Восточные источники о русах, Руси и Северном Причерноморье

К истокам Руси. Народ и язык.
Академик Трубачёв Олег Николаевич.

Восточные источники о русах, Руси и Северном Причерноморье.

В случае с Русью мы хотели бы установить эти недостающие промежуточные звенья, в чем и состоит для нас роль Азовско-Черноморской Руси, славянской с достаточно раннего времени, роль, предполагавшаяся и более ранними исследователями, но, как кажется, у нас впервые дополнительно подкрепляемая лингвистическими – ономастическими – аргументами.

Прежде чем обратиться к традиционно используемым восточным источникам о русах, Руси и Северном Причерноморье, сначала задержимся на древнейших данных этого круга, черпаемых из пограничья археологии, древней истории и реконструкции. Не последнее место в совокупной картине этих данных принадлежит географическому, в том числе – лингвистическому и географическому аспекту важнейших свидетельств.

Принимая общую идею постепенной аланизации юго-восточного отдела Северного Причерноморья и главное её направление – с Северного Кавказа дальше на север, мы вслед за нашими предшественниками обращаем внимание на весьма ранние известия о некоем народе РУС, идущие с Северного Кавказа, привязанные даже к восточной, дагестанской, части региона, бывшей в фокусе интересов политики и истории VI – VII веков [Новосельцев А.Л. Восточные источники о восточных славянах Руси VI – VII веков. М. 1965., стр. 362] , что само по себе отнюдь не говорит о локализации народа РУС именно в той отдаленной части Кавказа и в целом носит достаточно расплывчатый характер.

Более конкретным географически оказывается сообщение сирийской «Церковной истории» Захарии Ритора под 555 годом о народе РОС — Hros по соседству с амазонками, то есть на Дону, в западной половине Предкавказья [Marquart J. Osteuropäische und ostasiatische Streifzüge. Ethnologische und historisch-topografsche Studien zur Geschichte des 9. und 10. Jahrhunderts (ca. 840 – 940). Leipzig, 1903].

Созвучие этого hros или hrws и имени народа в несколько более поздних византийско-греческих источников, приурочиваемого к смежным или тем же самым районам Северо-Восточного Причерноморья , конечно же, неслучайно. [Дьяков А.П. Известия Псевдо-Захарии о древних славянах // Вестник древней истории 1939, № 4, с. 83 и сл.]

Именно этим реальным знанием этнонимии Северного Причерноморья середины или даже первой половины I тысячелетия н. э. навеяно одно якобы ошибочное место греческой Библии, где (Иез. 38, 2) упомянут князь Рос (греч. ‘Ρω̃ς‘), тогда как в оригинале стоит древнееврейское ros «князь», «глава».

Попробуем предпринять некоторые уточнения этноисторической картины, насколько они представляются возможными. Дело в том, что относить всё не дифференцированно к аланской экспансии вряд ли будет правильно, особенно в связи с возможными древними носителями имени Рос. Полезно также вспомнить, что среди различных районов Северного Причерноморья Восточное Приазовье как раз не было скифским, оно последовательно оставляется за рамками собственно Скифии в трудах древних и наиболее авторитетных новых историков от Геродота до Ростовцева (ср., например, концептуально звучащее название книги Ростовцева – «Скифия и Боспор»).

Собственно Боспор по обе стороны пролива, как и все Восточное Приазовье, были синдо-меотским, неиранским ареалом. На запад от Боспора Киммерийского простирается первоначально не иранская Таврика, подвергшаяся иранизации (аланизации) лишь вторично. Точно так же вторично, на глазах истории, было иранизировано (сарматизировано) Восточное Приазовье.
Здесь самое время привести слова исследователя, который, во-первых, идентифицировал этническое имя Рус, рус как имя, охватившее значительную часть носителей Салтовской культуры, а во-вторых, что для нас здесь, пожалуй, ещё важнее, уточнил исходный центр последующего более широкого и, можно сказать, триумфального распространения и употребления этого имени: «Это название Рус вначале было свойственно только какой-то группе аланского населения, жившего в западной части Северного Кавказа, возможно, вблизи Таманского полуострова» [Березовець Д.Т. Про iм´я носiïв салтiвськоï культури // Археологiя, т. XXIV, 1970, с. 69].

В наших терминах это, правда, уже НЕ ЗЕМЛЯ АЛАН, а, в соответствии с вышесказанным, земля особых племён СИНДОВ, дандариев «и всех МЕОТОВ», как это ещё именуется в древней местной эпиграфике, ПРАИНДИЙСКИХ по своей языковой принадлежности. Так, местный инородный субстрат и – тоже относительно раннее – славяно-русское наслоение замыкаются на одном и том же географическом центре: Синдика (азиатский Боспор) – Тмутаракань – Тамань.

Туземный приморский этнос РОС слыл воинственным и приверженным морским разбоям, и воинственность, и морской разбой просто повторяет черты народа тавров, к которому мы ещё будем возвращаться. Его влияние на различные другие народы региона очевидно, и оно облекалось порой в форму перенятия этнического имени РОС – черта, достаточно распространенная в эпохи не очень устойчивой этнической идентификации и самоидентификации, нередко попросту отсутствие этнического имени в таких условиях и на такой стадии развития означало лишь наличие вакуума, облегчавшего заимствование нового этнического названия.

Попытки представителей отдельных дисциплин (германистов, славистов, список, наверное, можно продолжить) заявить о своих правах на этноним РОС обоснованы недостаточно. Однозначно придётся отвести мнение немецкого учёного, будто под именем Hros скрываются местные германцы, сюда же Rosomoni [Marquart J. Osteuropäische und ostasiatische Streifzüge. Ethnologische und historisch-topografsche Studien zur Geschichte des 9. und 10. Jahrhunderts (ca. 840 – 940). Leipzig, 1903., с. 361, 365]. В такой форме неприемлемо, хотя и не исключено вторичное усвоение явно НЕГЕРМАНСКОГО названия какой-то германской племенной группой, как это, в свою очередь, случилось с тюрками придонской области Салтовской культуры, о чём говорит некая «Русь-тюрк» в Подонье, на карте Идриси XII века [Березовець Д.Т. Про iм´я носiïв салтiвськоï культури // Археологiя, т. XXIV, 1970, с. 67]

На тех же основаниях вынуждены будем отвергнуть и построения русского историка Иловайского с его презумпцией исконно славянского содержания имён РУСЬ, роксаланы – «по реке Рокс… или Рос» [Иловайский Д.И. Разыскания о начале Руси. Изд. 2. М., 1882, с. 74 – 75] .

И, наоборот, близок к истине оказался необычайно проницательный геттингенский историк Шлецер, высказавший удивительную догадку, что громкие морские походы на Византию времён патриарха Фотия совершили не Русь славянская, но и не Русь варяжско-скандинавская (NB!), а совершенно особые, дорюриковские, ПОНТИЙСКИЕ РОСЫ [Шлецер А.Л. Нестор. Русские летописи на древле-славянском языке, сличенные, переведенные и объясненные А.Л. Шлецером. Часть I. Перевел с немецкого Дм. Языков. СПб., 1809, с. 56, 258]. Сходством в названии которых с Киевской Русью обманулись многие начиная с «почтенного Нестора». Этого Шлецеру так и не простили ни Гедеонов, ни Иловайский, считавшие, что геттингенский историк просто «изобрёл» этих особых понтийских росов…

Но посильнее многих иных аргументов значится в одном договоре императора Византии с генуэзцами XII века красноречивое по форме и говорящее само за себя имя города ‘ – «Россия», рядом с Таматархой – Тмутараканью [Левченко М.В. Очерки по истории русско-византийских отношений. М.,1956, с. 308) Как полагают, там же, где локализуются и более древние следы названия Рос, и относительно более поздние, впрочем тоже с достаточно раннего времени, объединяемые общим понятием «Русь восточных источников». Некоторые из этих не всегда однозначно интерпретируемых следов кратко уже упоминались.

Есть сведения о некоем городе Русия и в Крыму (ал-Идриси, XII в.) [119] , но особенно упорно повторяются известия об острове Русия (ар-Русийа) у Ибн Русте (Ибн Даста), начало Х века, аналогично – у ал-Мукаддаси [Гаркави А.Я. Сказания мусульманских писателей о славянах и русских. СПб., 1870, с. 267; Новосельцев А.П. Восточные источники о восточных славянах и Руси VI – IX вв. В кн.: Древнерусское государство и его международное значение. М., 1965, с. 397 – 398]

Речь явно ведётся не об одном или двух городах, географическую привязку которых к Керченскому проливу вряд ли можно оспорить (ср. выше греческую запись ‘Pωσίa), хотя подобные попытки предпринимаются в современной литературе беспрестанно. По-видимому, о том же самом географическом объекте говорится в сочинениях ранних восточных географов как об ОСТРОВЕ РУСОВ, острове нездоровом, сыром, покрытом зарослями, расположенном среди маленького моря, ср. и поучительное указание Димашки, что русы населяют острова в море Майотис [Заходер Б.Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. М., 1967, с. 79, 80.]

Море Майотис – это Меотида, Азовское море, а острова в полном смысле слова на этом море, у его южных берегов, – это участки низменной, сырой земли, разрезанные рукавами кубанской дельты. Это была целая своеобразная страна, правда, достаточно обозримая, небольшая по размерам. В частности, интерес представляет точная топографическая деталь, сообщаемая, например, у Ибн Русте, где говорится о русах, живущих на острове длиной в три дня пути [Заходер Б.Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. М., 1967, с. 79, 80]  Три дня пути – это расстояние не больше 90 – 100 км. При взгляде на карту с учётом элементарной топографической реконструкции. Река Кубань до XIX века ещё впадала одним рукавом в Чёрное море, позднее сменив этот рукав на азовское русло. Мы отчетливо можем представить себе этот древний островной участок суши, ограниченный старым (черноморским) руслом Кубани на западе и другим важным её рукавом – Протокой – на востоке, вспомним, что именно там был расположен Копыль = *Utkanda. И длина этого острова как раз примерно будет соответствовать 90 – 100 км, то есть трёхдневному пути по восточным географам.

Страна древних русов располагалась в кубанских плавнях, где когда-то были земли античных синдо-меотских племен – дандариев и собственно синдов. Здесь мы наталкиваемся на серьезное сопротивление со стороны части современных историков: «Помещать «остров» русов на юге в области Азовского моря оснований нет» [Новосельцев А.П. Восточные источники о восточных славянах и Руси VI – IX вв. В кн.: Древнерусское государство и его международное значение. М., 1965, с. 403]

Особенно остро это связано с проблемой Артании. Речь идёт о преданиях средневековых арабских географов о трёх видах, или трёх племенах, Руси: Куйаба, Слава (Славия), Артания (Арта, Арсания, Арса). Сейчас преобладает чтение Арсанийа (ал-Арсанийя) [Новосельцев А.П. Хазарское государство и его роль в истории Восточной Европы и Кавказа. М., 1900, с. 20; Бейлис В.М. Ал-Идриси (XII в.) о восточном Причерноморье и юго-восточной окраине русских земель. В кн.: Древнейшие государства на территории СССР. 1982. М., 1984, 214.]

На таком чтении можно было бы особенно и не настаивать, поскольку, по свидетельству специалистов, речь идёт, в сущности, о приблизительной передаче недостаточными средствами русского письма и фонетики глухого межзубного согласного (араб. ·;· = англ. th) [Гаркави А.Я. Сказания мусульманских писателей о славянах и русских. СПб., 1870, с. 200] В не меньшей степени соответственно, было бы оправданно более старое и традиционное чтение Артания.

В его пользу, кстати, говорило бы и этимологическое сближение Артания и alia Tana средневековых итальянских документов, лежащее на поверхности явлений, но в литературе почему-то мне нигде не встретившееся; я впервые услышал о нём от своего покойного друга, не лингвиста по профессии – художника-реставратора Воронцовского дворца-музея в Алупке Л.Н. Тимофеева – и, в общем, склонен видеть именно в нём толкование, наиболее глубоко и непротиворечиво осмысливающее все имеющие сюда отношение формы.

Смысл в том, что в элементе Tan(а) обеих приведенных выше форм скрывается название реки Дон (я здесь не касаюсь дублетного отношения «i – Дон, которое, конечно, заслуживает особого комментария, предположительно, уводящего далеко за хронологические рамки нашего изложения; для меня в данном случае существенно, что до сих пор дублетность d/t в этих названиях Дона не считалась препятствием для их тождества).

Что касается начала названий alia Tana и Artania, то в обоих случаях можно подозревать преломленное отражение более глубокой языковой старины, в итальянском случае – обыгранное в духе романской народной этимологии как якобы сочетание предлога с грамматическим членом alia, вторичность чего сразу видна при сравнении с «похожим» началом Аr– арабского случая. Кстати, другой, обычно игнорируемый вариант на Аu– (русск. Ау-) [Гаркави А.Я. Сказания мусульманских писателей о славянах и русских. СПб., 1870, с. 193] Возможно, значительно приближает нас к туземному звучанию предлога-приставки *аu– (ср. *au-sili– и уже обсуждавшиеся выше возможности сохранения здесь следов оборота «по Дону», «По-донье»). Но это моя точка зрения вместе с попыткой её объяснить, и она резко отличается от господствующей в нашей отечественной истории сегодня, где выбор в пользу чтения Арсания произошёл скорее не по фонетическим и палеографическим, а по «идеологическим», так сказать, мотивам, например по большему соответствию чтения Арс– северной, варяжской концепции Томсена, который усматривал в названии третьего племени Артаниах у аль-Истахри, аль-Балхи (X век) «какое-нибудь финское племя» – мордву, эрзя или пермь [Томсен В. Начало русского государства. М., 1980, с. 35]

Понятно, что чтение Арсанийа формально лучше «соответствует» сближениям с Арзамасом, Рязанью или эрзя, однако это очень напоминает конструкцию ad hoc. В том же русле идут дальнейшие и нам не очень понятные поиски третьей страны русов «где-то на севере Восточной Европы», например «в районе Ростова – Белоозера» [Новосельцев А.П. Восточные источники о восточных славянах и Руси VI – IX вв. В кн.: Древнерусское государство и его международное значение. М., 1965, с. 403, 419, ср. также Кирпичников А.Н., Дубов И.В., Лебедев Г.С. Русь и варяги // Сб. Славяне и скандинавы. М., 1986, с. 205 и сл.]

Откровенными издержками интерпретаторов в этой области и даже его тупиком я считаю попытку призвать тут на помощь «Ж. Дюмезиля и его школу», «тернарные (троичные. – О.Т.) структуры», когда автор, находясь под гипнозом числа 3 и отчаявшись локализовать третью Русь, заявляет нам о «сакральной функции Арсы» [Петрухин В.Я. Три «центра» Руси. Фольклорные истоки и историческая традиция. // Художественный язык Средневековья. М., 1982, с. 148] . С реальной историей это имеет мало общего.

Гораздо более информативным и объективным нам покажется старое уже территориальное отождествление Артании и Тамани, включая северо-восточную часть кубанской дельты «между северным рукавом Кубани, или Чёрною Протокой, и Курчанским, или Верхнетемрюцким, лиманом. Эта низменность наполнена плавнями, т.е. тростником и болотами» [Иловайский Д.И. Разыскания о начале Руси. Изд. 2. М., 1882, с. 291 и сноска]

Ср. и самостоятельные поиски Соболевского в этом же направлении и его чтение Артания как *Вар-тан — «дельта Кубани», сюда же «Кубань», а также Дон, Танаис [Соболевский А.И. «Третье» русское племя // Доклады АН СССР, 1929, с. 57] , в котором трезвой комбинаторики всё же больше, чем в вышеназванных северных поисках среди Арзамаса, эрзи и Рязани.

На слабость последних по части исторического реализма совершенно справедливо указывал Б.А. Рыбаков:

«Пренебрегая тем, что учёные халифата вплоть до середины Х века весьма смутно представляли себе северную зону Старого Света, авторы новейших работ о восточных источниках многократно пытаются убедить в том, что русов (имеются в виду «русский каганат» и «остров русов» арабской географии. – О.Т.) следует искать не на южной окраине славянского мира, а где-то далеко на севере…» [Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества XII – XIII вв. М., 1982, с. 175.] .

Далее… Происхождение названия Русь