Русский след Русский след в мировой истории
За первой русофобская кампания в США в 1919–1920 гг. закрепились названия «красная угроза», «красная паника». Результатом русофобской кампании стала депортация 21 декабря 1919 г. из Нью-Йорка в Советскую Россию на пароходе «Буфорд», который журналисты прозвали «Красным ковчегом», 249 русских эмигрантов — «подозрительных лиц», выходцев из Российской империи, задержанных в ходе рейдов Палмера.
Рейды Палмера — серия силовых акций (облав, арестов, депортации), предпринятых министерством юстиции США и иммиграционными властями в 1918—1921 годах и направленных против радикальных левых, в основном анархистов и синдикалистов. Проводились под руководством Генерального прокурора США Александра Палмера. Из США было депортировано более 500 иностранных граждан, включая нескольких видных лидеров левого движения, а также арестовано более 3 тысяч человек. В общей сложности на пароходе «Буфорд» был депортирован 351 человек, все — недавние иммигранты, не имевшие гражданства. Депортированные были преимущественно анархистами еврейского происхождения, в основном эмигрантами из Российской империи; среди них были Эмма Голдман и Александр Беркман. 199 человек принадлежали к анархо-синдикалистскому «Союзу русских рабочих», остальные депортированные принадлежали к коммунистической и социалистической партиям, десяток членов к «Индустриальным рабочим мира». Семь человек не имели отношения к политике.
Гораздо реже вспоминают, что в ходе силовых рейдов, организованных генпрокурором США Палмером, было без ордеров арестовано более 10 тыс. русских эмигрантов, разгромлена большая часть общественных организаций русской диаспоры. За русскими прочно закрепился почти официальный статус «подозрительных и неблагонадёжных» — «русский значит красный». Русская диаспора была дискредитирована и задушена, в отличие от немецкой, итальянской, еврейской или китайской, Русская диаспора перестала представлять собой хоть сколько-нибудь заметную структуру, способную влиять на общественную жизнь США.
Совсем редко вспоминают, что именно первой русофобской кампании обязан возвышением незаметный доселе человек — Джон Эдгар Гувер. Именно он, прежде скромный чиновник иммиграционной службы, обнаружил такое рвение в борьбе с «красной угрозой», что генпрокурор США Александр Палмер в 1921 г. назначил его замдиректора Бюро расследований. В 1924 г. Гувер стал директором Бюро. А в 1935 г. под давлением Гувера Конгресс США законодательно оформил все его инициативы. Так появилось знаменитое ФБР, чьи агенты с тех пор представляют собой отдельную касту людей, которым общие законы не писаны. Грубо говоря, одна из важнейших госструктур США в нынешнем виде — дитя первой русофобской кампании. Одержимый идеей «коммунистического заговора», Гувер был директором этой организации 48 лет.
Сотрудники ФБР проводили «беседы» с Чарли Чаплиным начиная с 1948 г. По протоколам, «антиамериканская деятельность» актёра заключалась в его симпатии к людям «неправильной» национальности:
«Вы написали обращение под названием «Россия, за тобой будущее”?» — «Да».
— «К кому именно вы обращались и почему?»
— «Я сделал это по просьбе русских, которые в то время были нашими союзниками. Оно адресовано мною Советской России».
— «Вы принимали у себя сотрудников российского консульства?»
— «Я был знаком с русским консулом. Превосходный человек, хотя встречались мы раза два. Никакой вражды по отношению к России я не испытываю… Может, я не разбираюсь в положении, но должен признаться, что всегда был убеждён: если мы сумеем договориться с ними по-хорошему, это пойдёт только на пользу».
«Если Россия победит»
В вину Чаплину ставилось всё: и публичные призывы об открытии во время войны второго фронта, и то, что на «культурном митинге» он начал речь со слов: «Дорогие товарищи».
70 лет назад, 19 сентября 1952 г., на борту лайнера Queen Elizabeth, идущего из Америки в Англию, всемирно известный актёр и режиссёр Чарльз Спенсер Чаплин получил известие, что въезд в США ему отныне закрыт.
Вернее, в телеграмме говорилось, что разрешение на въезд получить можно, но «придётся ответить комиссии департамента иммиграции на ряд обвинений политического характера». За департаментом стояло ФБР, которое проводило кампанию по «расследованию антиамериканской деятельности».
«Я с удовольствием ответил бы им (сотрудникам ФБР), что буду только рад не дышать этим воздухом, отравленным ненавистью, и что вообще всё это мне осточертело» — записал в автобиографии и Чарли Чаплин.
По существу Чаплин попал под каток русофобской истерики, охватившей элиты США. Словом, степень накала страха, истерии и русофобии в обществе была высока.
По протоколам допросов видно, что опасения у сотрудников ФБР вызывали не абстрактные «агенты коммунизма», а конкретные русские. Слова «советский» или «коммунист» в протоколах допросов встречаются гораздо реже, чем «Россия» и «русский».
Нагнетание истерии и страха перед русскими было характерно и для американской прессы.
Местами истерика приобретала совсем мрачные формы — в апреле 1949 г. с диагнозом «нервное и психическое истощение, депрессия» был уволен и помещён в психиатрическую клинику министр обороны США Джеймс Форрестол.
Во время болезни он не раз повторял: «Русские идут… Они везде. Я видел русских солдат». В мае экс-министр обороны США выбросился из окна.
Откровенная русофобия начала беспокоить русскую эмиграцию. Уроженец Полтавы Борис Бразоль до Второй мировой войны был известным общественным деятелем и писателем, по взглядам примыкал к нацистам и гордился тем, что «написал книги, которые принесут евреям больше зла, чем десяток погромов».
Русская эмиграция в Америке полагала, что дело противостояния США с Советской Россией может дойти до преследования всех русских эмигрантов. Осенью 1950 г. русские эмигранты развернули бурную деятельность — влиятельным частным лицам и учреждениям, среди которых была Библиотека Конгресса США, был разослан их меморандум о недопустимости смешения понятий «Россия» и «коммунизм», с напоминаниями исторических достижений России и русского народа. Реакция на меморандум русской эмиграции была вялой — он не соответствовал настроениям в Америке.
Русофобию в американском обществе подогревали плакатами «Если Россия победит завтра». На одной из картинок изображался исполинский сапог, топчущий грудь американской домохозяйки.
На плакате была надпись:
«Если состоится коммунистическое завоевание, американские мужчины будут стерилизованы, а наши женщины будут беспомощны под сапогами азиатских русских».
У русских эмигрантов были все причины опасаться карательных действий. Это была уже вторая русофобская кампания в США.
Как предупреждал Сикорский
Русским эмигрантам было чего бояться. Но в этот раз с ними обошлись тоньше — ребят из ведомства Гувера на русских не спустили. План высших элит США предполагал другое использование русской диаспоры — её «отдали в разработку» ЦРУ. И «джентльмены из Лэнгли» несколько лет тасовали варианты. Сначала сделали ставку на политические объединения эмигрантов — считалось, что после военного поражения СССР они могут составить костяк нового марионеточного правительства, которое будет проводить американскую политику на «освобождённых от коммунизма территориях» .
Однако случилось непредвиденное. Русские доказали способность к самоорганизации, но не такой мир, как предполагали их американские кураторы. Большей части русских нужна была Великая Россия. Независимая и сильная. Об этом вели дебаты лидеры русской диаспоры в Америке, хотя лучше бы они этого не делали. Аналитики ЦРУ тут же создали единый политический центр эмиграции — Совет освобождения народов России. Идеологической платформой его стало «непредрешенчество». То есть отсутствие всяких планов государственного строительства до тех пор, пока «народы, населяющие Россию, не изъявят свою волю». В перспективе это означало полный вакуум власти, закономерный распад «большого русского медведя» на сотню маленьких медвежат и вычёркивание единого российского государства из реальности и истории.
Когда говорят об «американской русофобии», этот аспект забывают, сосредотачиваясь на антирусских плакатах и русофобской риторике. Между тем об опасности русофобии в Америке предупреждал в 1950 г. деятель русской эмиграции, отдалившийся от политики, авиаконструктор Игорь Сикорский:
«Я осознаю серьёзность и опасность ситуации, если Америка превратит войну против коммунизма в войну против русского народа и его исторической государственности».
Борьбу «против коммунизма» США выиграли в 1991 г. СССР приказал долго жить. Однако слова Сикорского, похоже, сбываются. В США уже несколько лет идёт очередная русофобская кампания. И нет оснований полагать, что её цели отличаются от заявленных 70-80 лет назад.