Русский след Русский след в мировой истории
Одна любознательная иностранка, путешествовавшая в 1830-е годы по югу России, записала в дневнике:
«Сказывают, при графе Воронцове Крым расцвёл. Теперь там все разводят виноградники и делают вина. В сем предприятии участвуют даже русские дамы. И первая среди них — madame Galitzine«.
Иностранка имела в виду княгиню Анну Сергеевну Голицыну, урожденную Всеволожскую. Эту княгиню и учёную хорошо знали не только в России, но и в западной Европе. В своём крымском поместье Кореиз Анна Сергеевна Голицына делала отличные вина и была в этом искусстве первой среди русских дам.
Княгиня-амазонка.
Уже в юности Анна вела себя странно. Одевалась необычно, немного на мужской манер, пренебрегала балами и светским протоколом, много читала, интересовалась философией, религией. В 22 года Анна написала книгу «Образец для детей, или Жизнь маленького графа Платона Зубова». О замужестве она не помышляла, но родственники и светские приличия оказались сильнее её железной воли. Анна вышла замуж. Её избранником стал князь Иван Александрович Голицын, светский весельчак и балагур. Ничего не имея за душой, он был чрезвычайно рад поправить браком своё денежное положение.
В качестве подарка князь Иван Голицын получил от невесты портфель, набитый деньгами и ценными бумагами. Фраза Голицыной, сопроводившая подношение, кочует из одних мемуаров в другие: «Здесь половина моего состояния. Возьмите его себе. И теперь все кончено меж нами». Голицын вприпрыжку понесся в Париж, где вторично и уже по любви женился на певичке де-Лоран, превратился в сумасшедшего бретера и приобрел кличку «Jean de Paris», «Парижский Иван».
Анна осталась в Петербурге и сблизилась с Юлией Крюденер, авантюристкой, писательницей и проповедницей. Крюденер отчётливо видела будущее, но была парадоксально недальновидной. Намекала на то, что идея «Священного союза» принадлежит не русскому императору, а ей. Говорила, как устроить будущее Европы и России. И даже призывала к войне за освобождение Греции. Всё это публика запоминала и доводила до сведения императора. В 1822 г. Александр I запретил мистические сборища. Крюденер и её приспешница Анна Голицына оказались в опале.
Как раз в это непростое время чиновник и талантливый учёный Франц Беркгейм, женатый на дочери Крюденер, пытался реализовать проект устройства на диковатом Южном берегу Крыма сельскохозяйственной колонии. О проекте знали при дворе, но хода не давали. Нужна была монаршая немилость и железная воля «княгини-амазонки», чтобы идея получила воплощение. Вместе с иностранными садовниками, виноделами и бочарами опальные дамы, Голицына и Крюденер, отправились в Крым. Непростое путешествие длилось около полугода — с весны по осень 1824 г. баронесса Крюденер, сильно болевшая ещё в столице, в декабре скоропостижно скончалась в Карасубазаре. Анна Голицына благополучно добралась до имения Кореиз, которое она недавно приобрела и хотела превратить в центр виноделия. К счастью, её начинания поддержал всемогущий сосед.
«Великое русское вино»
Всемогущим соседом княгини был граф М.С. Воронцов, Новороссийский генерал-губернатор, владелец имения Алупка, расположенного рядом с Кореизом. Генерал-губернатор Новороссии Светлейший князь Михаил Семенович Воронцов вошёл в историю, как гениальный и искусный стратег, грамотный политик и щедрый меценат. Граф Воронцов мечтал преобразить Крым. Он видел в полуострове большой потенциал. Граф планировал в будущем создать здесь «великое русское вино», которое станет достойным конкурентом бургундскому вину и бордо.
После своего назначения на пост генерал-губернатором Новороссии он приехал на полуостров с инспекцией. Нашёл, что местные дороги никуда не годились и необходимо в короткий срок построить новые. К своему удовольствию и гордости он обнаружил превосходные, хотя и полудикие, виноградники — сильные, многовековые, принадлежавшие татарам, а также молодые виноградные лозы, привезенные из-за границы иностранцами и русскими аристократами. Особенно сильное впечатление произвели на него саженцы Андрея Бороздина, владельца имения Кучук-Ламбат, и экспериментальный виноградник Христиана Стевена в Симферополе. Масштабы посадок виноградников в Крыму следовало увеличить в разы. Граф Воронцов хотел заставить всю Россию говорить о крымском чуде, великом русском вине.
Генерал-губернатор приобрёл имения Массандра, Алупка, Гурзуф и Айданиль. Граф Воронцов выписал лучшие европейские лозы, пригласил европейских виноградарей и бочаров, вложил много собственных средств и получил поддержку императора Александра I. В 1823 г. почти все Южнобережье Крыма превратилось в один большой цветущий виноградник — высадили 4 миллиона виноградных лоз1.
При поддержке графа Воронцова расцвёл Императорский ботанический сад в селе Никита. Помимо оливковых, плодовых, шелковичных, ореховых деревьев, кустарников, растений и трав, здесь были собраны более 600 самых породистых сортов винограда. Здесь выращивали виноград сорта «пино нуар», «пти вердо», «рислинг», «мальбек», «мерло», «темпранильо», «траминер», «токай«, а также множество местных крымских сортов с замысловатыми татарскими названиями: «балабан-шабаш», «тергюмлек», «курт-куйрук», «уста-мемет»…
В 1825 г. неутомимый граф Воронцов основал Компанию для продажи крымских вин, чтобы с её помощью сделать напиткам самую широкую рекламу и привлечь внимание взыскательной столичной публики. Под маркой Компании в Судаке открыли большой винный склад, а в Симферополе организовали торговлю.
Пример графа Воронцова вдохновил многих аристократов. До 1823 г. в Крыму было несколько помещиков-виноделов. После того как граф приобрёл имения и объявил о начале винного предприятия, сюда потекли русские дворяне. К 1837 г. виноделием в Крыму уже занимались 105 помещиков. Этим занятием увлеклись великосветские дамы, добившиеся больших успехов. В 1836-1837 гг.
Наталья Нарышкина делала в своем имении в Симеизе около тысячи ведер вина в год, винодельни госпожи Шипиловой производили около 1500 вёдер вина в год.2. Внучка легендарного полководца А.В. Суворова, Варвара Аркадьевна Башмакова (урожденная Суворова), производила в имении Мшатка — 2100 вёдер вина в год3.
Многие современники отмечали, что лучшее вино, сравнимое с бордо, делала в своём имении Кореиз княгиня Анна Голицына.
«Дети мои»
Анна Голицына, как и её сосед граф Воронцов, мечтала о великом русском вине. Неспешно, метр за метром, смета за сметой, с мужским упорством и женским лукавством она двигалась к своей мечте. Тратила много денег, сил и времени на виноградники. Пестовала, лелеяла их, называла по-матерински «дети мои».
«Ничего не хочу знать, кроме виноградника и оливок, оставляю письма из Петербурга нераспечатанными. Тысячу раз в день благословляю милосердие Божие, которое привело меня в этот счастливый берег», — писала она Воронцову4.
Граф Воронцов покровительствовал начинаниям Анны Голицыной и снабжал новыми саженцами из собственных виноградников. Голицыной помогал и другой её сосед, Николай Гартвис, директор Императорского Никитского ботанического сада. Он любил Анну Сергеевну, продавал или дарил ей лучшие саженцы и даже назвал в её честь одну из выращенных им гибридных роз. Княгиня в долгу не оставалась и в письмах графу Воронцову то и дело просила его помочь «славному и неутомимому» Николаю Гартвису звонкой монетой.
К концу 1820-х гг. Анна Сергеевна стала хозяйкой большого ценного виноградника в почти 30 тысяч виноградных лоз сорта «бордо», «мускат», «пино-нуар», «траминер». Хорошо рос в Крыму и более редкий для Южнобережья красный сорт винограда «пти-нуар».
В самом начале 1800-х гг. его привёз на полуостров коммерции советник Вильгельм Рувье, французский политический эмигрант и предприниматель. Убедив императора Александра I отдать ему в аренду бесхозные пустынные земли, Вильгельм Рувье организовал там овчарни, а под Судаком высадил виноградные лозы, привезенные им из испанской Малаги. Но почвы оказались неподходящими, и он попробовал удачу в Ласпи, очень напоминающего предместья французской Ниццы, где сорт неплохо рос. Первые результаты на крымских виноградниках Ласпи были превосходными. Вскоре виноградники в Ласпи сравнивали с виноградниками французского Прованса и испанской Малаги. Крымские вина действительно получались, выдержанными, полнотелыми, ароматными, почти ликерными.
Виноградная лоза «Пино-флери» княгини Голицыной тоже был родом из Испании. В Крыму эпохи правления графа Воронцова называли красный сорт винограда «мурведр» с древней историей и высокой урожайностью. В Крым его завезли прованские виноградари в начале XIX века. Виноград хорошо прижился и разросся по всему Южнобережью. Впрочем, вино из него получалось невысокого качества. Рекомендовалось смешивать его с бордо и бургундскими сортами.
Анна Сергеевна очень гордилась своим «рислингом». Скорее всего, получила его из Никитского сада Николая Гартвиса, в котором росли около 4 тысяч кустов этого сорта. Николай Гартвис ставил «рислинг» выше всех прочих немецких виноградных лоз и отзывался о нём весьма высоко:
«Великолепный сорт. Самый известный по деланию из него лучших рейнских вин, Иоганнисбергского и других, занимает первое место между сортами столовых вин«5.
Были у Анны Голицыной лозы асмангаузенского винограда «клебер», старого породистого сорта из долины Райнгау. Считается, что сорт «клебер» выведен на основе бургундского «пино-нуар». Асмангаузские лозы появились в Судаке в начале XIX в. благодаря учёному П.С. Палласу, ставшему в 1804 г. директором Крымского училища виноделия. Первые посадки дали хорошие результаты, виноград прижился. В 1820-е годы его перевезли на Южный берег Крыма, высадили в Никитском ботаническом саду и в нескольких русских имениях, в том числе у княгини Анны Голицыной.
В Кореизе выращивали и местные сорта винограда. У Анны Сергеевны были лозы «кокура», появившегося ещё в античности в районе Судака. На богатой крымской почве «кокур» давал превосходный урожай. Анна Голицына делала из него красное густое вино, довольно крепкое, на любителя.
Анна Голицына явно вошла во вкус виноградарства. Из Германии и Франции она выписала опытных виноделов, строителей виноградных погребов, бондарей, а также все то, что требовалось для качественного производства вин. Средств не жалела, и выходило много толка. Учёный Пётр Кеппен сообщал о результатах:
«В сем году (1831 г.) Асмангаузенский виноград давлен был уже 20 августа. В начале сентября месяца началась давка Бордосского винограда и так называемого petit-noir. После всех прочих сортов давлен был pineau fleuri«6.
«Императорская поставщица вина»
Виноградари, работавшие у Анны Голицыной, использовали новейшие французские и немецкие методы виноделия. Собранные виноградные гроздья «эграпажировали», то есть отделяли ягоды от кистей с помощью особой кадки с решёткой, выписанной из Германии. Затем производили «пижаж» — ягоды засыпали в чаны до половины, плотно закрывали крышками и ежедневно рано утром перемешивали специальными колодками, чтобы масса бродила равномерно. Через 10-12 дней её сливали в приготовленные бочки с небольшими металлическими трубками, соединенными с резервуаром, наполненным водой. Пока вино бродило, из трубок в воду поступал газ. Когда брожение заканчивалось, служители доливали бочки до верха, закупоривали и затем ещё несколько раз переливали вино до тех пор, пока оно не переставало мутнеть. Затем очищали напиток при помощи яичных белков (из соотношения 2 белка на 5 ведер вина). Лишь после всех этих процедур вино было готово к розливу в бутылки.
Выдерживали вина в специально оборудованных подвалах при определённой температуре. Швейцарский архитектор Карл Эшлиман выстроил такой подвал на нижней площадке имения Кореиз. Учёный Пётр Кеппен, зорко следивший за развитием винного предприятия княгини, сообщал:
«Погреб в Хураизе (Кореизе) строится с начала весны, для свода коего ноздреватый камень доставляется из Феодосии, и погреб сей, устраиваемый над магазином, обойдётся тысяч в 16 или 18 рублей»7.
Хозяйка Кореиза осталась довольна винным погребом — вместительный, удобный, с постоянной равномерной температурой, что важно для качественной выдержки вин. Внешне каменный винный погреб выглядел эффектно, построен в форме латинского креста, с двумя башенками, гости его сравнивали с готическим замком. Это льстило Анне Сергеевне, увлекавшейся средневековьем и мистикой.
Была ещё одна проблема, которую княгиня Голицына пыталась разрешить — где найти рынок сбыта. В первые годы она могла продавать свои выдержанные красные вина лишь в Харькове. В 1831 г. реализовала 120 ведер по 22 рубля каждое. Неплохо для начала, но хотелось большего. Анне Голициной, как и графу Воронцову, мечталось завоевать крупные рынки — Москву и Санкт-Петербург. Они неустанно хлопотала об этом — писала влиятельным друзьям, слала прошения в Министерство юстиции и лично на имя императора. С помощью графа Воронцова и Анна Голицына получила, наконец, разрешение торговать в Москве и «выставлять на погребах, всюду, где будет производиться продажа, вывеску Императорской винопродавицы вин Южного берега Крыма«8.
В 1834 г. Анна Голицына получила 1400 ведер вина в год9. В 1835 году — 1200 ведер, в том числе Рислинга 200 ведер, Муската — 40 ведер, Бордо — 20 ведер«10.
Однофамилец-продолжатель виноделия в Крыму.
Княгиня Голицына верила, что через 10-15 лет добьётся желаемого признания своих вин в России и за рубежом. К сожалению, её мечта не осуществилась. Анна Сергеевна скоропостижно скончалась в 1838 г. Амбициозное винное предприятие графа Воронцова тоже сошло на нет. В Крыму продолжали создавать хорошие напитки, но из-за отдалённости от промышленных и торговых центров, отсутствия путей сообщения и каботажного судоходства они лишь частично попадали на крупные рынки и не могли конкурировать с хорошо известными европейскими марками.
Человеком, возродившим местное виноделие, стал однофамилец Анны Сергеевны — князь Лев Сергеевич Голицын. Теперь его имя хорошо известно. Ему поставлен памятник, о нём сняты несколько документальных фильмов. Есть музей Галицына, знаменитые голицынские погреба. От богатейших виноградников Анны Голицыной не сохранилось ничего. Её погреб в начале XX века серьезно перестроили, и теперь он именуется «Винным подвалом Юсуповых» в честь бывших владельцев. Кореизская усадьба и могила княгини утрачены. Об «императорской винопродавице» теперь помнят лишь немногие историки. И это несправедливо, ведь и она, и Пётр Паллас, и Николай Гатвис, и граф Михаил Воронцов были истинными зачинателями крымского виноделия и благородной патриотической идеи «великого русского вина».
Примечание.
1. Баллас М. Виноделие в России. Историко-статистический очерк. СПб., 1895. С. 17.
2. Стевен Х. Обозрение успехов шелководства, садоводства и виноделия в полуденных губерниях России (за 1836-1837 гг.) // Журнал Министерства внутренних дел. 1837. Т. XXIII. Ч. 3. С. 469-471. 3. Там же. С. 470.
4. Фадеева Т. Южный берег русской аристократии. Из истории освоения крымского Южнобережья 1820-х-30-х гг. в неопубликованных письмах княгини А. С. Голицыной Александру I, М. С. Воронцову и др. лицам. М., 2016. С. 69.
5. Гартвис Н. А. Обзор действий Императорского Никитского сада и Магарачского училища виноделия, составленный. СПб., 1855. С. 33.
6. Кеппен П. Об успехах виноделия на Южном берегу Крыма // Журнал Министерства внутренних дел. 1831. Кн. 6. С. 165. 7. Там же. С. 166.
8. Полное собрание законов Российской империи. Собрание 2. Т. XVII. N 1650.
9. Стевен Х. Обозрение успехов шелководства, садоводства и виноделия в полуденных губерниях России (за 1834-1835 гг.) // Журнал Министерства внутренних дел. 1835. Т. XV. N 2. С. 301.
10. Стевен Х. Обозрение успехов шелководства, садоводства и виноделия в полуденных губерниях России (за 1835-1836 гг.) // Журнал Министерства внутренних дел. 1836. Т. ХХ. N 4. С. 46.
По материалам статьи РГ.ру