Рождественская пора

«… и льётся мёд огней вечерних
и пахнет сладкою халвою;
ночной пирог несёт сочельник
над головою»
(И. Бродский)

Праздник Рождества Христова был необыкновенно любим и детьми, и взрослыми в дореволюционной России. Предвкушение праздника было не только приятным, но и волнительным. Чтобы счастливо встретить Рождество, нужно было заранее купить главный символ праздника – рождественскую ель, а затем красиво нарядить её. Необходимо было также украсить дом и приготовить подарки родным и близким. Декабрьские хлопоты и праздничная суматоха ярко отразились в иллюстрациях, вырезанных из дореволюционных газет и журналов.

Иван Шмелев красочно описывал дореволюционный ёлочный базар в Москве в романе «Лето Господне»:

«Перед Рождеством, дня за три, на рынках, на площадях, – лес елок. А какие ёлки! (…) На Театральной площади, бывало, – лес. Стоят, в снегу. А снег повалит, – потерял дорогу! Мужики, в тулупах, как в лесу. Народ гуляет, выбирает. Собаки в ёлках – будто волки, право.»

Радостный момент езды на санях с купленной елью, которая вскоре будет наряжена, представлен на иллюстрации по рисунку С. Шамотье.

На иллюстрации Н. Мартиновича показана очаровательная барышня, стоящая на заснеженной улице. В руках барышня держит небольшую ель, кулек и корзинку с угощениями и подарками.

В рассказе П. Засодимского «Метель и вьюга» (1912 г.) есть описание популярных украшений рождественской ели в Российской империи:

«На этой ёлке горела дюжина разноцветных восковых свечей да висели грецкие орехи, пряники и леденцы; были, впрочем, между ними и две или три конфеты с раскрашенными картинками».

Высокая, красивая, богато украшенная рождественская ель изображена на иллюстрации по рисунку М. Мухарского. В украшении ели принимают участие все члены семьи.

Из рассказа А. Куприна «Тапёр» ( 1900 г.) можно узнать о том, что в некоторых семьях украшение ели держали в секрете от малышей, а потом торжественно приглашали их в зал, где дети видели рождественскую ель:

«Под громкие звуки марша из «Фауста» были поспешно зажжены свечи на ёлке. Затем Аркадий Николаевич собственноручно распахнул настежь двери столовой, где толпа детишек, ошеломленная внезапным ярким светом и ворвавшейся к ним музыкой, точно окаменела в наивно изумленных забавных позах. Сначала робко, один за другим, входили они в залу и с почтительным любопытством ходили кругом елки, задирая вверх свои милые мордочки. Но через несколько минут, когда подарки уже были розданы, зала наполнилась невообразимым гамом, писком и счастливым звонким детским хохотом».

В силуэтной композиции «На Рождество» можно увидеть всю пред рождественскую суматоху и даже Рождественского деда (Дедом Морозом это персонаж стал официально называться намного позднее – в 1936 году), несущего за спиной короб с подарками.

В вырезках из печатных изданий встречаются довольно оригинальные фантастические композиции на тему праздника Рождества. Среди иллюстраций можно встретить даже такой удивительный и неизвестный сегодня персонаж как Аллегория Рождественской ночи. Она изображена античной красавицей, держащей в руках огромный рог изобилия, из которого на людей сыплются рождественские подарки: игрушечные лошадки, кульки со сладким.

На другой иллюстрации виден заснеженный лес и несколько елочных игрушек, прикрепленных к волшебному зеркалу, в котором отражается комната, залитая светом огней рождественской елки. У ели на праздник собрались и взрослые, и дети.

Глядя на эту иллюстрацию в памяти всплывают строки О. Мандельштама (1908 г.):

«Сусальным золотом горят
В лесах рождественские ёлки,
В кустах игрушечные волки
Глазами страшными глядят…»

На оригинальной композиции Л. Путца «В пред рождественское время» показаны силуэты детей и взрослых, взволнованных подготовкой к празднику Рождества.

Дореволюционные иллюстрации из отечественных печатных изданий позволяют погрузиться в приятную атмосферу светлого и доброго праздника Рождества.

Соколова Лидия, младший научный сотрудник отдела изобразительных материалов Исторического музея.