Полевые культуры Северного Причерноморья

Владимир Дмитриевич Блаватский. «Земледелие в античных государствах Северного Причерноморья». (Издательство Академии наук СССР, Москва, 1953 г.)

6. Полевые культуры Северного Причерноморья

Зерновые культуры были основными в сельском хозяйстве античных государств Северного Причерноморья. Это мы можем заключить как по кратким свидетельствам письменных источников, так и по археологическим данным. Страбон говорит о богатстве хлебом (σίτω =жито) σίτω δε καΐ σφόδρα ευτυχές всего Крыма, кроме горной области, и особенно подчеркивает плодородие той части полуострова, которая простирается от Феодосии до Пантикапея, называя её χώρα πασα σιτοφόρος (Strab., VII, 4, 4.). Более конкретные указания мы находим у Геродота, сообщающего, что каллипиды и алазоны сеют и употребляют в пищу хлеб, чечевицу и просо. По словам Плиния можно заключить, что сарматские племена по большей части питались просяной кашей. Об употреблении проса в пищу меотами и сарматами свидетельствует и Клавдий Элиан. Возможно, что упоминание об ячмене — κρι(θαί) — заключает надпись κριθαρι = ячмень, нацарапанная на обломке чернолакового сосуда конца V или начала IV века до н. э., найденная в 1872 г. на Таманском полуострове.

Значительно более полное представление о зерновых культурах Причерноморья дают нам исследования зёрен, обнаруженных при раскопках древних городищ, главным образом на Боспоре и в прилегающих к нему районах. Здесь прежде всего следует отметить интересные материалы, в свое время введенные в научный обиход К. А. Фляксбергером. На одном из прикубанских городищ — Краснодарском — были обнаружены в 1928г. обуглившиеся зёрна мягкой пшеницы (Triticum vulgare), относящиеся к IV веку до н. э. На Елисаветинском городище (в 15 км к западу от Краснодара), в слое эллинистического времени при раскопках 1934—1935 гг. найдены крупные и мелкие зёрна мягкой пшеницы. Эти сведения о находках зёрен мягкой пшеницы были пополнены в недавнее время Н. В. Анфимовым, указавшим, что таковые были обнаружены при раскопках городища № 3 у станицы Усть-Лабинской в слое IV—III вв. до н. э., на городище Чумяный Редант (хутор Ново-Некрасовский у восточного побережья Азовского моря) в слое позднего эллинистического времени и на городище № 1 у станицы Старо-Корсунской.

Далее, не указывая дат, К. А. Фляксбергер упоминает о находках обугленных зерен ячменя (Hordeum sativum) на Краснодарском городище, обугленных зёрен мягкой пшеницы мелких и средних размеров, зёрна пленчатого ячменя и обугленной массы проса (Раписит miliaceum), которые были обнаружены в 1938 г. на городище Чумяный Редант у хутора Ново-Некрасовского.

О находках зёрен мягкой пшеницы и проса в культурном слое станиц Старо-Корсунской и Елисаветинской, а также города Краснодара говорит и М. В. Покровский. Обуглившиеся зёрна пшеницы и ячменя встречались при раскопках одного из городов Азиатского Боспора (Семибратнее городище) в слое эллинистического времени; там же, но, по-видимому, в несколько более позднем напластовании, были найдены сильно обуглившиеся зёрна проса.
Аналогичные злаки засвидетельствованы находками в европейской части Боспора при раскопках Мирмикия в слое V века до н. э., где попадались зёрна мягкой пшеницы и ячменя.

Пантикапейская монета IV века до н. э. с изображением на лицевой стороне бородатого божества, а на обратной — грифона с пшеничным колосом, надпись ПАН (=Пантикапей)

В Дии-Тиритаке в слое V—IV вв. до н. э. также обнаружены обугленные зерна мягкой пшеницы и ячменя.
Помимо этих материалов, относящихся преимущественно к ранним периодам истории Боспорского царства, мы располагаем ещё рядом находок более позднего времени — I—IV вв. н. э. (эпоха сарматизации Боспора).
Существенное дополнение для изучения злаков Северного Причерноморья дали зёрна, обнаруженные M. М. Кобылиной при раскопках Фанагории в 1948 г. и определенные В. А. Петровым. Там в слое I в. н. э. были найдены обугленные зерна пшеницы двузернянки, или эммера (Triticum dicoccum)1. Кроме того, в яме I в. н. э. были выявлены зерна пшеницы, не поддающиеся точному видовому определению.

При рассмотрении фанагорийской находки Triticum dicoccum следует обратить внимание на одну группу памятников, являющихся исключительно ценным источником для изучении зерновых культур в Северном Причерноморье. Это пантикапейские монеты2 IV в. до н. э., на лицевых сторонах которых, помимо фигуры грифа, нередко изображается хлебный колос, по всей видимости, принадлежащий пшенице двузернянке.

В Пантикапее в пашенной яме III в. н. э. найдены обугленные зёрна мягкой пшеницы, ячменя и ржи (Secale céréale)l. Далее следует отметить находки в Дии-Тиритаке зерен проса и мягкой пшеницы2 в амфоре IV в. н. э. В Киммерике в слое III—IV вв. н. э. были обнаружены зёрна карликовой пшеницы (Triticum compactum), доказана близость карликовой и мягкой пшеницы. При раскопках Киммерика в 1948— 1949 гг. 4 также отмечались находки зерен мягкой пшеницы (Triticum vulgare), ячменя, по предварительному определению, многорядного (Hordeum pollidum) и одного зёрна ржи (Secale cereale)5.

Некоторые данные о зерновых культурах нам дают также раскопки на нижнем Дону. Там на Недвиговском городище, в древнем Танаисе, раскопками XIX в. было обнаружено значительное количество зерновых ям. В некоторых ямах оказалось большое количество зёрна пшеницы, проса и какого-то иного растения, которое не получило более точного определения в отчёте обнаружившего его Хицунова.

Наконец, следует коснуться проникшего в нашу специальную литературу упоминания о имевшей место находке зёрен гречихи (Fagopyrum esculentum), якобы древнего времени, в сосуде, обнаруженном в одном из сарматских погребений на Нижнем Дону. Рассмотрение данного вопроса В. А. Петровым выяснило, что названные единичные зерна гречихи были занесены в могилу в недавнее время мелкими животными — землеройками.

По сравнению с довольно хорошо исследованными находками зёрен на территории Боспорского царства гораздо меньше изучались аналогичные памятники из других районов Причерноморья. Здесь следует отметить перегорелое просо, обнаруженное Б. В. Фармаковским при раскопках Ольвии в одном из помещений знаменитого дома II века до н. э. под «Зевсовым курганом».
Относительно находок хлебных злаков в Скифии отметим обнаруженные в кургане около Вельского городища сожженные стебли пшеницы с зернами в колосьях, а также отпечатки зёрен ячменя на обломках сосуда из городища Каменка Днепровская (раскопки 1949 г.).

Таковы наши данные о хлебных культурах в Северном Причерноморье. Что же касается зерновых бобовых культур, то о них мы располагаем следующими сведениями. Из древних авторов о бобовых упоминает один Геродот, сообщая, что алазоны возделывали чечевицу. Зерна чечевицы были обнаружены при раскопках Дии-Тиритаки в 1939 г. (дата слоя не указана). На том же городище в слое V—IV вв. до н. э. найдены зёрна вики чечевицеобразной (Ervum ervilia).

В Киммерике при раскопках 1948—1949 гг. имели место единичные находки зёрен чечевицы (Ervum lens) и зернобобовой культуры Hynea. Наконец, следует отметить, что на Краснодарском городище в слое первых веков нашей эры встречались обугленные зёрна чины (Lathyrus esculenta).Чина — травянистое растение, вид рода Чина (Lathyrus) семейства Бобовые (Fabaceae).

Таким образом, на Боспоре, на прилежащей к нему территории Прикубанья и на Нижнем Дону, в настоящее время можно считать засвидетельствованными следующие зерновые (хлебные и бобовые) культуры:
1) мягкая пшеница (Triticum vulgare) и близкая ей карликовая пшеница (Triticum compactiim);
2) пшеница двурядка, или эммер (Triticum dicoccum);
3) ячмень (Hordeum sativum и, вероятно, Hordeum pollidum);
4) просо (Раписит miliaceum);
5) чечевица (Ervum lens);
6) вика чечевицеобразная (Ervum ervilia);
7) чина (Lathyrus esculenta);
8) зернобобовая культура (Пупеа).
Вопрос о культуре ржи (Secale céréale) занимает особое место, на нём остановимся ниже.

Доступные нам данные о бытовании в Северном Причерноморье хлебных и бобовых культур слишком отрывочны, чтобы можно было в настоящее время делать заключения об их истории. В более отдаленном районе, близ Майкопа, засвидетельствованы культуры бобов и гороха. Однако, особых изменений в составе основных зерновых культур на Боспоре в течение античной эпохи не наблюдалось.

Можно считать, что в Северном Причерноморье уже в V—IV вв. до н. э. основными культурами были пшеница, ячмень и просо, эти культуры, видимо, продолжали сохранять своё значение и в I—IV вв. н. э. Эти же культуры — пшеница, ячмень и просо — были основными у земледельческого населения Прикубанья античного времени.

Данные о происхождении злаков, культивировавшихся в Северном Причерноморье в античную эпоху, довольно скудны.

Всё же у нас имеются довольно веские основания полагать, что главнейший из них — пшеница, бывшая столь важной статьей понтийского экспорта в метрополию, видимо, не греческого, а местного происхождения. Дело в том, что в Греции по преимуществу возделывалась и возделывается твёрдая пшеница (Triticum durum), между тем как таковая вовсе не встречается среди боспорских находок.

Предположение о том, что понтийская пшеница была твёрдой (Triticum durum), до настоящего времени не получило никакого подтверждения в археологическом материале из античных государств Северного Причерноморья. Не встречались зёрна твердой пшеницы и в поселениях Прикубанья античного времени, где находки других семян довольно многочисленны.

Обнаруженные на Боспоре зёрна мягкой пшеницы засвидетельствованы в Приднепровье ещё в Трипольскую эпоху, а зёрна пшеницы двузернянки, но наблюдению В. А. Петрова, известны в неолитическую эпоху в Приднестровье.
Догреческое происхождение основных видов пшеницы в северном Причерноморье не должно быть для нас неожиданным. Ведь земледелие с древнейших времён успешно развивалось не только в Приднепровье, но и в Прикубанье. В бассейне Кубани развитое мотыжное земледелие надежно установлено в III—II тысячелетиях до н. э. (Н. В. Анфимов. Земледелие у меото-сарматских племен Прикубанья). О глубокой древности земледелия на Таманском полуострове свидетельствует кремневый вкладыш серпа, обнаруженный при раскопках Д. Б. Шелова в 1951 г. на одном из синдских поселений примерно в 10 км к юго-востоку от станицы Таманской (В. Д. Блаватский. Синдская археологическая экспедиция 1951 г.)

Ведь пшеница, вероятно, вывозилась с северных берегов Понта Эвксинского (Чёрного моря) ещё до основания там греческих полисов, а их предшественники, греческие торговые фактории — эмпории, конечно, не вели сельского хозяйства и не могли способствовать проникновению туда каких-либо злаков из метрополии. Когда же, при основании полисов, на северные берега Понта Эвксинского хлынула волна греческих переселенцев, в том числе крестьян, эти земледельцы, основавшись на новых местах, возможно, обратились к местной пшенице, уже хорошо акклиматизировавшейся здесь, а не пытались культивировать менее приспособленные в местным условиям и почве твёрдые сорта пшеницы из метрополии. Не располагая прямыми указаниями древних авторов, мы можем привести в качестве параллельного свидетельства сообщение Плиния о фракийской пшенице, которая имеет многочисленные оболочки и чрезвычайно подходит для своего края ввиду её морозоустойчивости.
Особенностью северо-понтийской пшеницы были сравнительно небольшие размеры зерна, в силу чего она обладала при равной мере относительно меньшим весом, чем пшеница из ряда других стран древнего мира. По словам Феофраста, зёрна пшеницы с Понта Эвксинского принадлежат к самым лёгким зёрнам. Феофраст отмечает, что пшеница с Понта самая легкая, затем следует сицилийская, а наиболее тяжёлая из Беотии (Theophr. h. р., VIII, 4, 5; с. p., IV, 9, 5).

Плиний же относит к самым лёгким пшеницу из Галлии и Херсонеса (вес гектолитра её примерно был равен 74 кг).

Плиний (Plin. N. H., XVIII, 66) сообщает вес модия пшеницы, привозимой в Рим из различных стран. Пользуясь этими данными Плиния, А. Жарде составил следующую таблицу:

	Вес гектолитра
Пшеница из Галлии и Херсонеса……………… 74 » » Сардинии………………….. 76 » » Александрии и Сицилии………….. 77 » » Беотии……………………… 78 » » Африки……………………. 81	(кг)

Впрочем, свидетельство Плиния, может быть, следует отнести не к Херсонесу Таврическому, а к какому-либо иному одноименному пункту (Херсонесу Фракийскому, Херсонесу Великому в Северной Африке, Херсонесу в Сардинии и пр.). Также едва ли можно объяснить только случайностью полное совпадение показаний Плиния и Феофраста о самой лёгкой пшенице.

Особо следует ещё остановиться на находке в Пантикапее в пашенной яме III в. н. э. вместе с обугленными зёрнами мягкой пшеницы и ячменя очень мелких зёрен ржи (Secale cereale). Аналогичная находка сделана в Киммерике, где в зерновой пшенично-ячменной смеси было обнаружено одно зерно ржи. Эти находки подтверждают гипотезу, выдвинутую русскими ботаниками, о том, что рожь вошла в культуру вместе с пшеницей и ячменем, среди которых она первоначально была сорно-полевым растением. Необходимо отметить, что аналогичное явление было засвидетельствовано на поселении античного времени на месте города Азова; там среди находок IV века до н. э. были обнаружены зёрна мягкой пшеницы с примесью очень мелких зёрен ржи.

Таким образом, на территории Боспорского государства зерна ржи до настоящего времени встречались только как засорители пшеницы. Вместе с тем следует отметить, что, по указанию В. А. Петрова, на Нижнем Дону во II веке н. э. известна рожь не сорно-полевая, а представлявшая собою самостоятельную культуру. Зёрна этой ржи хранятся в Новочеркасском музее.
Закончив на этом обзор хлебных и бобовых, перейдём к рассмотрению специальных культур.

По свидетельству Геродота, в Скифии растёт конопля, весьма похожая на лён, но значительно превосходящая его по толщине и высоте; фракийцы делали из неё одежды, настолько похожие на льняные, что не осведомленный человек совершенно не мог их различить. В Прикубанье конопля в диком виде растёт и в настоящее время; вполне возможно, что в античное время конопля культивировалась местным населением и служила для изготовления грубых тканей, отпечатки которых встречаются на металлических предметах.

При раскопках некрополя Фанагории, производившихся M. М. Кобылиной в 1950 г., в одной из могил (№ 27) I—II вв. н. э. были обнаружены частицы ткани, нити которой состояли из волокна конопли (Cannabis L.) — материалом для фанагорийской ткани скорее следует признать коноплю. Эта находка позволяет предполагать культивирование конопли и на Боспоре.
Не подлежит сомнению, что культура конопли в Северном Причерноморье была местного происхождения — её не могли занести туда греческие переселенцы, хотя бы уже потому, что греческое наименование данного растения — κάνναβις, по всей видимости, восточноевропейского происхождении. В. И. Абаев считает, что это слово, скрещенное kan— pis, где каждая часть означала — конопля; опираясь на осетинское koen, он считает, что первая часть kan, была скифской, а вторая — pis, возможно, финской. Это построение представляется нам натянутым. Конечная σ в греческом слове κάνναβις к корню не относится и, таким образом, предположение о втором — финском элементе теряет почву. Да и вообще мало вероятно, чтобы в греческом наименовании конопли к скифскому слову было добавлено финское. Естественнее и проще представляется нам сопоставить греческое κάνναβις с общеславянским термином: русским — конопля, болгарским — конопи, чешским — conope, польским — konopie.

Дикорастущая конопля встречается не только в юго-восточной части Европы, но также и в среднерусской полосе. В античную эпоху ткацкое дело было известно и в южных частях Восточной Европы, где его у фракийцев засвидетельствовал Геродот, и в бассейне верхней Волги и Оки. Изготовлявшаяся, по-видимому, в особых мешочках так называемая текстильная керамика древнейших слоев (VII—I вв. до н. э.) Дьяковых городищ служит тому доказательством. Конопля была известна и на Руси с древнейших времен, в силу этого у нас нет оснований думать, что название её пришло к нам от греков. Такое объяснение представляется нам более вероятным, чем сложная миграция скифо-финского слова в Грецию и затем оттуда обратно в Восточную Европу, на Русь, где конопля существовала издавна.

Далее… 7. Огородные культуры. Сады. Виноградники античного Северного Причерноморья.