Этрусская религия

Реймон Блок. Этруски. Предсказатели будущего.
Часть четвертая Этрусская цивилизация.
Глава 7.  Литература и религия.

Этрусская религия.

На Западе в древности не было народа, более подверженного всевозможным ритуалам, чем этруски. Все время пребывать в состоянии тревоги, связанном с божественными силами, управляющими жизнью человека, – несомненно, одна из характерных черт этой поразительной нации. Древние авторы также это отмечали. Этруски – народ тем более преданный религиозным ритуалам, поскольку преуспел в искусстве их исполнения, отмечал Ливий. В гораздо более поздние времена Арнобий ещё помнит об Этрурии, как о матери и творце суеверей. В сущности, вся жизнь этрусков была окружена сложной системой табу и правил поведения. Похоже, в Этрурии не происходило, как в Греции, а позже в Риме, постепенного отделения религиозной жизни от светской.

Этим Этрурия очень сильно отличается от языческих Греции и Рима, и оригинальная позиция этрусков четко проявляется в их отношении к событиям. По мнению греков и римлян, в мире за многие столетия всё уже устоялось. Первобытный человек усматривал повсюду постоянное взаимопроникновение священного и обычного, а благодаря накопленным знаниям люди смогли объяснить неизбежные связи между многочисленными феноменами и понять, что повседневные события не требуют вмешательства внешней силы. Но как ни странно, отнюдь не так считали этруски, для которых на протяжении всей их истории любые поступки человека были окружены аурой святости. Самые обыденные и легко объяснимые явления живой природы и человеческого общества были для них неразрывно связаны с присутствием и постоянной деятельностью таинственных сил Небес и Преисподней.

Этрусская религия была религией откровения. Первым источником откровения стало таинственное существо, родившееся из недр земли.

Вот что говорит миф: однажды некий пахарь из Тарквинии, прорыв более глубокую борозду, чем обычно, увидел, как из земли вырвался крохотный дух с лицом ребёнка, но с седыми волосами и мудростью старика. На крики изумленного земледельца сбежалась вся Этрурия, и тогда этот дух-гений, который звался Таг и был сыном Юпитера, огласил царям двенадцати городов те правила для расшифровки знамений, которые передавались позднейшим поколениям. Исполнив свою миссию, Таг исчез или, согласно некоторым версиям, умер. Эту чудесную историю пересказывает Цицерон в своём трактате о гадании (II, 23).

Согласно другим авторам, этруски своим откровением частично обязаны нимфе по имени Вегоя или Бегое. Считалось, что она обучила их некоторым ритуальным правилам и сообщила людям принципы измерения и способ отмечать границы полей. Ее откровения якобы хранились вместе с Сивиллиными книгами – таинственным кодексом, авторство которого приписывалось Кумской сивилле, – в храме Юпитера Капитолийского, а во времена правления Августа – в храме Аполлона на Палатине.

В этрусскую эпоху текст откровения содержался в священных книгах, которые, возможно, были отчасти написаны в более поздние времена. Эти антологии пророчеств делятся на три категории: «Книга гаруспиков» —  libri haruspicini, повествующие об искусстве исследования внутренностей жертвы и получения на его основе ценной информации о будущем; «Книга молний» — libri fulgurales, рассказывающие о молниях, их происхождении, смысле и значении, и «Книга ритуалов» — libri rituales, наиболее всеобъемлющие из всех книг, поскольку они содержат весь свод правил, определяющих жизнь людей в городах, полное изложение учения о смерти и посмертной участи человека и, наконец, запутанную систему, объясняющую знамения, которыми боги выражают свою волю земным жителям.

Такая фундаментальная классификация того, что римские авторы называли disciplina etrusca («этрусская дисциплина»), раскрывает важный момент – значение искусства толкования в этрусской религиозной жизни. Теория молний, исследование внутренностей жертв и анализ знамений имели единственную цель и значение: дать людям возможность выяснить волю богов, узнать, какие церемонии следует провести, чтобы умиротворить их, и узнать, насколько неизбежны те явления, о которых говорят священные знаки.

Благодаря этому мы яснее понимаем, какое место занимало в жизни этрусков «мантике» — Mantike, или прорицание, – это чрезвычайно странное и запутанное искусство, во все времена интересовавшее людей, озабоченных судьбой и будущим. Этрусские жрецы – гаруспики – были умелыми специалистами и обязаны были знать все правила сложной теологии. Первоначально их роль заключалась в том, чтобы тщательно подмечать все божественные знамения, проявляющиеся на Земле, и на их основе делать практические выводы, касающиеся поведения людей. Этимология слова «га-рус-пик» неясна и служила источником многих споров у античных авторов. Хотя первая часть слова явно представляет собой индоевропейский корень (санскрит: gava (go) – говорить на распев, go — торжественное песнопение). Первый элемент слова всегда считался чужеродным для латыни. Латиняне предполагали, что go —  связан с ассирийским «хар» – «печень», но такое толкование остается спорным.

Так или иначе, в течение всей истории древней Италии гаруспики считались непревзойденными мастерами прорицания не только в Этрурии, но и в Риме. Мы уже отмечали любопытные восточные мотивы, раскрывающиеся в некоторых аспектах их искусства. В основе своей оно опиралось на неизменную тенденцию этрусков читать в мировой книге не только откровения прошлого, но и предвестия будущего. При естественном порядке, имеющем глубокие священные корни, любое явление служит знамением, а чудо является всего лишь знамением особой важности.

Хотя греки уже давно не очень-то беспокоились по поводу будущего и воли богов, прорицатели и их пророчества все-таки играло очень важную роль и в Элладе. Но эта общность интересов не должна нас обманывать. Пророчества были очень распространены в Греции, о чём свидетельствуют число и популярность тамошних оракулов, однако греки крайне сдержанно относились к необычным и рационально необъяснимым явлениям. Разумеется, Бессмертные, живущие на Олимпе, могли чудесами нарушить ход повседневной жизни, но обычно они уважали его и сообщали о своих пожеланиях лишь малозаметными знаками – мелкими знамениями, не нарушающими естественных законов, или же вещали устами своих прорицателей и жриц.

Непосредственное вмешательство богов в земные дела было редкостью – например, землетрясение, гром и молнии, вызванные Аполлоном для спасения своего святилища в Дельфах, когда тому угрожали нечестивые кельтские захватчики. В целом греки неохотно признавали нарушение естественного порядка вещей божественными существами. Этим они очень сильно отличались от этрусков, которые во всем усматривали знак – мирный либо грозный – божественного вмешательства. Греческая философия очень рано противопоставила себя вере в события, противоречащие природе. Гераклит и Анаксагор сознательно отвергали веру в чудеса. Позже такую же позицию занял Эпикур и его последователи, из которых самым знаменитым был Лукреций. Однако некоторые школы, например стоическая, допускали реальность и эффективность прорицаний. Низшие греческие классы тоже были склонны признавать различные формы сверхъестественного. Но полное отсутствие в Греции письменного ритуала, устанавливающего точные правила прорицания или их применения, а также отсутствие специального корпуса жрецов, выполнявших эти правила, показывают, насколько по-разному относились к знамениям греки и этруски.

Этрурия не разделяла таких сдержанных и неуверенных чувств; она страстно интересовалась осязаемыми проявлениями священного и гордилась своим институтом жрецов-гаруспиков: только они могли разобраться в запутанных инструкциях, содержавшихся в ритуальных книгах, и применить их на практике. Странной была судьба этих жрецов, впервые появившихся в Италии в VII веке до н. э. при зарождении этрусской цивилизации и доживших до последних дней римского язычества в свите императора Юлиана! Занимая важнейшее место в этрусской религии, они вмешивались по самым разным поводам в жизнь этрусков (тусков). Поэтому следует рассмотреть их науку и ритуалы.

Основные принципы этрусского толкования грозы описывают Сенека и Плиний Старший. Туски, как пишет Плиний (Естественная история. II, 137—148), делят небо на шестнадцать секторов. Наблюдатель встает лицом к югу. Сектора слева от него, на востоке, благоприятные; те, что на западе, – неблагоприятные. Таким образом, небо делится в соответствии со сторонами света, и его различным областям приписываются разные атрибуты. Право метать молнии имеют девять богов, но Юпитер может метать молнии трёх разных видов. Следовательно, всего существует одиннадцать разновидностей молнии. Самое главное – заметить, из какой точки исходит молния и в какую точку она бьет. Тщательные наблюдения дают возможность точного истолкования. Наконец, следует вознести молитвы и принести богам жертвы, чтобы обеспечить исполнение обещаний или предотвратить угрозу.

На учении об ориентации по сторонам света, лежащем в основе этрусского истолкования грома и молнии, покоится все искусство гаруспиков. Для этрусков (туcков) освященный предмет по своей сути являлся образом Вселенной. Печень животного, принесенного в жертву богам, будучи вместилищем жизни, отражает состояние мира в момент жертвоприношения. Жрец находит на поверхности печени местоположение богов и в соответствии с конфигурацией частей, связанных с каждым богом, может предсказать будущее.

Бронзовая печень из Пьяченцы, точно таким же способом разделенная на области, соответствующие отдельным богам, представляет собой микрокосмос. А применение принципа ориентации создает соответствие между наблюдениями за небом, громом, молнией и печенью жертвы.

Прочтение знаков Алессандро Моранди (Nuovi lineamenti di lingua etrusca, Massari, 1991). Отмечены шестнадцать «домов» по окружности, начиная с «севера» — он на правой стороне на этой диаграмме, и далее читаем по часовой стрелке:

1. tin/cil/en — Тин
2. tin/θvf
3. tins/θne(θ) — Тинс/ Уни
4. uni/mae = Уни (Юни)/Мае
5. tec/vm  =  тек/вм (тек/ум)
6. lvsl — лвсл
7. neθ — Нев, Неф, Невус
8. caθ — кав (хаф)
9. fuflu/ns — Фуфлунс
10. selva — Селва
11. leθns — Левнс (Лефнс)
12. tluscv — тлуски (труски, туски = этруски)
13. cels(c) — Селс
14. cvl alp — хвл алп
15. vetisl — ветисл
16. cilensl — Силенс
восемь слов в «табличном» расположение (внизу справа)
17. tur -Тур (Туран)
18. leθn — Левн
19. la/sl — ла/сл
20. tins/θvf -Тинс
21. θufl/θas — Фуфлунс/ Фас
22. tins/neθ = Тинс/ Невус
23. caθa = кафа (хава)
24. fuf/lus — Фуфлунс
четыре слова на возвышении «клина»
25. θvnθ(?)
26. marisl/latr = Марис/Лар
27. leta = Лета
28. neθ = Нев, Невус
два элемента слева от «клина»
29. herc = Херъкл, Геракл
30. mar = Марс
шесть пунктов по «кругу» расположения слева
31. selva = Селван
32. leθa = Лева (лефа)
33. tlusc = тлуск (труск, туск — этруск)
34. lvsl/vel(x)?  — лисл/вел
35. satr/es = Сатрес, Сатер (Спаситель)
36. cilen = Силен
два слова по обе стороны от полукруглой структуры в центре:
37. leθam = Летам
38. meθlvmθ
два слова в точке «клин» слева от «тетраэдра»
39. mar — Марс
40. tlusc — тлуск (труск, туск = этруск)

Это ключевое учение об ориентации также позволяет воспроизвести на Земле, где живут люди, образ неба – жилища богов. Слово темплум — templum (по-латыни – храм) первоначально являлось термином из словаря этрусских прорицателей, обозначавшим выделенную жрецом конкретную область неба, в которой он искал знамения и толковал их. В ходе этой операции жрец всегда был обращен лицом к югу. Если расширить эту концепцию, то храм будет обозначать место на Земле, посвященное богам, святилище, которое в Этрурии обычно было ориентировано на юг и фактически представляло собой проекцию на землю священного участка неба.

Тиния, Уни и Менерва – тезки Юпитера, Юноны и Минервы – бросали из глубины своих священных камер, как и с небес, защищающие или угрожающие взгляды на южную половину мира.

Таким образом, этрусские представления занимают важное место в символических и космических концепциях. В этой связи интересно отметить, что латинское слово «мундус» — mundus (мир), вероятно, имеет этрусское происхождение. На этрусских зеркалах изображается богиня женского туалета. В латинском же языке первоначальным значением слова mundus были женские украшения, а позже его стали применять к звездам –  украшениям небес. Тосканское происхождение этого слова кажется очень вероятным.

Этрурии и Риму был хорошо известен подземный mundus, канава, закрытая сводом, где мир живых соприкасался с миром мёртвых. В дни, которые в Риме назывались religiosi, римский mundus открывался, и на Землю через это зловещее отверстие выходили духи преисподней.

От священных правил, описывавших применение этой чрезвычайно сложной системы ритуалов, осталось лишь несколько коротких фрагментов в латинских переводах. Особенно большое значение имеет речь Цицерона De Haruspicum responso («Об ответе гаруспиков»), произнесенная в 56 г. до н. э. Она знакомит нас с выводами, к которым пришли гаруспики, когда Римское государство попросило у них совета по поводу подозрительного рокота грома в Лации. Практически в течение всего существования Римской республики сенат призывал тусских жрецов всякий раз, когда Рим сталкивался с особенно зловещими знамениями, на истолкование которых у понтификов – верховных хранителей римской религиозной традиции – не хватало знаний.

Согласно Цицерону, ответ, который специалисты по этрусскому прорицанию дали в 56 г. до н. э., состоял из трёх пунктов. Во-первых, в нем раскрывалось, гнев каких именно богов проявлялся в рокочущих звуках, – это были Юпитер, Сатурн, Нептун, Земля и Dii caelestes, боги небес. Далее объяснялась причина их гнева – пренебрежение различными религиозными ритуалами, святотатственное убийство ораторов и несоблюдение клятв. Наконец, описывались неизбежные и грозные опасности, предвещаемые знамениями. Рим должен опасаться раздоров между знатью и городом, грозящих погубить лучших граждан государства. Следует опасаться заговоров против государства и свержения режима.

В тексте Цицерона не упоминается лишь четвертый пункт, обычно встречавшийся в ответах авгуров, то есть перечисление искупительных церемоний, которые умиротворили бы богов и предотвратили надвигающуюся угрозу. Гаруспики пользовались в Риме в течение всей его истории огромными привилегиями вследствие глубокой веры простого народа в эффективность их рецептов.

Такое сложное истолкование природных явлений, которые человек не мог понять, напоминает, как мы уже говорили, этрусский каледарь, известный нам в переводе Иоанна Лидийского на греческий. В нем тоже тщательно объясняется и трактуется в зависимости от дня месяца смысл громовых раскатов. На ум сразу приходят вавилонские ритуалы, которые точно так же истолковывали смысл грома в зависимости от дня года.

При этом мы, разумеется, должны – как и в случае с гаданием по внутренностям – объяснить временной провал между навыками прорицания в Вавилоне, восходящими примерно к 2000 г. до н. э., и искусством, которое проявилось в Италии лишь с начала VII веке до н. э. Прогресс в востоковедении, похоже, ведёт к раскрытию всё большего количества промежуточных ступеней. Однако, следует подождать, пока исследования, всё ещё продолжающиеся, не приведут к определенным выводам.

Так или иначе, мы находим у гаруспиков очень заметную тенденцию интерпретировать знамения и чудеса в политическом смысле. Это отношение осталось неизменным в течение всей истории Этрурии, а позже и Рима. Жрецы, которые происходили из аристократического класса, старались внушить всем, кто обращался к ним за советом, необходимость избегать внутренних разногласий в городе, опасаться беспорядков, угрожающих государству и законным органам власти. В течение всего своего существования коллегия гаруспиков проявляет поразительное постоянство в политической ориентации, храня верность как своим аристократическим традициям, так и ритуальным правилам, тщательно фиксировавшимся на протяжении веков. Гаруспики — хранители священных правил поведения, одновременно всегда пытались играть роль защитников существующего строя.

Фрагменты этрусских «остен-тариа» — «ostentaria», то есть книг о смысле знамений, сохраненные для нас Макробием, Сервием и Аммианом Марцеллином, поражают нас странным и подчас ребяческим характером предлагаемых толкований. Овца или баран, чьё руно покрыто золотыми или пурпурными пятнышками, предвещает силу и славу правителю города и его потомству. Деревья и животные делятся на противоположные категории. Одни из них служат благоприятными знамениями, а другие, наоборот, предвещают неудачу. Этрусская мудрость широко пользовалась этим разделением деревьев и животных на предвестников хороших и плохих событий. Оно было столь же фундаментальным, как различие между знамениями, прочитанными на печени жертвы, которые были хорошими или плохими в зависимости от отдела исследуемой печени, и предсказаниями, полученными из наблюдений за молнией – также благоприятными или неблагоприятными, судя по направлению, откуда исходила молния.

Разделение деревьев и животных на противоположные категории представляется как демонстрация человеческому обществу образа его собственного состояния. Все необычное в «арборес инфелицес» — «arbores infelices» предсказывало человеческие несчастья; напротив, «арборес фелицес» — «arbores felices» — управляли развитием людей. Тем самым различные царства природы оказывались связаны священными и таинственными узами. Но нам следует провести более детальный анализ, если мы хотим получить представление о невероятной сложности учения, которое, невзирая на свою фундаментальную несостоятельность, любило облачаться в одежды истинной науки.

В Риме Тарквиниев гаруспики, естественно, пользовались всеми гражданскими правами и практиковали свое искусство так же, как в городах Этрурии. После изгнания этрусских тиранов ситуация радикально изменилась. Рим стал латинским городом, и его религиозные представления претерпели изменения. Римляне продолжали уделять большое внимание знамениям и чудесам, но больше не искали в них точной информации о будущем. Искусство предсказания было чуждо их рациональному уму. В глазах римлян чудеса просто свидетельствовали о гневе богов, и они предпринимали все возможные меры, чтобы отвратить от себя этот гнев. Знамения также не служили информацией относительно будущего.

Наблюдая за небесными знаками, за птицами и священными цыплятами, авгур всего лишь старался узнать, одобряют ли боги начинание, предпринятое Римским государством, и можно ли рассчитывать на их содействие.

Авгур (augur — жрец, предсказатель; от augeo — «умножаю, увеличиваю, наделяю богатством», месяц сбора урожая; от Прото-ИЕ корня *aug- «увеличивать», вторым элементом будет слово garrire «говорить»; греч. αὔγουστος; ст.латин.: *augos (род. п. *augeris) «увеличение» и связано с augere «увеличение»; лат. augustus — «священный, возвышенный, великий»; ит. agosto, англ. august — август.

Если одобрения богов не наблюдалось, от начинания следовало отказаться, дабы избежать серьезнейшей опасности.

Если римляне и обращались к этрусским гаруспикам в случаях особенно зловещих предзнаменований, то лишь для того, чтобы узнать, как наиболее эффективно умилостивить богов. В данном случае клиенты больше всего ценили в гаруспиках их несравненное умение очищать оскверненную душу.

Ситуация в Риме изменилась во время Пунических войн. Паника, вызванная победами Ганнибала, привела к новому увлечению предсказаниями. Как обычно происходит в моменты тяжелых кризисов, римские граждане ощущали непреодолимую потребность знать будущее. Отсутствие авгуров в среде латинян заставило их обратиться к гаруспикам, чье значение в городе снова увеличилось. Теперь гаруспики могли применить на практике все тонкости своего искусства и объявить Риму ожидающую его судьбу. С тех пор и при республике, и при империи мода на прорицания только возрастала. Усиливавшееся неверие образованных классов не мешало народным массам все больше и больше полагаться на пророков и авгуров.  В Риме постоянно не хватало специалистов в искусстве прорицания, их число никогда не отвечало потребностям момента. Римляне постоянно обращались к всевозможным личностям, унаследовавшим древние традиции прорицания, – греческим оракулам, иранским магам, халдейским астрологам, египетским жрецам и вплоть до конца языческой эры к гаруспикам, – чтобы найти ответы на вопросы, которые интересовали народ, но которые он не мог решить.

Реймон Блок. Этруски. Предсказатели будущего
Глава 7. Литература и религия | Боги и загробная жизнь