Колдовское заклинание друидов

Кельтские друиды. Книга Франсуазы Леру.   КОЛДОВСКОЕ ЗАКЛИНАНИЕ

В связи с описанием бурных событий вокруг прибытия сыновей Миля в Ирландию «Книга Захватов» приводит, — что само по себе весьма редко и ценно для нашего исследования, — сам текст заклинания, произнесенного филидом Аморгеном.

[339 — См. M.-L. Sjoestedt, op. cit, 17. Этот автор видит в данном заклинании выражение «гордости колдуна, который, восторжествовав с помощью своего искусстве над противником, похваляется своими талантами и перечисляет свои возможности…». Такая интерпретация была бы позволительна только в случае, если бы мы могли с уверенностью отделить религиозный факт от его метафизического содержания. Тем не менее, это не так, и этого нельзя сделать ни с одним ирландским мифологическим или эпическим текстом. Впрочем, и название «колдун» применительно к филиду уже является неточным.] после высадки на остров: «Многорыбное море!
Изобильная твердь!
Тучи рыбы!
Рыб под волнами,
В потоках, словно птиц, —
Клокочущее море!
Белый град.
Сотни лососей,
Громадных Китов!
Гавани песнь —
Тучи рыбы,
Многрыбное море » [340 -«Из книги Захватов». Пер. С. В. Шкунаева.]

Ирландская литература даже в большей мере, чем эти тексты, доносит до нас технические пояснения или подробности применения заклинаний, среди которых наиболее интересным для нас аспектом являются, сами наименования магических действий, заклятий или прорицаний. Одним из самых эффективных таких средств, по-видимому, было «glam dicinn» — «импровизированное проклятие», которым, к примеру угрожает филид Кайрпре перед решающим сраженьем: «Врагов прокляну я (glam dicinn) и стану хулить, да порочить, так что властью своей отниму у них стойкость в сраженье». [341 — «Битва при Маг Туиред», § 115. — Пер. С. В. Шкунаева.]

«Glam Dicinn» — «импровизированное проклятие».

Это заклятье, пусть даже импровизированное, требовало, тем не менее, значительной подготовки. Вот как описывает эту процедуру «Книга Баллимота», [342 — Folio 284а, 24-51.] в которой можно наблюдать любопытную смесь христианства с язычеством: «Вначале соблюдался пост на земле короля, ради которого слагалась поэма; затем совет из тридцати мирян, тридцати епископов и тридцати филидов должен был сочинить сатиру… Поэт должен был сам пуститься в путь с шестью спутниками, носящими звания шести рангов филидов, наименования которых таковы: фохлак (fochloc), мак фурм ид (mac fuirmid), досса (doss), кана (саnа), кли (cli), анрад (anrad), оллам (allam). Этот последний — оллам (allam), ведущий остальных, на закате солнца поднимался на вершину холма на границе семи областей. Там каждый из сановников, устремлял взгляд на оллама, а оллам смотрел на страну того короля, над которым он хотел надсмеяться. Все они обращались спиной к кусту боярышника, который должен был расти на вершине холма. Когда ветер задувал с севера, каждый из них, держа в руке камень из пращи и ветвь боярышника, пропевал над этими предметами строфу сатиры против короля. Оллам запевал первый, и остальные по очереди продолжали вслед за ним. После того, каждый клал свой камень и свою ветвь на корни куста боярышника. Если они были неправы, то их поглощала земля холма; если, напротив, неправ был король, то холм поглощал его, вместе с его женою и сыном, его конем, его оружием, снаряжением и с его собакой. Проклятье мак фурмида падало на собаку; проклятье фохлака — на снаряжение; проклятье досса — на оружие; проклятье кана — на его жену; проклятье кли — на сына; проклятье анрада — на страну; проклятье оллама — на самого короля».

«Imbas forosnab» — «озаряющая наука (ладонь)» и «Dichetal do Chennaib» — «заклятие кончиками костей».

Другой архаический способ прорицания фигурирует в «Глоссарии Кормака» под названием «imbas forosnai», то есть, если верить ирландскому составителю глоссария, «озаряющая наука». На самом деле слово, — «bas» обозначает здесь ладонь руки, как это становится ясно из описания наложения заклятья, приводимого самим писцом. [343 — Cm. Thurneysen, «ZCP», 19, 163 и Loth, «Rev. celt.», 37, 311-314.]

«Филид разжевывает кусок мяса красной свиньи, собаки или кошки, который кладёт затем на плоский камень позади дверей; он приносит его в жертву богам на жертвеннике, сопровождая эту процедуру пением заклинаний; после того он взывает к своим идолам; если назавтра он не находит их (?), то налагает заклятье на свои ладони и вновь призывает к себе своих идолов, дабы сон его не был нарушен, и он держит ладони у себя на щеках до тех пор, пока не уснет. Тогда его стерегут, чтобы никто не помешал и не побеспокоил его прежде, чем ему всё до конца откроется, то есть до исхода девяти дней или двух или трех, в зависимости от того, как было сочтено необходимым во время жертвоприношения. [344 — Stokes, «Three Ir. G.», 25. В известной мере можно было бы сопоставить с этим памятник из Мавилли (Код д’Ор) (Е. Thevenot, «Latomus», 14, 75 и далее, pi. II).]

«Dichetal do chaime cnaime», или «заклятье кончиками костей», — как звучит его наименование в полном виде, — был, по всей видимости, сравнительно прост в исполнении, хотя описание его и не слишком ясно: «Жогда филид завидит вдали человека, идущего к нему, или просто показавшегося, он тотчас слагает о нем строфу с помощью кончиков своих костей, то есть, своих пальцев, или в уме, без подготовки, тогда как он одновременно поёт и совершает действия».[345 — Ancient Laws, I, 44.]

Святой Патрик запретил обращённым филидам применять это заклинание. Писец, вероятно, по своей щепетильности, и, несомненно, в силу своих познаний, добавляет: «И (ideo «imbas» dicitur, поэтому называется «irnbas»), то есть, две его ладони — одна ладонь впереди, другая — позади, на щеках. И Патрик отменил или запретил этот обряд, так же, как и «teinm laegda» — «озарение песни», и постановил, что всякий, кто прибегнет к нему, не обретет ни неба, ни земли, ибо утратит крещение. Что касается «dichetal do chennaib» -«заклятие кончиками костей», то он все же дозволил им совершать его по правилам: их искусства, а причина была в том, что этот ритуал не требует принесения жертвы демону, но представляет собой лишь обряд, во время которого поэт получает откровение путем непосредственного прикосновения кончиками пальцев.

«Teinm Laegda» — «озарение песни»

«Teinm laegda», или «озарение песни», оставляет нас в ещё большем замешательстве. Именно с помощью «озарения песни» король-герой Финн мак Кумалл, согласно тому же «Глоссарию Кормака», сумел отыскать убийцу своего шута Ломны. Для этого «Финн положил в рот большой палец своей руки и запел «песнь озарения»». Нам известно несколько вариантов. Следовало либо опустить прутья на предмет, по поводу которого требовались разъяснения, либо, как Финн, положить в рот большой палец руки, касаясь им зуба мудрости, прикусить его, сочинить экспромтом четверостишие и, в конце, принести жертву богам. [346 — Stokes, op. cit, 34 и «R.I.A. Dictionnary», I/I, 118.] Также именно «песнь озарения» помогла Финну осознать, что настал конец его жизни: «Однажды Финн вышел из Альма и оказался в месте, называвшемся «adharca iuchbadh» в Оффалей; он подошёл к источнику на холме и выпил глоток из него; он положил большой палец руки под «зуб познания» и запел «песнь озарения»; и тогда ему открылось, что пришёл конец его времени и его жизни, и он спел это четверостишие…».[347 — Silva Gadelica, I, 91.]

«Озарение песни» использовалось при публичном разгадывании загадок и в совершенно светских играх. Когда Лугайду, слепому филиду, поднесли маленький череп, выброшенный морем на берег, и спросили, какому существу он принадлежал, тот велел: «Положите сверху кончики прутьев», затем, после раздумья, заявил, что это была голова маленькой собачки Брекана: «Это лишь малые останки, — сказал он, — ибо Брекан был утоплен вместе со всей семьей в этой пучине». [348 — Stokes, Three Ir. G, 14.]

Существовали и другие заклинания, «длуи фулла» — «dlui fulla», например, осуществлявшееся с помощью соломины, которую достаточно было бросить в лицо намеченной особе, чтобы та сделалась безумной. Уже упоминавшийся трактат «Соответствие имён» (§ 183), прибегая к игре слов, объясняет это действие с помощью имени короля: «Нуада Фуллон: Фуллон — таково было имя друида, который вырастил его, а он был первым друидом, наложившим заклятье на соломинку, чтобы сделать человека безумным. Потому у ирландцев и называют этот обряд длуи фулла».

Такие действия нередко производились со злым умыслом: «Дреко, дочь Калемаеля, сына Картана, сына Коннайта, была друидессой и слагательницей рифм (Banliccerd). Она-то и приготовила отравленную жидкость для двадцати четырех сыновей Фергуса с красным боком; они все умерли, и то место, где они почили, было названо «Nem tenn» — «сильный яд». [349 — Dinshenchas de Rennes, Rev. Celt, XVI, 34.]

Заклятие могло и само по себе убить человека, — таково, к примеру, «бриамон сметрайге» — «briamon smethraige», налагавшееся одним филидом, когда кто-либо противился его воле: «Он (филид) может двумя пальцами потереть мочку уха человека, и тот, над кем проделано это действие, умирает. И это естественно: как ухо расположено у человека снаружи, так и человек, над которым произведено такое действие, оказывается вне человечества…» [350 — Sanas Chormaic. P. 22.]

Что же, наконец, представлял собой «узел друидов», о котором нам известно по загадочному упоминанию в повествовании «Беседы двух Мудрецов» из «Книги Лисмора»:

«Я вспоминаю три холма, они не подвержены возрасту, и нет в них изъяна; — серый олень с тремя молодыми рогами перебегал там со склона на склон; — я вспоминаю три церкви, принадлежавших доброму наставнику. В них не звучал колокольный звон, но они были окружены узлом друидов». [351 — Windisch, Ir. Texte, IV, 27.]

Далее… Ордалии кельтов — «Божий суд».

Кельтские друиды. Книга Франсуазы Леру.