«Босфорская война».
Владимир Николаевич Королёв.
Глава X. СПАД БОСФОРСКОЙ ВОЙНЫ.
1. Изменение обстоятельств.
Договор, заключенный в 1649 г. Турецким Султаном с войском Запорожским
Отдельные историки связывают прекращение военно-морских действий запорожцев и, следовательно, их выход из Босфорской войны с документом, который требуется рассмотреть особо.
В 1822 г. в «Собрании государственных грамот и договоров, хранящихся в Государственной коллегии иностранных дел» был опубликован по списку (копии) «Договор, заключённый турецким султаном с Войском Запорожским и народом руским, касательно торговли на Чёрном море».
Согласно О.И. Прицаку, документ сохранился в польской копии, которую сумела изготовить для себя дипломатия Речи Посполитой и которая затем, видимо, попала в русские руки, но оригинал был написан по-турецки. Указания на это исследователь усматривает в самом тексте договора: в одной из его статей упоминается «право сие, на турецком языке писанное», а Средиземное море дважды «на турецкий манер» названо Белым.
На наш взгляд, приведенные основания «турецко язычности» документа неубедительны, поскольку, во-первых, договор говорит о предоставлении султанским наместником всем желающим «Запорожским и народом руским», права на свободное плавание в турецких водах и торговых привилегий в османской земле, и это «право», естественно, должно было излагаться на турецком языке, а во-вторых, Белое море — это не только турецкое, но и казачье название Средиземного моря.
Публикаторы датировали договор «около 1649 года», и эта датировка далее встречается у ряда авторов. Многие твердо указывают 1649 г. По мнению В.А. Голобуцкого, соглашение было достигнуто в результате переговоров с посланником Турции Осман-агой, прибывшим к Богдану Хмельницкому в феврале 1649 г. У Ю.П. Тушина встречаем и дату «около 1649 г.», и точное указание на 1649 г.
В литературе наблюдаются и отклонения от датировки 1649 г. в обе стороны. Например, Л. Львов датирует договор 1650 г., а И.П. Крипьякевич — «очевидно», началом 1650-х гг. или даже, возможно, второй половиной XVII века, хотя последняя датировка непонятна: после 1654 г. Малороссия, вошедшая в состав России, не могла заключать самостоятельные договоры с Турцией.
О.И. Прицак полагает, что в 1649 г. документ не мог быть подписан, и, ссылаясь на анализ текста договора, сообщение Мустафы Наймы об обязательстве Б. Хмельницкого перед крымским ханом 1648 г. уничтожить казачий флот и на ситуацию того времени, относит документ к числу договоров, которые заключил с великим везиром Ахмедом Хезар-пашой малороссийский посол Ф. Джалалия, прибывший в Стамбул в июне 1648 г.. Ю.А. Мыцык даёт датировку 1649 г., но замечает, что в последнее время документ стали относить к 1648 г.
Договор имеет 13 статей, содержание которых может быть сведено к следующему:
• Османский султан позволяет Малороссии и её жителям («войску казаков и народу их») иметь свободное торговое плавание ко всем своим и иностранным портам и островам на Чёрном и Средиземном морях, а также по всем рекам Средиземноморского и Черноморского бассейна, «в торги и купеческие дела входить… продавать, покупать и менять, по воле своей стоять в портах и выезжать когда захотят, без всякого препятствия», со всем, что имеется на судах. Торговле казаков «затруднений и препятствий делать никогда и никто в государстве Турецком не будет».
• Запорожские суда, их люди, товары и оружие не будут употребляться «ни на какие потребы, ни на какую службу» Турции, но капитаны этих судов перед отправлением в заграничный рейс обязаны принести присягу в том, что не сделают «никакой измены против государства султанова». В случае нарушения судном в чем-либо «права султана» будет наказываться капитан, а не само судно, которое «останется свободным» с товарами и работниками.
• Малороссийским жителям позволяется заложить «несколько городов портовых» на Нижнем Днепре и в Днепровско-Бугском лимане («ниже Порогов даже до устья реки Буга в Днепр»), откуда будет производиться торговля.
• «Для споспешествования» торговле малороссиские купцы и их товары, ввозимые в Турцию или вывозимые из неё, освобождаются на 100 лет от пошлин и сборов («от всякой пошлины, мыта и подати»), а по истечении этого срока будут установлены небольшие подати — с такой же «тягостью», какую несут и сами турки. В турецких городах и портах Чёрного и Средиземного морей малороссам разрешается заводить «домы для складки товаров» и торговать там беспошлинно в продолжение упомянутых 100 лет. «По долгам купеческим» малороссам предоставляется такое же право, как и туркам, и «суд немедленный». Если малороссиский купец умрет в Турции или в её водах, то всё его имущество никем не будет удерживаться, «хотя бы что кому отказал или записал при смерти», но подлежит передаче его наследникам. В случае кораблекрушения запорожского судна «при береге султанском» «вещи… кои могут сохраниться», будут спасены и также переданы наследникам.
• Малороссийское государство (?) обязуется «само собою» обеспечить «безопасность на море против своевольства», используя порты, которые будут заложены на Нижнем Днепре и в лимане. Схваченные запорожские морские разбойники подлежат суду, который «учинить должно Войско Запорожское при наместнике султанском». Власти Войска Запорожского «вместе с турецкими галерами» будут ловить и наказывать донских казаков, вышедших в море для разбоя. Стороны обязуются «взаимно друг другу вспомоществовать, чтоб море было чисто и свободно».
• Запорожским купцам позволяется свободно выкупать у турок христианских невольников, «как и турецких у христиан». Если находящийся в Турции, христианский невольник убежит на запорожское судно, то его капитан обязан выдать беглеца и не понесёт при этом вместе со своим судном «никакого убытка или обиды». В случае бегства с запорожского судна «работника какого вольного или невольного» турецкая сторона также выдаст его хозяевам.
• В Стамбуле учреждается представительство Малороссии в лице «наместника Войска Запорожского», который «иметь будет своё пребывание с должным почтением и без всякой опасности и обязан ходатайствовать о правосудии обиженным казацким купцам». Турция в «портовом городе» Малороссии будет держать «наместника султанского», которому надлежит со взиманием не более червонца выдавать запорожцам «пашпорты» для свободного плавания «куда захотят», принимать упоминавшуюся присягу от капитанов и выдавать каждому требующему «право сие, на турецком языке писанное… за своеручного подписью и с приложением печати».
Договор, чрезвычайно выгодный Запорожскому войску обеспечивал ему свободу мореплавания и торговли — по замечанию одного из авторов, такую свободу мореплавания и торговли, какой Россия добьётся на Чёрном море только по Кючук-Кайнарджийскому мирному договору 1774 г. , после Русско-турецкой войны (1768 — 1774). Малороссийский народ и Запорожское Войско достигали своей вековой цели. Малороссия обязывалась прекратить запорожские военно-морские походы против Турции, но они без того прекратились с началом антипольской освободительной войны, да и, по сути, исчерпывались с достижением свободы мореплавания и установлением дружественных запорожско-турецких отношений (?).
Ю.П. Тушин обращает внимание на сходство ряда статей данного договора со статьями древнерусских договоров X века и замечает, что эта параллель не случайна:
«Как и семь веков назад, в Черноморском бассейне завоевывалось право народа на жизнь, обеспечивалась свобода русского и малорусского мореплавания и торговли на Чёрном море на равных правах с Турцией. В этом была историческая заслуга казачьего морского войска в новый период русской истории. Тот факт, что договор 1649 г. должен был обеспечить населению Поднепровья свободу мореплавания, торговли и морских промыслов и положить конец боевым действиям запорожских казаков на море, — лучшее тому доказательство».
По сути дела, Запорожское войско заключало союз с Турцией, направленный против Дона и своих братьев Донского войска, и обязывалась бороться с Войском Донским, действовавшим против Османской империи. Предательский договор 1649 года Войска Запорожского с Османской империей, означал разрыв вечного и братского запорожского и донского союза.
О.И. Прицак не совсем правомерно называет договор «военно-морской конвенцией», хотя в документе есть и военно-морской «момент». Из контекста договора вытекает, что Войско Запорожское, прекратив операции на море, всё-таки должна была иметь хотя бы минимальный собственный военный флот: без военных судов было невозможно удерживать своих людей от разбоев на море и тем более ловить донских морских «своевольников».
Важнейшее значение содержания договора нельзя преувеличить, но возникает кардинальный вопрос: имел ли этот договор место в действительности? Ещё в первой половине XIX века некоторые историки считали документ недостоверным, а в XX веке М.С. Грушевский оставил его «незамеченным». И.П. Крипьякевич рассматривает документ как проект, не осуществленный по разным причинам, тогда как Ф.П. Шевченко — как договор не подписанный.
Вместе с тем группа историков полагает документ действовавшим, и, по их мнению, причины его подписания турецкой стороной очевидны. А.В. Висковатов утверждает, что «нападения запорожцев довели наконец Порту до того, что она вынужденной нашлась заключить около 1649 года с знаменитым Богданом Хмельницким формальный договор о торговле, предоставив казакам свободный проход ко всем своим гаваням и островам».
По мнению Ю.П. Тушина, условием для заключения договора послужили успешная казачья морская война первой половины XVII века и внешнеполитическая обстановка. Воюя с Венецией, «турецкое правительство не могло позволить использовать свой флот ещё и для борьбы с казаками и потому вынуждено было искать временного союза с ними». Этот же автор и В.А. Голобуцкий обращают внимание на желание Турции удержать запорожцев от союза с антиосманской коалицией.
Что касается Малороссии, то в ходе освободительной войны, как отмечает Ю. А. Мыцык, «на первый план выдвинулась борьба против магнатско-шляхетской Речи Посполитой, и поэтому руководство повстанцев было вынуждено не только прекратить морские походы, но и подписать весной 1648 г. военный союз с Крымским ханством, а в 1649 г. договор с Османской империей». Ю.П. Тушин, замечая, что Богдан Хмельницкий предотвратил этим договором союз Турции и Крыма с Польшей и «показал себя выдающимся дипломатом», договор «в таком виде… мог быть заключен только в том случае, если торговые связи (Малороссии. — В.К.) с черноморскими городами существовали раньше и нуждались в дальнейшем развитии».
Многим историкам представляется, что договор запорожского войска с турками вступил в силу, однако не действовал вполне. Л. Львов считает, что если договор и «не приводился в исполнение во всех своих пунктах», то всё-таки свидетельствовал «о желании казаков запорожцев, завести на Чёрном море другой флот, кроме чаек, и другое мореходство, кроме разбойнического». По О.И. Прицаку, первый, короткий союз Запорожского войска с Турцией существовал в июне — августе 1648 г., и Богдан Хмельницкий выполнил своё обязательство уничтожить казачий военный флот, который «в самом деле после 1648 года… не играл больше никакой значительной роли».
Ю.П. Тушин пишет, что основные статьи договора не были выполнены, но он всё-таки «привёл к временному перемирию: малороссийскому народу в известной степени обеспечивалась безопасность на южных границах, и в то же время на некоторый срок прекратились морские походы запорожцев на турецкие и татарские селения и города». Богдан Хмельницкий, вынужденный искать внешней поддержки и получивший помощь от крымского хана, «вследствие этого строго следил за соблюдением запорожцами мира с Крымом и его сюзереном — Османской империей». Вместе с тем, говорит историк, «запорожцы не собирались выступать против своих верных и давних союзников — донских казаков», т.е. выполнять один из пунктов договора, «хотя и обращались к донцам с просьбами не нападать на Крым и Турцию».
На взгляд В.А. Сэрчика, договор действовал, оживил торговлю с Турцией, но постоянные войны второй половины XVII веке не позволили запорожским казакам в полную силу воспользоваться привилегиями этого соглашения. Согласно В.А. Золотареву и И.А. Козлову, запорожцы получили свободу плавания по Чёрному и Эгейскому морям и право захода в турецкие порты, и это было «большим успехом длительной и упорной борьбы за право свободного плавания и торговли на Черном море», однако данный успех «все же носил временный характер, так как проблема выхода Русского государства к Черному морю в целом не была решена».
Ю.А. Мыцык полагает, что Богдан Хмельницкий в конце 1640-х и начале 1650-х гг. строго придерживался взятого по договору с турками обязательства не совершать военно-морские походы против Османской империям и даже обращался к царю Алексею Михайловичу и Войску Донскому с просьбой воздержаться от походов донцов против турков, но отмечает, что часть повстанцев Хмельницкого отказывалась принимать тяжёлый союз с Крымом и запрет морских походов и выступала за возобновление военно-морских операций против Турции и Крыма.
Добавим ещё, что, согласно Н.И. Костомарову, с договора 1649 г. начались даннические отношения Богдана Хмельницкого к султану, утвердившиеся к 1650 г., и что советские авторы отвергали такую «невозможную» ситуацию. Один из них, например, писал, что Богдан Хмельницкий, «заключая этот договор, ведя переговоры о некоторой политической зависимости от султана… не придавал всему этому серьезного значения», что это «была с его стороны лишь перестраховка да ещё демонстрация перед другими державами, имевшая целью повысить его акции». Подлинное же «стремление Хмельницкого заключалось, конечно, не в том, чтобы связать себя союзом с Турцией, а в том, чтобы добиться тесного союза с Москвой».
Что касается нашей оценки договора, то мы приходим к выводу, что опубликованный текст — всего лишь проект договора. Это с очевидностью вытекает из его второй статьи, в которой имеется следующая фраза, совершенно невозможная для уже подписанного международного соглашения:
«…султан турецкий освобождает купцов их (запорожских. — В.К.) от всякой пошлины, мыта и подати, а также и товары их… сроком на сто лет (если не на сто лет, то хотя на пятьдесят или, по крайней мере, на тридцать), за чем должностные начальники повсюду смотреть будут…»
Кем и когда был составлен проект, с кем обсуждался, каковы результаты обсуждения, мы, к сожалению, не знаем. Известные по источникам факты говорят о том, что договор не действовал ни в главной своей основе, относящейся к свободе мореплавания, ни по части других статей.
Ю.П. Тушин, не ограничившись замечанием о существовании торговых связей Войска запорожского с черноморскими городами, утверждает, что статьи договора «дают основание предполагать наличие казачьего торгового мореплавания по Днепру (мореплавание на реке? — В.К.) и, может быть, далее в Крым» и показывают, что существовали «купцы казацкие — владельцы галер с невольниками». Последняя фраза приводится в кавычках и у Ю.П. Тушина, так что его читатель, не знакомый с текстом договора, должен полагать, что цитируется именно этот текст, хотя там вовсе нет приведенного выражения, а казацкие торговые «галеры или (и) корабли» несколько раз упоминаются только в плане имеющего начаться свободного мореплавания. Торговые суда, плававшие в то время под запорожским флагом, на Черном море, не говоря уже о Средиземном, не фиксируются ни в рассматриваемом документе, ни в других источниках.
Впрочем, в диссертации Ю.П. Тушин шёл ещё дальше, заявляя, что статьи договора будто бы «раскрывают и подтверждают наличие казачьего торгового мореплавания по Днепру и далее в Крым, на Кавказ и анатолийское побережье». Этого, конечно, не могло быть в условиях перманентной войны с Турцией и её известного отношения к плаванию иностранных судов по «внутреннему» морю.
Удивительно, но в одной из своих работ, предшествовавших диссертации и монографии, Ю.П. Тушин особо останавливался на опровержении суждений о «наличии у запорожцев, кроме «чаек», и больших кораблей» и писал: «Ни один источник XVII века не говорит о наличии у казаков такого рода кораблей. Они им были просто не нужны… Не располагая морскими базами, казаки не могли иметь морских кораблей, таких, как турецкие суда или корабли типа «Фридерик», «Орёл»… базирующихся в низовьях рек или морских портах».
Не приходится говорить и о создании запорожским войском своих портов на Нижнем Днепре и в Днепровско-Бугском лимане. Хотя Л. Подхородецкий уверяет, что запорожцы с 1649 г. имели в Стамбуле своего постоянного представителя, мы ничего не знаем об учреждении и функционировании запорожского «постпредства» в османской столице. В.А. Голобуцкий думает, что рассматриваемое соглашение «обеспечивало запорожцам важные коммерческие выгоды», но уходит от ответа на вопрос, использовала ли она на самом деле эти выгоды и как именно.
Наконец, прекращение запорожских морских походов вовсе не обязательно связывать с подписанием этого договора, а относительно продолжавшихся донских набегов нам известно, что Богдан Хмельницкий не оказал им никакого реального противодействия.
Все сказанное заставляет нас до обнаружения каких-либо новых источников отрицательно относиться к реальности договора. Не имеем ли мы дело с планом руководства запорожского войска , точнее, его части, который не смог осуществиться? Может быть, как раз по причине прекращения военно-морской активности запорожской Сечи, произошедшего из-за войны с Речью Посполитой, когда казачья угроза с моря резко ослабла, а воевавшее запорожское войско ослабло, правительство османского государства не видело никакой необходимости предоставлять запорожцам какие-либо льготы, не говоря уже о свободе плавания в своих морях.
ДОКУМЕНТ около 1649 года.
Договоры с Султаном Турецким, и войском Запорожским и народом Руским, относительно торговли на Чёрном море, таковы быть имеют:
I.
Позволяет Султан Турецкий войску казаков и народу их иметь свободное плавание на Чёрном море ко всем своим портам, городам и островам, также на Белом море ко всем своим владениям и островам сь их портами, и к портам других Государей и владениям Христианским, также по всем рекам и ко всем городам, с коими, по желанию своему, в торги и купеческие дела входить имеют, продавать, покупать и менять, по воле своей стоять в портах и выезжать, когда захотят, без всякого препятствия, сопротивления и затруднения.
II.
Для споспешествования новой торговли войска Запорожского и народа его, Султан Турецкий освобождает купцев их от всякой пошлины, мыта и подати, а также и товары их, какие только они или в Государство его ввозить, или из Государства его вывозить захотят, с сроком на сто лет (если не на сто лет, то хотя на пятьдесят, или по крайней мере на тридцать), за чем должностные начальники повсюду смотреть будут: а по истечении ста лет, если Бог позволит, небольшую тягость податей нести имеют, как и самые Турки.
III.
Домы для складки товаров, в городах и портах Султана Турецкого, как при Чёрном море, так и при Белом быть имеющих, позволяет Султан войску казаков заводить и там торговать, и купцам их свободно пребывать, не платя никакой подати, в продолжении вышепомянутых ста лет.
IV.
Наместник войска Запорожского и народа его в Стамбуле иметь будет своё пребывание с должным почтением и без всякой опасности, и обязан ходатайствовать о правосудии обиженным казацким купцам: также и войско Запорожское наместника Султанского в портовом городе своём имеет, который должен выдавать пашпорты казакам, для свободного их проезда на галерах или кораблях, куда захотят, и за пашпорт не более брать одного червонца, в присутствии его начальник галеры или корабля имеет учинить присягу, что он никакой измены против Государства Султанова не сделает; оный же наместник Султана обязан право сие, на Турецком языке писанное, каждому требующему на письме выдать, за своеручною подписью и с приложением печати.
V.
Для удержания своевольных людей от нападений на море, с дозволения Султана, войско Запорожское заложит несколько городов портовых ниже Порогов даже до устья реки Буга в Днепр, откуда и торговлю свою производит, и безопасность на море против своевольства обезпечить само собою имеет,
VI.
Есть ли бы кто своевольно из войска Запорожского нападал на море, над таким надлежащий суд учинить должно войско Запорожское при наместнике Султанском; а для сего торговли: казаков и купечеству их затруднений и препятствий делать никогда и никто в Государстве Турецком не будет.
VII.
Естьли бы с Дону какое возникло своевольство, и оттуда на море выехали для разбоя: то вместе с Турецкими галерами ловить надлежит и казацких своевольников наказывать, и взаимно друг другу вспомоществовать, чтоб море было чисто и свободно.
VIII.
Естьли бы галера казацкая в чем-нибудь право Султана (да сохранит Бог) преступила: то начальник сей галеры должен быть наказан, а сама она с товарами и работниками своими останется свободною, и другие также, в товариществе с нею находящиеся, галеры и корабли имеют быть свободными, дабы невинно не терпели и заключенный мир был ничем ненарушен.
Естьли бы галера или корабль казацкий разбился при береге Султанском: то вещи те, кои могут сохраниться, были бы спасены и наследникам отданы.
Касательно долгов купеческих, право купцам казацким такое же быть имеет, как и Туркам во всем Государстве, и суд немедленный.
XI.
Галер или кораблей казацких ни на какие потребы, ни на какую службу Султан Турецкий употреблять не позволит, ни их людей, ни товаров, ни оружия; но свободный вход и выход совсем, что имеют, когда захотят, им обещает и обеспечивает.
Когдаб какой купец умер в Государстве Турецком, на море, иди на суше: то все имущество его принадлежать будет наследникам его и никем удержано быть не может; и хотя бы что кому отказал, или записал при смерти, недействительным почитаться будетъ.
Невольников Христианских у Турок, так как и Турецких у Христиан купцам казацким свободно выкупать позволено будет: а естьли бы невольник Христианский, в Государстве Турецком находившийся, на галеру или корабль казацкий убежал, то его утаивать или укрывать начальник галеры не имеет, но должен его выдать, и за сие никакого убытка или обиды не потерпит, ни он, ни галера его, ни люди, ни товар его; также когдаб работник какой вольной или невольник с галеры казацкой бежал, Турки должны будут выдать его казакам.
Текст воспроизведён по изданию: Договор (в списке), заключенный турецким султаном с войском Запорожским и народом Русским, касательно торговли на Чёрном море. — Около 1649 года // Собрание государственных грамот и договоров, хранящихся в государственной коллегии иностранных дел, Ч. 3. СПб. 1822
Далее… Глава X. СПАД БОСФОРСКОЙ ВОЙНЫ. 2. Военная Кампания 1629 г.