Скржинская Марина Владимировна.
Древнегреческие праздники в Элладе и Северном Причерноморье.
Глава IX. Праздники разных богов и героев.
В любом греческом городе так или иначе почитали всех олимпийских богов. По сложившемуся в античной теологии канону в древней Греции было двенадцать богов: Зевс, Гера, Посейдон, Деметра, Аполлон, Артемида, Афина, Афродита, Гермес, Гефест, Арес и Гестия. Все 12 имён древнегреческих богов встречаются в эпиграфических памятниках Северного Причерноморья. В предыдущих главах говорилось о праздниках Аполлона, Артемиды, Афины, Афродиты и Деметры; теперь обратимся к немногочисленным источникам о праздниках Зевса, Геры, Посейдона и Гермеса, относительно же праздников Ареса и Гестии в городах северного побережья Понта Эвксинского трудно сказать что-либо определенное.
В античной мифологии Зевс выступал верховным божеством и отцом Διος πατηρ — Зевс Отец многих богов и людей — Зевс Спаситель («Сотер» — «Διος Σωτηρος«), Зевс Φίλιος – сын, друг, спутник.
Однако в большинстве греческих полисов Зевс не занимал главенствующего места среди отеческих богов. Так было и в Северном Причерноморье, где в одних городах местный пантеон возглавлял Аполлон, а в других Артемида или Афродита. Наибольшее количество источников о праздниках Зевса происходит из Ольвии. Там уже во второй половине VI в. до н. э. справляли праздники у его святилища, в котором, вероятно, одновременно почитали Афину.1 В этом ольвиополиты следовали традиции метрополии, так как там у обоих богов были общие храмы и алтари.2
Святилище Зевса и Афины занимало почётное место на Центральном ольвийском теменосе рядом с главным храмом Аполлона. В конце VI в. до н. э. на праздниках Зевса и Афины использовалась дорогая и редкая для того времени утварь — краснофигурные килики и мраморные блюда.3
В классический и эллинистический периоды о государственном культе Зевса, сопровождавшемся соответствующими праздниками, свидетельствует эмблема Ольвии, впервые появившаяся на её монетах в третьей четверти V в. до н. э. и в различных вариантах встречающаяся вплоть до I в до н. э.4 (рис.16) Эмблема состоит из символов двух богов: над дельфином, олицетворявшим Аполлона, находится постоянный атрибут Зевса — орёл с распростертыми крыльями.
В VI-V вв. до н. э. в Ольвии обращались монеты в виде дельфинов (рис. 15), затем дельфин наряду с орлом, символом Зевса, вошел в эмблему Ольвии, которая чеканилась на монетах с последней трети V в. до первой половины II в. до н. э. (рис. 17).
Ольвийские праздники Зевса проходили до римского времени у его храма на центральном теменосе,5 а в первые века нашей эры переместились к храму в другом месте, потому что теменос оказался за пределами площади сильно сократившегося города. На ступенях нового храма ольвиополиты сидели, слушая речь Диона Хрисостома, посетившего Ольвию в конце I в. н. э. (Dio Chrys. XXXVI, 16).
Один из основных ольвийских праздников Зевса назывался Сотериями или Диисотериями (ср. Aristot. Ath. Pol., 56): ведь эпиклеза бога Зевс Сотер («Διος Σωτηρος» — Зевс спаситель) известна по нескольким надписям (IPE I2. 25, 161, 165; НО. 71) и граффити, начиная с третьей четверти VI в. до н. э. и кончая II в. н. э.6 Из надписи IV в. до н. э. на базе ольвийской статуи Зевса Сотера можно заключить, что его жрецами служили представители местного знатного рода Еврисибиадов.7 Найденная в Ольвии мраморная голова бородатого мужчины, исполненная мастером школы Скопаса, скорее всего принадлежала статуе Зевса Сотера.8
В милетских колониях Северного Причерноморья праздники Зевса Сотера продолжали традиции метрополии; там известно о Сотериях в Дидимах.9 Функции Сотера обычно соотносят с защитой и спасением при нападениях врагов, на это прямо указывает одна ольвийская надпись римского времени с посвящением Зевсу: «За мир и спасение города» (IPE I2, 162). Учитывая это, В. П. Яйленко счёл выражением благодарности богу за избавление от нападения скифов три посвящения Зевсу Сотеру на сосудах V в. до н. э. из раскопок Березани.10 Но там не обнаружено никаких следов разрушений и пожаров этого времени,11 поэтому стоит вспомнить, что храмы Зевса Сотера находились во многих греческих гаванях; там молили бога о спасении во время весьма небезопасных в древности плаваний по морю и приносили благодарственные жертвы после благополучного возвращения (Diph. 43,24; Strab. IX, 1, 15). Таким образом, есть основания думать, что в Борисфене и в Ольвии существовали святилища и праздники Зевса как спасителя на море для совершающих морские путешествия, а посвятительные надписи обращены к богу, охранявшему мореплавателей.
Возможно ещё одно толкование упомянутых граффити, написанных на чернолаковых чашах. На симпосионах эллины обычно посвящали Зевсу Сотеру третью чашу вина, так что граффити на винных сосудах могут относиться к обстановке домашнего праздника, на котором вспоминали любимого семейного бога, защитника дома. О такой ипостаси Зевса в Северном Причерноморье свидетельствует небольшой домашний известняковый алтарик из Мирмекия с посвящением Зевсу Сотеру (КБН. 868) и граффити на разных кубках из Пантикапея, Мирмекия и Гермонассы.12
На Боспоре наряду с домашними проводили и государственные праздники Зевса. Вероятно, его храму принадлежал найденный в Пантикапее карниз с надписью Σωτήρος (КБН. 824). Греки наделяли такой эпиклезой также Аполлона и Асклепия, но в пользу отнесения храма Зевсу говорит надпись 15 г. н. э. с текстом рескриптов царя Аспурга: там эпиклеза Сотер относится именно к Зевсу, хранителю и защитнику государства.13 Эта эпиклеза применительно к другим богам отсутствует в боспорских надписях, и вообще она прилагалась к ним реже, чем к Зевсу.
Имя Геры, супруги Зевса, редко встречается в эпиграфических памятниках Северного Причерноморья, например в нескольких посвятительных граффити на сосудах IV-II вв. до н. э. из Херсонеса.14 Вероятно, какие-то ритуалы в честь Геры проводились на праздниках Зевса; на это указывают боспорские посвящения одновременно Зевсу Сотеру и Гере Сотейре (КБН. 36, 76).
Традиция праздников Посейдона в Северном Причерноморье восходит к архаическому периоду. На родине многих колонистов славилось святилище Панионион на мысе Микале; там двенадцать ионийских городов, в том числе Милет, метрополия множества колоний на Понте Эвксинском, справляли общий праздник Панионии в честь Посейдона Геликонского (Her. I, 143, 148). Выходцы из Ионии на своей новой родине продолжали поклоняться богу морей, помогавшему поддерживать связь со всем эллинским миром. Святилища Посейдона обычно находились у самого берега; поэтому сейчас трудно обнаружить их остатки, так как прибрежные части античных городов на Понте теперь оказались под водой.
Праздники Посейдона в Ольвии и других колониях, живших по милетскому календарю, справляли в посвященном богу месяце Посейдонионе. Косвенным свидетельством о святилище Посейдона в Ольвии можно считать изображение трезубца атрибута бога на ольвийских монетах конца IV в. до н. э.; они, по мнению В. А. Анохина, чеканились в храме бога.15
Сохранились некоторые предметы, употреблявшиеся на праздниках; терракотовые посвятительные алтарики ольвийского производства с рельефными изображениями Посейдона и его жены Амфитриты, а также фрагменты трёх чернолаковых чаш IV-III вв. до н. э. с посвящениями богу.16
На одной чаше кроме имени бога прочерчен также его трезубец, а на другой посвящение сделано одновременно Посейдону и Деметре. Последнее указывает на то, что на ольвийских праздниках Посейдона чествовали не только как покровителя мореплавания, но и в его древнейшей ипостаси божества плодородия, почитавшегося наравне с Деметрой.17
Эпиграфические свидетельства о храмах Посейдона в Ольвии и Горгиппии (Анапа) относятся к римскому времени. Ольвийская надпись II в. н. э. сообщает о храме, посвященном наряду с Посейдоном и другим богам (IPE I2. 184), а в сделанной в том же веке боспорской надписи говорится о восстановлении храма и постановке статуй только этого бога (КБН. 1134).
Не случайно в Горгиппии ремонтом святилища занимался союз навклеров, владельцев кораблей, чья жизнь была особо тесно связана с морской стихией, подвластной Посейдону. Слова о восстановлении храма показывают, что он существовал и прежде, и там издавна отмечались праздники властителя морей.
Греки считали Гермеса богом торговли, покровителем рынков, купцов и дорог, а также стад и пастбищ. В нём видели воплощение ловкости, подвижности и расторопности, недаром Зевс избрал именно сына Гермеса своим вестником. Гермес являлся посредником между богами и людьми, а также проводником душ умерших в Аид. Эллины представляли Гермеса идеальным образцом юноши, совершенствовавшего свою физическую закалку на палестре, в гимнасии и на различных состязаниях. Гермес считался покровителем гимнасиев, и во многих городах Таврии справляли в его честь ежегодные праздники Гермеи, сопровождавшиеся разнообразными агонами (состязания) (Schol. Plat. Lys. 206 d).
Письменные и эпиграфические источники содержат упоминания о Гермеях в Афинах, Беотии, Сиракузах, на островах Делосе, Теосе, Самосе.18 Название этого праздника в Северном Причерноморье сохранилось в двух надписях из Горгиппии (КБН. 1137) и Херсонеса.19 Первая из них датируется IV в до н. э. и представляет собой большой каталог победителей на местных Гермеях за много лет, о чем рассказано в главе «Спортивные и музыкальные агоны». Фрагмент второй надписи, исполненной во второй половине II в. до н. э., содержит 11 плохо сохранившихся строк законодательного акта относительно тренировок и состязаний молодых граждан Херсонеса. Там перечислялись указания гимнасиархам, как проводить праздник, устраивать священную процессию в сопровождении эфебов, совершать жертвоприношения Гермесу и организовывать игры.20
Среди ольвийских эпиграфических памятников имеется постамент статуи Дионисия с частично сохранившейся надписью, исполненной во II в. до н. э.; в ней сказано о победе юноши Дионисия в беге на состязаниях в гимнасии (IPE I2. 186). Скорее всего речь идёт о Гермеях, так как памятник поставил отец победителя гимнасиарх Никодр.21 Статуя Дионисия наряду с изображениями других рекордсменов украшала ольвийский гимнасий, как это было принято в большинстве греческих городов. Таким образом, праздники проходили как бы в присутствии победителей прошлых лет, побуждая юношей ревностно бороться за титул чемпиона и право стать увековеченным своим скульптурным изображением. Традиция проводить Гермеи сохранялась много веков, о чём свидетельствует гимн Гермесу и перечень победителей на его празднике в Херсонесе в римское время (IPE I2. 436).
В Северном Причерноморье справляли также праздники Гермеса в ипостаси покровителя купцов и торговли. Его эпиклеза Έπολαίος — Полеос (торговый) записана на чернолаковом килике, поднесенном богу в Ольвии в V в. до н. э.22 На фрагменте другой чернолаковой чаши читается имя ольвийского жреца Гермеса Аристотеля;23 безусловно ему, как и другим жрецам, вменялось в обязанность организовывать праздники бога. Для праздничных возлияний могли использоваться несколько других найденных в Ольвии чернолаковых сосудов V-IV вв. до н. э. с посвящениями Гермесу без каких-либо эпиклез.24 Косвенным свидетельством о государственном культе и праздниках Гермеса служат его изображения с традиционным атрибутом кадуцеем на ольвийских серебряных и медных монетах II-I вв. до н. э.25 И в римское время ольвиополиты сохраняли традицию проводить праздники Гермеса как покровителя торговли (IPE I2. 128, 129).
О праздниках Гермеса на Боспоре, кроме упомянутых Гермей в Горгиппии, известно крайне мало. Вероятно, Гермеи отмечали и в других боспорских городах, во всяком случае в гимнасиях Пантикапея и Фанагории, упомянутых в нескольких надписях (КБН. 129, 823, 983, 991).
Немногочисленные посвятительные граффити из Пантикапея и Нимфея, а также несколько боспорских монет с изображением бога торговли Гермеса26 косвенно свидетельствуют о праздниках бога.
Наряду с чествованием богов эллины справляли праздники героев.27 Их издавна почитали как духов умерших выдающихся предков, влияющих на судьбы людей и государства. Культ героев носил хтонический характер, и нередко различные ритуалы совершались около их гробниц, которые, как верили в античности, обладали чудодейственной силой.
В Северном Причерноморье это проявилось в почитании Ахилла на острове Левка, знаменитом могилой героя, по словам Плиния Старшего (ΝΗ. IV, 93). Греки видели в героях своих защитников и посредников между людьми и богами (не случайно многие герои считались детьми божества и смертного), им также приписывалась способность отвращать зло и спасать от всяческих невзгод.
Многие знатные семьи возводили свою родословную к героям, например боспорские цари называли себя потомками Геракла (КБН. 53, 980, 1048).
Геракл был любимым героем во всей греческой ойкумене. Каждый эллин с детских лет знал о его подвигах по эпическим поэмам, устным рассказам, трагедиям и комедиям в театре.
В Северном Причерноморье культ Геракла пользовался особой популярностью в Херсонесе, и потому там проходили наиболее заметные в этом регионе праздники героя. Херсонеситы, дорийцы по своему происхождению и диалекту,28 твёрдо помнили, что Геракл — родоначальник и покровитель всех дорийцев, а также, что их метрополия Гераклея названа по имени героя и почитает его как своего основателя.
В Херсонесе и его округе изображения Геракла встречаются чаще, чем в прочих областях на северных берегах Понта Эвксинского (Чёрного моря): это статуи и рельефы, терракоты, ювелирные изделия, 29 а также монеты с его профилем, выпускавшиеся в III-II вв. до н. э.30 Херсонеситы чтили героя и как хтоническое божество,31 и как покровителя и защитника своего государства.32
Главный праздник Геракла проходил в Херсонесе в посвященном ему месяце Гераклеоне, упомянутом в двух надписях (IPE I2. 359, 402). В эллинистический период некоторые ритуалы в честь героя справляли у жертвенников особого вида, имевших форму палицы, постоянного атрибута Геракла.33
Как и другим богам и героям, херсонеситы подносили Гераклу разнообразные сосуды с посвятительными надписями.34 Более дорогими дарами во второй половине IV-III вв. до н. э. стали известняковые рельефы местной работы, найденные в различных местах Херсонесского государства, на них обычно изображали отдыхающего Геракла с кубком в руке.35
Греки отводили роль покровителя гимнасиев не только Гермесу, но также Гераклу, победителю во многих видах состязаний и легендарному основателю Олимпийских игр. Поэтому в гимнасиях ему посвящали праздники с атлетическими агонами; не случайно глиняная скульптура Геракла находилась в ольвийском гимнасии.36 Там же стояла упомянутая выше статуя бегуна Дионисия, посвященная одновременно Гераклу и Гермесу (IPE I2. 186), а изображения их обоих помещены на мраморной плите эллинистического времени и жертвеннике II-III вв. н. э. из Херсонеса.37 Поэтому весьма вероятно, что в ольвийском и херсонесском гимнасиях справляли наряду с упомянутыми выше состязаниями Гермеями также и Гераклеи, тем более что такой праздник известен в метрополии Херсонеса.38
Кроме торжеств в гимнасиях в городах Северного Причерноморья проходили другие большие праздники Геракла, ведь его изображения на монетах свидетельствуют о государственном культе. Раньше всех появились ольвийские серебряные статеры Эминака, выпускавшиеся в середине V в. до н. э.; позднее медные монеты и серебряные статеры с Гераклом на аверсе чеканились там в первой половине II в. до н. э.39
Судя по надписям эллинистического времени, ольвиополиты видели в Геракле защитника города от неприятелей, они посвящали ему оборонительные сооружения (IPE I2. 179,188) и, наверное, чествовали его в этой ипостаси на государственных праздниках. Сходная ситуация была в Херсонесе, где в культе Геракла главенствовала его эпиклеза Сотер (спаситель).40 Наверное, здесь основной праздник Геракла, как и в метрополии, сопровождался разными агонами и театральными представлениями; не случайно там найдены терракотовые статуэтки комических актеров в роли Геракла.41
На Боспоре Геракл пользовался особым почётом у правящей династии, по-видимому, начиная со Спартокидов; ведь Боспорские цари считали себя потомками героя (КБН. 53, 980, 1048) и, наверное, поэтому его профиль чеканили на боспорских монетах в III в. до н. э.42 По надписям IV в. до н. э. известно о посвященных герою статуях в Пантикапее (КБН. 16) и об украшенном мраморными деталями храме Геракла в Фанагории (КБН. 973) 43. В Пантикапее и в Нимфее обнаружены сосуды V-III вв. до н. э., принесенные в дар Гераклу.44 Все это косвенно говорит о праздниках в честь героя.
Геракла ещё прославляли во время празднования Апатурий, так как, согласно местному мифу, герой помог Афродите Апатуре расправиться с гигантами.45 В память об этом одно из эллинистических святилищ Гермонассы украсили рельефом с изображением борьбы Геракла с гигантами.46
С детских лет все эллины восхищались героем Троянской войны Ахиллом, ведь они уже в начальной школе учили стихи из «Илиады» и других эпических поэм, воспевавших его деяния. Однако культ Ахилла существовал далеко не во всех греческих государствах. В Северном Причерноморье с древнейших времен и до конца античности Ахилла почитали на острове Левка, в Борисфене, Ольвии и на ее хоре, а в римское время ольвиополиты причислили его к богам.47
Главный праздник героя справляли на острове Ахиллов Дром (совр. Тендровская коса; Ахиллов бег), названном так в его честь; эти шесть остовов, возможно, остатки длинной песчаной косы «Ахиллов бег», о которой писал Страбон:
«Затем — Ахиллов Бег, выдающийся в море полуостров; это узкая коса, длиною около тысячи стадиев по направлению к востоку; наибольшая ширина её — 2 стадия, а наименьшая — 4 плетра. От материка, находящегося по обе стороны перешейка, она отстоит на 60 стадиев; почва на ней песчаная, вода колодезная. Посередине её — перешеек, имеющий около 40 стадиев. Заканчивается полуостров у мыса, называемого Тамиракой и имеющего пристань, обращенную к материку. За мысом находится значительный залив Каркинитский, простирающийся сверху приблизительно на тысячу стадиев; другие, однако, говорят, что до внутреннего угла залива расстояние втрое больше. Жители побережья называются тавриями. Залив этот называют также Тамиракским, соименно мысу» (Страбон, VII, 3, 19).)
Песчаная коса «Ахилов бег» есть и в «Землеописании» Помпония Мелы, написанном около 44 г. н. э. :
«Затем выступающая длинная полоса земли соединяется с берегом узким перешейком, потом на большом пространстве понемногу умеренно суживается и, собирая свои длинные бока как бы в виде острия, прилежит в виде лежащего меча. Существует предание, что Ахилл, вступивший в Понтийское море с враждебным флотом, праздновал там свою победу торжественными играми и, успокоившись от войны, упражнял в беге себя и своих. Поэтому эта коса названа Ахилловым Бегом.»
Все сведения об этом празднике рассмотрены в главе «Спортивные и музыкальные агоны», напомним лишь, что на Ахиллеи съезжались граждане многих городов. Какие-то праздники героя, наверное, справляли и в Ольвии; Дион Хрисостом в «Борисфенитской речи» (XXXVI, 9) выразительно описал необыкновенное почитание Ахилла, сохранившееся в городе с древности, и упомянул о его местном храме.
Остров Левка (ныне Змеиный), священное место посмертного обитания Ахилла, находилась под патронатом Ольвии вплоть до римского времени. Там стоял широко известный в греческом мире храм, а в нём многие столетия хранилась древняя деревянная статуя героя; при храме был оракул, пользовавшийся популярностью у мореходов (Paus. 111,19; Arrian. Peri pi. 32-34; Philostr. Heroic. XIX, 16; Max. Туг. XV, 7).48 Археологические исследования показали, что первый храм Ахилла появился на острове в третьей четверти VI в. до н. э., а в следующем веке его заменил новый из привозного мраморовидного известняка.49 На алтарях у храма совершались жертвоприношения, упомянутые Аррианом, и, наверное, в определенные сроки проходили праздники. Их следовало справлять только днём, а с наступлением сумерек все люди должны были покинуть этот необитаемый остров (Amm. Marc. XXII, 8, 15), потому что, согласно поверьям эллинов, записанных Максимом Тирским и Филостратом, на острове Левки ночью появлялся Ахилл, он пировал вместе с друзьями, пел и играл на кифаре.
В сохранившейся античной литературе нет рассказов о праздниках на Левке, есть лишь описания жертвоприношений и разнообразных даров герою (Arrian. Peripl. 32,33). Всему этому должен был соответствовать особый церемониал. Найденные на острове монеты из разных городов показывают, что почтить Ахилла приезжали греки из многих государств. Весьма вероятно, что здесь в период судоходства справляли праздник героя; ведь устраивались игры на острове Ахиллов Дром, куда также, судя по находкам монет, приставали многие греческие мореходы. На Левке эллины воздвигали статуи, ставили посвятительные надписи, приносили в дар геммы и всевозможные сосуды, на которых дарители зачастую прочерчивали посвящения Ахиллу; в нескольких лапидарных надписях и граффити он назван владыкой острова.50
Земля Левки считалась собственностью героя, поэтому там запрещалось кому-либо селиться и даже оставаться на ночь. Вероятно, запрет не распространялся на жрецов и других служителей Ахилла; ведь следовало смотреть за порядком в храме, указывать, как исполнять те или иные ритуалы, совершать жертвоприношения, принимать дары и размещать их в надлежащих местах.51 Наверное, жрецы прибывали сюда из Ольвии, под патронатом которой остров находился до римского времени. В их ведении находились также праздники Ахилла, и, наверное, к ним приурачивали открытие в торжественной обстановке статуй и почётных декретов в честь тех, кто заботился о святилище. В их числе был ольвиополит, изгнавший с острова морских разбойников и удостоенный за это конной статуи (1РЕ Р. 325).
Итак, по имеющимся в нашем распоряжении письменным и археологическим источникам крупные праздники героев в Северном Причерноморье справлялись в честь Геракла и Ахилла. Можно предположить, что здесь существовали какие-то праздники и других героев, например Диоскуров, имя которых встречается среди ольвийских посвятительных граффити.52
Сноски
1 Такое заключение сделано на основании посвятительных граффити обоим богам. См.: Русяева А. С. Религия и культы античной Ольвии. Киев, 1992. С. 55.
2 Ehrhardt N. Milet und seine Kolonien. Frankfurt am Mein, New Jork, 1983. S. 158.
3 Горбунова К. С. Краснофигурные килики из раскопок ольвийского теменоса / / Ольвия. Теменос и агора. М.; Л. , 1964. С. 175-187.
4 Карышковский П. О. Об изображении орла и дельфина на монетах Синопы, Истрии и Ольвии / / Нумизматика античного Причерноморья. Киев, 1982. С. 80-98; Русяева А. С. Указ. соч. С. 65-70.
5 Карасев А. Н. Монументальные памятники теменоса / / Ольвия. Теменос и агора. М.; Л., 1964. С. 113-116.
6 Русяева А. С. Указ. соч. С. 57-59.
7 Виноградов Ю. Г. Политическая история Ольвийского полиса. М., 1989. С. 147.
8 Русяева А. С. Указ. соч. С. 59.
9 Ehrhardt N. Op. cit. S. 157.
10 Яйленко В. П. Греческая колонизация VII-III вв. до н. э. М., 1982. С. 290, 291.
11 Крыжицкий С. Д., Буйских С. Б., Бураков А. В. Сельская округа Ольвии. Киев, 1989. С. 95.
12 Болтунова А. И. Зевс Отчий и Зевс Спаситель // ВДИ. 1977. № 1. С. 180, 181.
13 Болтунова А. И. Зевс Отчий и Зевс Спаситель // ВДИ. 1977. № 1. С. 181.
14 Граффити античного Херсонеса. Киев, 1978. № 728-807.
15 Анохин В. А. Монеты античных городов Северо-Западного Причерноморья. Киев, 1989. С. 36.
16 Леви Е. И. Терракоты из цистерны ольвийской агоры / / КСИИМК. 1959. № 74. С. 15; Русяева А. С. Указ. соч. С. 109. Рис. 35.
17 Русяева А. С. Указ. соч. С. 110.
18 Берзин Э. О. Горгиппийский агонистический каталог // CA. 1961. № 1. С. 127.
19 Соломоник Э. И. Греческие надписи Херсонеса (находки последних лет) / / ВДИ. 1996. № 4. С. 44; Makarov I. A. From the History of Religious Cults in Tauric Chersonesus / / Ancient Civilizations from Scythia to Siberia. An International Journal of Comparative Studies in History and Archaeology. 2002. V. 8. 3. 4. P. 189, 190.
20 Ibid. P. 197.
21 Карышковский П. О. Монеты с изображением Гермеса / / Записки Одесского археологического общества. Т. 2. 1967. С. 260.
22 Яйленко В. П. Граффити Левки, Березани и Ольвии / / ВДИ. 1980. № 3. № 68.
23 Русяева А. С. Земледельческие культы в Ольвии догетского времени. Киев, 1979. С. 119.
24 Там же. С. 117. Рис. 61.
25 Карышковский П. О. Указ. соч. С. 260-263; Он же. Монеты Ольвии. Киев, 1988. С. 102; Анохин В. А. Монеты античных городов Северного Причерноморья. Киев, 1989. С. 111, 112.
26 Толстой И. И. Греческие граффити древних городов Северного Причерноморья. М.; Л., 1953. № 113, 161, 180; Зограф А. Н. Античные монеты // МИА. 1951. № 16. С. 150, 195.
27 Сведения о почитании героев в Северном Причерноморье обобщены в книге: Диатроптов П. Д. Культ героев в античном Северном Причерноморье. М., 2001. Праздники в честь героев автор не рассматривает.
28 Черты дорического диалекта в языке херсонеситов сохранялись до конца II в. н. э. См.: Соломонок Э. И. НЭПХ, 1973. С. 36.
29 См. сводку таких изображений в статье: Пятышева Н. В. О культе Геракла в Херсонесе / / ВДИ. 1948. № 2. С. 197-204, а также карту находок в кн.: Щеглов А. Н. Северо-Западный Крым в античную эпоху. Л., 1978. С. 125. Рис. 65.
30 Анохин В. А. Монетное дело Херсонеса. Киев, 1977. С. 51; Столба В. Ф. Новое посвящение из Северо-Западного Крыма и аспекты культа Геракла в Херсонесском государстве //ВДИ. 1989. N 4. С. 63.
31 Сапрыкин С. Ю. О культе Геракла в Херсонесе и Гераклее в эпоху Эллинизма // CA. 1978. №1. С. 46-50.
32 Столба В. Ф. Указ соч. С. 69.
33 Античная скульптура Херсонеса. Киев, 1976. № 75-77.
34 Граффити античного Херсонеса. Киев, 1978. № 808-872.
35 Щеглов А. Н. Указ. соч. С. 124. Рис. 66, 2-4.
36 Карасев А. Н., Леви Е. И. Исследования Ольвии после Б. В. Фармаковского/ / Художественная культура и археология античного мира. М., 1976. С. 42. Рис. 16.
37 Сапрыкин С. Ю. Указ. соч. С. 50.
38 Соломоник Э И. НЭПХ, 1964. С. 60-61.
39 Карышковский П. О. Монеты Ольвии. Киев, 1988. С. 50, 97, 99.
40 Столба В. Ф. Указ. соч. С. 69.
41 Сапрыкин С. Ю. Указ соч. С. 51.
42 Гайдукевич В. Ф. Боспорское царство. М.; Л., 1949. С. 56, 326, 583.
43 Розанова Н. П. Новые эпиграфические памятники Таманского полуострова // CA. 1941. № 7. С. 250-252.
44 Толстой И. И. Указ. соч. № 11, 119, 162, 171, 178.
45 См. об этом в главе «Праздники Афродиты».
46 Харко Л. П. Фрагмент фриза с изображением гигантов из станицы Таманской // CA. 1941. № 7. С. 85-90.
47 Русяева А. С. Религия и культы… С. 77.
48 Толстой И. И. Указ. соч. С. 32-37.
49 Охотников С. Б. , Островерхов А. С. Святилище Ахилла на острове Левка (Змеином). Киев, 1993. С. 21-24; 106.
50 Там же. С. 55-61. Рис. 13, 14.
51 Толстой И. И. Указ. соч. С. 44, 45.
52 Русяева А. С. Указ. соч. С. 116-118.