«Ожиданием своим ты спасла меня…»

80 лет назад были впервые опубликованы строки стихотворения Константина Симонова, написанные в годы Великой Отечественной, помогающие жить и побеждать…

Это стихотворение вошло в историю нашей страны. Константин Симонов обращался в письме в стихах к любимой женщине, но оказалось – ко всем, кто ждал своих любимых, близких в суровую годину войны. Слова, вынесенные в заголовок, как заклинание, молитву, повторяли при расставаниях, писали в письмах и хранили в памяти миллионы наших людей.

Константин Симонов говорил о стихотворении уклончиво: «У стихотворения «Жди меня» нет особой судьбы. Просто я уехал на войну, а женщина, которую я любил, была в тылу. Я написал ей письмо в стихах, а потом это письмо было напечатано в газете и стало стихотворением…».

14 января 1942 года вышел очередной номер газеты «Правда». Вся газета была пронизана военной тематикой. Тексты волновали, тревожили, внушали надежду. Да, иначе и быть не могло – второй год полыхала Великая Отечественная, и лишь недавно Красной армии удалось нанести сокрушительный удар гитлеровскому вермахту. Контрнаступление под Москвой, начатое в декабре 1942 года, с успехом продолжилось.

На первой полосе газеты «Правда» были опубликованы победные сводки Совинформбюро, сообщение о взятии города Кирова, репортаж с Юго-Западного фронта. На второй – большая фотография, на которой кавалеристы летят в атаку. Слева под снимком – репортаж из Ельца о подвиге учительницы Варвары Ляшковой, которая прятала в школе более тридцати красноармейцев, которые не успели отступить со своими частями и остались в оккупированном городе.

Бесстрашная женщина доставала бойцам еду, воду и одежду. Немцы искали красноармейцев, знали – они где-то рядом. Фашисты угрожали Варваре Филипповне оружием, били, но  даже под угрозой смерти, она не выдала своих.

«В ночь на 9 декабря начались бои за Елец. Красная армия наступает, враг в панике бежит, – писала «Правда». – Утром Варвара Филипповна увидела первых красноармейцев, вступивших в город. С радостным сообщением побежала она в школу, забралась на чердак и, волнуясь, крикнула:

– Товарищи, Красная армия здесь!

Бойцы выбежали на улицу, и не скрывая слез радости, они жали руки, обнимали и целовали Варвару Филипповну».

Рядом с рассказом о мужественной учительнице в газете было опубликовано стихотворение военного корреспондента Константина Симонова. Оно очень личное, написанное с бесконечной любовью к жене, и кажется странным рядом с военными сводками с фронта, пахнущими пороховым дымом и кровью.

Вся газета – о войне, сражениях, а тут стихи о чувствах, о силе любви, верности и ожидании возвращения солдата домой. Именно эти чувства помогли солдату на фронте выстоять в суровую годину войны и сохранить веру в свою победу, несмотря ни на что. Эти стихи были страстным призывом к любимым утереть слезы, забыть о невзгодах и научиться ждать, с уверенностью, что любовь спасёт, защитит и сохранит жизнь солдата в бою…

Кажется, между материалом о смелой учительнице и стихотворением Константина Симонова нет ничего общего, однако это не так. Отвага и мужество Варвары Филипповны помогла сберечь жизни тридцати бойцам, и их родным не пришли тогда печальные похоронки. Да, такие вести с фронта  о наших бойцах избежавших гибели, выживших «всем смертям назло», давали надежду всем ждущим в тылу возвращения своих любимых с войны.

Стихотворение «Жди меня» было сильнее, чем яростные приказы командиров взять высоту, деревню, город. Солдат на войне, знавший, что его любят и ждут дома, мог свернуть горы и взять любые крепости, яростно сокрушить врага, защищая своих любимых, бесконечно ждущих его победного возвращения домой. От того и «ярость благородная» наших воинов в бою становилась в сто крат сильнее.

«Жди меня» было очень личным стихотворением, обращённым к любимой музе поэта. В посвящении стихотворения стоят две буквы: В.С. Тогда никто не знал, кто скрывается за этими инициалами. Позднее стало известно, что строки обращены к известной актрисе Валентине Серовой, вдове трагически погибшего в 1938 году в Испании лётчика, Героя Советского Союза комбрига ВВС  Анатолия Серова.

22 июня 1941 года Симонов поклялся ей в стихах:
«Будь хоть бедой в моей судьбе,
Но кто б нас ни судил,
Я сам пожизненно к тебе
Себя приговорил».

В июле 1941 года Симонов вернулся в Москву после первой командировки на Западный фронт. В этой краткой передышке, между фронтовыми командировками, он остановился на даче своего друга, писателя Льва Кассиля в Переделкино. Утром остался один, было непривычно тихо, стояла июльская жара, над головой – высокие сосны, в зелёной траве земляника, налитая соком. Вихрь войны словно отступил, затаился где-то за линией фронта. Именно здесь, в Переделкино, Константин Симонов в 1941 году в письме любимой написал те самые строки «Жди меня…», словно молитву, снизошедшую на него с небес.

Мысли Симонова были тяжёлые, как залпы орудий, сотрясавшие пропитанную кровью русскую землю. Он знал, что каждый ушедший на войну воин, может не вернуться домой, и только любовь, как высшая сила, может спасти многие жизни и защитить в бою незримым щитом ожидания возвращения. Так получился этот шедевр – песнь любви истосковавшегося сердца.

Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Жёлтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придёт,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждёт…

Именно такие же чувства испытывали все солдаты на войне, но не могли так сильно и красиво передать их, как это сделал поэт Константин Симонов в своих стихах. А ведь сначала поэт не собирался публиковать это стихотворение.

«Я считал, что эти стихи – моё личное дело... – вспоминал он. – Но потом, несколько месяцев спустя, когда мне пришлось быть на далеком севере и когда метели и непогода иногда заставляли просиживать сутками где-нибудь в землянке… мне пришлось самым разным людям читать стихи. И самые разные люди десятки раз при свете коптилки или ручного фонарика переписывали на клочке бумаги стихотворение «Жди меня», которое, как мне раньше казалось, я написал только для одного человека…».

Вот тогда поэт, понял, что эти стихи близки по духу очень многим людям, и решил его опубликовать. Стихи могли появиться в армейской газете 44-й армии «На штурм». Симонов прочитал «Жди меня» редактору газеты, и предложил: «Хочешь, отдам. Возьми, опубликуй…».

Однако редактор не решился напечатать эти стихи в армейской газете, видимо, опасаясь мнения политотдела или каких-то  упреков и обвинений в мягкотелости. Позже редактор вспоминал, что «стал бормотать, что в газету нужно героическое, а не интимно-лирическое. И бил себя по лысеющей голове потом, когда эти стихи опубликовала «Правда»».

Возможно, Симонов предложил своё стихотворение сначала армейской газете, предчувствуя такие же затруднения с публикацией в центральной печати, и не ошибся.

«Я предлагал его вместе с другим стихотворением – «Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины» – главреду Ортенбергу для «Красной звезды«, – вспоминал поэт. – «Ты помнишь, Алеша…» Ортенбергу понравилось, а со «Жди меня» поколебался и вернул мне, сказав, что эти стихи, пожалуй, не для военной газеты, мол, нечего растравлять душу солдата – разлука и так горька!»

Наверняка Симонов огорчился отказом, но досада его быстро растворилась в корреспондентских буднях, он писал много репортажей с фронта, военную прозу, стихи. Изрядно потёртый листок с текстом стихотворения «Жди меня…» он отложил до лучших времён, и они очень скоро наступили.

Редакция «Красной звезды располагалась в одном здании с другими газетами – «Правдой» и «Комсомолкой». Однажды, в январе 1942 года, Симонов встретил в коридоре главного редактора «Правды» Петра Поспелова. Прослышав, что у поэта есть хорошее стихотворение, Поспелов позвал его к себе попить чайку. Пили чай, а редактор всё выспрашивал:  «Есть же у вас кое-что, я знаю». Симонов отнекивался, опасаясь отказа, но потом не выдержал: «Стихи есть, но они не для газеты. И уж, во всяком случае, не для «Правды»».

Поспелов удивился: «А почему не для «Правды»? Может быть, как раз для «Правды»». А когда Симонов прочитал ему «Жди меня», тот стал взволнованно ходить по своему холодному кабинету: «По-моему, хорошие стихи, – сказал он. – Давайте напечатаем…».

У редактора «Правды» было только одно возражение против строк: «Жди, когда наводят грусть / Жёлтые дожди…»

Симонов пояснил, что этими словами хотел выразить свою тоску, но редактор «Правды» не хотел допустить «грусти и тоски» для бойцов на фронте. Он позвал старого большевика, сотрудника газеты Емельяна Ярославского. Тот прослушал стихотворение и сказал: «Очень просто. Ведь дожди бывают разного цвета. Иногда идут и жёлтые, когда почвы жёлтые…».

По словам Симонова, Ярославский «был живописцем-любителем и, наверное, поэтому нашёл для моих жёлтых дождей ещё один довод, более логический и убедивший Поспелова больше, чем мои собственные объяснения».

Симонов уехал в очередную фронтовую командировку, и вскоре узнал о том, что стихотворение «Жди меня» напечатано в «Правде». Вернувшись из командировки он сравнил газетный текст с оригиналом, увидел, что редактор изменил только два слова. Вместо слов «изменив вчера» стало «позабыв вчера».

Вскоре стихотворение «Жди меня» перепечатали другие газеты. Страницу со стихами солдаты не рвали на самокрутки, как было принято на фронте. Стихи «Жди меня» вырезали из газеты и хранили вместе с фотографией любимой, переписывали и заучивали наизусть, цитировали в письмах домой. Бойцы словно отвечали на вопрос Пушкина: «Скажи, какие заклинанья имеют над тобою власть?»

Историк Лев Пушкарев писал: «Чтобы тебя не убили на фронте, нужно было письмо или фотокарточку любимой носить у сердца. Тогда эти стихи и фотокарточка отводила пулю. О, какая примета была! Такой же силой обладало стихотворение «Жди меня» Симонова, но его нужно было обязательно переписать от руки и носить только у сердца».

Наивно? Да! Но, именно эта вера многим помогала!

…Не понять, не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой, –
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.

Константин Симонов вспоминал, что читал «Жди меня» сотни раз во время Великой Отечественной и после неё. В конце концов, решил с ним больше не выступать. Ведь спустя двадцать лет после Победы, все, кого ждали, давно пришли с войны, а те кто не вернулись, спят вечным сном в армейских могилах. Значит, читать стихотворение поздно.

«Так я решил про себя, – писал поэт. – И больше года не читал, пока не попал на Дальний Восток к  морякам торгового флота, рыбакам и подводникам, уходившим из дому в море на несколько месяцев, а иногда и больше. Там на первой же встрече от меня потребовали, чтобы я прочёл «Жди меня»…Стихотворение звучало уже по-другому, чем когда-то на войне, оно все ещё продолжало отвечать душевной потребности людей, имевших на это свои причины…».

Строки великого стихотворения Константина Симонова (1915 — 1979) намного пережили автора. Они и сегодня не покрылись пылью времён, «не заржавели» вечные слова. Они продолжают жить в памяти и в душах людей, разлученных судьбой, обстоятельствами и войнами, которые, по-прежнему, гремят над миром…

По материалам, написанным специально для «Столетия»