Русский след Русский след в мировой истории
В 1909 году около села Мартыновка (Черкасская область Украины) крестьяне откопали клад, состоящий из сотен серебряных изделий. В наши дни большая часть клада хранится в Музее исторических драгоценностей Киево-Печерской лавры. Ученые уверенно датировали находку VI—VII веками н. э., а вот по поводу того, какому из южно-славянских племен принадлежало сокровище, мнения разошлись. По мнению В. В. Седова, клад принадлежал антам.
Среди украшений Мартыновского клада было несколько фигурок людей, которые занимают исключительное место в искусстве древних славян. По сути дела, это были первые металлические изображения людей, которые сделаны славянскими мастерами, а не завезены откуда-то еще. Примитивность и схематичность изображения здесь более чем простительны. В. В. Седов описывает их так:
«Четыре фигурки изображают «пляшущих» мужчин. Каждый из них стоит подбоченясь, словно готов пойти вприсядку, ноги чуть согнуты в коленях, руки — в локтях и упираются в колени. Головы мужчин увеличены несоразмерно с остальными частями тела, геометричны и обрамлены «златыми власами». На груди легко узнаваемой славянской рубашки, выгравированы узоры, по-видимому передающие вышивку«.
Все фигурки пляшущих человечков из Мартыновского клада сделаны по единому шаблону. Обратите внимание на отверстия для крепления.
Серебряные украшения из пляшущих человечков очень похожи на те самые японские фигурки «догу» и изваяния африканского «великого бога марсиан» из нагорья Тассили, так напоминающие нам космических гостей. Не нужно быть особо проницательным, чтобы в серебряных фигурках из Мартыновского клада заметить те же «космические» атрибуты, а именно: тесно прилегающее облачение штаны, рубашка со шнуровкой на груди, пояс, скрепляющий верхнюю и нижнюю части костюма. Наконец, подобие скафандра на голове, соединенного с костюмом посредством воротника».
Если учесть, что статуэтки «догу» и рисунок из Тассили давно объяснены без всяких пришельцев, сравнение также может быть поставлено под сомнение. К тому же как любители гопака, и других народных танцев вприсядку, так и сторонники «палеоконтактов» не учли одну маленькую деталь: фигурки пляшущих человечков по краям снабжены дырочками, видимо, для того, чтобы прибивать эти серебряные украшения гвоздями к щиту, пришивать к кожаному колчану или седлу, в Мартыновском кладе они шли в комплекте с фигурками странных зверей с пышными гривами, напоминающих коней или львов. Мастер соблюдал определённую пропорцию «два зверя сопровождали и охраняли одного человечка». Судя по расположению отверстий, человечек помещался между зверями, обращенными к нему открытыми пастями. В. Седов считал их конями, но другие специалисты доказали, что звери — это львы, изображенные мастером, который никогда не видел их своими глазами. А коней он видел, и это сказалось на творчестве.
За последние годы фигурки «мартыновского типа» были обнаружены чуть ли не по всей Южной Европе, причём во многих случаях львы там были более узнаваемыми, а фигурка человечка не только упирала руки в бедра, но и поднимала их вверх, как бы кого-то призывая или совершая молитву.
Археолог О. А. Щеглова сделала последний шаг, доказав, что человек и львы из Мартыновского клада — не что иное, как заимствование христианского сюжета про Даниила, брошенного в львиный ров: «Мастера, создававшие фигурки мартыновского типа, образующие симметричную композицию «человек в окружении фантастических коней-львов», были знакомы с европейской традицией изображения сюжета «Даниил со львами» и заимствовали образы и формы своих изделий из произведений декоративно-прикладного искусства византийской периферии, которые иногда проникали на территорию Восточной Европы». Узоры на груди человечка указывают на рубаху со вставкой, типичную для Византии, а широкая голова — не только стилизация, но и попытка передать нимб у Даниила (Щеглова О. А. Тайна «пляшущих человечков» и «следы невиданных зверей». Антропо- и зооморфные изображения в раннеславянской металлопластике // Славяно-русское ювелирное дело и его истоки. СПб, 2010, стр. 146-174).
То, что это именно так, доказывают и другие артефакты из Мартыновского клада. В нём были не только изделия местного производства, но и предметы, завезенные из Византии — ложка для евхаристии и серебряные чаши с клеймами византийских мастеров. Седов в своей книге «Славяне. Историко-археологическое исследование» (М., 2002) писал о том, что поясные наборы из клада — пряжки, накладки и прочая фурнитура — не были специфичными для антов, а были распространены довольно широко, в чём проявлялась общая евразийская мода. А. К. Амброз связывал появление таких поясных наборов с полуварварской средой византийских городов и крепостей Нижнего Подунавья, откуда они быстро и широко распространились на значительных пространствах Евразии. Этот же путь проделали и «пляшущие человечки».
Лит.: Седов В. В. Славяне. Историко-археологическое исследование. М. 2002, стр. 214-215; Седов В. В. Восточные славяне в VI-XIII вв. М., 1982, стр. 24-25; Щеглова О. А. Тайна «пляшущих человечков» и «следы невиданных зверей». Антропо- и зооморфные изображения в раннеславянской металлопластике // Славяно-русское ювелирное дело и его истоки. СПб, 2010, стр. 146-174;