Фаминцын Александр Сергеевич. Божества древних славян. IV. Система славянской мифологии. 3. Олицетворение солнца.
Олицетворение солнца у Южных славян
Независимо от боготворения солнца, как физического явления, воображение народа представляло себе божество солнца и в образе личного бога.
Южные славяне.
В известиях, сообщаемых Страбоном об италийских венетах, упоминается о святилище Тимаво, посвященном богу, названному Страбоном греческим именем – Диомед. Этому последнему венеты приносили в жертву белого коня. Не скрывается ли под этим именем божество солнца, в честь которого такое жертвоприношение было бы вполне естественным и уместным? Не было ли самое имя Диомеда (греч. Διομήδης), хорошо знакомое слуху греческих и римских писателей, позднейшим замещением другого названия, например, какого-нибудь обожествленного солнцеподобного венетского героя, примеры боготворения народных витязей мы встретим позже у балтийских славян, или, быть может, искажённым обозначением бога солнца венетов, по сравнению его с Митрою – богом мидийским, Διομηδιχος , такое производство соответствовало бы, например, названию Диониса, бога нисейского – Διόνυσος?
В области Аквилеи, на северном берегу Адриатического моря, также далее на север, в Норике, по свидетельствам Геродиана и Тертуллиана, был известен, как один из главнейших богов, Аполлон, прозванный Belis, Belenus или Belinus. [Preller. Röm. Myth. I. 312, пр. 2] Не скрывается ли под этими прозваниями имя славянского Белбога как божества света и солнца? Гильфердинг указал на то, что Белин или Белен был главным богом италийских венетов. «Некоторые из новейших писателей, – замечает он, – приняли этого Белина за кельтского бога. У кельтов Цезарь, в числе второстепенных богов, приводит Аполлона, замечая только, что он «отгоняет болезни». (В. G. VI, 17); но как называли кельты этого бога, мы не знаем; в известных нам надписях, принадлежащих кельтскому краю, имя Белина или Белена не встречается. Напротив того, многочисленные надписи, найденные в Аквилее, Граде и около нынешней Венеции, показывают, что Белин был местным богом этой страны, но, конечно, никто не станет выдавать жителей Аквилеи, Града и Венецианского края за кельтов. Тертуллиан называет Белина богом нориков (Apolog. с. 24)… Это свидетельство указывает также не на галльское, а на славянское происхождение Белина, ибо главное население Норика составляли славяне…
Что Белен или Белин был действительно главным народным божеством венетов в Италии, подтверждается тем, что ему, судя по уцелевшим остаткам, воздвигнуто было в их стране наибольшее число памятников. По свидетельству Геродиана, Белину особенно поклонялись жители Аквилеи (греч.Άκυληι̃α) . Самое имя Белин или Белен указывает на то, что это было божество светлое, вероятно, тот же представитель светлого начала, как Белбог, которого мы находим у других славян… Отождествление Белина с Аполлоном ещё более подтверждает это предположение». Далее приведены примеры найденных в стране италийских венетов надписей: «Веlinо sacr.», «Веlеnо aug sacr.», «Apollini Веlеnо». [Древ. пер. ист. слав. II, 227-228]
К числу богов италийских венетов, имена которых увековечены на древних надписях, принадлежит и «добрый бог Бронтон» . О значении этого бога мы, за отсутствием какой-либо ближайшей его характеристики, можем судить только гадательно, по его названию. Если понимать наименование бога в смысле греческого названия, то можно видеть в нем Зевса Бронтона (Ζεύς Βροντών = Jupiter tonans), то есть громовержца. [Preller. Gr. Myth. I, 110. – Его же: Röm. Myth. I, 237]. Не следует ли, однако, признать его за представителя солнечного зноя, так как последний называется в сербских песнях словом, близкородственным Бронтону, – «врућина»? В сербской песне «Женитьба месяца», при распределении свадебных даров, апостолу Петру достается летний зной – «летне врупине». – Вpучий (Волынской губ.) – название одного из древнейших городов русских, известного также под именами: Вручев и Овруч. [Караџић. Срн. н. п. I, 156. Карамзин. Ист. Гос. Рос. см. Указат. имен геогр. 369, также III, прим. 74.].
Если бы вышеупомянутый Бронтон был представителем летнего зноя, то он, разумеется, принадлежал бы к циклу солнечных богов, и, в таком случае, соответствовал бы древнеиталийскому богу, припекающему или высушивающему землю, известному нам только уже под греческим названием Jupiter Anxur (ανξηραίνω = высушиваю). Юпитер Анксур изображался на монетах в виде безбородого юноши, снабженного скипетром и чашей, увенчанного большой лучистой короной или лучистым нимбом.
У западных (балтийских) славян мы встретим сходного с Юпитером Анксуром солнечного бога, «Припекала», который, быть может, соответствовал Бронтону италийских венетов. Заметим, что изображение молодого Юпитера, почитавшегося, как солнечное божество, было очень распространено в древней Италии; между прочим, и в Пицене, стране, занятой народом сабинского племени, пицентами, найдена бронзовая статуя молодого, полуодетого юноши, голова которого, как у Юпитера Анксура, окружена лучами. Статуя эта снабжена непонятною надписью, в которой, однако, можно с достоверностью разобрать слово Juve = Jovi — Юпитеру. [Preller. Röm. Myth. I, 267-268, 270]. Я возвращусь ещё к этой статуе при рассмотрении значения Припекалы.
Наконец, между божествами венетов мы встретили выше ещё одно, названное Вajas. Древнейшее значение глагола «бајати» было: «светить«. Светить и белеть, освещать и обеливать – синонимы: «Луна со звездами ночь обеляет», – говорит Кирилл Туровский. [Калайдович. Пам. XII в. 48]. Отсюда Bajas может быть истолкован как и Ясонь, как светлый, ясный бог, или Белбог; в таком случае он также принадлежал бы к солнечным богам, и толкование Гильфердинга, основанное на новейшем значении слова baja, оказалось бы неверным.
У прочих обитающих в южной полосе славян встречаем представления о боге солнца в виде блестящего воинственного юноши или восседающего в золотом чертоге, или едущего на блестящей колеснице. По сербскому поверью царь-солнце, молодой прекрасный юнак, сидит в своём царстве на златотканом пурпурном престоле, подле него две девицы – заря утренняя и заря вечерняя, и семь ангелов-судей – звезд, и семь вестников – звезд хвостатых (комет), и лысый дедушка – старый месяц. У сербов же существует предание о золотой колеснице и белых, ретивых конях солнца.
Хорваты воображают, что в День «креса» — Иванов день, 24 июня, царь-солнце пирует в своих чертогах, и тогда лучи его, которые он пускает по свету стрелами во все стороны, играют в воздухе. Об «игрании» солнца в день рождества Христова упоминают сербские песни.
Хорутане представляют солнце вечно юным воином, который разъезжает по небу на одноколке, запряженной двумя большими белыми конями и украшенной белым парусом: колебание паруса производит ветры и дождь. [Срезневский. Об обож. солн. 45-46. – Афанасьев. Поэтические воззрения славян на природу I, 605].
Золотая колесница, белые кони, блестящая фигура бога солнца, воинственный его характер, пускаемые им по свету золотые стрелы, все это – представления, знакомые уже древним ариям и, без сомнения, унаследованные от них славянами.
Рождающееся, в день христианского праздника Рождества, солнце у сербо-хорватов называется именем БОЖИЧ, а отсюда и сам праздник Рождества у сербо-хорватов, так же как и у словинов, носит название «Божич», у болгар – «Божик». Имя Божича встречается нередко в народных, рождественских или «божичных», песнях сербо-хорватов. Ныне, разумеется, Божич преимущественно понимается как олицетворение христианского праздника, но из слов рождественских песен явствует, что в первоначальном значении своем Божич был лучезарный сын небесного бога, в литовской песне: «Солнышко, божеская дочка», откуда произошло и само название его по отцу, Богу: когда приходит Божич, то, по словам сербской «божичной песни», наступает веселье, питье вина и ведение коло.
В другой песне Божич является в «бадный дан» — «бадний день», или канун Рождества, он созывает пастухов, приветствует их «славно, по-сербски» и предлагает делать приготовления для пира и увеселений, долженствующих сопровождать наступающий праздник. Наконец, в третьей, «божичной» же, песне солнце, тот же Божич обращается к своей сестре деннице: «О денница, любезная сестрица! Приятно нам смотреть как сербы пьют холодное вино, как пьют и как поют, радуясь Христову рождению». [Петранович. Срн. н. п. Боен. I, 41-42, 45-46]. В «божичной» песне, сообщенной Караджичем, Божич представлен с золотым пучком, то есть золотыми лучами в руках; им он золотит ворота, в которые стучит:
Божић, Божић бата
На o6oјa врата,
Носи киту злата,
Да позлати врата
И обоја побоја.[Караџић. Срн. н. п. I, 117]
Божич, Божич стучит
В обои ворота,
Несёт пучок золота,
Чтобы позлатить ворота
И обе вереи.
Раньше уже было приведено обрядное изречение, произносимое в Боснии и Герцеговине хозяином дома, рано утром, в день Рождества Христова, заменившего собой древний языческий праздник рождения солнца, говорит перед хатой: «Сияй Боже и Божич, нам, нашему дому» и т.д. Под именем Бога и Божича подразумевается небесный бог и новорожденное чадо его, солнце. Соответственно этому, в сербской рождественской песне упоминается «старый бадняк» и «молодой Божич». Бадняк – сжигаемое в рождественский сочельник громадное дубовое полено – есть олицетворение верховного бога,то есть бога-громовника, у южных славян, как мы видели выше, занявшего между божествами первенствующее место, подобно Индре, Зевсу, Юпитеру (ст.: «Перун»).
Вот перевод отрывка из этой песни: «Будем молить Бога за старого за Бадняка, за младого за Божича, Божич БАЕТ ( светит) по всему свету, по всему этому свету«. – Крек (Einl. in d. sl. Lit. 201) доказывает, что в данном случае бајати означает светить, а не творить чары, как слово это понимается в новейшее время. – Ср. об этой же песне: Потебня. [ О миф. знач. м.обр. 16 и сл.115; ср. также 116].
Вальвазор (в конце XVII в.) писал, что крайнские словины почитают разные языческие божества, в том числе и Божича (Boxitium), по имени которого кануны Рождества, Нового года и Богоявления называются божичами. Тот же писатель говорит о языческом боге ускоков Бадняке (Badnyak). [Valvasor. D. Ehre d. Herz. Crain. VII, 382; XII, 87].
Фаминцын А. С. Божества древних славян. IV. Система славянской мифологии. 3. — Олицетворение солнца у Западных славян — Ясонь.