Как французы русскими казаками стали

После поражения в войне 1812 года осколки некогда великой армии Наполеона рассеялись по бескрайним просторам России. Часть наполеоновских солдат вернулась домой, но немало французов пожелали остаться в России навсегда.

Куда исчезла армия Наполеона?

В 1869 году вышедший на пенсию французский инженер Шарль-Жозеф Минар со свойственной ему кропотливостью проделал уникальную работу, он создал диаграмму, отразившую изменение численности наполеоновского войска в период русской кампании.
В Россию вторглись 450—470 тысяч наполеоновских солдат, из них 50 тысяч солдат принадлежали союзным Наполеону войскам из Австрии и Пруссии. После начала войны в Россию прибыло в виде подкреплений ещё 140 — 160 тысяч солдат.

Согласно подсчётам Шарль-Жозеф Минар, из 600 тысяч наполеоновских солдат, перешедших Неман, обратно вернулись всего 10 тысяч.
По современным данным стало известно, что из 600-тысячной Великой армии Наполеона в обратном направлении российскую границу пересекло не более 50 тысяч человек. Подсчитано, что за полгода боёв в России погибло около 150 тысяч французов, но где же остальные 400 тысяч?

Лето 1812 года в России выдалось на редкость жарким. Наполеоновские солдаты изнывали от палящего солнца и пыли: многие умирали от тепловых ударов и сердечных приступов. Ситуацию усугубили кишечные инфекции, которые в  антисанитарных условиях нещадно косили завоевателей. За жарким летом 1812 года пришло время осенних холодных ливней, ночных заморозков и ранних суровых морозов…

Количество попавших в плен наполеоновских солдат (французов, немцев, поляков, итальянцев) историк Владлен Сироткин оценивает в 200 тыс. человек – практически те, кто уцелел в негостеприимной России.
Многим из наполеоновских солдат не суждено было выжить в России – голод, эпидемии, морозы, массовые убийства. Всё же около 100 тысяч солдат и офицеров наполеоновской армии оставались в России два года спустя, из них около 60 тысяч человек, в основном французы, приняли российское подданство.
После окончания войны король Франции Людовик XVIII просил Александра I как-нибудь воздействовать на застрявших в России соотечественников и заставить их вернуться на родину, но русское правительство заниматься этим не стало.

Французский след.

Следы пребывания французов в России можно увидеть по всей стране. В Москве сегодня проживает около полутора десятков семей, чьи предки когда-то не пожелали возвращаться во Францию – Ауцы, Юнкеровы, Жандры, Бушенёвы. 
Много бывших военнопленных из наполеоновской Великой Армии после Отечественной войны 1812 года остались на территории России и приняли российское подданство.
В первой половине XIX столетия на окраине Самары существовал топоним «Французова Мельница». Это свидетельство того, что на когда-то работавшей мельнице трудились пленные французы.
А в современном Сыктывкаре (ранее Усть-Сысольск Вологодской губернии) есть пригород Париж. По преданию его основание так же дело рук пленных французов.
Оставили свой след французы и в русском языке. Голодные и замерзшие наполеоновские солдаты, выпрашивая у русских крестьян кров и хлеб, нередко обращались к ним «cher ami»(«милый друг»). А когда им была нужна лошадь, они говорили «cheval», по-французски «лошадь». Так великий и могучий русский язык пополнился новыми словечками – «шаромыжник» (попрошайки) и «шваль».

Известный русский экономист, сын смоленского помещика Юрий Арнольд оставил нам воспоминания, в которых поведал о наполеоновском солдате по фамилии Гражан, ставшим его воспитателем. Мальчик души не чаял в «дядьке», научившем его разводить костер, ставить палатку, стрелять и барабанить. В 1818 году родители оправили сына в Московский дворянский пансион. Педагоги были немало удивлены, не столько от свободного владения Юрием Арнольд французским языком, сколько от жаргонных солдатских выражений, которыми «сыпал» подросток: «Жрать, засранцы!» или «Ползёт, как беременная вошь по дерьму», – так они звучал перевод французских фраз на русский.

Из армии Наполеона в русское казачество.

Наполеон, произнесший знаменитую фразу «Дайте мне одних казаков, и я пройду с ними всю Европу», и подумать не мог, что в скором времени его солдаты постепенно вольются в это грозное русское воинство.

После заключения мира многие наполеоновские солдаты пожелали вернуться домой, тысячи французских солдат умерло от болезней, вызванных антисанитарными походными условиями и сильными морозами, так как наполеоновская форма солдат не соответствовала суровой русской погоде. Тысячи французов пожелали остаться в России, больных и раненых сразу отправляли в военные госпитали, голодных – откармливали.

Историки по крупицам собирают сведения и восстанавливают картину ассимиляции бывших наполеоновских солдат в России.
Например, профессор Сироткин в московских архивах наткнулся на след маленькой французской общины на Алтае, основанной наполеоновскими солдатами. В документах говорится о том, как три солдата-француза – Венсан, Камбрэ и Луи – добровольно уехали в тайгу (Бийский уезд), где получили землю и были приписаны к крестьянам.
Французы принимали российское подданство робко, словно выбирая между позорным возвращением на родину и полной неизвестностью.

В Оренбургской губернии оказалось 40 французских солдат – 12 из них пожелали вступить в казачье войско.
Архивы нам сохранили имена 5 французских смельчаков, которые в конце 1815 года подали прошение о вступлении в российское подданство: Антуан Берг, Шарль Жозеф Бушен, Жан Пьер Бинелон, Антуан Виклер, Эдуар Ланглуа – эти солдаты наполеоновской армии были причислены к казачьему сословию Оренбургского войска.
К началу ХХ века в Оренбургском войске насчитывалось порядка двухсот казаков с французскими фамилиями.
Историк Владимир Земцов обнаружил, что в Пермской и Оренбургской губерниях побывало не менее 8 тысяч пленных наполеоновских солдат, из них несколько десятков были императорскими офицерами. Известно, что несколько тысяч «оренбургских французов», записанных в казаки Оренбургского Войска.

После заключения мира русское общество проявило милосердие к поверженному врагу, и принимало французов со всем русским гостеприимством. Некоторых пленных французских офицеров русские дворяне брали в свой дом на содержание. Одетых не по сезону французских солдат одели в тёплые полушубки, суконные панталоны, сапоги и рукавицы. Наполеоновский унтер-лейтенант Рюппель вспоминал как жил в семье оренбургского помещика Племянникова, где он познакомился с историком Николаем Карамзиным. А уфимские дворяне устраивали для пленных французских офицеров званые ужины, танцы и охоту, оспаривая право пригасить французов к себе первыми.

На Дону в конце XIX века краеведы нашли 49 потомков наполеоновских солдат, записавшихся в казаки. Обнаружить их было не так просто: к примеру, Жандр превратился в Жандрова, а Бинелон в Белова.

На защиту новых рубежей.

Уездный городок Верхнеуральск (сейчас это Челябинская область) в начале XIX столетия был небольшим фортом, охранявшим юго-восточные рубежи России от набегов казахских батыров.

В 1836 году возникла необходимость укрепления этого плацдарма, и началось строительство Новой Линии обороны: вскоре от Орска до станицы Березовской выросла цепь воинских казачьих поселений, были выстроены редуты, четыре из которых получили французские имена: Фер-Шампенуаз, Арси, Париж и Бриенн. 

Среди прочих переселенцев на Новую Линию обороны юго-восточных рубежей России были переселены все казаки-французы со своими семьями.

В ответ на наращивание численности казачьих войск казахский султан Кенесары Касымов развернул масштабные боевые действия. Теперь убеленные сединами наполеоновские ветераны вновь вынуждены были возвращаться к подзабытому воинскому ремеслу, но теперь для защиты интересов своего нового отечества.
В числе добровольцев на Новой Линии юго-восточной обороны России оказался престарелый и обрусевший наполеоновский солдат Илья Кондратьевич Ауц, который переехал сюда из Бугульмы со всем многочисленным семейством.

Сын французского солдата и оренбургской казачки, Иван Иванович Жандр стал казаком и  дослужился до чина сотника и получил землю в станице Кизильской Верхнеуральского уезда.

В Оренбурге прижился ещё один француз – молодой офицер из древнего рыцарского рода Дезире д’Андевиль. Некоторое время Дезире д’Андевиль занимался преподаванием французского языка в школе, а в 1825 году, когда в Оренбурге было учреждено Неплюевское казачье военное училище, д’Андевиль был причислен к казачьему сословию на правах дворянина. В 1826 году у него родился сын — Виктор Дандевиль, который продолжил воинскую службу в составе Оренбургского казачьего войска.

Виктор Дезире Дандевиль, сын бывшего французского офицера Дезире д’Андевиля,  с 18 лет служил в войсковой конной артиллерии, участвовал в казацких походах на Арал и Каспий. За боевые заслуги и храбрость, проявленную в бою был награждён медалями и орденами, стал русским генералом от инфантерии и командиром армейского корпуса, а позднее наказным атаманом Уральского казачьего войска. Виктор Дандевиль воевал в Туркестане, Киргизии, Сербии и Болгарии, проявляя храбрость и воинскую доблесть в сражениях с мусульманским войском Османской Турции.

Поляки в рядах Терских казаков.

Много из пленных поляков, служивших в Наполеоновской армии, были зачислены в сибирские казаки. После окончания военной кампаний 1812—1814 гг. полякам было предоставлено право вернуться на родину, но многие из них, успев жениться на русских, не пожелали возвращаться в Польшу, и остались навсегда на воинской службе в Российской Империи, в составе войска сибирских казаков, получив чины урядников и даже офицеров.

Много пленных солдат Великой Армии Наполеона традиционно, называвшие себя французами были поляками, и оказалось в землях Терского казачества, на Северном Кавказе. Некоторая часть казаков-поляков уцелела в пекле Кавказской войны, о чём свидетельствуют польские фамилии, до сих пор встречающиеся в казацких станицах Северного Кавказа.

В 1813 году тысяча польских солдат Великой Армии Наполеона было переправлено в Георгиевск – главный город Кавказской губернии. Новоиспеченным польским казакам предстояло нести в 1813 году воинскую службу в одной из самых горячих точек Российской Империи.

Потомки наполеоновских солдат-поляков совершенно слились с русским казачеством, сделавшись совершенно русскими, как языку, так и по вере православной и русскому духу. Только сохранившиеся польские фамилии: Сваровских, Яновских, Костылецких, Ядровских, Легчинских, Дабшинских, Стабровских, Лясковских, Едомских, Жагульскихи многих других, показывают, что предки некоторых терских казаков, носящих эти фамилии, были когда-то поляками.

Отечественная война 1812 года стала частью исторической памяти русского народа. Русский историк, литературовед и издатель П. И. Бартенева писал:

«Стоит только прочесть описание Отечественной войны, чтоб не любящему России возлюбить её, а любящему полюбить ещё жарче, ещё искреннее и благодарить Бога, что такова Россия».

По материалам статьи

Тайна исчезновения армии Наполеона в России.