Пятница , 29 Март 2024
Домой / Кельты / Празднества кельтов друидов

Празднества кельтов друидов

dub

   Кельтские друиды. Книга Франсуазы Леру.

Глава IV. ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ ДРУИДИЗМА.

II. ПРАЗДНЕСТВА.

Деревья, отмечавшие границу священных мест или венчавшие их собой, служили ориентирами для собраний или советов (oenach), и самое название дерева могло использоваться для обозначения такого собрания, как, например, для оенах Маиге Адаир (oenach Maighe Adhair), упоминаемого в «Анналах Четырех Наставников» (981 год).[415 — Silva Gadelica, II, 542.] Торжественные праздники справлялись четыре раза в год в этих различных священных местах, где происходили церемонии и всевозможные игры, в которых, разумеется, весьма значительная роль отводилась друидам. Поэтому нам следует кратко охарактеризовать их.

imbolk-krest

«Имболк» (Imbolc)

Очистительный праздник (префикс «imb-» и «folc», «ливень»),[416 — См.: Vendryes, Rev. celt, 41, 243.] справлявшийся 1-го февраля и почти совпадавший со Сретеньем. Имболк, был рано поглощен днём святой Бригиты — богини плодородия, и является наименее изученным из всех ирландских церемоний. Его можно сопоставить с некоторыми римскими празднествами, справлявшимися в феврале («februare» — «очищать»), после тягот и скверны после того, как зима достигла своего апогея:

«Отведать всякой пищи по порядку, — вот, что следует делать в Имболк; — омыть руки, ноги, голову, — так я говорю».[417 — K. Meyer, Hibemica Minora, 49.]

beltajn-posox

«Бельтайн»

У кельтов весенний, майский праздник назывался la bealtine или beihine, beltein; la — день, teine, tine – огонь и Beal (Beil, Beui, Beli — Белый) – имя верховного божества света, др.-кельт. Беленус (Belenus, Belinus).

Весьма важный праздник Бельтайн, или «первое мая», о котором мы уже упоминали в связи с жертвенным огнём, [418 — См. наст. изд. стр. 154-158.] открывал собой наступление летнего периода, светлого, времени года, и предписания относительно его оправления были просты:

«Я говорю вам, особенный праздник, — богатства Бельтайна — это пиво, капуста, сладкое молоко — и молоко, створоженное на огне». [419 — К. Meyer, указ. соч., 49.]

Согласно «Книге Захватов», первая мифологическая раса высадилась на зелёном острове именно в Бельтайн:

«Однажды во вторник он (Партолон) достиг Ирландии, в семнадцатый день луны во время майских календ» (§ 209).

Также в Бельтайн прибыли на остров и Туата Де Даннан, и этот праздник справляется в центре Ирландии, в Миде, в резиденции верховного короля. Друиды должны были отслеживать, в точно ли соблюдается солярный символизм праздника, поскольку это обеспечивало могущество верховной королевской власти: когда святой Патрик, несмотря на королевский запрет, возжигал свой пасхальный огонь в Уснехе, что являлось в глазах ирландцев ужасающим святотатством, друиды предупреждали короля, что если до утра этот огонь не будет погашен, то «тот, кто зажег его… будет царствовать во веки веков», (ille qui incendit… regnabit in saecula saeculorum).[420 — Tripartite Life, II, 278-279.] Можно, тем не менее, усомниться в том, что друиды в своих нападках на святого использовали столь многообещающие выражения.

Поговорка: «tá mé idir dhá thine Bhealtaine faoi» — «Я между двумя огнями Белтайна (мая)», то есть между пасхальным огнём и языческим.

lugnazad

Лугнасад

Лугнасад, или «свадьба Луга», в целом, бог Луг изучен пока лишь в общих чертах (см. наши Примечания о кельтском Меркурии в «Ogam», IV, 289 sqq, et V, 3, p. 9 sqq.), но уже ясно, что это божество, не поддающееся никакой классификации, управляет всем пантеоном галльских и кельтских богов в Ирландии, так же, как и в Галлии и в Испании, где мы встречаем это имя в форме «Лугу-» во многих топонимах и теонимах. Матерью Луга является кормилица Тальтиу (англизированный вариант — Ламмас (Lammas) Праздник «свадьба Луга» справлялся 1 августа в Тальтиу (Теллтаун), также расположенном во владениях верховного короля Ирландии, на территории Миде:

«Поведайте, что положено в Лугназад — во все времена: — отведать всякого достославного плода, — пища из овощей в Лугназад». [422 — К. Meyer, op cit, p. 49.]

 Профессор Райс о кельтских традициях, связанных с серединой лета:

«В древней Ирландии проводились ярмарки и собрания во время Лугнассада, когда отмечалась победа солнца в борьбе с силами мрака и смерти, когда теплота и сила солнечных лучей, одолев холод и мглу, начинала способствовать созреванию урожая. Это представало в своём мифологическом изложении как окончательное сокрушение Фомори и Фир Волга, гибели их короля и подавление их злобных заклинаний, а значит, и как торжественное возвращение Луга, несущего мир и изобилие, готового взять в жены деву Эринн и насладиться пиршеством, на котором не будут забыты и духи предков. Начинала проводиться свадьба, и тот принц, кто не пришёл на последний день праздника, не мог надеяться на процветание в этом году.

Лугнассад был большим событием в середине лета, которое длилось от майских до зимних календ. Кельтский год можно называть скорее термометричным, чем астрономичным, и Лугнассад являлся временем летнего солнцестояния, тогда как самый долгий день не имел особого значения», поэтому «первый день мая должен был, по представлениям кельтов, являться моментом рождения летнего солнечного бога».

Великий праздник Лугнассад, отмечавший середину лета, состоялся в начале августа. О первом мая говорится, что в этот день происходил бой между Гвином и Гвитуром, влюбленными в одну и ту же девушку, а поэтому её мужем будет тот, кто победит, но они договорились, что будут начинать бой ежегодно «в день майских календ и вести его до дня, известного как Дум, и победа в этот день будет решающей».

Это означает, по профессору Райсу, что «солнечный бог обретает свою невесту в начале лета, после того, как его враг захватит её в начале зимы».

Райс сравнивает эту легенду с историей Персефоны, дочери Зевса (богиней плодородия), которую похитил Плутон, имевший право держать её при себе лишь шесть месяцев в году. Мы можем вспомнить здесь и о богине Деметре, Матери-земле, родившей Персефону, которая имела возможность бывать вместе со своей дочерью только в течение шести месяцев в присутствии Прозерпины, римской богини растительности, являвшей собою свежую траву, а остальные шесть месяцев она тосковала о ней, пребывавшей под землей, в царстве Плутона (Аида).

Таким образом, древний кельтский год выглядит разделенным на две половины – на шесть месяцев лета и начиная с 1 ноября – на шесть месяцев зимнего мрака. Но ещё более замечательно то, что в Ригведе приводится точная дата начала битвы между Индрой и Шамбарой, а кельтские мифы указывают точную дату первого боя Мойтура, а также битвы Лабрэда («Быстрой руки на мече»), правителя ирландского ада, которому помогал Кухулэн, с его врагами, называемыми народом ФидгаНачиналось сражение накануне ноября, «когда кельтский год начинался с момента увеличения силы мрака».

Праздник и место его проведения были связаны с анонимной богиней: «Тальтиу, дочь Маг Мор («Великой Равнины») благородной — дочери Эоху сурового, сына Дуй — слепца; — она приходит во главе войска Фир Болг — в Каилл Куан после великой битвы». [423 — Metrical Dindshenchas, IV, 147; Rennes — Rev. celt,, 16, 5a.]

Некоторые религиозные обряды, совершавшиеся в это празднество, были запрещены христианством:

«Три кражи с помощью предательства, — которые запрещает Святой Патрик: — кража быка под ярмом, убиение молочных коров — сожжение хлевов, убиение (?) первенца».[424 — Metrical Dinshenehas, IV, 156.]

lughnasadh

По случаю Лугназада в Теллтауне, также, устраивалась ярмарка, [425 — O’Curry, Mann., III, 530.] во время которой организовывались лошадиные бега, [426 — Rev. celt, XV, 312.] а иногда даже женщины соревновались между собой в беге.[427 — O’Curry, op. cit, 538.] Жители Лейнстера, со своей стороны, все три года справляли «праздник Карман»,[428 — См. наст. изд. стр. 174-175.] который выпадал на день Лугназада, на календы августа, в шестой день того же месяца, в качестве погребальных игр в честь Карман. Он действительно заслуживал подобного почитания: некогда Тальтиу раскорчевала лес вокруг её будущей могилы.[429 — Metr. Dind., IV, 148-150.] Считалось, что празднование этого праздника обеспечивало обилие хлебов и молока, поскольку Карман покровительствовал плодородию, а также брал всех участников празднества под свою защиту, предохраняя от набегов из других провинций.[430 — Livre de Ballymote, fol 193 sqq.; O’Curry, III, 528.]

samajn

«Самайн»

Наконец, в Самайн, 1 ноября, «рыба, пиво, орехи, колбаса — вот, что положено в Самайн — огонь в весёлом стане на холме, — сбитое молоко, хлеб и свежее масло». [431 — K. Meyer, 49.]

Это был самый важный праздник в году, который начинался с воспоминаний о лете и проводов лета, знаменуя собой начало зимнего шестимесячного периода (до Бельтайна). Празднество Самайн длилось семь дней, [432 — La maladie de Cuchulainn, — Ogam, X, 286, § L] отмечавшихся играми, обильными пиршествами, и королевским пиром, на котором отведывали мяса откормленных за год свиней. В праздник Самайн сюзерену платили подать и приносили дары; [433 — Arch. f. Celt Lex., II, 366, 978.] версия «Старины Мест» из Маг Слехт указывает ещё на то, что помимо всего вышеперечисленного:

«Ему (идолу Кромм Круаху) бесславному, — должны были они убить своих несчастных первенцев, — с множеством стенаний, опасностей, — пролить их кровь вокруг Кромм Круаха; — молока и хлебов, — вот чего они тотчас просили, — треть их хороших плодов, и велики были ужас и шум». [434 — Meyer — Lutt, The Voyage of Bran, II, 302, 4-5.]

Если верно понять содержащуюся в тексте аллюзию, речь шла не о принесении в жертву младенцев, как весьма часто полагают, но, скорее, детёнышей домашних животных.

Особое значение праздника Самайн состояло в собраниях королей, вождей и народа:

«Всякий человек из уладов, не пришедший в Эмайн, в ночь Самайна терял рассудок: на следующее утро ему делали курган, готовили могилу и могильный камень».[435 — Ogam, XI, 61.]

В ту же самую ночь друиды возжигали огонь, что сопровождалось запретом, под страхом смерти, зажигать какой-либо другой огонь прежде огня короля. Но главным образом устраивались весёлые пиры, и всеобщее опьянение в Самайн является распространенным мотивом в эпических текстах.

samajn

Такие торжества с обильными возлияниями иногда заканчивались очень печально: в Самайн у уладов не больше сил, чем у женщины во время родов, [436 — Thurneysen, Sageh Aus dem alten Irland, 21.] и случалось, король на нём подвергался «ритуальному умерщвлению» : его топили в бочке с вином и живьём сжигали в королевском доме. [437 — Ogam, VII, c. 38 и Rev. celt, 23, 396-430.]

Самайн печально знаменит, в особенности тем, что является в точности тем моментом, когда открывается сид и «всё сверхъестественное устремляется наружу; готовое поглотить людской мир».[438 — M.-L. Sjoestedt, op. cit, 71.] Бессмертное приходят в мир людей, а герои получают доступ в сид: в этот краткий период происходят сраженья, браки людей с обитателями сида, уплата всевозможных долгов.

Боги и герои умирают в Самайн, в частности, Кухулин; все мифологические сражения, как, например, «Битва при Маг Туиред», все знаменательные мифологическо-эпические события концентрируются вокруг него, в нём обретают своё предвестье и в нём же — свой эпилог: кажется, всё время словно бы сжимается в нём. Впрочем, в эпосе временная протяженность значит не больше, чем протяженность пространственная: когда Кухулин был поражен птицами из Другого Мира, он проболел один год, но эта болезнь опечалила тех, кто о нём заботился, лишь на несколько дней, в противоположность тому, что вышло с Браном, чьё путешествие длилось многие века. [439 — См. наст. изд. стр. 211-212.] Не следует ставить кельтам в упрёк их хронологическую непоследовательность и беспорядочность: они ничего не означают.

Мысль и наука друидов, разумеется, не чуждалась такого представления о времени: всякий праздник являлся итогом, был самодостаточен; он образовывал полный цикл, замкнутый временной период, приравниваемый к вечности мира богов с той же легкостью, что и к краткой человеческой жизни.

Один день и один год имели одно и то же временное значение; Дагда, одолживший свое подземное королевство сыну Мак Оку на один год и один день, потерял его на все времена, [440 — Cath Finntraga, ХII-ХIII.] а король Финнахта, давший Лейнстеру отсрочку по выплате борома [441 — См. выше.] на один день и одну ночь, на деле, отказывается от него безвозвратно. [442 — Silva Gad., I, 404.]

Далее… Время и календарь друидов

Кельтские друиды. Книга Франсуазы Леру.

bronze_8-v-n-e

Время и календарь друидов
«Омфал» и «Неметон»

Оставить комментарий

Ваш email не будет опубликован.Необходимы поля отмечены *

*