Страна злобных вдов

Более двух десятилетий, я говорю, что если Украину оставить наедине с собой, то она неизбежно сожрёт сама себя. За это время многие люди упрекали меня в излишнем оптимизме и политической наивности, указывая на то, что «вот не съедает же, а сколько лет прошло», не обращая внимания, что чистота эксперимента изначально была нарушена: Украина оказалась в центре российско-американского противостояния и до последнего времени постоянно получала внешний ресурс на пропитание.

То это были дешёвые российские энергоносители и кредиты вкупе с льготным доступом на рынки СНГ. То кредитовать Украину и предоставлять ей рынки сбыта начинали ЕС и США. Киев никогда не оставался в одиночестве — оператором исключительно собственного национального ресурса. Внешние игроки, исходя из собственных интересов, не только частично дестабилизировали ситуацию на Украине, чтобы привести к власти своих местных партнёров, но и усердно занимались стабилизацией, заливая финансово-экономической помощью и военно-политической поддержкой внутренние украинские противоречия.

Неважно, в ком видел очередной украинский режим «старших товарищей». В Москве и в Брюсселе, в Вашингтоне и в Пекине, везде, куда прибывали «прищурившиеся» делегации хлопцев за рынками, кредитами и инвестициям, им ясно давали понять, что внутриполитические дрязги и местнические споры необходимо забыть, а собственные амбиции спрятать в сундучок под лавкой, иначе ничего не будет: «ни штанов красных, ни коня вороного, ни шашки булатной» (ни кредитов, ни инвестиций, ни льготного доступа на рынки).

Вот так под присмотром «старших товарищей» и дожила Украина до последних дней правления Зеленского. Все её внутренние потрясения, все майданы были продолжительными и разрушительными ровно настолько, сколько было надо, чтобы «старшие товарищи» решили проблему укрепления у власти нужного правительства.

«Народная стихия» бушевала ровно столько времени, сколько было позволено. Как только «старшие товарищи» давали собачью команду: «тубо!» — анархическая безудержная «воля» аккуратно сворачивалась до лучших времён и «несломленный народ» гордо отправлялся в своё стойло.

Происходило это на всех уровнях: от последнего бомжа до первого олигарха. Вся украинская политическая система вращалась на павловских инстинктах: поощрение/наказание. Причём чем меньше со «свободным народом» церемонились, чем меньше с ним договаривались и чем циничнее использовали метод кнута и пряника, тем с большим рвением он служил такому хозяину. Российские взаимовыгодные предложения регулярно с презрением отвергались. Выбор делался в пользу американских, хоть вашингтонский пряник был чёрств, а кнут без разбора стегал своих и чужих.

Определённая логика в действиях украинцев, безусловно, присутствовала. Россия в 90-е годы и в первую половину нулевых не только не хотела, сколько не могла проводить политику, подобную американской, ввиду откровенной слабости и ресурсной недостаточности: все ресурсы, мобилизованные правительством, шли на преодоление последствий распада СССР и сопутствовавших этому дестабилизации и экономической деградации России. Россия могла предложить совместный труд сейчас, но с большим заработком потом, американцы же предлагали деньги хоть и в долг, но сейчас, а о потом предлагали не думать, замечая, что весь Запад в долгах как в шелках, но процветает же.

Украинцы закономерно делали выбор в пользу сильного против слабого. Они не читали Макиавелли, советовавшего выступать на стороне слабого против сильного потому что сильный, победив слабого, будет знать, что справился бы с этой задачей и без вас, значит, ничем вам не обязан и вы станете его следующей жертвой, слабый же и далее будет заинтересован в совместном с вами противостоянии внешним опасностям. Они рассуждали линейно: если отказать американцам, будет больно, а если им не отказывать, то будет приятно. У России же нет выбора и она итак будет вынуждена сотрудничать.

На каком-то этапе эти рассуждения отвечали реально сложившимся обстоятельствам, но недолго. Россия занялась созданием новых торговый связей, заменив ими сотрудничество с Украиной. Для США Киев изначально был палкой для помешивания углей в костре конфликта на границах с Россией, но палка в конце концов сгорела и её не жаль — она свою задачу выполнила. Впрочем, украинцы, живущие под лозунгом «так было всегда и так будет всегда!», всего этого не замечали.

Более тридцати лет, с начала 1992 года до февраля 2024 года (большой срок, с точки зрения человеческой жизни, но краткий миг на шкале истории), эта тактика давала свои плоды. Постепенно они становились всё менее сочными, а государственный ресурс истощался, но и самих украинцев становилось всё меньше и меньше, так что в целом им хватало, особенно высшему звену. Всё хорошее рано или поздно заканчивается, и к началу 2024 году соотношение цена/качество перестало удовлетворять США: в Украину приходилось вкладывать в разы больше, чем получать на выходе. Связать Россию войной и обессилить Киев не смог даже с западной помощью.

США решили, что пора избавляться от токсичного актива. И в своей традиционной манере не стали тратиться на его утилизацию: находится Украина между Россией и Европой, значит, русским с европейцами и выпала «честь» убрать за Вашингтоном. Американцы устами помощника президента по национальной безопасности Джеймса Салливана просто сказали, что больше не будут вмешиваться в кадровую политику Украины — разбирайтесь, мол, сами как хотите.

Вот тут-то всё и началось. Зеленский, наконец, реализовал свою мечту и заменил сторонника манёвренной обороны Залужного на послушного Сырского. Порошенко тут же попытался организовать майдан против Зеленского. «Защищать» призывали Залужного, который ни в какой защите не нуждался, ибо добровольно и без сопротивления согласился на отставку, договорившись об отступном и заявив, что никаких противоречий у него с президентом нет. Он, мол, и сам считает, что необходимо обновить весь высший командный состав.

Не думаю, что все генералы этому обрадовались, но самые умные точно воспользуются случаем в последний момент спрыгнуть с тонущего баркаса ВСУ, предоставив возможность отвечать за всё амбициозным преемникам.

 Зеленский через подконтрольные СМИ заявил, что на Порошенко и его окружение уже заведено дело об измене родине и лучше бы им, пока не поздно, в полном составе уехать за границу, иначе сядут. В общем, едва американцы сняли ошейник, в Киеве уже готовы заняться любимым делом — войной всех против всех. И это осознание того, что «белые боги» уплыли, ещё не проникло в глубинку, «волю» ещё не почувствовали мэры и губернаторы, а тероборона ещё не сообразила, что если заявить о своём подчинении исключительно местным властям, то на фронт никто не отправит.

Не знаю, успеют ли сформироваться региональные и центральные феодальные дружины. Не так долго осталось украинскому государству и не так много у него ресурсов, чтобы продолжительный гражданский конфликт был выгоден. Рентабельным ещё может быть переворот (как в пользу Зеленского, так и против него, но с установлением военной диктатуры), хоть и его рентабельность в нынешних условиях сомнительна.

Надо понимать, что наружу рвётся дикая «воля», долго сдерживаемая желанием выслужить денежку покрупнее. С украинского на русский «воля» переводится, как «свобода», но народная ментальность воспринимает её по-разному.

По-русски свобода может быть только для всех и подразумевает справедливость как естественную спутницу свободы. По-украински «воля» — безграничная свобода для себя в ущерб свободе для остальных, то есть она не мыслится без угнетения кого-нибудь. Именно поэтому украинцы считают, что свобода «мовы» может быть только в случае запрета русского языка, что свобода украинцев может базироваться исключительно на угнетении граждан иных национальностей, русских в первую очередь.

С точки зрения интересов государства это глупо. От такой «воли» государство мгновенно умирает, зато процветать начинают батьки-атаманы. Все истории украинской государственности завершались одинаково: как только Украина оказывалась предоставлена сама себе, она погружалась в Руину, раздираемая междоусобицами гетманов, кошевых, атаманов, а в целом обычных бандитов, каждый из которых мечтал о «воле», то есть ничего не делать, но жить в своё удовольствие за счёт других, вооружённой рукой отбирая у них необходимое.

Народ на Украине мог восстать против любого государства: против польского короля, против русского царя, против советов и даже против собственной национальной демократии. Но он никогда не восставал против бандитов. Казалось бы, абсурд — любая банда слабее самого слабого государства. Местная самооборона крупного села легко справится с бандой средней паршивости, а сёла одной волости (района) выгонят со своей территории и крупную банду.

Но нет, бандитам народ подчиняется. Ругает за грабежи, но смотрит с нежностью: всё же свои, к тому же у них хватило смелости реализовать мечту о «воле». Остальным бы тоже хотелось, но страшновато. Зато, когда бояться уже нечего, потому что ограблен до нитки, украинец радостно идёт в бандиты. В Банде украинцы поют не заунывные песни про утраченную «волю», а песни бодрые, весёлые, хоть и садистские (вроде «Ехали казаки») потому, что только в банде происходит настоящая инициация украинца, его приобщение к безграничной «воле», приобретение «права» на господство над теми, кто в банде не состоит, без этого «права» безграничная «воля» невозможна.

Именно эта особенность национального характера, сформировавшаяся ещё в XVI–XVII веках, создаёт сейчас из Украины страну злобных вдов. Попадающие на фронт против своей воли украинские мужчины внезапно обнаруживают себя в «сказочном» казачьем братстве и наслаждаются внезапно обретённой «волей», грабить, убивать безоружных мирных жителей, пока по ним не стреляют армейские части. Именно поэтому они без тени сомнения годами обстреливали своих соседей в Донецке. Без признания Донецка и Луганска «сепарами» (сепаратистами, людьми второго сорта), над которыми «вольные» украинцы призваны господствовать, у них самих «воля» оказывалась бы неполноценной и сейчас они не сдаются — будет потеряна «воля».

Пусть «воля» и виртуальная, но у махновцев в руках тоже был не весь мир, а кусок той же донецкой степи, за который они так же умирали и убивали, пытаясь сохранить свою «волю» как господство над «невольными». Кстати, украинское слово «невольник» (раб) означает «не имеющий «воли», а человек имеющий «волю» господствует над теми, кто «воли» не имеет.

Пока украинские мужчины, бессмысленно гибнут на фронте, напоследок наслаждаясь не «глотком свободы», но целым потоком виртуальной «воли» со стадами послушных «невольников», где-то за горизонтом событий украинские женщины бдительно следят, чтобы никто не избежал приобщения к «воле» с последующей утилизацией.

Происходит это так: каждая женщина поначалу стремится не отпустить своего мужчину на «волю» военных дел, как и жена Тараса Бульбы пыталась не отпустить из дома мужа и сыновей. Но как только мужчину ловит ТЦК и отправляет на «волю», его женщина сразу же начинает мечтать, чтобы его «радость» разделили все остальные мужчины села, посёлка, города, страны. Жена призывника тут же начинает выявлять прячущихся от «воли», требовать расширения и углубления мобилизации, женщины начинают подумывать, что могут и сами с детьми отправиться «на волю». Чем больше мобилизованных, тем больше в обществе бдительных существ, следящих, чтобы никого не миновала чаша сия.

На Юго-Востоке Украины уже появились сёла без мужчин — всех отправили «на волю». И количество таких сёл быстро растёт, как растёт и ареал распространения таких вдовьих поселений. При этом, даже угробив всех мужчин, они не унимаются. Злоба переполняет их, и они, во-первых, ищут виновного во всех своих проблемах, чтобы убить его прямо на месте и тут же начать искать нового, ибо облегчение от убийства краткосрочно и необходимо повторять процедуру в режиме ускорения. Во-вторых, они ищут «невольников»  кого бы ещё отправить добывать народу «волю».

Эти страшные стаи становятся с каждым днём всё многочисленнее. Одна надежда, что Украина кончится быстрее, чем они смогут заменить ТЦК. Ибо идеал украинской «воли», её логическое завершение — безграничное пространство, полное разлагающихся трупов бывших людей, достигших пароксизма «воли», и бредущая по этому пространству к такому же закономерному концу в поисках добычи и «невольников», спасающейся от «воли», возможности их постоянно уменьшающаяся за счёт естественной убыли стая украинских вдов.

Если бы сбылась мечта прото-укров и вся планета приняла «украинскую цивилизацию», то последнюю точку в существовании этой цивилизации поставила бы последняя злобная вдова, внезапно обнаружившая, что все отправлены на «волю», смысл жизни исчерпан, пора и ей сдохнуть.

Ростислав Ищенко
Обозреватель МИА «Россия сегодня»

===================== ***

Украинцы, носятся с какой-то сатанинской идеей о «своей воле», забывая слова христианской молитвы «Отче Наш»
«Да будет Воля Твоя,
Яко на небеси и на земли…»

У Пушкина в «сказке о золотой рыбке» злобная старуха тоже диктовала свою «волю» старику, но «хотелки» её закончились, как только старуха замахнулась Божью Волю — на «владычество морское» и чтобы сама Золотая рыбка была у неё «на посылках», сразу же оказалась у «разбитого корыта».