Упландский свод законов… о ежегодных поставках морского снаряжения для осуществления морских набегов и о морской службе по очередности, то тогда бы он поверил и понял, что в рассказе о людях, превращавшихся в волков (wargar) на много дней, а потом опять принимавших человеческий облик, имелось в виду именно это (т. е. уход на морскую службу. — Л.Г.)…»[32].

Жаль, конечно, что Геродот не знал по-шведски, да это и мудрено было в его время!

Как известно, рассказ о превращении людей в волков, переданный Геродотом, касался народа невров, этническая идентификация которого была предметом длительных дискуссий между специалистами в области славянских и балтских языков, но никогда эти дискуссии не касались того исторического контингента, который Рудбек величает «наши предки». Однако Рудбека никогда и не печалила задача исторической достоверности его построений. Он кромсал исторические источники, следуя за своей фантазией без руля и без ветрил. Его аргументация шведского происхождения Рюрика Волка или варягов как шведских волков-разбойников нелепа, потому что подпитывалась ненаучными источниками: готицизмом Магнуса, гипербореадой Буре, карьеристскими потугами первого норманниста Петрея и других угодливых сановников шведского двора. В шведской историографии все перечисленное наследие, включая и Рудбека, давно отнесено к мифотворчеству, не имеющему научной ценности. Особенно едкие оценки высказывались относительно «Атлантиды» Рудбека, в которой, по заключению Свеннунга, Рудбек довёл шовинистические причуды человеческой фантазии до полного абсурда[33].

Какой же тогда смысл возвращаться в современном историческом исследовании к рассмотрению рудбековской «Атлантиды»? Приведенные выше фрагменты говорят сами за себя. Из них хорошо видно, что не все из «причуд фантазий» Рудбека отошли в прошлое, некоторые из них легко узнаваемы по работам норманнистов. Достаточно вспомнить, например, как Байер аргументировал свою идею о шведском происхождении варягов:

«…Скандия от некоторых называется Вергион и что оное значит остров волков… что в древнем языке не всегда значит волка, но разбойника и неприятеля…».

Не правда ли, Байер прямо со школярским доверием почти дословно цитирует одну из причуд фантазий Рудбека? А ведь Байер до сих пор является непререкаемым авторитетом для каждого норманниста, вклад которого вкупе с Миллером и Шлецером оценивается как «подлинно академическое отношение к древнейшей русской истории, основанное на изучении источников»[34].

Но из вышеприведенного видно, что основным «источником» Байера оказывается Рудбек, за которым маячит фигура дипломата Петрея. Следовательно, выяснение роли Рудбека в формировании взглядов Байера является остро актуальным вопросом для изучения варяжского вопроса, поскольку мифотворчество Рудбека и других шведских литераторов и политических деятелей XVI–XVII вв. обнаруживает несомненную связь между их фантастическими реконструкциями великого прошлого предков шведского народа и современным норманнизмом.

Так же, как Рудбек упрекал Геродота и Диодора Сицилийского в незнании «скандинавских» языков, так и современные норманнисты упрекают древнерусских летописцев в незнании скандинавского языка и неверной передаче непонятных им «скандинавских» слов, существующих порой лишь в воображении современных наследников шведской «гипербореады». В их трудах легко узнаваемы и вера в скандинавское происхождение древнерусских топонимов, этнонимов и антропонимов, и метод «доказательства» их скандинавской этимологии.

Утопия не обладает способностью саморазвития, обеспечивающего движение от старого к новому, а лишь воспроизводит самое себя. Примеры с древнерусскими именами и географическими именами, которые препарируются аля Рудбек современным норманнизмом для доказательства основоположничества в древнерусской истории выходцев из Скандинавии, — одно из подтверждений справедливости такого заключения. Но аналогичную же сохранность в современной науке обнаруживают и другие «открытия» рудбекианизма. Например, идея исходно скандинавского происхождения древнегреческих культов, в частности культа Аполлона, обрела новую жизнь в попытках норманнистов отождествить культы Перуна и Волоса с культами Тора и Одина (или, по крайней мере, доказать наличие последних на Руси).

Стремление Рудбека увидеть в древнегреческих источниках от Геродота до Диодора Сицилийского отражение древнешведской устной традиции получило продолжение в попытках вывести происхождение «Повести Временных Лет» из древнешведского дружинного эпоса или исландских саг. А отождествление летописного выражения «за моря»/«из-за моря» со Швецией?! В вышеприведенном отрывке из Рудбека я выделила эту фразу, чтобы показать, что отождествление выражения «из-за моря» как «из Швеции» заимствовано целиком и полностью из Рудбека, хотя многие современные авторы, в том числе и скандинависты, вряд ли знают об этом. В сущности, аргумент-то ведь нелепый, но у Рудбека нелепо всё. Если верить ему, то для определения того, где находится летописное «заморье», надо в буквальном смысле выйти на берег моря, окинуть взором морские дали и воскликнуть: Вон, вижу! Швецию вижу за морем! Значит, «из-за моря» — это «из Швеции». Для Рудбека подобный способ был единственной возможностью «анализировать» русские летописи — русского языка он не знал, летописей не читал.

В своей «Атлантиде», после того, как Рудбек сплел небылицу о гипербореях из Швеции, он с легкостью перешёл к сочинению такой же нелепой небылицы — о варягах из Швеции, которая якобы носила и название Варгена — Волчьего острова. Никогда в жизни Швеция этим именем не называлась! Но в XVIII веке Рудбек слыл модным автором среди западноевропейской читающей публики, его цитировали, и цитаты расходились кругами в академических кругах Западной Европы. Так глуповатый аргумент «за море», значит «в Швецию», приехал в Россию вместе с известным Г. Ф. Миллером, который привёл его в одной из своих работ, пояснив, что князь Владимир отправился «за море, к варягам, т. е. в Швецию»[35]. Как однозначное доказательство «скандинавства» летописных варягов приводится это рассуждение и у Шлецера:

«Они пришли из заморя, так говорится во всех списках; следственно из противолежащей Скандинавии»[36].

С тех пор эта рудбековкая мудрость так и осталась крутиться в науке, как мусор в талой воде, и пусть читатели сами начнут обращать внимание, в каких трудах весьма респектабельных авторов можно столкнуться с рассуждением: «за море»/«из-за моря» — значит из Скандинавии, скорее всего, из Средней Швеции.

Возникает законный вопрос: как же это получилось, что несуразные «реконструкции» древнешведской истории, произведённые Рудбеком в конце XVII века, вдруг обрели новую жизнь в древнерусской истории, переселившись туда в форме норманнизма? Чтобы ответить на этот вопрос, надо продолжить рассмотрение западноевропейских утопий, поскольку именно история их развития помогает понять, что же произошло с изучением русской истории в XVIII века. Продолжение этой темы следует в очерке «Рюрик и призвание правителя „стороны“».

Примечания.

26.Rudbeck О. Atland eller Manheim. Uppsala och Stockholm, 1937. Första delen. S. 191, 228, 265, 293, 324.

27.Ibid. S. 228, 230–233.293—301.

28.Latvakangas A. Op. cit. S. 147.

29.Цит. по изданию: Библия. Юбилейное издание, посвященное тысячелетию Крещения Руси. М., 1988. С. 832–833.

30.Rudbeck О. Ор. cit. Tredje delen. S. 174–191.

31.Ibid. S. 194–199.

32.Ibid. Första delen. S. 324–325.

33.Svennung J. Op. cit. S. 91.

34.Джаксон Т. Н. Варяги — создатели Древней Руси? // Родина. 1993. № 2. С. 82.

35.Миллер Г. Ф. О народах издревле в России обитавших. Перевод с немецкого И.Долинского. СПб., 1788. С.100.

36.Шлецер A. A. Нестор. Русские летописи на Древле-Славенском. Ч. I. СПб., 1809. С. 274.

Далее… Часть 1. Каким бывает «светлое прошлое». Дать обществу «светлое прошлое»

Варины — варяги — вэринги
Об увлечении шведских историков гиперборейскими мифами

Оставить комментарий

Ваш email не будет опубликован.Необходимы поля отмечены *

*