Древнерусские мечи IX — X веков

 Славяне и скандинавы.
Под редакцией Е.А. Мельниковой. Москва: Прогресс, 1986.

Авторы А. Н. Кирпичников, И. В. Дубов, Г. С. Лебедев.
Русь и варяги
(русско-скандинавские отношения домонгольского времени)

Новые аспекты культурно-исторического процесса и новые виды источников.
Древнерусские мечи IX — X веков.

Соотношение в древнерусской дружинной культуре западноевропейского (каролингского), скандинавского и русского компонентов весьма выразительно прослеживается по характеру важнейшей из категорий дружинного снаряжения, атрибуту социального положения древнерусского «рыцарства», воинов-дружинников — мечам IX–XI веков.

На территории Древней Руси известно 87 типологически определимых мечей IX–XI веков (илл. 86). Клинки 55 мечей были расчищены при исследовании, проведенном в 1963–1964 гг., в результате чего на лезвиях клинков проступили неизвестные ранее надписи ремесленников, различные начертания и дамаская сталь на лезвиях.

илл. 86. Мечи IX-X вв. из древнерусских памятников:
1. Новгород,
2. Ручьи (южное Приладожье),
3. Усть-Рыбежна (южное Приладожье),
4,5 Гнездово,
6. Ленинградская обл.,
7. Вахрушево (южное Приладожье),
8. Бор,
9. Заозерье (там же).

Основываясь на самом тщательном анализе внешних признаков вещей, учёные долго спорили о месте изготовления мечей, не подозревая, что точный ответ на их вопрос написан на самих изделиях. Теперь, когда клейма выявлены и приведены в систему, можно говорить о пополнении наших знаний историческим источником большой убедительности (илл 87).

Илл. 87. Клейма на клинках мечей из древнерусских памятников.
Именные каролингские (1-5), именное русское (6),
геометрического рисунка (7-10).
1, 7, 8. Гнездово, 2. Полоцк, 3. Заозёрье, южное Приладожье,
4. Альметьево, Казанское Поволжье, 5. Сарское городище,
6 Фощеватая, 9 — местонахождение неизвестно,
10. Усть-Рыбежна, Южное Приладожье.

Мечи был единственным раннесредневековым оружием, имевшим клейма. Большими латинскими буквами капитального шрифта на лезвиях были написаны имена мастеров или мастерских, а не имена самих мечей или их владельцев. Из числа изученных у 25 мечей (45%) обнаружены имена западноевропейских каролингских оружейников, работавших в районах Рейна и Дуная: Ulfberht встретилось 16 раз, Ingelrii me fecit — «Ингельрий меня сделал», встретилось 2 раза, буквосочетание, близкое предыдущей марке, начинающееся с NRED встретилось 1 раз, Leutlrit, Cerolt, Ulen — по одному разу188. Именные надписи трёх мечей неразборчивы. Некоторые из приведенных имён или редки, или встречены впервые.

Мы получили возможность судить о работе древних кузнецов, изготовивших мечи, узнав их продукцию.

Самой крупной была мастерская Ulfberht —  Ульфберт —  «+VLFBERHT+» = +VLF — волк;  BERHT+ БЕРечь; от ИЕ корня * wer- (3) «беречь, охранять», франкское * wardon, протогерманское *wardon, «охранять», Старо-северо-французское: warder- «беречь, охранять, защищать, поддерживать, сохранят», старофранцузское: garder «наблюдать, охранять, защищать,  сохранять»; французский garde — «охранник, надзиратель, хранитель»,  итальянский guardare — гвардейский, испанский guardar, англ. guard — охранник.

До сего дня в европейских коллекциях зарегистрировано не менее 120 мечей с этой, очевидно семейной, маркой. Можно себе представить, в каких количествах расходились эти лезвия в древности. В производстве клинков существовала, видимо, значительная концентрация рабочих сил и технических достижений, далеко опережающая своё время. Несмотря на торговые запреты, франкские клинки проникали к скандинавам и славянам, и в том числе к русским.Наряду с оружейными мастерскими, подписавшими свои изделия, существовали и такие, которые клеймили лезвия только несложными геометрическими рисунками. На 10 обследованных у нас клинках оказались кресты, круги, спирали, полумесяцы. Эти знаки, несомненно, были не только маркировкой, но имели и магическое значение, они символизировали огонь, солнце, возможно, отвращали злых духов.

Где изготовляли эти «буквенные» изделия? Багдадский философ IX века ал-Кинди, автор единственного трактата о мечах всего мира, писал, что у франкских мечей в верхней части находятся кресты, круги и полумесяцы189. Перечень знаков точно совпал с теми, которые открылись и на некоторых наших клинках. Таким образом, родиной этих изделий, как и подписных, был франкский Запад.

Среди мечей с начертательными клеймами встречены и уникальные по своим изображениям. Выделяется меч X века из Гнездовского могильника со стилизованным изображением человека. Согласно ал-Бируни, такое клеймо было присуще ценным индийским клинкам190. В данном же случае речь идёт, очевидно, о международном распространении некоторых сюжетов клеймения. Не результатом ли подражания подписным явились те из исследованных нами два меча, у которых буквы превратились в орнаментально повторяющийся значок? Возможно, что объектом копирования языческих кузнецов, незнакомых с латинским шрифтом, были также и полосы с символическими знаками.

Из числа расчищенных 7 клинков оказались с узором на лезвии из дамасской стали. Для европейской металлургии X века техника сложной узорчатой сварки была уже пройденным этапом. В это время сварочный дамаск употребляли преимущественно для надписей. Дамаскированные мечи X века отзвук уходящей технической традиции. Не случайно, что эта техника присуща нашим трём древнейшим мечам IX века, относящимся к типу В.

На восьми клинках X века при изучении не выявлено клейм. Все до сих пор упоминаемые мечи были в большинстве снабжены рукоятками общеевропейских форм (типология Я. Петерсена, типы В, D, Н и т. д.), по своему внешнему виду не вызывавших уверенных предположений об их местном изготовлении. Некоторые из мечей типа D, Т-1, Е, Z — особый, А — местный, и фощеватовский меч, в особенности относящиеся ко второй половине X века и рубежу X–XI веков, обращали внимание своей «нестандартностью» и вторжением не каролингских декоративных элементов191. В серии неклейменых клинков таким является меч из деревни Ручьи (юго-восточное Приладожье) с рукоятью, обозначенной как «U-особый». Отсутствие знаков на этом мече только подтверждает правомерность его выделения. Не имели знаков также отдельные мечи типа Н, распространение которых согласуется с возможностью их местного изготовления.

Многие мечи на Русь привозились норманнами. Отдав должное варягам как распространителям высококачественного оружия, исследователи отмечали, однако преобладание на Руси не скандинавских, а франкских клинков192. Теперь это суждение становится бесспорным. Не удалось опознать клейм явно скандинавского происхождения.

Не менее 35 клинков (т. е. 64%) мечены надписями и знаками в виде круга, креста, подковы, спирали, указывающими на каролингские мастерские. Что же касается остальных клинков, с буквообразными начертаниями, фигурой с косо расположенными лентами, изображением человека, дамаскировкой, наконец, и вовсе не клейменных, то места их изготовления не известны, остаётся только гадать. Среди претендентов могут оказаться как шведы, так и русские.

Большинство клинков, в особенности подписных, и рукоятей к ним, видимо, изготавливались одновременно. Украшения геометрического характера на этих изделиях часто лишены «национальной» окраски — это мечи типа Н, Т-2, отчасти Е. Однако в Европе встречаются случаи, когда рукояти готовых клинков монтировались или переделывались позже сообразно местным вкусам. Таковы некоторые лезвия с надписью Ulfberht и рукоятями, орнаментированными в еллингском стиле.

Отметим несколько образцов, которые кажутся отделанными скандинавскими мастерами: мечи X века типа Т-1 из Новгорода, со дна Днепра у острова Хортица, из деревни Монастырище в Орловской области (с надписью NRED, цв. илл. 22), меч типа D из Михайловского могильника, с клеймом из кружков и палочек193. Орнаментация этих изделий, включающая звериные мотивы, имеет аналогии в северных древностях.

Особо выделяется эффектно украшенный меч из Монастырища. Его массивное перекрестье и навершие покрыты гравированным по серебру и усиленным чернью узором. На перекрестье различимы две пары лап, перехваченные лентами. На поверхности рукояти прорезаны углубления для вставки золотых пластинок с напаянными колечками. Сходная отделка оказалась на шведских и готландских круглых фибулах, украшенных в еллингском стиле, осложненном англосаксонскими декоративными элементами194. Не является ли трудночитаемое клеймо этого меча лишним подтверждением его некаролингского, собственно скандинавского происхождения?

В галерею викингских мечей можно включить и меч типа D X века из Гнездова195. Его рукоять из бронзы орнаментирована плавно изгибающимися завитками растительного характера. В изгибах плетения различимы звериные лапы. В целом украшения меча напоминают скандинавский орнаментальный стиль Борре. В Скандинавии мечей с аналогичными узорами не обнаружено, поэтому видный шведский археолог X. Арбман не без оснований полагал, что рукоять меча была изготовлена ремесленниками Гнездова, возможно, жившими там шведами второго поколения, использовавшими при её отделке мотивы орнамента женских фибул в виде черепахи196.

Самым бесспорным скандинавским мечом длительное время считался образец, найденный в местечке Фощеватая у Миргорода на Украине. Он снабжен красивой бронзовой рукоятью с рельефным орнаментом в виде перевитых чудовищ в стиле рунических камней. Ряд лет тому назад X. Арбман, обратив внимание на разный стиль отделки навершия и перекрестья по отношению к стержню рукояти, усомнился в шведской родине этого клинка (илл. 88).

Илл. 88. Рукояти богато декорированных мечей из древнерусских памятников.
1. Гнездово, курган № 2 раскопок 1950 г.,
2. Монастырище;
3. Фощеватая (подписной клинок с клеймом «коваль Людота»)

Вопрос о месте производства фощеватовского меча принял совершенно неожиданный поворот после того, как был расчищен его клинок. На одной стороне полосы вместо ожидаемого латинского клейма отчетливо проступило наведенное Дамаском слово коваль (т. е. кузнец), на другой — имя мастера Людота или Людоща197. Надпись явно не владельца, а производителя меча.

Итак, клеймо, состоящее из уставных кириллических букв, установило не норманнское, а русское происхождение меча и его клинка. Полученная на основании лингвистического, типологического и искусствоведческого анализа дата меча показала, что он сделан, видимо, не позднее первой половины XI века. Надпись клинка является древнейшей сохранившейся русской надписью на оружии и металле вообще и передает первое дошедшее до нас имя русского ремесленника, кузнеца.

Фощеватовский клинок, судя по его клейму, доказывает, что собственное производство мечей и клинков в Киеве грамотными кузнецами имело место в эпоху бурного подъёма древней Руси при князьях Владимире или князе Ярославе Мудром. Древнейший русский подписной меч явился результатом плодотворного использования технических знаний и навыков изготовления мечей: каролингских — изучена техника исполнения надписи, скандинавских — выполнение орнаментальных узоров и русских мечей — клеймо и форма рукояти с опущенным перекрестьем.

Древнерусское государство было второй после Каролингской империи страной Европы, где был выпущен собственный подписной меч. Изготовивший его мастер, следовательно, считал себя мастером «конкурентоспособным» по отношению к прославленным западноевропейским мастерам, способным изготовить образцы мечей высокого класса. Можно надеяться на отыскание у нас или за границей других бесспорно русских клинков, что, однако, не может быть противопоставлено выводу о несомненном преобладании в Восточной Европе каролингского импорта мечей для IX–X столетий.

Динамика распространения типов каролингских мечей на Руси и в скандинавских странах, показательна для развития русско-скандинавских отношений. Из примерно трёх десятков типов мечей, в эпоху викингов известных в Скандинавии, на Руси представлено 12 типов мечей с некоторыми вариантами; не менее 4 типов мечей IX–X веков следует рассматривать как сформировавшиеся на Руси198.

Можно выделить несколько основных групп типов мечей: ранняя, характерная для начала эпохи викингов, представлена мечами типами В и Н, распространенными в IX веке и в X веке. Зрелая группа типов  нарядно декорированных мечей со сложно профилированными навершиями, получившая широкое распространение в «дружинной культуре» раннефеодальной знати199, представлена типами D, Е, S, Т-1, Т-2 . Сюда входит описанный выше меч из Монастырища. Поздние типы мечей эпохи викингов у нас представлены типами U, V, W, X, Y, Z, распространившимися со второй половины X века и существовавшими до XI века. Особую группу составляют «русские формы»: мечи типов Z-особый, А-местный, и «скандинавский» — фощеватовский меч.200.

В целом мечи IX – первой половины XI века встречаются в бассейнах Днепра, Ладожского озера и Верхней Волги, концентрируясь в районах древнейших городских центров (илл. 89). Территориальное распределение мечей выделенных типов и форм позволяет установить определенные тенденции в их распространении, во многом, видимо, мотивированном этносоциальными условиями.

89. Меч из Киева, тип А — местный (ок. 1000 г.)

Мечи ранней группы концентрируются в Приладожье и близ южного побережья Финского залива, в Днепро-Двинском междуречье (район Смоленска – Гнездова), Киеве и Чернигове; два меча типа Н найдены в Подболотье близ Мурома.

Мечи поздней группы сосредоточены в тех же центрах, 4 меча найдены в Ярославском Поволжье (Михайловский могильник).

Мечи зрелых форм «дружинной группы» с богатой парадной отделкой, равномерно распределяются в пределах государственной территории Древней Руси. Они представлены как в тех же районах, где и ранние и поздние группы мечей, так и в бассейне Верхней Волги, в Среднем и Нижнем Поднепровье, на Дону, в Новгородско-Псковской земле (на Шелони). Ареал этой группы оказался самым широким, совпадая практически с территорией Древнерусского государства IX–X веков.

Мечи «русских форм» сосредоточены в Среднем Поднепровье и прилегающих районах, они образуют самостоятельный и компактный ареал.

Распределение импортных и местных форм мечей можно интерпретировать следующим образом. Ранние формы меча, характерные для дружин викингов, появились на Руси в связи с проникновением варягов на Волховско-Днепровский путь. Эти мечи концентрируются в могильниках наиболее ранних открытых торгово-ремесленных поселений, локальных центрах на водных путях и дружинно-городских могильниках Киева и Чернигова.

В тех же центрах, включая район Ярославского Поволжья, сосредоточены поздние формы мечей эпохи викингов. Как и ранняя группа, они связаны с присутствием на Руси варяжских дружин и отражают различные этапы интеграции скандинавов в древнерусской военно-дружинной среде, «руси» IX – первой половины X века.

Парадные мечи, богато украшенные дружинные мечи «зрелых форм» получили общерусское распространение. По-видимому, в конце IX–X века принесенная варягами мода на роскошно украшенное каролингское оружие утвердилась в качестве одной из культурных норм в дружинной среде, и русские дружинники, «русь» X века, разнесли её по всей территории Киевского государства. Эти мечи найдены не только в крупнейших центрах, но и в «глубинке», сигнализируя о начавшемся процессе феодального освоения племенных земель. Ареал этих мечей точно соответствует сложившейся государственной территории Киевской Руси, вписываясь в её границы от Балтики до Чёрного моря, включая зону военной активности киевских князей.

Илл. 90. Древнерусский меч типа А — местный (Глуховцы близ Бердичева, начало XI века.)

Мечи группы «русских форм» представляют собой особый, специфический для Древней Руси этап развития дружинной культуры, неизвестный в Скандинавии (илл. 90). Это выразилось не только в их конструктивных отличиях, связанных с влиянием кочевнической сабли на конструкцию некоторых скандинавских мечей , но и в характерном богатом декоре, лишь в незначительной степени использовавшем северные мотивы. Ярким образцом этой группы является фогцеватовский меч.

Ареал находок древнерусских мечей представляет собой особую культурно-историческую область (илл. 91). Показательна чёткая граница между ареалами группы «русских форм» и ранней группы мечей: она проходит по линии Киев – Чернигов – Муром. Это граница распространения черноземных почв, северная граница зоны наиболее эффективного земледелия, зоны, где быстрее и ранее всего происходила феодализация, «оседание» древнерусских дружин па землю и где нет следов присутствия ранних варяжских дружин викингов.

Илл. 91. Распространение типологических групп мечей IX-XI вв. в пределах Древней Руси
1,2 ранняя и поздняя группы мечей викингов,
3. парадное дружинное оружие,
4. русские формы;
места находок:
1 курганы Ижорского плато, 2-13 курганы южного Приладожья (2 Бор, 3 Залющик, 4 Пиркипское, 5 Леонова, 6 Заозерье, 7 Селяховщина, 8 Вахрушева, 9 Усть-Рыбежна, 10 Кашина, 11 Ручьи, 12 Горка Никольская, 13 Щуковщина, 14 Новгород, 15 Полоцк, 16 Новоселки, 17 Харлапова, 18 Гнездово, 19 Рокот, 20 Михайловское, 21 Ростов, 22 Подболотье, 23 Монастырище, 24 Ст. Рязань, 25 Шесговицы, 26 Чернигов, 27 Красный Рог, 28 Киев (могильник I), 29 Киев (могильник II), 30 Дуниковская, 31 Райки, 32 Глуховцы, 33 Подгорцы, 34 Карабчиев, 35 Фошеватая, 36 Харьковская обл., 37 Красняпка, 38 Цимлянская, 39. Днепровские пороги, 40 Днепр, 41 Тамань.

Ареал мечей группы «русских форм» довольно точно соответствует очертаниям территориального ядра, первичной государственной территории Киевской Руси, «Русской Земле» вокруг Киева, Чернигова, Переяславля. За пределами Древней Руси мечи «русских форм» известны в Финляндии, Прибалтике и Польше, т. е. тех землях, которые в первую очередь испытывали культурно-политическое влияние Киевского государства.

Итак, в IX веке вместе с варяжскими дружинами на важнейшие водные магистрали в землях восточных славян начинает поступать каролингское оружие, распространяются новые формы дружинной культуры, первоначально представленной в немногих, наиболее развитых центрах на торговых путях, прежде всего в «трёх центрах русов» по арабским источникам.

В конце IX – начале X века по мере объединения Древней Руси эти нормы вооружения обретают общерусский характер.

Во второй половине X – начале XI веков древнерусское «рыцарство», дружинная «русь», распространившая по всей земле Древнерусского государства богато украшенные формы оружия, вырабатывает новые, собственные, специфические культурные нормы. Они представлены в центральной области Древнерусского государства и связаны с утвердившимся у власти феодальным классом, славянским по происхождению и составу, «русинами» «Русской Правды».

Мечи лишь один, хотя, может быть, один из самых выразительных аспектов славяно-варяжского культурного взаимодействия. Динамика распространения мечей на территории древнерусского государства показывает, во-первых, насколько продвижение норманнов по магистральным водным торговым путям Восточной Европы было связано и подчинено встречному процессу формирования древнерусской государственности; во-вторых, насколько самостоятельно и полнокровно древнерусская государственность развивалась в центральной области Древней Руси, Русской Земле Среднего Поднепровья, ставшей территориальным ядром Киевской державы. Именно здесь закладывался фундамент новых отношений, здесь в наибольшей степени концентрировались новые социальные силы и средства, и прежде всего отсюда исходили социальные, политические, культурные импульсы, определявшие со времен «каганата росов» на протяжении IX–XII веках ход, направление, сферы русско-скандинавских отношений.

Примечания

188 Кirрičniкоv А. N. Connections between Russia and Scandinavia in the 9th and 10th Centuries, as Illustrated by Weapon Finds. – In: Varangian Problems, p. 50–76; Кирпичников A. H. Надписи и знаки на клинках восточноевропейских мечей IX–XIII вв. – В кн.: Скандинавский сборник, вып. 11. Таллин, 1966, с. 249–256.

189 Validi Togan A. Z. Die Schwerter der Germanen nach arabischen Berichten des 9.–11. Jahrhunderts. – Zeitschrift der deutschen morgenländischen Gesellschaft. Bd. 20. H. 1936, S. 25.

190 Бируни. Минералогия. M., 1963, с. 238.

191 Более подробно см.: Кирпичников А. Н. Древнерусское оружие, вып. 1, с. 37, 40–42.

192 Рыбаков Б. А. Ремесло Древней Руси. М., 1948, с. 223.

193 Кирпичников А. Н. Древнерусское оружие, вып. 1, рис. 5; 4, 3 и табл. III, 2, табл. IV, 1.

194 Wilson D. М., Klindt-Jensen О. Op. cit., р. 116–117, tab. XLVI, XLVIIa.

195 Кирпичников А. Н. Древнерусское оружие, вып. 1, табл. III, 1.

196 Цитируется высказывание X. Арбмана во время его доклада в Ленинградском отделении Института археологии в 1959 г. «Бирка и ее связи с Востоком».

197 Кирпичников А. Н. Древнерусское оружие, вып. I, табл. XIV.

198 Там же, с. 34–37.

199 Лебедев Г. С. Эпоха викингов…, с. 125–127.

200 Кирпичников А. Н. Древнерусское оружие, вып. 1, с. 34–37.

Далее… Рунические тексты связанные с Восточной Европой