Четверг , 28 Март 2024
Домой / Мир средневековья / Ростовская земля — «Арса» арабских географов

Ростовская земля — «Арса» арабских географов

Славяне и скандинавы.
Под редакцией Е.А. Мельниковой. Москва: Прогресс, 1986.

Авторы А. Н. Кирпичников, И. В. Дубов, Г. С. Лебедев.
Русь и варяги
(русско-скандинавские отношения домонгольского времени)
Ростовская земля — «Арса» арабских географов.

«По двою же лету» после «призвания князей» 862 г., отмечает «Повесть временных лет», расширение власти утвердившегося в Новгороде князя Верхней Руси на северо-восток, в зону, где поток славянского расселения, в это время распространявшийся главным образом с северо-запада, из новгородских земель66, соприкоснулся с финно-угорским населением Поволжья, включенным в состав нового политического образования, Древней Руси: «в Ростове меря, в Белеозере весь, в Муроме мурома». Эти «перьвии насельници» древнерусских городов отмечены ещеёв не датированной части, этно-географическом введении к «Повести временных лет»: «На Белеозере седять весь, а на Ростовьском озере меря, а на Клещине озере меря же»67. Утверждение княжеской администрации в «градах» северо-востока было очередным этапом формирования и развития одной из важнейших историко-политических областей Древней Руси, Ростовской земли, Арсы (Артании, Арты) арабских средневековых географов68.

Первое развернутое описание весьма важной для восточных купцов области торговли «русов» с Булгаром и мусульманскими странами принадлежит автору X века ал-Истахри (930-933 гг.), опиравшемуся на не сохранившийся труд ал-Балхи (920-921 гг.):

«Русы состоят из трёх племён, из коих одно ближайшее к Булгару, а царь его живёт в городе под названием Куяба, который больше Булгара. Другое племя, наиболее отдаленное из них, называется Славия. Ещё племя называется Артания, а царь его живет в Арте. Люди отправляются торговать в Куябу, что же касается Арты, то мы не припоминаем, чтобы кто-нибудь из иностранцев странствовал там, ибо они убивают всякого иноземца, вступившего на их землю. Они отправляются вниз по воде и ведут торг, но ничего не рассказывают про свои дела и товары и не допускают никого провожать их [присоединяться к ним] и вступать в их страну. Из Арты вывозят чёрных соболей и свинец»69.

Список товаров у других авторов дополняют меха лисицы, мечи, рабы.

Сообщение ал-Истахри и восходящие к нему многочисленные последующие описания и упоминания восточных авторов о Куяве, Славе и Арсе вызвали обширную историческую литературу, посвященную проблеме трёх центров и трёх «разрядов русов»70. Почти двадцать лет тому назад А. П. Новосельцев предложил «отождествить эти три объединения с русскими княжествами, упомянутыми в «Повести временных лет» (Киев Аскольда и Дира, Новгород и Белоозеро — Ростов)». В последнем из названных объединений он видел Арсу, связывая с ней хорошо известный по археологическим данным центр — Сарское городище на оз. Неро под Ростовом Великим71. Сейчас эта гипотеза может быть в значительной степени уточнена, подкреплена и дополнена обширными археологическими материалами, выявленными и исследованными за прошедшее время.

Сарское городище, расположенное в одной из областей расселения летописной мери, в округе озера Ростовского (как его называет летопись), или современного Неро, в 15 км к югу от древнерусского Ростова Великого, занимает высокую гряду в излучине реки Сары. Археологические исследования, проводившиеся на протяжении более чем ста лет, сравнительно недавно были обобщены А. Е. Леонтьевым72. Памятник, к сожалению, почти полностью разрушен, поэтому некоторые вопросы его истории, вероятно, останутся дискуссионными73. Особенно это относится к древнейшему этапу существования городища, разделенное на неравного размера площадки четырьмя валами по конструкции близким к оборонительным сооружениям Дьяковской археологической культуре (VII век до н. э. — V в. н. э.), возможно, первоначально городище было застроено лишь в северо-восточной части, оставшейся не исследованной. В связи с этим неясна и начальная дата постройки, VI-VII вв. или же VIII век.

Несомненно, однако, что в течение VIII-IX вв., с началом проникновения арабского серебра в Волго-Окское междуречье поселение постепенно перерастает из небольшого племенного посёлка меря в крупный торгово-ремеслениый центр. Поблизости от городища известен клад первого периода обращения серебряного дирхема, до 833 года. Возможно, именно здесь находился первоначальный Ростов, заселенный мерей и славянами. На территории Ростова Великого ранний культурный слой, в котором отмечены «толстые сосновые или еловые бревна построек IX — X веков.»74, исследован до сих пор лишь в очень небольшом объёме, недостаточном для детальной реконструкции характера этого памятника и соотношения его с Сарским городищем.

В материалах Сарского городища имеются скандинавские вещи — фибулы, фрагменты железных гривен из дрота четырехгранного сечения и др. Их обнаружение позволило основному исследователю памятника Д. Н. Эдингу утверждать, что «обилие скандинавских изделий в районе указывает на внимание норманнов к последнему»75. Как и находки, связанные с пребыванием скандинавских купцов близ другого летописного центра северо-востока, Белоозера в земле веси. На поселении Городище76, эти материалы указывают на участие варягов в волжской торговле и на важную роль в этой торговле названных центров.

Поселения Волго-Окского междуречья в эпоху формирования Древней Руси возникали на реках, позволявших кратчайшим путём попасть с Волги на речные системы северо-запада, Верхней Руси. Выходы с Волги на Оку, судя по распространению кладов арабского серебра, были освоены ещё в VIII веке. С нижнего течения Оки водный путь вёл на Клязьму, далее вверх до впадения Нерли Клязьменской и по Нерли — либо к Клещину озеру (с выходом на Нерль Волжскую), либо по реке Саре к озеру Неро (Ростовскому), а оттуда по реке Которосль — на Волгу в районе Ярославля, выше которого находились выходы на реку Шексну — к Белоозеру, или на Мологу — в бассейн Меты, либо в Приладожье. Сарское городище находилось в самом центре этой речной системы Волго-Окского междуречья, на пути от Ростовского озера (Неро) к озеру Клещино (Плещеево озеро).

На пути от Сарского городища к Волге, по Которосли, в IX веке возникли открытые поселения, служившие своего рода форпостами летописного Ростова и опорными центрами для освоения края древнерусским населением из новгородских земель. Расположенные в районе, где позднее, в начале XI века, был основан Ярославль, эти поселения (Тимеревское, Михайловское, Петровское) сопровождались обширными курганными могильниками77.

илл. 70. Тимеревский комплекс памятников:
1. могильник, 2. поселение, 3,4 клады,  5. селище, 6,7 курганные группы, 8. деревня Большое Тимерево

Планомерными раскопками исследовано Тимеревское поселение78 (илл. 70). Расположенное в непосредственном соседстве с могильником, на берегу реки Которосль, оно занимало площадь до 10 га. Исследованы жилые и производственные комплексы, хозяйственные сооружения; обнаружены укрепления — ограда из толстых столбов, сооруженная в первой половине X века Рядом с нею, но за пределами огороженного участка находилась постройка, поставленная на массивном столбе; по реконструкции С. В. Томсинского, это амбар, возможно служивший для хранения пушных товаров, постройки такого рода, известные в Скандинавии, широко распространены у таежных охотников79.

Ранний участок застройки поселения датируется IX веком и первой половиной X века. В постройках и слое поселения найдены разнообразные вещи восточного, булгарского, скандинавского, западноевропейского происхождения, клад арабского серебра, зарытый не позднее 870-х гг. Поблизости от поселения был найден ещё один клад, также IX века.

71. Серебряные украшения из кургана № 95 Тимеревского могильника, IX в.

Среди курганов Тимеревского могильника известны погребальные комплексы с остатками трупосожжений и скандинавскими вещами IX века. Особую группу составляют курганы с кольцевидными каменными выкладками в основании насыпи, иногда с перекрещивающимися линиями камней в центре круга80. Все эти комплексы определяются как скандинавские81. IX веком датируется и норманнское погребение в кургане № 95 (илл. 71). Скандинавские комплексы X века в Тимерево представлены в курганах № 261 (характерные детали обряда, кости барана и ритуальные лепешки), № 383 (кострище треугольной формы, застежки в виде птичек). Более осторожно, на наш взгляд, следует подходить к комплексам № 329, 393, где с одной стороны известна скандинавская черта — кольцевидные кладки, и набор фибул типа51 характерных для середины X века, но обряд погребения уже отличается от описанного выше: здесь это сожжения на кострищах при использовании деревянных конструкций типа «домиков мёртвых». Поэтому, отмечая скандинавские элементы в обряде этих курганов, следует говорить о сплаве разноэтничных признаков.

Совершенно особым явлением представляется погребение в кургане № 394 с набором фибул типа 51-Ь и трёхлепестковой застежкой, всё относится ко второй четверти Х века; это одно из ранних трупоположений в ярославских курганах (наряду с погребением № 371), датирующееся первой половиной X века. Фибулы этого времени есть также в курганах № 45, 60, 70, 79, 168, 218, 263, 265, 274. К этому же времени относится курган № 54, в котором захоронены остатки двух сожжений, мужчины и женщины; здесь найдены железная четырехгранная шейная гривна, ладейная заклепка, гребень с орнаментом в виде плетенки, серебряный дирхем, ланцетовидная стрела — обычный набор для погребений IX первой половины X века. в Скандинавии. Наборы фибул найдены также в курганах № 70, 83, 85, 268, 277.

Во второй половине X века процент погребальных комплексов со скандинавскими вещами резко падает. В Тимереве всего в трех случаях найдены фибулы этого времени (курганы № 134, 368, 391), причём в двух случаях застежки представлены парами. Более интересен курган № 368, где найдена фибула типа 52 со стилизованными конскими головками и коронкой, а также равноплечная фибула типа 70-73. Характерен и обряд погребения кальцинированные кости находились в урне, обложенной камнями (илл. 72).

72. Находки из разрушенного кургана на территории Тимеревского поселения, Х века.

Вещи скандинавского происхождения известны и в культурном слое Тимеревского поселения; несколько гребней с плетенкой, иглы от фибул, фрагмент позолоченной фибулы, украшенной звериными масками, серебряная подвеска с изображением сегнерова колеса (аналогии известны в кладах Готланда и Швеции), перстень с изображением на щитке птицы, стилистически восходит к северным сюжетам, ажурная бронзовая нагрудная привеска; на некоторых монетах из клада в слое Тимеревского поселения обнаружены рунические граффити.

Михайловское поселение раскопкам не подвергалось. В могильнике из комплексов IX — начала X века только один можно связывать со скандинавами, курган № 105 (раскопки 1961 г.). В насыпи, на материке, найдена груда кальцинированных костей, среди которых находилась гривна с «молоточками Тора», что обычно рассматривается как этнический индикатор82. Несколько скандинавских погребений относится к первой половине X века. Это курган № 18 (раскопки 1897 г.), где в составе инвентаря фибулы типа 51 к и 51-q (первая половина X в.). Кроме того, здесь найден меч типа Е (формы, после 900 г. встречающейся крайне редко)83, дирхем-привеска чеканки 805 — 808 гг., ореховая скорлупа. Меч согнут пополам, что характерно для норманнских погребальных обычаев. Погребение помещено в урну. По ряду признаков к этому комплексу близок курган № 1 (раскопки 1902 г.): на кострище, рядом с урной, наполненной человеческими костями, меч, согнутый пополам и положенный в урну (тип D, IX-X вв.), ладейные заклепки, бусы, богатый поясной набор, стрелы, ореховая скорлупа и т. д. К этой же группе можно отнести и курган № 65 (раскопки 1961 г.), где кальцинированные кости были сложены в урну, рядом с которой лежали бусы, дирхемы, гирьки, гребень с плетенкой и железная шейная гривна с «молоточками Тора».

Следует отметить, что вообще в курганах Михайловского могильника первой половины X века широко представлены североевропейские вещи — мечи, копья, ланцетовидные стрелы, гирьки, весы, монеты, шипы, фрагменты ларчиков, фибулы84. Если Тимеревский комплекс памятников как будто в целом формируется в несколько более раннее время как преимущественно торговое поселение, то концентрация в Михайловском могильнике, зарождающемся в течение второй половины IX века военно-дружинных элементов, вероятно, связана с возрастанием роли княжеской администрации, одним из опорных пунктов которой на Волге, возможно, и было относившееся к этому некрополю поселение.

Расцвет Михайловского городища, как и других ярославских могильников, относится к первой половине середине X века. Это связано  с повышением значения Волжского торгового пути в системе общеевропейских связей. Явление это нашло своё отражение и в материалах могильников, в частности в это время усиливается приток вещей скандинавского происхождения. В то же время происходит сильное размывание этнических черт обрядности; погребальный ритуал становится более стандартным, но объединяющим разноэтничные черты. К славянским и скандинавским признакам ритуала трупосожжений добавляются финно-угорские — деревянные конструкции («домики мертвых») на кострищах, глиняные лапы и кольца, астрагалы бобра, круглодонная керамика, копоушки, бубенчики. Лишь немногие комплексы этого времени с наборами скорлупообразных фибул можно отнести предположительно к скандинавским. В Михайловском могильнике это курганы № 3 с железной гривной — раскопки 1903 г., 101 и раскопки 1961 г.; северные элементы выразительно представлены в кургане № 10 (раскопки 1897 г.): фибула типа 227, меч типа X, боевые топоры типа II, ланцетовидные стрелы. Лишь одна насыпь с фибулами типа 52 может быть отнесена к следующему этапу существования могильника, второй половине X века — курган № 1 (раскопки 1896 г.); здесь также найдено копьё, ледоходный шип, ручка от ларца, ключ, ножницы, заклепки. По составу инвентаря этот комплекс близок серии сравнительно поздних курганов Бирки и, по-видимому, наряду с дружинным фиксирует здесь пребывание и представителей торгового слоя, активно действовавших на Волжском торговом пути до последней четверти X века.

В Петровском — третьем из ярославских могильников, найдена скандинавская фибула IX века. (тип 37-Ь) найдена только в одном кургане № 73, с «домиком мёртвых», шумящими привесками, подвесками из астрагалов бобра, глиняной лапой — то есть выразительными чертами местного, финно-угорского обряда. Связи «ярославской мери» не только со славянами, но и со скандинавами начинаются уже в IX веке. Скандинавские фибулы X века. имеются ещё в ряде курганов Петровского могильника. В одном из них можно констатировать и черты погребального ритуала, характерные для норманнов: кучка кальцинированных костей покрыта камнями (курган № 88). Парные наборы фибул типов 51, 52, 55 найдены в курганах № 66, 53, 58.

73. Клещин
1. открытое поселение, 2. курганные группы,
3. городище, 4. посад

Наряду с районом Сарского городища — Ростова Великого, и памятниками в окрестностях Ярославля важную роль в формировании Ростовской земли на ранних этапах играл район озеро Клещина (Плещеева). В последние годы здесь начато изучение выразительного комплекса памятников, возможно связанных с одним из ранних центров региона — летописным Клещиным, откуда в 1152 г. был «переведён» город на место Переяславля-Залесского (илл. 73). На берегу Плещеева озера высится знаменитая Александрова гора, имеющая и более раннее название, связанное с языческим славянским культом солнечного бога Ярилы, Ярилина плешь.

У берега Плещеева озера, недалеко от Александровой горы, лежит так называемый «Синий камень», огромный валун, с которым связаны многие легенды и предания; главная легенда гласит, что камню поклонялись местные язычники. Устная традиция связывает Александрову гору с именем Александра Невского. В 1853 г. раскопки на Александровой горе и в многочисленных курганных группах поблизости от неё провёл П. С. Савельев. Судя по сохранившимся данным, на горе находилось городище Дьяковской археологической культуры, перекрытое слоем «курганного времени», с многочисленными находками куфических монет, отчеканенных во второй половине IX и на рубеже IX — X веков, а также ножей, ключей, лепной керамики; этот слой перекрыт отложениями XIII века, и более позднего времени. Материалы ХП-ХШ вв. обнаружены П. С. Савельевым и на городище у села Городище. Рядом с этими памятниками сейчас выявлено открытое поселение площадью до 6 га. По своим внешним признакам, топографии, мощности культурного слоя и некоторым другим данным оно аналогично Тимеревскому. Первые ограниченные раскопки обнаружили здесь такие же, как и в Тимереве, постройки. Очень близок и керамический материал, указывающий на сравнительно раннюю дату — IX-XII вв. Среди многочисленных курганных групп, в которых раскопано 1300 курганов, расположенные близ селища содержали погребения по обряду сожжения, иногда в урнах, известны находки глиняных лап, колец, гирек, ножей, бубенчиков и др. Очевидно, уже в IX — X веках здесь существовало значительное древнерусское поселение, в дальнейшем развившееся в «княжеский город» Переяславль85.

С выходом на Оку и Волгу район Клещина озера связывался по Нерли Клязьменской. В нижнем течении Нерли, в ее устье, на полпути от Владимира до Суздаля, находился ещё один из опорных пунктов, входивших в состав «Арсы» арабских источников. Он представлен комплексом памятников у деревни Васильки. Как установлено исследованиями В. А. Лапшина, здесь, помимо городища и курганных групп, исследованных А. С. Уваровым и П. С. Савельевым, имеются два открытых поселения, на одном из которых зафиксирован слой с лепной керамикой86. В курганах с трупосожжениями найдена скандинавская фибула типа 48 (920-930 годов), поясная пряжка круга степных древностей VIII IX вв., наконечники копий. Наиболее вероятная дата сложения комплекса рубеж IX-X вв. Занимавшее исключительно важное положение, укрепление у деревни Васильки контролировало выходы с Оки на Нерль и пути по Нерли к Плещееву и Ростовскому озерам. Появление его можно отнести ко времени Олега Вещего, в походах которого и в 882 году, и в 907 году участвовали ополчения мери.

Итак, если уже в первой трети IX века, фиксируется активное участие в торговле по Волжскому пути таких центров, как Сарское городище (близ оз. Неро известны два клада: в Угодичах — 813 году и близ Сарского городища — до 833 году; складывается система поселений Ростов Великий — Тимерево, контролирующая путь по Которосли; в середине IX века (после 864 года?) оформляются опорные пункты при выходе с Которосли на Волгу (Тимерево, Михайловское, Петровское), — то к концу IХ — началу X века княжеско-дружинная администрация контролирует уже и южную часть водного пути, с выходом по Нерли на Оку. В первой половине X веке появляется цепочка поселений по берегам Плещеева озера, судя по находкам импортов, связанных с обслуживанием этой части пути. Скандинавские фибулы X века найдены в курганных группах Богослово, Шугарь, Весь I.

На берегах Плещеева озера, по наблюдениям Е. А. Рябинина, сформировались довольно значительные центры, представленные прежде всего обширными, сравнительно ранними могильниками X века.87; В. А. Лапшин выявил здесь и поселения этого же времени. Такой комплекс памятников, близ горы Гремяч, находился у деревни Веськово. В курганах с трупосожжением найдено оружие — боевые топоры и стрелы, конское снаряжение, как отмечает Е. А. Рябинин, принадлежавшее «воину-профессионалу», поясные наборы, весы и гирьки, скандинавские фибулы, глиняные лапы и кольца. Обширное поселение и несколько курганных групп в урочищах «Круглицы», «Княжи», «Паны» находилось у деревни Большая Брембола. В ранних курганах с сожжениями найдены скорлупообразные и круглая фибулы второй половины X века, трупоположения конца X — начала XI века с оружием, конской сбруей, восточными и западноевропейскими монетами X начала XI века.

По наблюдениям В. А. Лапшина, обнаружившего ряд неизвестных ранее поселений, в частности большое селище Гнездилово поблизости от Суздаля88, во второй половине X века в бассейне Нерли Клязьменской, озеро Плещеево и Неро формируется несколько густонаселённых древнерусских сельских поселений, сопровождаемых обширными могильниками. Они становятся опорными пунктами для дальнейшего освоения Bладимиро-Суздольского Ополья земледельческим древнерусским населением. Именно этому населению принадлежит основная часть владимирских курганов, представленных исследованными в прошлом столетии 7700 погребальными комплексами. Главным образом они относятся к периоду со второй половины X до XII века. На основе сложившейся системы сельского расселения наряду со старым племенным центром Ростовом и существовавшим уже в X веке Суздалем в XII веке возникают новые города — Переяславль, Юрьев, Владимир89.

Ранние этапы формирования Ростовской земли, с начала IX до последней четверти X века, во многом связаны с движением сравнительно немногочисленных, но активных групп населения, а во второй половине IX начале X века и княжеской администрации, заинтересованной в торговле по Волжскому пути. Судя по совпадению ареалов ранних кладов серебра и курганов с трупосожжепиями, это движение шло с северо-запада, из центральных районов Верхней Руси, с территории Новгородской земли через бассейн Мологи. Инициаторами и основными участниками движения, несомненно, было свободное население славянских раннегородских центров Верхней Руси, хотя в составе этого движения прослеживается участие и западных финнов и скандинавов. Первоначально новое население обосновывается в небольшом регионе Волго-Окского междуречья: славяно-русские древности IX века нам известны пока только на пространстве от места впадения реки Которосли в Волгу до озера Клещина (Плещеево).

В X веке славяне расселяются из Волго-Окского междуречья по всему Суздальскому Ополью вплоть до реки Клязьмы. В это же время фиксируется движение из Ярославского Поволжья в Белозерский край. Конечно, данная схема не исключает прямого проникновения переселенцев из Новгородской земли в Белозёрье или из Верхнего и Среднего Поднепровья в южные районы Волго-Окского междуречья90.

Время наибольшей торговой активности Ростовской земли на Волжском пути определяется с 920-х по 960-е годы. Именно в этот период формируется комплекс представлений арабских авторов о «русах» в 922 году Ибн Фадлан наблюдал их в Булгаре; к этому же времени восходит известие ал-Балхи. Военно-торговая среда, насыщенная на раннем этапе скандинавскими культурными  и этническими элементами, формировалась, в полиэтничных торгово-ремесленных центрах, и в её образовании, судя по материалам могильников, здесь достаточно активное участие, наряду со славянским и варяжским этносами, были и местные меря. Определяющим фактором при этом было развитие славянской экономики, социально-политической организации, культуры, то есть активно проходивший в IX-X веках процесс формирования древнерусской народности.

На всех этапах формирования Ростовской земли деятельность варягов на Волжском торговом пути в целом подчинена закономерностям и условиям общерусского процесса формирования раннефеодального Древнерусского государства. Появившиеся в первых торговых центрах Волго-Окского междуречья ещё в первой половине-середине IX веке скандинавские поселенцы жили среди славянского населения, продвигавшегося из новгородских земель. Отметим, что именно для IX века характерно наличие целых скандинавских этнически погребальных комплексов, а не просто отдельных вещей (например, курганы с каменными конструкциями). Варяжский элемент фиксируется лишь в протогородских центрах, для развития которых скандинавская торговая активность, связывавшая протогородские поселения Верхней Волги с центрами Балтийской экономической системы, имела определенное значение.

В X веке в погребальных комплексах и на поселениях Ростовской земли в значительных количествах известны вещи северного происхождения. В общей сложности сейчас насчитывается не менее 70 погребальных комплексов с наборами скандинавских скорлупообразных фибул; это-женские погребения. Обычно фибулы считаются этническим индикатором скандинавских погребальных комплексов91.

Правда, высказывалось мнение, что скандинавские украшения моги использовать и славяне в смешанных семьях: по сообщению Ибн Фадлана, украшения женщинам «русов», у которых он видел «коробочки», т. е. скорлупообразные фибулы на плечах, дарили и покупали их мужья92. Так или иначе, по-видимому, справедливо заключение норвежского археолога А. Стальсберг, что появление этих погребений свидетельствует о мирном характере отношений и о появлении купеческих семей в торговых центрах93. Процесс аккультурации и ассимиляции скандинавов в X веке прослеживается вполне отчетливо. Северные вещи появляются в погребениях с местным ритуалом, число норманнских комплексов по сравнению с IX века снижается.

В XI веке происходит существенное сокращение количества скандинавских культурных элементов в памятниках северо-востока — вещи северного типа известны в Суздале, а в конце XI столетия они исчезают полностью. Наряду с процессом ассимиляции скандинавов и славян в последних десятилетиях X века значительно уменьшается поступление арабского серебра по Волжскому пути, как следствие сокращений торговых связей на Днепровский торговый путь и другие водные магистрали Киевской Руси. Единичные находки варяжских комплексов, подобные суздальскому, говорят о новой роли скандинавов в древнерусском государстве, в качестве наёмной военной силы, подчинявшейся интересам русской феодальной верхушкой.

———————————————   ***

66 Дубов И. В. Северо-Восточная Русь в эпоху раннего средневековья. Л., 1982, с. 33-45.
67 ПВЛ, ч. 1, с. 13, 18.
68 Дубов И. В. Указ. соч., с. 104-123.
69 Гаркави А. Я. Указ. соч., с. 276-277.
70 Монгайт А. Л. К вопросу о трех центрах Древней Руси. — КСИИМК, т. 16, 1947, с. 103-112.
71 Новосельцев А. П. Восточные источники о восточных славянах и Руси VI-XI вв. — В кн.: Древнерусское государство и его международное значение. М., 1965, с. 418-419.
72 Леонтьев А. Е. «Город Александра Поповича» в окрестностях Ростова Великого. — Вестник МГУ, «История», 1974, № 3, с. 85-86; его же. О времени возникновения Сарского городища. — Вестник МГУ, «История», 1974, № 5, с. 68-74; его же. Сарское городище в истории Ростовской земли (VIII XI вв.). Автореф. канд. дисс. М., 1975.
73 Дубов И. В. Указ. соч., с. 79-86.
74 Воронин Н. Н. Археологические исследования архитектурных памятников Ростова. — В кн.: Материалы по изучению и реставрации памятников архитектуры Ярославской области, вып. I. Древний Ростов. Ярославль, 1958, с. 22.
75 Эдинг Д. Н. Сарское городище. Ростов Ярославский, 1928, с. 68.
76 Голубева Л. А. Весь, скандинавы и славяне в X-XI вв. — В кн.: Финно-угры и славяне. Л., 1979, с. 131-137; ее же. Новые скандинавские находки в Белоозере. — В кн.: Тез. докл. VIII Всесоюзной конференции по истории, экономике, литературе и языку скандинавских стран и Финляндии, ч. I. Петрозаводск, 1979, с. 186-187.
77 Ярославское Поволжье в X-XI вв. М., 1963.
78 Дубов И. В. Указ. соч., с. 124-198.
79 Томсинский С. В. Постройки Тимеревского поселения. — В кн.: Дубов И. В. Указ. соч., с. 188-192; его же. О двух типах построек Тимеревского селища. — В кн.: Северная Русь и ее соседи, с. 118-123.
80 Дубов И. В. Скандинавские находки в Ярославском Поволжье. — Скандинавский сборник, вып. 22. Таллин, 1977, с. 175-186.
81 Фехнер М. В. Тимеревский могильник. — В кн.: Ярославское Поволжье…, с. 15.
82 Шаскольский И. П. Норманская теория в современной буржуазной науке. М.-Л., 1965, с. 123; Пушкина Т. А. О проникновении некоторых украшений скандинавского происхождения на территорию Древней Руси. — Вестник МГУ, «История», 1972, № I, с. 94; Авдусин Д. А. Об изучении археологических источников по варяжскому вопросу. — Скандинавский сборник, вып. 20. Таллин, 1975, с. 150.
83 Кирпичников А. Н. Древнерусское оружие, т. I. — САИ El-36, М.-Л., 1966, с. 30.
84 Там же.
85 Дубов И. В. Северо-Восточная Русь…, с. 88-103.
86 Лапшин В. А. Население центрального района Ростово-Суздальской земли X-XIII вв. (по археологическим материалам). Автореф. канд. дисс. Л., 1985, с. 13, 15.
87 Рябинин Е. А. Владимирские курганы (опыт источниковедческого изучения материалов раскопок 1853 т.). — Советская археология, 1979, № I, с. 228-243.
88 Лапшин В. А. Разведка в Суздальском районе. — В кн.: Археологические открытия 1979 года. М., 1980, с. 61; его же. Исследования под Суздалем. — В кн.: Археологические открытия 1980 года. М., 1981, с. 61.
89 Лапшин В. А. Население центрального района Ростово-Суздальской земли, с. 14-16.
90 Дубов И. В. Северо-Восточная Русь…, с. 43—44.
91 Пушкина Т. А. О проникновении некоторых украшений…, с. 94.
92 Лебедев Г. С. Этнографические сведения арабских авторов о славянах и русах. — В кн.: Из истории феодальной России. Л., 1978, с. 24.
93 Stalsberg A. Skandinaviske vikingetidsfunn fra Russland med saerlig vekt på kvinnefunnene. Et bidrag til kvinnearkeologien. — Unitekst, 1984, №. 6, s. 86-102.
94 Потин В. М. Древняя Русь и европейские государства в X-XIII вв. Л., 1968, с. III.
95 Рыдзевская Е. А. Сведения по истории Руси XIII в. в саге о короле Хаконе. — В кн.: Исторические связи Скандинавии и России…, с. 323-330.

Далее… Путь из варяг в греки

Путь из варяг в греки
Русь и варяги (русско-скандинавские отношения домонгольского времени)

Оставить комментарий

Ваш email не будет опубликован.Необходимы поля отмечены *

*