Великий русский певец Фёдор Шаляпин

13 февраля 2023 года исполняется 150 лет со дня рождения великого русского певца Фёдора Ивановича Шаляпина (1873 -1938), солиста ведущих мировых театров, среди которых Большой и Мариинский театры в Москве, Метрополитен Опера, миланский театр «Ла Скала», и величайшего артиста, соединившего в своем исполнении мастерство оперного певца и талант драматического актера. Именно его игра вдохновила К.С. Станиславского на создание всемирно известной русской театральной школы.

Окончив несколько классов приходского училища в родной казанской Суконной слободе, подростком Фёдор учился на сапожника, подрабатывал писарем. В 12 лет он впервые попал в театр, и его мир перевернулся… Отрок очутился в какой-то иной таинственной и прекрасной реальности, светлой радости, так непохожей на унылый быт городской слободы.

«Театр свёл меня с ума, сделал почти невменяемым… Дома я рассказывал матери о том, что видел, меня мучило желание передать ей хоть малую частицу радости, наполнявшей моё сердце», – вспоминал певец.

Ещё больше Фёдора поразила опера, он открыл для себя, что есть удивительный мир, в котором люди всегда поют, даже когда просто разговаривают друг с другом. Как это было красиво! Федор и сам любил петь, он пел в церкви, но после театрального потрясения все его мысли были о том, чтобы попасть на сцену, хотя бы в хоре театральной массовки.

Шаляпин отсчитывал свою артистическую карьеру с 1889 года, когда он поступил в казанскую опереточную труппу Серебрякова сначала статистом, а потом хористом.

В 1890 году, уже в Уфе, в оперетте Семёнова-Самарского 17-летний Федор случайно дебютировал в сольной партии Стольника в опере Станислава Монюшко «Галька». Артист, исполнявший эту роль заболел, и Шаляпину предложили заменить его. На разучивание партии была всего одна ночь, хотя обычно партии разучиваются месяцами, но Фёдор согласился, потому что уже неплохо знал материал, работая в хоре.

Дебют Фёдора Шаляпина прошёл успешно, и с тех пор ему стали поручать разные роли. Несколько лет в начале 90х годах XIX века он провёл как бродячий артист, кочуя по стране то с одной, то с другой опереттой.

В 1892 году 19-летний Фёдор Шаляпин приехал в Тифлис, где его талант заметил певец окончивший Петербургскую консерваторию, Дмитрий Андреевич Усатов, служивший профессором Тифлисского музыкального училища.

В 1890–1892 годах Шаляпин брал у профессора Усатова уроки вокала, к которым прилагались сытные обеды, интересовавший вечно голодного великана едва ли не больше музыки.

Девять месяцев учёбы и обедов у профессора Усатова в Тифлисе – вот и всё музыкальное образование Шаляпина. По рекомендации профессора Усатова Фёдор Шаляпин направился покорять Санкт-Петербург.

Фёдор Шаляпин был гигантом в прямом и переносном смысле: ростом под два метра, с талантом огромной силы и большими амбициями.

В 1895 году 22-летний Шаляпин исполнил партию Мефистофеля в опере «Фауст» на сцене Мариинского театра. На талантливого молодого человека обратил на себя внимание купец и меценат Савва Мамонтов и позвал певца в свою Московскую частную русскую оперу. Проведя несколько сезонов в труппе Мамантова, Федор Иванович отточил своё мастерство, поднял свои вокальные и артистические способности на новый уровень. За это время Шаляпин исполнил партии из самых популярных мировых опер – «Садко», «Русалка», «Моцарт и Сальери», «Жизнь за царя», «Борис Годунов», «Псковитянка»…. Убедившись в исключительном таланте молодого человека, Савва Мамонтов выдал ему безлимитный кредит доверия:

«Феденька, вы можете делать в этом театре всё, что хотите! Если вам нужны костюмы, скажите, и будут костюмы. Если нужно поставить новую оперу, поставим оперу!», – вспоминал певец слова мецената.

В Московской частной русской опере Мамонтова Шаляпин прославился на всю Россию, однако, к неудовольствию Саввы Ивановича, после трёх сезонов Шаляпин вернулся на государственную сцену в Большой театр.

Вскоре Шаляпину поступило ещё более головокружительное предложение – петь в миланской «Ла Скала» под управлением великого Артуро Тосканини. Об этом Фёдор Иванович так рассказывает в своих мемуарах «Страницы из моей жизни»:

«Я получил телеграмму от миланского театра La Scala. Мне предлагали петь «Мефистофеля» Бойто и спрашивали мои условия. Сначала я подумал, что это чья-то недобрая шутка, но жена убедила меня отнестись к телеграмме серьезно… поняв, что это не шутка, растерялся, стало страшно… послал телеграмму в Милан, назначая 15 000 франков за десять спектаклей, в тайной надежде, что дирекция театра не согласится на это. Но — она согласилась!».

Русский богатырь против итальянской мафии.

В Милане русского певца навестила делегация клакеров – оперной мафии, способной по своему усмотрению либо освистать спектакль и уничтожить его, либо, наоборот, устроить бурные аплодисменты под восторженные крики бис и браво.

Визитеры оперной мафии хотели сделать Шаляпину предложение, от которого нельзя отказаться. Если певец поделится с мафией своим баснословным гонораром, то они обеспечит ему аплодисменты и успех в зале. В случае же отказа оперная мафия угрожала освистать певца. Оскорбленный до глубины души Шаляпин спустил шантажистов с лестницы.

Фёдору Шаляпину предстояло в «Ла Скала» петь партию Мефистофеля не в широко известном «Фаусте» Шарля Гуно, а в опере «Мефистофель» Арриго Бойто, предыдущая постановка которой с треском провалилась. Говорят, в день второй попытки, то есть премьеры спектакля с участием Шаляпина, несчастный композитор спрятался в одной из гостиниц города, боясь, что в случае новой неудачи пылкие миланцы его просто убьют. Однако Бойто остался жив, и он вошел в историю как композитор, в чьей опере Шаляпин прославился на весь музыкальный мир, ведь «Ла Скала» была и остается центром мировой оперной культуры.

Успех русского певца в миланском «Ла Скала» в был огромным, к десяти запланированным спектаклям по требованию публики добавили ещё один внеплановый.История триумфального дебюта Шаляпина в Ла Скала (3 марта 1901 года) известна очень хорошо. Вот как описывает один из моментов исторической премьеры В.Дорошевич:

«В аплодисментах утонуло пение хоров, могучие аккорды оркестра. Публика ничего не хотела знать.
— Bravo? Scialapino!
Пришлось — нечто небывалое — прервать пролог. Мефистофель из облаков вышел на авансцену раскланиваться и долго стоял, вероятно, взволнованный, потрясенный. Публика его не отпускала. Публика бесновалась…. перед этой бурей, перед ураганом восторженной, пришедшей в экстаз итальянской толпы!..».

В Европе и Америке в начале ХХ века Фёдор Шаляпин был  русским оперным чудом, а на родине – душой артистического сообщества, близким другом известных писателей — Александра Куприна, Максима Горького, художников — Валентина Серова, Ильи Репина, Константина Коровин, композитора Сергея Рахманинова, поэтов, артистов.

В обществе талантливых друзей Шаляпин не просто отдыхал и развлекался, он учился у них. Константин Станиславский вспоминал:

«Как-то на вечеринке я сидел с Мамонтовым, и мы издали наблюдали молодого Шаляпина, находившегося в кругу больших мастеров; там были Репин, Серов и другие. Он слушал их с жадностью, стараясь не проронить ни единого слова. Мамонтов толкнул меня и сказал: «Смотри, Костя, как он жрёт знания».

Фёдор Шаляпин поселился в Москве, купив особняк, жил, как барин, на широкую ногу, устраивая званые ужины, застолья, кутежи. Его первая жена, итальянка Иола Торнаги, ради семьи оставившая балетную карьеру, родила Шаляпину шестерых детей.

В Санкт-Петербурге в начале 1910 г. Фёдор Шаляпин завёл себе вторую семью, от второй жены Марии Петцольд у него было три дочери, не считая двух её детей от первого брака.

Между молотом и наковальней.

Не забывая о своих «рабоче-крестьянских корнях», во время революции 1905 года Фёдор Шаляпин вдохновенно, не без политического подтекста, исполнял народную песню  «Дубинушку», а также жертвовал деньги повстанцам. В «благодарность» ему революционеры слали ему письма с угрозами и требованиями прекратить петь в опере Глинки «Жизнь за царя», в советские времена опера известна, как «Иван Сусанин». Шаляпин недоумевал: «Но ведь это же искусство!».

Шаляпин хотел бы быть «просто артистом» и не влезать в политику, но это было невозможно – слишком заметная фигура в слишком бурное время. Как и многих людей того времени, он метался из стороны в сторону: то носил красную ленточку, то получал тумаки за гимн царю, то сотрудничал с большевиками, то бежал от них.

Великого певца пытались контролировать монархисты, когда он однажды не вышел петь в опере «Жизни за царя» из-за больного горла, они сочли это политической акцией и потребовали изгнать Шаляпина из Большого театра.

В мемуарах певец признавался, что «в течение двух десятков лет сочувствовал социалистическому движению» и даже подумывал вступить в социал-демократическую партию, от чего его отговорил Максим Горький: «Ни в какие партии не вступай, а будь артистом, как ты есть».

Фёдор Шаляпин и пытался быть вне политики, но в то бурное время для великого певца такого масштаба это было почти невозможно. В 1911 году на премьере оперы «Борис Годунов» в Мариинском театре во время гимна «Боже, царя храни» артист вместе с хором преклонил одно колено перед ложей царя Николая II. Реакция общественности была резкой, его осуждал Серов, приславший письмо с укором, Горький назвал певца «дураком и холопом», а Плеханов вернул Шаляпину ранее подаренный портрет…, как в песне.

В бурные годы истории России Шаляпин не мог не жить жизнью родной страны, но чувствовал себя, словно между молотом и наковальней. Неудивительно, что он часто заводил разговор об эмиграции. В годы Первой мировой войны Шаляпин отдал свой московский особняк под временный госпиталь и помогал раненым русским солдатам. По словам его юриста Михаила Волькенштейна, на это уходили огромные суммы.

Великий бас в стране большевиков

Февральскую революцию в России Шаляпин встретил с радостью. Не смутил певца и октябрьский переворот 1917 года и «власть рабочих и крестьян», ведь и сам он из народа.

Большевики оценили лояльность Шаляпина – ему дали в руководство Мариинский театр и первому в истории РСФСР присвоили звание народного артиста республики. Однако неприятности не заставили себя ждать, в московском особняке певца произвели «уплотнение», поселив столь любимый им народ, в особняке Шаляпина несколько раз проводились обыски.

После пяти лет жизни в советской России Шаляпин лишился симпатий к коммунистам: «Это движение интернационала может охватить всех. Я купил в разных местах дома. Может быть, придётся опять бежать», – говорил он Коровину. От милости большевиков Шаляпину тоже было не по себе, за выступления на сцене с ним часто расплачивались не деньгами, а конфискованными у «буржуев» вещами. Не раз слыша в свой адрес презрительное «буржуй», Шаляпин понимал, что скоро может прийти и его черед расстаться с имуществом.

После аудиенций у Зиновьева, Луначарского и самого Ленина певца временно оставили в покое, однако, никто не мог сказать, как долго этот покой продлится.  В 1922 году Шаляпин решил подобру-поздорову эмигрировать. В Советском Союзе остались его первая жена и дочь от первого брака. Позже в мемуарах он припечатал новоиспеченных хозяев страны:

«Я заметил, что искренность и простота, которые мне когда-то так глубоко импонировали в социалистах, в этих социалистах последнего выпуска совершенно отсутствуют. Бросалась в глаза какая-то сквозная лживость во всём. Лгут на митингах, лгут в газетах, лгут в учреждениях и организациях. Лгут в пустяках и так же легко лгут, когда дело идёт о жизни невинных людей».

«Почему мы не в России?»

Формально Шаляпин отправился на зарубежные гастроли, и несколько лет в Советском Союзе ждали его возвращения. Большевики досадовали, что символ русской культуры разъезжает по свету сам по себе, а не как рекламный плакат пролетарского государства. Когда стало понятно, что певец не вернётся, власти СССР лишили его звания народного артиста, а поэт революции Владимир Маяковский злобно прошёлся по нему в стихах:

«Вернись теперь
такой артист
назад на русские рублики —
Я первый крикну:
— Обратно катись,
народный артист Республики!»

Однако, в эмиграции преобладающим настроением Шаляпина была не злость на красных, как у многих вынужденных эмигрантов, а скорее растерянность. Художник Коровин вспоминал его слова:

«Послушай, вот мы сейчас сидим с тобой у этих деревьев, поют птицы, весна. Пьём кофе. Почему мы не в России? Это всё так сложно – я ничего не понимаю. Сколько раз ни спрашивал себя – в чём же дело, мне никто не мог объяснить. Горький! Что-то говорит, а объяснить ничего не может. Хотя и делает вид, что он что-то знает. И мне начинает казаться, что вот он именно ничего не знает».

Живя во Франции, великий русский певец планировал торжественно отметить 50-летие своей творческой деятельности, но не успел…

Шаляпин скончался в возрасти 65 лет от лейкемии, 12 апреля 1938 года. До конца жизни Шаляпин оставался русским человеком и гражданином, он не принял иностранного подданства и мечтал быть похороненным на Родине.

В 1984 году прах Фёдора Шаляпина был перевезён на Родину, и захоронен на Новодевичьем кладбище. В его московском особняке открыли дом-музей Шаляпина, а в 1991 году ему вернули звание народного артиста России.

«Бог создал его на радость всем!»

Книга воспоминаний Шаляпина «Маска и душа: мои сорок лет в театрах» была опубликована в Париже в 1932 году, когда артисту было почти 60 лет. Шаляпин не просто вспоминал прожитую жизнь, а рассуждал о своём времени и делал это очень интересно. В придачу ко всем талантам у него был и талант писателя.

В книге «Маска и душа: мои сорок лет в театрах» немало противоречий, то Шаляпин пишет, что увлекался политикой, то – что она противна его натуре; то он сама любовь, то – сама непримиримость. И «Маска и Душа» большого актёра,  утверждавшего, что и на сцене и в жизни надо всегда играть, на склоне лет пробует снять маску актёра, не переставая следить за собой, не вышел ли из роли.

В мемуарах он много пишет о «безмерности души русского человека», о его тяге к крайностям, то яростный и беспощадный бунт, то рабская покорность и смирение. В себе Шаляпин тоже видел эти крайности, но не гордился ими. Незадолго до смерти Шаляпин говорил:

«Может, это было от малого знания жизни, но всегда и во всем меня привлекали черты согласованности, лада, гармонии. На неученом моем языке я всегда говорил себе, что лучшая наука, высшая мудрость и живая религия – это когда один человек умеет от полноты сердца сказать другому человеку: «Здравствуй!..»

Владимир Немирович-Данченко сказал о Шаляпине: «Когда Бог создавал его, то был в особенно хорошем настроении, создавая на радость всем».