Кельтский бог Луг

Культура кельтов и нордическая традиция античности.
Н.С. Широкова
Глава IV. Мифология и религия древних кельтов (продолжение).
§ 4. МУЖСКИЕ БОЖЕСТВА КЕЛЬТСКОГО ПАНТЕОНА.
3.Кельтский бог Луг.

Уже давно было замечено, что среди богов кельтского пантеона имеется один, который, напоминая германо-скандинавского Одина в целом ряде аспектов, и вполне может быть отождествлен с галльским Меркурием Цезаря. Это бог Луг (ирл. Lugh — «сияющий» луч) — панкельтское солнечное божество, то есть общее для всех кельтских племён. Как отмечает Франсуаза Леру и X. Гионварк, теоним Луг является общим для племён кельтов, он встречается в галльских словах, особенно топонимах — Lugu-
Я. де Фриз насчитал не менее пятнадцати мест, которые в древности назывались «Лугдунум». Среди них: Лаон, Сент-Лизье в Галлии, Легнида в Силезии, Лейден в Голландии, Карлайл в римское время назывался Лугу-валлум (Luguvallum).

Важно отметить, что то же самое название «Лугдунум» носил город, ставший самой блестящей из римских колоний в Галлии, которую Август сделал столицей Трёх Галлий — современный Лион. Город был застроен роскошными зданиями. В Лионе был построен великолепный, величественный алтарь, посвященный Риму и Августу, который был торжественно открыт в 12 году до н. э. Вблизи от города, на горе Фурвьер, с которой открывается прекрасный вид на альпийскую
горную цепь, уже в кельтское время было святилище бога Луга. Лугдунум и означает «холм бога Луга» или «посвященный Лугу, высокий, укрепленный город».

То, что городу, который Август возвысил до центра Галлии, было оставлено его кельтское имя, символично. В этом можно видеть косвенное доказательство того, что Луг — это галльский Меркурий Цезаря. Известно, что римский император Август питал пристрастие к Меркурию, и в Галлии его времени имя императора часто присоединялось к имени Меркурия. В данном случае личные вкусы и политика императора счастливо совпадали: бог главного города Галлии был любимым богом императора Меркурием. Слияние религиозного праздника с императорским культом привело к тому, что его главный в Лугдунуме приходился на 1 августа (ирл. Lúnasa — август). Однако в тот же день в Ирландии начинался  праздник Лугназад  в честь бога Луга.

Псевдо-Плутарх передает легенду, согласно которой при закладке Лугдунума с неба слетели вороны, облетели все вокруг и расселись на деревьях. При этом он замечает:

«Ведь Лугом они на своём наречии называют ворона.» —«Σε τελική ανάλυση, αποκαλούν Lug ένα κοράκι στη διάλεκτο τους.» (Pseudo Plut. De fluviis, 6, 4).

Хотя кельты называли ворона Brennos, Я. де Фриз полагает, что Луг
— это название особого вида воронов. В Лионе были найдены три медальона, изображающие гения Лиона, у ног которого сидит ворон, а также монеты с изображением ворона.

Таким образом, ворон, считавшийся птицей Одина, был также каким-то образом связан с культом Луга.
Выше было отмечено, что ворон, будучи хтонической птицей подземного мира, указывает на связь Одина с потусторонним миром. Следовательно, такая связь существовала и для Луга. Эта черта сближает
его также с галльским Меркурием, магическо-хтоническая функция которого была определяющей в характере этого бога.

Так же, как Меркурий, которого Цезарь называет изобретателем всех искусств, в ирландских сагах Луг является знатоком многих искусств и ремесел, в связи с чем он имеет прозвище Самилданах (Samildanach), которое означает «опытный во всех искусствах
одновременно», и ещё одно прозвище  Ламфада — «Длинная Рука»  объясняют солярной природой Луга, сравнивая его руку с лучом солнца.

В саге «О битве при Маг Туиред» рассказывается о том, как юный Луг, пришедший в Тару во дворец короля Нуаду, подвергся допросу привратника, желавшего знать, каким ремеслом он владеет: «И спросил
привратник Самилданаха:
— Каким ремеслом ты владеешь? Ибо не знающий ремесло не может войти в Тару.
— Можешь спросить меня, — отвечал Луг, — я плотник.
— Ты нам не нужен, — молвил привратник, — есть уже у нас плотник, Лухта, сын Луахайда.
— Спроси меня, о привратник, я кузнец, — сказал Луг.
— Есть между нами кузнец, — ответил привратник, — Колум Куалленех, человек трёх невиданных приёмов.
— Спроси меня, я герой, — сказал Луг.
— Ты нам не нужен, — ответил привратник, — воитель могучий есть в Таре, Огма, сын Этлиу.
— Спроси меня, я играю на арфе, — снова сказал Луг.
— Ты нам не нужен, ибо есть уже среди нас арфист, Абкан, сын Бикелмоса, что был призван из сидов людьми трёх богов.
— Спроси меня, — молвил Луг, — я воитель.
— Не нужен ты нам, — ответил привратник, — в Таре бесстрашный Бресал Эхарлам, сын Эхайда Баетлама.
Снова Луг молвил:
— Спроси меня, я филид и сведущ в делах старины.
— Нет тебе места среди нас, — отвечал тот, — наш филид Эн, сын Этомана.
И сказал Луг:
— Спроси меня, я чародей.
— Ты нам не нужен, — ответил привратник, — есть уж у нас чародей, да немало друидов и магов.
И сказал Луг:
— Спроси меня, я врачеватель.
— Ты нам не нужен, — ответил привратник, — Диан Кехт среди нас врачеватель.
— Спроси меня, — снова сказал он, — я кравчий.
— Ты нам не нужен, — ответил привратник, — ибо кравчие наши Делт, Друхт, Дайте, Тае, Талом, Трог, Глен, Глан и Глези.
— Спроси меня, — сказал Луг, — я искусный медик.
— Ты нам не нужен, есть среди нас уже Кредне. И тогда снова заговорил Луг:
— Спроси короля, — сказал он, — есть ли при нём человек, что искусен во всех тех ремеслах. Если найдётся такой, то покину я Тару.
Направился привратник в королевские покои и обо всем рассказал королю.
— Юный воин пришёл ко входу в Тару, — сказал он, — что зовётся Самилданах. Все, в чем народ твой искусен, постиг он один, человек всех и каждого дела».
(Битва при Маг Туиред. — Пер. С. В. Шкунаева // Предания и мифы Средневековой Ирландии. С. 39.)

Диалог Луга с привратником раскрывает целый ряд общих черт, которые он имеет с галльским Меркурием и с Одином. Так же как галльский Меркурий, Луг владеет самыми разнообразными ремёслами. Будучи филидом Луг является мастером поэтического искусства, как Один — покровителем скальдов. Как маг и чародей Луг напоминает галльского Меркурия с его магическо-хтонической функцией и Одина — великого мага, которому подвластны все формы магии. Как и у Одина, магические функции Луга переплетаются с военными: он воитель, герой и отец героев (особенно Кухулина). В битве при Маг Туиред, являясь верховным полководцем войска Туата Де Дананн, Луг играет такую же выдающуюся роль, как Один в войне асов и ванов. Оба бога обладают чудесными магическими копьями. Один, применяя в битве магию, в десятки раз увеличивает силу своих воинов. Луг также укрепляет своё войско с помощью магии:

«Воистину жестокой и страшной была эта битва между родом фоморов и мужами Ирландии, и Луг неустанно крепил свое войско, дабы без страха сражались ирландцы и уж вовеки не знали кабалы… Возгласил Луг, обходя своё воинство на одной ноге и прикрыв один глаз». (Битва при Маг Туиред — Пер. С. В. Шкунаева // Предания и мифы Средневековой Ирландии. С. 45.)

Тем, что, принимая эту ритуально-магическую позу, Луг закрывает один глаз, он тоже напоминает Одина, который имеет только один глаз.
Вообще в битве при Маг Туиред, особенно в поединке с устрашающим вождем фоморов «одноглазым богом» Балором, Луг, выступая его достойным противником и побеждая его, проявляя свой аспект ужасного, буйного военного бога, подобного богу Варуне. Недаром у него было прозвище ЛоннБейменех (Lonnbeimenech), т. е. «тот, который яростно бьёт».

В то же время в образе Луга гораздо более отчетливо, чем в образе Одина, выступали черты благодатного бога Митры. Благодать, которую он изливал, получали не только воины, но и поэты, и маги.
Франсуаза Леру и X. Гионварк сделали наблюдение, что кельтские боги, может быть, лучше всего проявляются в атмосфере праздников.

«Без праздников боги от нас ускользают. Это в обрамлении праздника они живут и организуются» — они пишут, чтобы полнее представить природу и характер бога Луга, рассмотрим его образ и культ в связи с тремя большими кельтскими праздниками: Бельтайном, Лугназадом и Самайном. Кельтский праздник, справлявшийся 1 мая, Бельтайн (Beltaine) означает в буквальном переводе «огонь Беля», и в современном ирландском языке так по-прежнему называется месяц май: la bealtaine — «первый день мая». (Le Roux F., Guyonvarc’h Ch. Les fetes celtiques. P. 23.)

Сведения источников об этом празднике скудны. Они не позволяют полностью восстановить ритуалы Бельтайна, однако с их помощью удаётся определить достаточно точно символизм праздника. Создаётся впечатление, что все мифические переселенцы в Ирландию прибыли туда в праздник Бельтайна.

Парталон (Варфоломей — Bar-Tolmay — «сын Птоломея»), первый обитатель Ирландии, появился там в это время: «Во вторник он достиг Ирландии, в семнадцатый день луны майских календ».
Туата Де Дананн также высадились на побережье Ирландии в период Бельтайна: «Они вытащили свои корабли и после трёх дней, трёх ночей и трёх лет высадились на большом и широком песчаном берегу Трахт Муга у героев Ульстера в понедельник первой недели мая»
Затем Туата Де Дананн сожгли свои корабли и после этого скрылись в окутавшем их облаке друидов (сёо draoidheachta).

По сообщению «Рейннских диндсенхас» в праздник Бельтайна Миде, герой-эпоним центральной провинции в Ирландии, зажёг для детей короля Немеда в Узинехе костёр, который должен был гореть шесть лет.

Таким образом, центральное место в празднике Бельтайн занимал огонь, которым так же, как и другими стихиями, ведали друиды:

«Бельтайн, огонь Беля, — говорится в Глоссарии Кормака, — благодетельный огонь, который зажигали друиды посредством магии или великих заклятий».

Подробное описание праздника Бельтайна и огня друидов, зажигавшегося на нём, с упоминанием бога, которому был посвящен праздник, даёт Дж. Китинг в своей «Истории Ирландии», когда он рассказывает о мифическом основании королевства Миде королем Туатхалом Техтмаром:

«Он (Туатхал Техтмар) строил второй лагерь в округе, который был предоставлен провинцией Конкахта, — в Узинехе, где проводилось общее собрание людей Ирландии, которое называли Великое собрании Узинеха. В праздник Бельтайна там проходила ярмарка, на которой имели обыкновение обмениваться имуществом, товарами и сокровищами. Там они совершали также жертвоприношения великому богу, которого они почитали и который назывался Бель (Белый бог). Существовал обычай в каждом кантоне Ирландии в честь Беля зажигать два костра, между которыми прогоняли больных животных, чтобы их вылечить и предохранить от болезни в течение года. Это по этому огню назван благородный праздник, который происходит в день апостолов Филиппа и Якова, — Бельтайн, то есть огонь Беля».

Этому богу Белю, упоминаемому Китингом, соответствует галльское божество Беленос (Belenos), имеющее то же самое имя с добавлением суффикса. Я. де Фриз так же, как, и другие исследователи, полагает, что имя бога кельтское и весьма древнее: «Bel» может восходить к индоевропейской основе — guel — «блестеть».

«Беленос (Belenos) ведёт нас к солнечному богу, который поэтому может быть отождествлен с Аполлоном.» — пишет де Фриз.

В надписях и в легендах на монетах, происходящих из римской Галлии, Беленос является прозвищем галльского Аполлона. Изучение эпиграфики (от др.-греч. ἐπιγραφή — надпись) даёт представление о том,
что Беленос почитался также в Норике и в Северной Италии. В Аквилее существовал культ этого бога, которого там выдавали заАполлона.

По сообщению Геродиана, Дж. Китинг, которого Ф. Леру и Хр. Гионварк называют «великим эрудитом первой половине XVII века и главным хранителем всего средневекового ирландского знания», написал свою «историю Ирландии» на основании источников, частично уже утраченных, или на основании устной традиции, уходящей в дохристианскую кельтскую древность Ирландии.(Le Roux F., Juyonvarch’h Ch. Les fetes celtiques». P. 41; Les Druides. P.167).

АМожно предположить, что Bel является прозвищем бога Луга поскольку имя Луг означает светящийся и Луг помимо всех прочих качеств является ещё солнечным богом солнечную природу луга указывает прозвище Lamfada длинная рука которое истолковывают как луч солнца . Своеобразным подтверждением того что Бель или Беленос был ипостасью Луга является то, что в современном французском означает колдун волшебник магия была одним качеств Луга

Данная ситуация позволяет сделать ещё один вывод: так как Луг очень напоминает галльского Меркурия Цезаря, то Bel или Belenos, понимаемый в interpretatio romana как Аполлон, в действительности мог быть прозвищем галльского Меркурия.

Покровитель Бельтайна, солнечный бог Луг (Луч) зажигает на празднике огонь друидов, проявляя черты благостного, светлого бога, подобного Митре. Однако огонь друидов мог быть не благодетельным, а зловредным, пагубным. Юлий Цезарь сообщает о человеческих жертвоприношениях у кельтов, которые совершались при посредничестве друидов. Для примера Цезарь рассказывает о том, как некоторые кельтские племена сооружают колоссальные манекены, сплетенные из ивовых прутьев, наполняют их живыми людьми и поджигают (Caes. В. G., VI, 16, 2-5).

По мнению Леру и Гионварка, это сожжение заживо совершали континентальные кельты в мае на празднике, название которого неизвестно, но который был праздником посвящённым богу Лугу, и был похож на ирландский Бельтайн.
Таким образом, на майском празднике священного огня Луг проявлял такую же страшную сущность и жестокость, как Варуна и Один, которому тоже приносили человеческие жертвы.
Центральное место Луг занимал на празднике Лугназада 1 августа, о чём свидетельствует само название праздника Лугназад — «ассамблея в честь Луга». Такое объяснение даёт Глоссарий Кормака:

«Лугназад — день или ярмарка, название которой «назад», т. е. торжество или игры Луга, сына Эйтне, установленные им в начале осени».

Ф. Леру и Хр. Гионварк, приводящие этот факт, удивляются тому, что теоним belin, несмотря на романизацию и христианизацию Галлии, выжил и сохранился до сих пор в форме, напоминающей о древнем кельтском божестве (LeRoux F., Guyonvarc’h Ch. Les fetes celtiques. P. 202).

Китинг также использует традиционную этимологию, объясняя происхождение праздника:

«Именно Лугайд с длинной рукой учредил первую ассамблею Таильтиу в качестве ежегодного воспоминания о своей собственной кормилице Таильтиу, дочери Магмора, короля Испании, и жены Эохайда, сына Эрк, последнего короля Фир Болг… Когда Таильтиу была похоронена Лугайдом под этим холмом, он основал ярмарку Таильтиу в память о ней. По этой причине назвали Лугназад, т. е. «назад» или поминание Луга 1 августа»...

Как было показано выше в § 3 Праздник кельтов Лугназад, средневековая поэма, написанная в начале XI века Лотхайном, филидом короля Маэлсехлайна, даёт представление о том, что церемонии Лугназада были тесносвязаны с королевской властью. Поэт-филид, написал поэму в честь короля, который восстановил праздник Лугназада после долгого перерыва, настаивает на том, что Лугназад — это праздник божественный, вечный и королевский. Маэлсех-лайн почтен
праздником, который является праздником его королевской функции; у короля же по отношению к ней имеются только исполнительные полномочия.
Возникает естественный вопрос о том, какая связь существует между Лугом и королевской властью, верховной властью Ирландии. Источники дают представление о том, что эта связь была самой непосредственной и тесной. Луг входил в число богов-королей:

«Таковы были их короли, князья, друиды и художники: Нуаду, Бресс. Луг, Дагда, Делбаэх, Фиахна, Бриан и Иухар и Иухарба, три бога Дана, т. е. три друида, по которым названы Туате Де Дананн, и Мак Куилл, Мак Кехт, Мак Грейне, три последние короля Туате Де Дананн»… (Le Roux F., Guyonvarc’h Ch. Les Druides. P. 238)

В этом тексте великие боги кельтского пантеона Луг, Дагда, Нуаду беспорядочно перепутаны с другими персонажами, извлеченными из мифологического цикла (Бресс, Делобаэт, Фиахна) и с богами-держателями земной королевской власти (Мак Куилл, Мак Кехт, Мак Грейне). Из этой последней триады для нас интересен Мак Грейне, о котором другой отрывок из «Книги Захватов» сообщает дополнительные сведения:
«Мак Грейне шёл затем; солнце было его богом, Кетаур было его имя, Эрниу была его жена».Полагают, что имя Мак Грейне является прозвищем Луга, как солнечного божества, а его супруга была королевой и олицетворением Ирландии.

Ещё более отчетливо природа отношений между Лугом и королевской властью проявляется в саге, рассказывающей о приключениях и путешествии Конна, короля Тары. Как мы видим из § 3 Сага о короле Канне из Тары, Конн приходил во дворец Луга за королевской инициацией. Луг в этой саге предстает как первородный человек, бог-царь, от имени которого действует находящаяся в его дворце молодая и прекрасная женщина, являющаяся персонификацией верховной власти Ирландии, вручая Конну королевские атрибуты власти и угощая его красным пивом — напитком верховной власти и бессмертия.

Таким образом, Луг так же, как и скандинавский Один, является богом-царем и богом-земных царей. Один — царь богов, глава пантеона. Луг занимает такое же место в пантеоне ирландских кельтов. В саге о «Битве при Маг Туиред» Нуаду, сам бог-царь и король Туата Де Дананн, уступает ему свой трон:

«Когда же проведал Нуаду о многоискусности воина, то подумал, что он поможет им избавиться от кабалы фоморов. Принялись Племена Богини Даны держать о нём совет, и порешил Нуаду поменяться местами с Лугом. Сел тогда воин на королевское место, и сам Нуаду вставал перед ним до исхода тринадцати дней». (Битва при Маг Туиред. — Пер. С. В. Шкунаева // Предания и мифы Средневековой Ирландии. С. 40)

Под покровительством Луга происходил самый важный из кельтских праздников Самайн — праздник кельтского Нового года 1 ноября. В праздновании Самайна принимали участие все социальные категории кельтского общества. Простой народ, воздав дань благоговейного уважения своим идолам, получал небольшую часть пиршественных угощений и присутствовал на играх. Воины были главными участниками банкетов, пиров и попоек, то есть самой зрелищной части праздника. Жрецы зажигали священный огонь и совершали жертвоприношения, затем они председательствовали на официальных ассамблеях, проходивших в праздник Самайна, в которых принимали участие король и знатные. Таким образом, праздник Самайна сохранял и воспроизводил трехчастное функциональное деление самого древнего индоевропейского общества.

В главе III §5. Пространство и время кельтской мифологии  Самайн был праздником всеобщим, собиравшим вместе всех людей, живущих на Земле, и счастливых обитателей Сида. С точки зрения Ф. Леру и X. Гионварка, Самайн не только представлял встречу божественного и
человеческого, но содержал «утверждение, поднятое на высоту неизменного принципа о превосходстве божественного над человеческим»Средневековый Самайн всё ещё уважал нормы, согласно которым управлялось общество богов. А поскольку во главе этого божественного сообщества стоял бог Луг, то он стоял и во главе Самайна. Так, центральная битва ирландской эпопеи, битва при Маг Туиред, героем которой и главнокомандующим войском Туата де Дананн был Луг, происходила в праздник Самайна.

Хотя центральной частью Самайна были происходившие в королевских дворцах пиры, изобиловавшие угощением и вином, искрившиеся весельем и светом, Луг в период Самайна проявлял свою темную, ужасную, варуническую сущность. Когда король был изнурен властью и больше не мог гарантировать благо своей страны, тогда в ночь Самайна он подвергался ритуальной смерти, раненый насмерть врагом, утопленный в бочке вина или пива и сожженный заживо в пожаре королевского дворца. Эта ритуальная смерть короля посвящалась Лугу, во дворец которого земные короли приходили за королевской инициацией. Так же, как скандинавский Один, Луг контролировал силу земных королей. Ведь когда Один требовал человеческих жертвоприношений, то ему в жертву тоже приносили королей, более не способных доставлять благосостояние своей стране. Таким образом, Луг был всеохватывающим богом. Он присутствовал на трех важнейших кельтских праздниках в трех своих аспектах: темном Самайне, светящемся (Бель-тайн) и королевском (Лугназад). Его образ являлся выражением самой кельтской концепции мира, тройственной и унитарной одновременно.

Далее…  § 4. МУЖСКИЕ БОЖЕСТВА КЕЛЬТСКОГО ПАНТЕОНА. 4.Кельтские боги Тевтатес